Эль Кеннеди - Счет

– Приятно слышать.

– Им нравилась Кайла… – Я растерянно смотрю на него, и он поясняет: – Твоя предшественница. – Точно, та девчонка, что серьезно заболела. – Значит, так, она больше работала с нападающими, проделала отличную работу, но, если честно, я рад, что к нам присоединился защитник. У нескольких ребят есть проблемы с зоной защиты. Я бы хотел, чтобы ты поработал с ним более плотно.

Мы еще несколько минут обсуждаем мои обязанности, а потом Эллис предупреждает меня о том, что нельзя грубо ругаться и давать волю рукам.

– Понял: не материться и не трогать их. Еще что-нибудь?

– Нет. Со всем остальным разберешься по ходу.

Похоже, Эллис – мужик порядочный, а когда ребята вылетают из раздевалки и приветствуют его так, словно он воскресший Иисус Христос, мое мнение о нем становится еще выше. Он сказал мне, что работает в школе учителем физкультуры, но даже если вдруг лишится этой работы, то команду не оставит никогда, как и волейбольную команду восьмиклассниц, которых, как оказалось, он тоже тренирует.

Я сажусь на скамейку, быстро скидываю свои «тимберленды» и переобуваюсь в «бауэры», достав их из сумки. Затем перепрыгиваю через бортик и качусь к Эллису и мальчишкам. Половина из них одета в красные тренировочные свитеры, другая часть – в черные. Эллис представляет меня команде, некоторые ахают и охают, услышав о моих неоднократных победах в «Морозной четверке». К тому времени, когда наступает пора выполнять первое упражнение, каждый из мальчишек жаждет от меня единоличного внимания.

Не буду врать: я получаю огромное удовольствие от команды «вперед!». Мальчишки катаются с таким азартом, что напоминают мне меня маленького и то, с каким восторгом я надевал свои коньки и мчался по льду. Их энтузиазм прямо-таки заразителен.

Когда Эллис дует в свисток, командуя о начале тренировочного матча, мне становится искренне жаль, что упражнения закончились. Во время последнего упражнения на броски я давал несколько подсказок семикласснику по имени Робби, и его кистевой бросок прямо в ворота был прекрасен. Я бы с удовольствием посмотрел, как он сделает это снова, но сейчас пришло время для матча, где они должны применить те умения, которым только что научились.

Мы с Эллисом выступаем в роли судей и тренеров одновременно, объявляем пенальти и в случае необходимости даем советы. Как по мне, так получасовая игра заканчивается очень быстро. Я мог бы оставаться на льду вечность, но Эллис дает сигнал о конце матча и показывает всем подкатиться ближе.

У меня странно щемит в груди, когда он по очереди обращается к каждому из мальчишек и говорит им о том, что они сегодня сделали правильно. Их лица начинают светиться от его похвалы, и когда Эллис заканчивает, у меня такое чувство, что я могу в него влюбиться.

Он просто-напросто отличный тренер!

Потом мы возвращаемся вместе с ребятами в раздевалку и помогаем им снять амуницию и разложить ее по шкафчикам. Шумная ватага мальчишек смеется, шутит, весело болтает, переодеваясь в обычную одежду. В коридоре за дверью полно автоматов с едой и напитками и родителей, ждущих своих сыновей. Однако Робби не спешит уходить. Он переоделся, и я с беспокойством наблюдаю, как он снова завязывает шнурки на своих коньках и заправляет в них джинсы.

– Что делаешь?

Он с удивлением поднимает на меня глаза и, краснея, отвечает:

– А, я буду кататься еще полчаса. – В его голосе звучат защитные нотки. – Тренер знает.

Я знаю, что тринадцатилетним мальчишкам не всегда можно верить, поэтому направляюсь прямиком к Эллису, который развешивает клюшки в кладовке для амуниции.

– Почему Робби остается?

Эллис бросает взгляд в сторону дверного проема.

– Все нормально. Через секунду я освобожусь и присмотрю за ним. Скажи ему, чтобы не выходил без меня на лед.

Я продолжаю хмуриться.

– Почему он катается дополнительное время?

– По вторникам и четвергам его мама освобождается не раньше половины пятого, а их семья живет в Мансене, так что школьный автобус – не вариант. – Эллис раздраженно вздыхает. – Из-за всей этой чуши по поводу границ городских округов автобусы из Гастингса не могут «обслуживать» соседние маленькие городки. Матери Робби удалось устроить его сюда на учебу, потому что он попал в нашу хоккейную программу, но в школьной администрации, видимо, не считают важным обеспечить безопасное возвращение домой тех детей, которые живут вне учебного округа.

– Значит, Робби пробудет здесь до тех пор, пока не появится его мама?

Эллис кивает.

– Мы обговорили это с Джулией в самом начале сезона. Я остаюсь после тренировки и приглядываю за ним и его сестрой до ее приезда.

Я уже говорил, что обожаю этого мужика?

– Я тоже останусь, – предлагаю я. – Я обучал Робби кистевым броскам во время упражнений. С удовольствием закончу урок.

На лице Эллиса отражается смесь удивления и уважения.

– Готов поспорить, он будет в восторге. Спасибо, парень.

Когда я снова выхожу в помещение катка, Робби лениво катается по кругу вдоль бортиков. Его темно-русые волосы развеваются за спиной, и я решаю, что ему не помешает еще один урок, о волосах: постричь их как можно скорее, пока они не отросли, как в прическах восьмидесятых, – или можно попрощаться с сексом.

Я спускаюсь по бетонному проходу, когда высокий голосок заставляет меня остановиться.

– Ты кто?

Я поворачиваюсь и вижу маленького эльфа, который сидит в самой середине трибуны. Вернее, это девчушка, которая без проблем смогла бы стать героиней мультиков Pixar[8]. Огромные голубые глаза занимают почти все ее лицо, волосы такие светлые, что кажутся белыми, а рот похож на маленький розовый бутон.

– А ты кто? – подняв бровь, спрашиваю я.

– Я первая спросила.

Сдерживая улыбку, я поднимаюсь по ступенькам на ее ряд. Робби продолжает бессмысленно, но весело кататься. Эллис наблюдает за ним, стоя у бортика, так что я плюхаюсь на сиденье рядом с мультяшкой-эльфом и говорю:

– Я Дин, новый помощник тренера «Ураганов».

Большие глаза пристально изучают мое лицо, словно она пытается решить, вру я или нет.

– А я Дакота, – наконец произносит она и показывает тоненьким пальчиком на лед. – Это мой брат.

– О, значит, ты младшая сестра Робби?

– Кто сказал, что я младшая? – с вызовом спрашивает Дакота. – Может, я его старшая сестра?

– Деточка, я бы сильно удивился, узнав, что ты уже не носишь подгузники.

– Я не ношу подгузники! – Ее щеки становятся пунцовыми, и она горделиво объявляет: – Мне десять.

Я притворно ахаю.

– Ни хр… Ничего себе! Тогда ты почти старушка.

Дакота хихикает.

– Нет. А сколько лет тебе?

– Двадцать два.

У нее отвисает челюсть.

– Вот уж кто старый.

– Знаю. Наверное, уже пора планировать собственные похороны. Как думаешь, кому оставить все свое наследство – девчонке из «Голодных игр» или той, из «Дивергента»?

– Они не настоящие, – с неподдельной искренностью говорит Дакота.

Я делаю невинное лицо.

– Ты уверена? Потому что, клянусь, на днях я видел на улице Китнисс.

– Ты врешь.

– Ладно, поймала меня. – Я показываю на розовую тетрадку, лежащую у нее на коленях. – Что делаешь?

Дакота выпячивает нижнюю губу.

– Домашку. Миссис Клейн задала нам написать целую страницу о том, за что мы благодарим в День благодарения.

– Миссис Клейн, похоже, настоящий монстр.

Дакота хихикает.

– Да нет, она нормальная. Как-то раз даже заказала пиццу на весь класс. Это было после того, как мы получили высшие баллы за тест по литре.

– Литературе, – поправляю я ее.

Она машет рукой.

– Какая разница.

Тут я уже не могу сдержать улыбку.

– Ладно, хватит попусту терять время. – Я листаю ее тетрадь до чистого листа. – Время выяснить, за что же ты благодарна.

Лицо Дакоты тут же озаряется.

– Ты поможешь мне с домашкой?

– Конечно, почему бы и нет? У нас есть целых двадцать минут, если не больше, до тех пор пока не приедет твоя мама. Что еще нам нужно сделать?

Я сижу на пассажирском сиденье в машине Мег, когда мне приходит сообщение от Дина. Меня совсем не удивляет, что его имя высветилось на экране моего телефона. Я весь день ждала от него «Я хочу трахнуть тебя», поэтому то, что он напишет мне, было лишь вопросом времени. Однако ему удалось ошарашить меня.

Меган, сидящая за рулем, бросает на меня взгляд.

– Кто это тебе пишет? Только, пожалуйста, не говори, что это Шон.

– Нет, не Шон. Это один из друзей Гаррета, – туманно отвечаю я. – Несколько хоккеистов будут сегодня в «Малоун», празднуют чей-то там день рождения. Он пишет, что мы можем присоединиться.

– Ханна тоже там?

Я качаю головой.

– Сегодня у нее репетиция.

Как и я, Ханна очень занята подготовкой к своему выпускному проекту. Она учится на музыкальном факультете, и на зимнем фестивале ей будет необходимо выступить перед кафедрой с авторской песней.

Думаю, Меган не показалось странным, что меня приглашают в компанию хоккеистов без Ханны, потому что она ничего не говорит по поводу этого. Зато произносит другое.

– Так поехали.

– Ты серьезно?

После получасового обсуждения различных вариантов того, как нам провести наши девчачьи посиделки, мы в конце концов решили поужинать в закусочной в Гастингсе. «Малоун» – единственный бар в городе, так что естественно, что мы его рассматривали, но именно Мег отвергла предложение поехать туда.

– Я думала, у тебя нет настроения ехать в бар.

Она убирает с глаз рыжую челку.

– Передумала. Хочу побыть в компании симпатичных парней.

– Правда? – удивленно спрашиваю я. – А что с новым парнем? Уже проблемы в раю?