Я буду молиться, чтобы он почувствовал то же самое ко мне.


* * *


Зал торжеств сверкал, и словно в снежной метели, кружился хрусталь и мрамор, вежливый смех, бурные споры о слиянии и непрерывные голоса в ярко освещенном пространстве, поглощаемые пышным ковром, который чуть ли не впитывал весь этот гвалт.

Сотни людей заполнили пространство, за первые тридцать секунд я разглядела представителей семи различных крупных инвестиционных фондов, хотя внимательно еще не вглядывалась в собравшихся. Экран, такой же как в кинотеатре IMAX, возвышался на сцене, разрезая вид комнаты, как бы на две части, позже вероятно появится поток разбирательств от инвесторов со всего мира по поводу его стоимости.

Официанты проворно скользили сквозь толпу, предлагая бутилированную воду, бокалы с шампанским, клубнику в шоколаде и маленькие сэндвичи. Я с тоской смотрела на проплывающие мимо меня подносы, потому что была настолько взвинчена, что не могла даже думать о еде, и алкоголь тоже не будет способствовать, чтобы я смогла помочь Гранту.

Половина гостей, видимо, получили приглашения на это торжественное событие и были одеты так, как собственно и ожидалось, словно фея-крестная превратит в тыкву в полночь их карету, другая же половина была одета, и ее было намного больше, словно это был обычный рабочий день. Даже промелькнуло несколько нелюдимых инвесторов в джинсах и футболках, наверное, спецы своего дело, которые сделали большие деньги в девяностых в результате продажи через интернет и быстро свернули свою деятельность, прежде чем они смогли потерять хоть что-нибудь или должны были соответствовать определенному дресс-коду.

— Это реально? — спросила я Гранта скептически, пока он вел меня через парадные двери вниз по спиралевидной лестнице. На мне было одето плиссированное белое платье, а он был в смокинге и выглядел так красиво, что мог заставить художника эпохи Возрождения просто рыдать. Я взмахнула в сторону большого зала торжеств, люстр и гостей. — Правда-правда?

— Учитывая беспрецедентный интерес к «Devlin Media Corp», мы была вынуждены арендовать это место для собрания акционеров, — медленно сказал Грант, кладя мою руку себе на руку. — Это чистой воды совпадение, что мы арендовали зал, в котором проходила кульминационная сцена спин-офф твоего любимого шпионского фильма.

— Если ты попытаешься ублажить ученых, которые собираются похитить тебя для своих экспериментов, чтобы выяснить, как ты превращаешься в бесконфликтную субстанцию, — сообщила я ему.

— Хорошо, что у меня есть кто-то, кто способен спасти меня, — легко ответил Грант, также слегка пожимая мне руку. — Я не хотел бы прожить остаток своих дней в лаборатории. Мой загар ужасно пострадает от этого.

— И еще мне почему-то кажется, что ты нашел бы способ получить гель для волос, — нежно произнесла я, взъерошив его волосы и наблюдая за его восхитительным выражением лица, которое стало недовольным, когда я испортила все его прихорашивание. — Ты банкрот маленькой страны, у которого вьются волосы, как у ребенка?

— Только маленькой, — сказал он, смеясь, и мы вошли в бой, разойдясь друг от друга, как только ступили в зал.

До самого заседания оставался еще час, и с Порцией, которая была здесь, мы не могли позволить себе ослабить нашу бдительность.


* * *


Время пришло. Я крепко ухватилась за руку Гранта, пока мы ожидали за кулисами сцены, огни в торжественном зале были приглушены, кроме тех, что светили над сценой. Бабочки выполняли сложные воздушные па в моем желудке. Это было так. Не было больше подготовительных действий, не было больше никаких хеджированных ставок. Пришел тот час, когда все должно было решиться.

Послышался шелест шелка, и появилась из-за угла Порция в туфлях на каблуках цвета слоновой кости и изящном платье, которое выглядело, словно она пришла сюда из 1920-х годов. Я попыталась вытащить свою руку, но Грант держал меня крепко. Он не собирался скрываться: мы были здесь вместе и его не волновало, увидит ли Порция или кто-нибудь еще и узнают ли о нас.

Она заметно вздрогнула, как только увидела нас, стоявших так близко друг к другу, но тут же пришла в себя, одарив нас своей ледяной улыбкой.

— Ну, разве это не сказочный финал для вас обоих, — произнесла она сквозь стиснутые зубы. — Золушка в конце концов покорила сердце принца. Говорят же, что привить хороший вкус невозможно.

Грант нежно сжал мне руку.

— Нам нечего ответить тебе, Порция, — сказал он ей. — Мы не разговариваем с предателями.

— Так мелодраматично, — ответила она фыркнув. — Я надеюсь, что ты не будешь придерживаться этой линии в своем выступлении сегодня вечером. Инвесторы реагируют на театральность очень плохо.

— А вы полностью на сто процентов честная и открытая, — с сарказмом парировала я.

— Ах, Боже мой, вы двое просто созданы друг для друга, — сказала Порция, просто окатив нас своим холодным презрением. — Это просто бизнес, ребятки. Ничего личного.

Она прошла мимо нас, вышла на сцену, словно супер-злодей, заняла свое место перед запуганной и порабощенной массой людей, которая тут же притихла.

— Что ж, все не так уж плохо, — пробормотал Грант.

— Не волнуйся, — подбодрила я и поцеловала его в щеку. — У нее еще впереди речь, а это вполне достаточно времени, чтобы все ее возненавидели. Да, черт возьми, обычно она делает такое за какие-то тридцать секунд.

Грант попытался улыбнуться, но это выглядело немного скомкано. Я обернула свою руку вокруг его, так мы смогли лучше поддерживать друг друга и придавать друг другу силы.

На сцене, Порция соблаговолила послать собравшимся хрупкую еле заметную улыбку, как будто она была стоматологом и пыталась их заверить, что это не больно ни капельки. Первые несколько рядов слегка подались назад.

— Дамы и господа, — произнесла Порция, — мои доводы простые.

За ее спиной, экран замерцал оживая, показывая деда Грант. Я почувствовала, как пульс Гранта участился, и он схватил меня за руку мертвой хваткой.

— Основателем этой компании был настоящий оригинал. С твердым пониманием экономической теории, рынков сбыта и важности упорной работы, он взял необработанное сырье и превратил его в нечто прекрасное: «Devlin Media Corp»

Экран перешел к следующему слайду — зернистой черно-белой фотографии, отображающей штаб-квартиру «Devlin Media Corp», какой она была изначально в начале 20-го века — не такое высокое здание, как сегодня, но внушительное с колоннами в стиле арт-деко витражами.

— Возможно, это прозвучит несколько странно для вас, но я должна назвать компанию красивой, — сказала Порция. — В конце концов, это слово обычно не ассоциируется с прочностью. Но если рассматривать величайшую белую акулу: изящную, беспощадную, безжалостное орудие, направленное на поиски своего приза, которая была создана именно для того, что она и делает, с бешенной скоростью и эффективностью, не испытывая никаких сожалений от тех, кто медлителен и не в состоянии ее избежать, чтобы уйти с ее пути. Разве это не прекрасно? Хотя в ней нет поэзии и нет искусства?

— Что это за стратегия такая? — спросила я сдавленным шепотом. — Она что думает, говоря о поэзии, что это доступный микрофон в каком-нибудь кафе?

— Она играет на их чувствах, — пробормотал Грант сквозь стиснутые зубы. — Пробуждая в них эти чувства и поднимая их к вершине хищников, потом подаст им прекрасную добычу, которую они смогут растерзать на куски, пока она не истечет кровью.

Я взглянула в аудитории, и с огорчением обнаружила, что он был прав. Многие выпрямились в своих креслах и их взгляд загорелся, слыша ее слова. Если она убедит таким образом слишком много людей, то возможно и многие наши сторонники могут перейти назад на ее сторону...

— Да, «Devlin Media Corp» была одной из вещей, обладающей необычайной красотой, -сказала Порция. — Но мы потерпели неудачу в нашей ответственности. Мы стали раздутыми и благодушными.

Картина позади нее меняется, показывая штаб-квартиру компании сейчас, но через затемненный фильтр, и здание выглядят несколько грязным, кроме того снято с неудачного ракурса, башни слегка затемнены дымом из ресторана быстрого питания. Я молча проклинала умельцев фотошопа.

— Мы начали даже думать, словно мы благотворительная организация, а не бизнес корпорация, — продолжала она.

Картинка изменилась, показывая семью явно с избыточным весом из шести человек, сидящую на диване и смотрящую телевизор. Я узнала эту женщину — она была одной из самых приветливых работниц в нашем кафетерии. Я сочувствовала ей, когда она была вынуждена пойти в отпуск из-за перелома ноги, но благодаря медицинской страховки, она смогла вернуться к работе через несколько месяцев. Как, черт возьми, смогла Порция получить фотографию этой семьи? Это была противно, как черт.

— Мы стали разбрасывать деньги на тунеядцев, прожигателей жизни и программы, которые не важны для основной нашей миссии, нашей цели.

На экране возникли графики, уверенная красная линия, показывающая стабильное понижении прибыли. Пока не разглядишь масштаба, разумеется, и не поймешь, что Порция смухливала, чтобы дать неточное представление, но большая часть аудитории сидела слишком далеко для того, чтобы заметить, что она поменяла оси X и Y, кроме того, она стремительно пролистнула его, прежде чем даже близко сидящие смогли пристально его рассмотреть.

Особенно, если учесть, что большинство собравшихся смотрели прямо на нее, потому что теперь у нее застыло на лице выражение благородной решимости, плечи расправились, словно она была Амазонкой, которая собирается одна бороться за финал миссии на благо всех.

— Но «Devlin Media Corp» может вернуть свою былую красоту снова, — произнесла Порция, ее голос звенел по всему залу, словно призывая к битве. — Мы можем опять выполнить видение нашего основателя. Мы можем снова начать конкурировать на мировом рынке!