несмотря на то, что случайно заговорила об этом. Я полагал, что это больше как

напоминание себе держать дистанцию до тех пор, пока между нами все не станет горячее

и труднее.

Скоро пятница, и Хэдли будет сидеть на трибуне в первый раз за этот год.

Возможно, даже вообще впервые. Это волновало меня больше, чем что-либо за долгое

время. Я собирался играть для нее, выиграть для нее. Если она будет болеть за меня, я

буду знать, что все возможно, даже победить наших традиционных соперников, команду,

которая нас разгромила, когда мы встречались в прошлый раз. Я не волновался. В отличие

от моих товарищей по команде. Я мог сказать, что, несмотря на их ехидные замечания, в

глубине души они были напуганы до смерти тем, что мы снова проиграем. В нашей

власти было сохранить моральный дух школы, и если мы проиграем — боевой дух будет

подорван.

Из-за того, что я отсутствовал на тренировках последние два дня, тренер заставил

меня изрядно попотеть. Перед тем как приступить, я уже сделал три подхода по сто

приседаний и столько же отжиманий. Мои легкие болели, а ноги горели, но я знал — это

лучше, чем разозлить тренера перед игрой. Одно неверное слово с моей стороны, и я

оказался бы верхом на скамейке для запасных, а я слышал, что на трибунах будут

вербовщики. Никто не говорил, из каких учебных учреждений, но было достаточно только

лишь узнать о потенциальных стипендиях, чтобы в раздевалке создалась шумиха.

Тренер дал свисток, и я чуть не рухнул там, где стоял. Мои товарищи по команде

уже давно закончили тренировку и теперь получили шанс сыграть, в то время как я

должен был справляться со своим наказанием. Тренер подошел и положил руки на бедра.

— Сынок, я знаю, что девушки, кажутся сейчас самым главным в мире, но что мы

узнали из сегодняшних занятий?

— Девушки не важнее тренировок, тренер.

Он кивнул.

— Ты можешь тусоваться со своей подругой и делать все, что пожелаешь, но только

в свое свободное время. А тренировка — это мое время, и в эти часы ты должен быть у

34

меня. Смотри, не опоздай завтра после занятий, иначе не будешь играть в пятницу. Меня

не волнует, насколько, по-твоему, ты любишь ту девушку, с которой встречаешься. Когда

дело доходит до футбола — она занимает заднее сиденье.

— Понятно, тренер.

— Иди в душ. Если ты окажешься возле нее, и от тебя будет так разить, то снова

станешь одиноким.

Я фыркнул и побежал с поля на дрожащих ногах. Раздевалка была пустой, не считая

Роберта, который почему-то притаился. Он выглядел взволнованным, и я подумал, что это

из-за игры или чего-то другого.

— Ты еще не переоделся? — спросил я.

Он посмотрел в мою сторону и покачал головой.

— Мужик, не знаю, должен ли я говорить что-то или нет.

— О чем? — спросил я, стягивая свою майку через голову. Я схватил чистое

полотенце с полки и направился в душ, где освободился от остальной одежды.

От горячей воды исходил пар, вздымаясь вокруг меня. Роберт не пошел за мной, так

что все, что было у него на уме, не могло быть столь уж важным. Тем не менее, я быстро

помылся, вытерся и обернул полотенце вокруг своей талии. Захватив грязную одежду, я

вернулся к своему шкафчику и засунул вещи в свою спортивную сумку.

— Ты выглядишь так, словно тебя только что ударили, — сказал я. — В любом

случае, просто выскажись. Все не может быть так плохо.

— Это касается Хэдли.

— Хэдли?

— Я пытался остановить ее.

Я нахмурился.

— Ты пытался остановить Хэдли?

Он покачал головой.

— Алисию.

— Что сделала Алисия? Она же получила предупреждение после случая с йогуртом

в шкафчике Хэдли. Я думал, что она усвоила урок.

— Она злится, что ее задержали. Но еще больше злится из-за того, как хорошо вам

было с Хэдли. Ты никогда не держал Алисию за руку, идя по коридорам, что она и

заметила. Ты теперь ее враг.

— Что она задумала? — спросил я, не будучи уверенным, что хочу услышать ответ,

но знал, что должен положить этому конец, если это вообще было возможно. Хэдли не

заслуживала того, чтобы моя психичка-бывшая ее мучила.

— Она оставила корзину-подарок на крыльце Хэдли сегодня днем. Я не знаю, что

там было, но...

Если он не будет говорить по существу, я его ударю.

— Мой телефон разрывался от сообщений, в то время как мы были на тренировке.

Кто-то написал, что Хэдли доставили в больницу после обеда. Я не знаю, что сделала

Алисия, но точно что-то плохое, — Роберт побледнел. — Я слышал, что Алисия сегодня

что-то планировала, но просто подумал, что она провернет еще одну шалость вроде

йогурта в вещах.

У меня внутри все обрушилось. Хэдли попала в больницу? Я быстро достал свой

телефон из кармана джинс и просмотрел список пропущенных вызовов и сообщений. Я не

узнал номера, но у меня было голосовое сообщение и четыре пропущенных сообщения от

подруги Хэдли, Эмбер. Я схватил свою сумку со скамейки и выбежал из раздевалки, а

Роберт поспешил за мной. Когда мы добрались до парковки, я запрыгнул в свой грузовик

и надавил на газ так сильно, что авто вынесло за пределы стоянки. Я видел машину

Роберта в зеркале заднего вида и задавался вопросом, зачем он ехал за мной в больницу.

Повезет, если по пути не будет полицейских, потому что я превышал все пределы

скорости между средней школой и больницей.

35

Стоянка перед больницей была переполнена, и мне пришлось припарковаться далеко

от входа. Я прослушал голосовую почту по дороге сюда, мое сердце колотилось, когда

мама Хэдли сказала мне, что девушка поступила в больницу. Я не мог вспомнить, чтобы

когда-либо был настолько сильно напуган. Что, черт возьми, Алисия сделала Хэдли? Или

это было просто совпадение, что ее госпитализировали в тот же день, в который Алисия

оставила ей «подарок»? Я мог только надеяться, что это именно так. Я знал, что Алисия

сумасшедшая, но раньше она никогда не делала ничего подобного.

Я добрался до стойки регистрации, Роберт подошел сзади и остановился около меня.

— Недавно привезли Хэдли Райан. Можете сказать мне, в какой палате она

находится? — спросил я, затравленно глядя на женщину за стойкой.

Мгновение она стучала по клавиатуре.

— Палата номер двести семь.

Мы с Робертом побежали к лифтам, ловя недовольные взгляды людей, мимо

которых проходили, а затем подъехали на второй этаж. Мы шли по знакам к палате двести

семь и остановились снаружи. Дверь была приоткрыта, и я постучал, перед тем как войти,

не желая застать кого-нибудь врасплох. Мама Хэдли сидела в кресле у окна, лицо у нее

было измученное и бледное.

— Я пыталась дозвониться до тебя, Тайлер, — сказала она, встав, чтобы

поприветствовать меня. — Кто твой друг?

— Это Роберт. Мы в одной футбольной команде.

Миссис Райан пожала руку Роберту, затем махнула рукой в сторону бледной Хэдли,

которая неподвижно лежала на кровати. Ее глаза были закрыты, а губы слегка

приоткрылись.

— Выводы врача не положительные, но он считает, что это был какой-то яд. Ей

промыли желудок и дали какие-то лекарства, но хотели бы оставить ее на ночь для

наблюдения, на всякий случай, если есть еще остатки, — Миссис Райан снова присела на

свой стул. — Я не понимаю, как она могла отравиться. Я очень осторожна относительно

того, что покупаю для нее.

— Думаю, я знаю, что случилось, миссис Райан, — сказал Роберт. — Я слышал, как

сегодня в школе девушка говорила о подарочной корзине, оставленной на крыльцо Хэдли.

Она бывшая девушка Тайлера и та, кто положил йогурт в шкафчик Хэдли.

Глаза миссис Райан потемнели.

— Ты думаешь, что она ненавидит мою дочь достаточно, чтобы убить ее? Врачи

сказали, что если бы я не среагировала так быстро, то потеряла бы ее сегодня.

Я не был уверен, что мои ноги выдержат меня дольше. Я зацепил стул и поставил

его рядом с кроватью, а затем взял руку Хэдли. Она была холодной на ощупь, и я

задумался, хорошо это или плохо. Я сжал пальцы девушки и поднял руку, поцеловав

тыльную сторону ладони.

— Я здесь, Хэдли. Ты можешь открыть для меня глаза? — спросил я.

Она не двигалась.

— Врач сказал, что она не проснется в течение еще нескольких часов, — сказала

миссис Райан. — Это был быстродействующий яд. Через пару часов она была бы мертва.

Я посмотрел через плечо на Роберта.

— Позвони в полицию и скажи им, что у тебя есть для них информация. Я хочу,

чтобы Алисию арестовали.

Он кивнул, вытащил свой телефон и вышел в коридор. Миссис Райан выглядела

потрясенной, и я хотел ее успокоить, но не был уверен, как это сделать. Все, что имело

значение, — чтобы Хэдли чувствовала себя достаточно хорошо, чтобы отправиться

домой. И если она останется в больнице на ночь, то я тоже, даже если миссис Райан

выгонит меня в зал ожидания. Проклятый футбол. Меня больше не заботили скауты, что