Эстель Маскейм - Сделай шаг

Прижав учебник к груди, заставляю себя спуститься вниз и пройти на кухню. Мама стоит спиной ко мне напротив кухонной стойки. Я крадусь вперед, морально готовясь к утренней беседе, как вдруг замечаю, что за столом сидит папа.

– Доброе утро, Кензи, – здоровается он, глядя на меня.

Отец сидит, склонившись над нетронутой чашкой кофе, и, сложив руки в замок, вращает большими пальцами. Он должен быть сейчас на работе. А у нас с водопроводом, насколько мне известно, все в порядке…

Мама оглядывается через плечо. Вид у нее измученный, однако глаза горят неожиданной решимостью и силой духа. Ее тонкие губы растягиваются в легкой улыбке, и я наконец соображаю, что перед ней на стойке стоит целая батарея из бутылок. Одну из них, открытую, она держит в руке, наклоняется над раковиной и выливает туда вино.

– Что происходит?

Папа выпрямляется.

– Джейден перегнул палку.

– …и был прав, – без колебания заканчивает его фразу мама, поворачивается ко мне, задумчиво изучая пустую бутылку, и бормочет: – Он сказал то, что мне нужно было услышать. Правда глаза колет. Вы только посмотрите!

Она указывает на ряд бутылок перед собой и качает головой.

– В самом деле, что сказала бы Грейс?

В кои-то веки она произносит это имя без дрожи в голосе. Берет следующую, достает пробку, переворачивает, и содержимое утекает в сливное отверстие.

Я недоверчиво моргаю, наблюдая, как она добровольно избавляется от своего главного за последние четыре года пристрастия. Даже в голове не укладывается.

Мама ставит две пустые бутылки на стойку с другой стороны раковины и тянется за третьей.

– Я совершенно не понимала, что творю все эти годы, – признается она, несколько секунд медлит, набирается решимости и выплескивает алкоголь в мойку. – И вы тоже мне ничего не говорили.

Затем прислоняется к стойке и смотрит на нас. Уверенность в ее взгляде сменяется болью.

– Почему вы молчали?

Мы с отцом переглядываемся, и он кивает мне: отвечай, мол. Ответа у меня нет. Хотя не совсем так… Дело в том, что всегда легче промолчать. Я начинаю размышлять, почему я никогда не произносила вслух то, что сформулировал вчера вечером Джейден? Почему ни разу не обратила ее внимание на то, что вино не идет ей на пользу? Что неправильно отправлять меня за выпивкой? Что Грейс бы это не одобрила?..

– Потому что ты моя мама, – наконец говорю я.

Подобная догадка неожиданна и для меня самой, но я рада, что истина все-таки мне открылась.

– Не хотела тебя расстраивать. И спорить тоже, чтобы не ухудшать твое состояние.

И наверное, мы не желали признавать остроту проблемы.

Мама пристально смотрит на меня и внимательно изучает выражение моего лица. Постепенно в уголках ее глаз, полных одновременно страдания и любви, разбегаются морщинки, и она кивает, принимая мой ответ. А затем глядит на папу.

– А ты?

– А я ничего не говорил, – начинает папа, не сводя с нее взгляд, – потому что понимал, что не могу тебя винить.

Мама едва заметно и печально улыбается, отворачивается к стойке и берет в охапку пять пустых бутылок.

– Больше никакого алкоголя, – объявляет она с застенчивой уверенностью, направляется к двери черного входа и оставляет свою ношу там. – Хочется выпить, только, похоже, в нашем доме не осталось ни капли вина.

Подойдя к отцу, она кладет ладонь ему на плечо и смотрит сверху вниз.

– Я сначала сама попробую справиться, но, если придется туго, мне понадобится помощь. Хорошо?

Снаружи уже сигналит Уилл, только мне все равно. Охваченная целым вихрем эмоций – от гордости до облегчения и радости, я бросаю сумку и учебник на стол и кидаюсь обнимать маму. Обхватываю ее руками и крепко прижимаю к себе. До сего момента я и не думала, как долго ждала от нее этих слов. Она зарывается лицом в мои волосы и сжимает меня еще сильнее, словно боится потерять, и шепчет:

– Иногда я совсем забываю, какое счастье быть мамой.

На физике я никак не могу сосредоточиться. Хоть и очень стараюсь. Однако, несмотря на все мои попытки прислушаться к лекции мистера Экера про векторы, мои мысли рано или поздно начинают витать в облаках. Я думаю о маме, надеясь, что она сумеет справиться самостоятельно. И о Джейдене. Мы еще не встречались, сейчас только первый урок. Я все еще злюсь на него, но теперь меня больше беспокоит уязвленное самолюбие. Он сказал правду, хлесткую, но необходимую. И похоже, сумел достучаться до мамы, которая четыре года боролась с горем губительным способом. И все равно у Джейдена нет никакого права общаться с ней в таком тоне и вмешиваться в наши дела. Все могло иметь куда худшие последствия. К счастью для него, все обошлось. Так что я простила его, но не в полной мере.

Искоса смотрю на Кейли за соседней партой. Она сидит, облокотившись на столешницу, опустив голову в ладони, и с безучастным видом смотрит в пустоту. Я беру блокнот, вырываю часть листика, снимаю с ручки колпачок и строчу записку.

Украдкой проверяю, не смотрит ли на нас мистер Экер, дожидаюсь, пока он поворачивается к классу спиной, показывая что-то на экране, и кидаю скомканный листочек на парту Кейли. Она подпрыгивает и прикладывает руку к груди, притворяясь, будто я испугала ее до сердечного приступа. Мы улыбаемся друг другу, она разворачивает перед собой записку и прищуривается, разбирая мой небрежный почерк. А через несколько секунд глядит на меня широко распахнутыми глазами и с отвисшей челюстью.

– Так и знала! – беззвучно шепчет она, а я сдерживаю смешок.

С Уиллом и Холденом я обсуждать Джейдена не могу, с Дэни тоже как-то неловко, так что придется поделиться новостями прошедших недель с Кейли и Джесс. А рассказать есть что, и мне не терпится.

Перевожу взгляд с Кейли, пребывающей в удивленном волнении, на Уилла. Он внимательно слушает мистера Экера и делает пометки в тетради. Уже хочу бросить в него ластиком, как вдруг звенит звонок, да так неожиданно, что я вздрагиваю. Закрываю учебники и поднимаюсь с места.

В мгновение ока Кейли подскакивает ко мне и с горящими глазами восклицает:

– А я все гадала, сойдетесь ли вы снова!

Я смеюсь, задвигаю стул и признаюсь, пожимая плечами:

– Ну, мы не совсем сошлись.

Странно говорить о наших отношениях с Джейденом так буднично после столь длительного перерыва. В прежние времена я могла постоянно о нем трепаться, вероятно, доводя своей болтовней людей до белого каления, и ничего не могла с этим поделать.

– Я позже объясню, ладно?

– О'кей. Скажу Джесс, – говорит Кейли, скалит зубки и тихонько пищит.

Она из тех, кто всегда за меня радуется.

– Увидимся на перерыве, Кензи!

Она направляется к двери за всеми остальными в шумный коридор, машет мне на прощанье и скрывается из вида. Улыбка не сходит с моих губ. Кейли такая оживленная, даже настроение поднялось. Надеюсь, с мамой все будет хорошо, а у нас с Джейденом все образуется.

– Я не могу ждать тебя весь день, знаешь ли, – шутливо замечает Уилл, пытаясь привлечь мое внимание.

Он стоит у парты, прижав к себе учебник, и челка лезет ему в глаза. Кабинет опустел, и кроме нас остался только один парень, что-то обсуждающий с мистером Экером.

– Прости, – извиняюсь я и, заметив его взгляд, полный подозрения, добавляю: – Сегодня я какая-то рассеянная.

– Ага, не то слово.

Мы проходим к двери и вливаемся в поток учащихся в коридоре и теперь вынуждены говорить громче.

– Что стряслось?

– Эм… Да ничего, – вру я.

Недоговариваю, конечно, но Уилл же не знает о мамином пагубном пристрастии, и я не могу рассказать ему о вчерашнем инциденте с Джейденом. Поэтому я поспешно меняю тему беседы и сообщаю:

– Кстати, Джейден и Дэни придут к тебе на вечеринку.

Мое внимание поглощено болтовней с Уиллом лишь частично: краем глаза я слежу, не появится ли на горизонте Джейден. Возможная встреча с ним изрядно меня тревожит.

– Серьезно? Дэни сказала, что придет? – изумленно спрашивает Уилл и, когда я киваю, выглядит довольным. – Здорово. Думал, она откажется. Холден пригласил ребят из команды, так что наберется неплохая компания.

И мы расходимся в разные стороны. Уилл идет на следующий урок, а я – к своему шкафчику. Мне тоже надо торопиться на занятие, так что я быстренько достаю нужные учебники, мельком гляжусь в зеркальце на дверце, и сердце мое замирает, потому что в отражении за моей спиной стоит Джейден. Я резко оборачиваюсь.

– Кенз, – бормочет Джейден и приближается на шаг.

Его хмурый взгляд полон вины и беспокойства. Сегодня Хантер без укладки, на нем снова черная толстовка. Он держится за лямку рюкзака, да так крепко, что костяшки побелели, и глядит на меня виновато и тоскливо.

– Не надо, – говорю я и захлопываю дверцу.

По школе разносится трель звонка. Я опаздываю на урок, и в коридоре кроме нас остается лишь пара заплутавших учеников.

– Кенз, прости, – не отступает он, тянется к моей руке и мотает головой.

Впервые вижу его таким встревоженным.

Сжимая мою руку, он продолжает:

– Я не собирался ничего говорить. Не сумел вовремя остановиться и был не прав. Просто… само выскочило. Думал, что сделаю лучше.

Я одергиваю руку и кладу ладонь ему на грудь, призывая его замолчать. В воцарившейся тишине смотрю в его глаза. В них – то же самое чувство вины, что и вчера. Оно искреннее, чему я очень рада, ведь стыдиться есть за что. Впрочем, мой гнев улетучился, и несколько секунд спустя я наконец говорю:

– Спасибо.

Джейден явно растерян. Он смотрит на меня, склонив голову набок, озадаченный моим ответом. Такого он вряд ли ожидал.

– Что?

– Ты озвучил то, что мы и сами давным-давно хотели сказать, – объясняю я, убирая руку с его груди и опуская взгляд в пол. – Только никак не могли осмелиться признать проблему, не то, что заговорить о ней. А твои слова попали в цель, маму проняло. За это тебе спасибо.