– Ты… не… – Я делаю еще один вдох, – шлюха. Слышишь меня, детка? Ты не такая. И никогда такой не была. Как этот сукин сын вообще мог…

– Из-за тебя, – шепчет она.

Ладони, лежащие на ее плечах, сжимаются в кулаки.

– Что?

– Он считает, что у тебя полно венерических заболеваний, потому что ты… потому что у тебя активная личная жизнь…

– Я здоров, – перебиваю я Элли.

Мой голос звучит низко и тревожно. Надеюсь, она верит мне.

– Элли, я ни разу в жизни не занимался незащищенным сексом. Перед началом сезона я уже сдал все анализы, но могу сдать их еще раз, ради тебя… – Я останавливаюсь.

Да пошло оно все! Я сделаю это, даже если она не попросит. Лишь бы только развеять все сомнения, которые вбил ей в голову этот говнюк по имени Шон.

– Я доверяю тебе, Дин, и знаю, что ты здоров. Меня не это расстроило. Дело в другом. То, как он смотрел на меня… – Ее маленькое тело начинает дрожать. – В этом взгляде было столько отвращения. Как будто в тот самый момент он действительно видел во мне шлюху и ненавидел меня за это.

Мое сердце разрывается на части, и зазубренные осколки впиваются в самую душу. Шон должен благодарить судьбу, что сейчас его здесь нет. Мне хочется придушить его.

– Детка… – Я подавляю очередной прилив гнева. – Детка, посмотри на меня.

Элли медленно поднимает глаза.

– Мне плевать на то, что говорит или думает Шон, – ты не сделала ничего, чтобы заслужить его оскорбления. Ты не шлюха. Ты… – «Само совершенство», – так мне хочется закончить фразу, но Элли снова бьет дрожь.

– Тогда почему я себя так чувствую? – Она часто моргает, будто старается не заплакать. – Господи, ненавижу все это. Я же говорила тебе, что просто секс – это не для меня.

У меня потеют ладони. Мне не хочется, чтобы Элли продолжала. Я страшно боюсь того, что она собирается сказать.

– Я больше не могу.

Дерьмо.

– Это так запутано… Мы спим друг с другом, но не вместе…

– Мы вместе, – отзываюсь я.

Это ошарашивает Элли.

– Что?

У меня такое ощущение, словно мне в горло насыпали гравий. Я сглатываю его и повторяю:

– Мы вместе.

Элли растерянно смотрит на меня.

– Мы… почему?

– Потому что.

Глупый ответ, но на ум больше ничего не приходит. Я не хочу, чтобы между нами все было кончено. Не могу объяснить это, просто знаю: наши отношения не должны заканчиваться, и все.

– Ты хочешь… – Она все сильнее морщит лоб. – Ты хочешь быть со мной?

Мое сердце пропускает удар. Я уже давно не вел подобных разговоров. С того случая с Мирандой. Но Элли не Миранда. Элли, она… она… Я не в состоянии четко соображать. В голове засело лишь одно – абсолютная уверенность в том, что я не могу позволить всему этому закончиться.

– Дин.

Я крепче прижимаю Элли к себе и утыкаюсь лицом в изгиб ее шеи.

– Я хочу быть с тобой. Так что мы будем вместе, ясно?

Ее дрожащий смех щекочет мою щеку.

– Ты меня пугаешь.

– Я сам себя пугаю. – Простонав, я поднимаю голову и обеими ладонями обхватываю ее изящный подбородок. – Почему ты попросила Уэллси позвонить мне?

Элли колеблется с ответом.

– Потому что… – Она закусывает губу, – Потому что я хотела, чтобы ты сказал мне, как неправ Шон. Потому что мне нужно…

Элли снова запинается в словах, похоже, ситуация, в которой мы сейчас оказались, пугает ее не меньше, чем меня. Но ее неуверенность лишь усиливает мою убежденность.

Я провожу большим пальцем по ее губам, разглаживая вмятины, которые она оставила своими зубами.

– Ты тоже этого хочешь? Быть со мной?

Элли так долго молчит, что у меня начинают сдавать нервы. Потом она кивает.

– Скажи мне, почему, – хриплым голосом прошу я. – Мне нужно знать, что это не из-за твоего отношения к сексу без обязательств и что дело не в неуверенности, которую ты испытываешь после слов Шона.

Элли медленно проводит рукой по моей щеке.

– Нет, не из-за этого. – Подушечки ее пальцев задевают щетину на моем подбородке. – Я хочу быть с тобой, потому что это кажется правильным.

Тяжесть в груди исчезает, ее сменяет странный прилив тепла, который я не в силах объяснить. После этого мы больше ничего не говорим, что тоже странно, но это затянувшееся необъяснимое молчание не требует, чтобы его нарушали. Я выпускаю Элли из объятий, только чтобы снять свитер и джинсы. Потом, протянув руку, щелкаю выключателем ночника на тумбочке.

Комнату заполняет мрак. Элли забирается под одеяло и молча двигается в сторону, освобождая место для меня.

Я ложусь рядом с ней, обнимаю одной рукой и притягиваю к себе. Издав довольный звук, Элли прижимается своей попкой к моей промежности, спиной к моей груди. Ее волосы щекочут мой подбородок. Я засыпаю под звук ее тихого дыхания и ровное биение сердца под моей ладонью.

* * *

Когда на следующее утро я выхожу из комнаты Элли, Ханна и Гаррет уже сидят в маленькой кухоньке. У обоих в руках нелепейшие розовые кружки: на той, что у Ханны, фиолетовыми буквами выведено: «ЛУЧШАЯ ПОДРУГА ЭЛЛИ!», а на той, что у Гаррета, – «ЛУЧШАЯ ПОДРУГА ХАН-ХАН!».

Я приглушенно усмехаюсь. И почему у меня появляется догадка, что эти сделанные на заказ кружки – дело рук Элли?

Я ожидал допроса с пристрастием, так что не удивляюсь, когда они набрасываются на меня.

– Какую игру ты затеял с моей лучшей подругой?

– Мужик, я же прямым текстом сказал тебе, чтобы ты держал свой член от нее подальше.

Аромат свежего кофе приводит меня к узкой столешнице. Еще нет и девяти. Я недостаточно проснулся, чтобы говорить на эту тему.

Но мое подчеркнутое безразличие ничуть на них не действует. Я наливаю себе кофе, а они продолжают забрасывать меня вопросами.

– И как долго это длится?

– Почему ты мне ни хрена не сказал?

– Почему она мне ничего не сказала?

– Это разрушит динамику взаимоотношений в нашей компании, знаешь ли.

– Ты так считаешь? – Теперь внимание Ханны привлечено к Гаррету. – Но это просто коротенький роман, он вряд ли что-то изменит.

– Твоя подружка не крутит романы, детка. Для нее существуют только длинные, серьезные отношения.

Во время нашей поездки в Нью-Йорк я сказал Элли почти то же самое, но когда о личной жизни девушки, с которой я встречаюсь, рассуждает Гаррет, это почему-то выводит меня из себя.

Девушка, с которой я встречаюсь. Господи, никогда бы не подумал, что это произойдет со мной. Но так случилось, и я решил плыть по течению.

– Эй, у меня есть идея. – Я опираюсь на столешницу и смотрю на Ханну с Гарретом поверх кружки. – Как насчет того, чтобы вы, ребята, занимались своими делами?

У Уэллси отвисает челюсть.

У Гаррета от удивления поднимаются брови.

Из коридора доносится приглушенный смешок, и в следующую секунду в общую комнату входит Элли.

– Доброе утро, – буднично объявляет она.

Все молчат.

– Доброе утро, – наконец отвечает Ханна.

Элли подходит к столешнице и берет кофейник. Когда она поднимается на цыпочки, чтобы достать себе кружку из верхнего шкафчика, я не могу удержаться, чтобы легонько не шлепнуть ее по попе.

Ханна сердито смотрит на меня.

Гаррет качает головой.

– Что? – с невинным видом спрашиваю я.

Элли наливает себе кофе, обхватывает кружку ладонями и обращается к нашим друзьям.

– Так, ладно. Давайте начистоту, ребята. – Она пристально смотрит на Ханну. – Мы с Дином вместе. Вот. Теперь вы знаете. Можете задавать свои вопросы.

Ханна молчит. Если учесть, что всего несколько минут назад она устроила допрос мне, это молчание удивляет, даже беспокоит. Тревога, отражающаяся в ее зеленых глазах, подсказывает мне, что новость не очень ее порадовала.

– Что, нет? Вы ничего не хотите мне сказать? – Элли поднимает кружку к губам. – Ну ладно.

Я прячу улыбку и поворачиваюсь к Гаррету.

– У нас с Хантером сегодня есть дополнительный час на льду. Тренер в курсе. Хочешь с нами?

Он потирает темную щетину на подбородке.

– Ты все так же наставляешь Давенпорта? Работает один на один?

Я киваю.

– Он стремится к самосовершенствованию, выкладывается по полной. Но, думаю, пара советов от другого нападающего ему не помешает.

Гаррет кивает в ответ.

– Хорошо, позанимаюсь с вами. Поработаю с ним над тем, как играть в меньшинстве. Вчера, когда у Берлингтона было большинство, он допустил очень много ошибок.

– Но мы хотя бы выиграли этот матч.

– Что есть, то есть. Хотя наша статистика пока оставляет желать лучшего.

– Это полный отстой, чувак. Мои «Ураганы» играют лучше нас, а они всего лишь школьники!

– Твои «Ураганы»? – Гаррет ухмыляется. – Чувак, признайся, ты по уши влюбился в этих детишек.

– Отвали. Мне просто нравится тренировать…

– Вам обоим уже пора уходить! – раздраженным тоном объявляет Уэллси.

Гаррета ее слова, похоже, сильно задели.

– Ты выставляешь меня вон?

– Прости, малыш. Я люблю тебя всем сердцем, но пришло время разговора между нами, девочками, а насколько мне известно, у тебя пока не выросла вагина. Так что уходи. – Она переводит сердитый взгляд на меня. – Ты тоже, Дин.

Когда Ханне Уэллс что-то взбрело в голову, с ней лучше не спорить. Если она хочет, чтобы мы ушли, нужно скорее уносить ноги.

Я залпом допиваю кофе, ставлю пустую чашку в раковину, а затем поворачиваюсь к Элли.

– Позвоню тебе попозже.

– Ладно.

Она подходит и целомудренно целует меня в щеку. Нет уж, я не уйду отсюда, пока не получу что-нибудь посущественнее. Обхватив ее подбородок, я наклоняю голову Элли назад и прижимаюсь губами к ее губам. Это глубокий жадный поцелуй, с языком, и он затягивается так надолго, что Ханна издает нетерпеливый стон.

– Все, хватит! – приказывает она.

Мы с Элли отстраняемся друг от друга, и я дерзко ухмыляюсь Уэллси.