Хосе Антонио Бальтазар - Счастливые слезы Марианны

Джоана предложила в собеседницы себя.

— Умберто, а как поживает отец?

— Грозится, если я не женюсь, привести в дом мачеху, — пошутил Умберто в надежде получить хоть какую-нибудь информацию по поводу того, не сменила ли Марисабель гнев на милость.

— Ах, Умберто! Видит Бог, мы с Карлосом не имели бы ничего против того, чтобы породниться с вами. Но ты сам знаешь, какая сегодня капризная молодежь…

Умберто поморщился от сознания того, что Джоана, не задумываясь, записала его, жениха дочери, в свои ровесники. Он сменил тему.

— Я вчера снова ужинал в «Габриэле» и так жалел, что рядом со мной не было Марисабель…

— Вы были в «Габриэле» с Эслиндой?

Произнесение Джоаной названия кабаре могло свидетельствовать о том, что она дает понять находящейся рядом с ней Марисабель, в каком направлении развивается беседа.

— Нет, она уехала с подругой в Акапулько. Я был в «Габриэле» один.

— Представляю, как одиноко вы себя чувствовали… Марисабель была в восторге от выступления в «Габриэле» одной танцовщицы. Кажется, ее зовут Виктория?

— Да, Виктория Хауристи, и она действительно великолепна! — подтвердил Умберто, обрадовавшись тому, что Джоана сама подставляет «розетку», в которую он воткнет свою мстительную «вилку». — Правда, вчера она выступила не только в роли танцовщицы…

— Что вы имеете в виду, Умберто?

Небольшое понижение уровня слышимости в трубке несомненно означало, что Джоана нажатием кнопки сделала доступным их разговор для Марисабель.

— Дело в том, что в ресторане был Бето. Бедняжка напился, стал скандалить, и если бы не Виктория…

Умберто загадочно помолчал.

— Что «если бы не Виктория»?

— Она на виду у всего ресторана увела его…

— Куда увела?

— По всей видимости, к себе…

— Бето? Пьяный? Ушел с танцовщицей? Уму не постижимо!

Умберто представил, какими большими глазами уставились друг на друга две разновозрастные красавицы, и еще немного накалил «розетку», повысив «напряжение» в информационном канале:

— Когда она вела его по проходу, публика аплодировала! Она так нежно прижималась к нему! Должно быть, слушала, как бьется его влюбленное сердце!

Умберто фантазировал в духе светской сплетни, и Джоане не оставалось ничего другого, как поддержать его тон.

— Бедный мальчик! Жертва кафешантанного искусства! Ах, Умберто, эта современная молодежь!..

Вторичное, на этот раз несомненно умышленное упоминание о молодежи отбило у него желание затягивать разговор.

— Я был бы рад пригласить вас и Марисабель отужинать со мной в любой день. Разумеется, это относится и к Карлосу.

— Я передам им ваше любезное приглашение…

Марисабель сама нажала на рычажок телефона.

— Мамочка, там у них что-то случилось!

Она вырвала у Джоаны трубку, которую та не успела положить, и набрала номер дома Сальватьерра.

Рамона заглянула в комнату Марианны и, увидев, что она проснулась, сказала, что ее просит Марисабель.

Марианна обрадовалась звонку приемной дочери, особенно ее волнению, когда она спросила, дома ли Бето.

— Его нет, — устало ответила Марианна и разрыдалась.

— Мамочка! Что у вас там случилось?

— Луис Альберто накричал на Бето, Чоле ушла из дома, а он отправился ее искать, и вот до сих пор ни его, ни ее нет! Луис Альберто с ног сбился! Ты знаешь, как опасно в городе по ночам!

— Мамочка, прошу тебя, успокойся! Бето в безопасности…

— Он у вас?!

— Нет, он… у Виктории. Ну, у этой… танцовщицы из «Габриэлы».

— Откуда тебе это известно?

— Звонил Умберто, и он видел, как она его уводила… Пьяного…

— Вот замечательно! — воскликнула сквозь слезы обрадованная мать.

— Ты считаешь, что это замечательно? Замечательно, что он показывается в людном месте пьяным в обнимку с одной из этих?..

— Марисабель, — сказала, успокаиваясь, Марианна, — я бы сама отвела вас в публичный дом, если бы речь шла о вашей жизни и смерти! Да и потом, «Габриэла» не публичный дом и Виктория… не такая.

— А какая? Ты бы посмотрела на ее эротическое шоу!

— Ты сама от него в восторге…

— Я думала, что эротические наклонности Виктории ограничиваются только сценой…

— Скажи честно, девочка, тебе известно что-то, о чем ты умалчиваешь?

— А что еще должно быть известно?! Пьяный Бето в обнимку с этой…

Марисабель в сердцах бросила трубку.

Марианна с облегчением вздохнула. Головная боль прошла. Она спустилась в гостиную.

— Рамона, Бето нашелся! По всей видимости, он у Виктории. У той, что когда-то привела домой Луиса Альберто. Надо взять у него ее телефон!

Она пошла к нему в кабинет. Луис Альберто бросился к ней, обнял и нежно прижался губами к ее виску.

— Луис Альберто, Бето у Виктории!

Луис Альберто удивленно посмотрел на Марианну.

— Как он оказался у нее? — недовольно спросил он.

— Если бы я знала. Его видели в «Габриэле». Ты не дашь мне телефоны Виктории?

— Я сам ей позвоню, — мягко сказал он, поцеловав ее, и, заметив ее беспокойство, добавил: — Ради Бога, не бойся, я не намерен обижать Бето. Сейчас при тебе и поговорю с ним, если только он действительно у нее…

Но Луис Альберто не успел это сделать. Раздался звонок.

— Добрый день! — поздоровался суховатый официальный голос. — С вами говорит лейтенант полиции Эухенио Сепульведа. Мы задержали проживающую у вас Чоле Эрнандес…

— Боже! Наконец-то! Скажите, лейтенант, куда мне приехать за ней? — и, прикрывая трубку ладонью, Луис Альберто крикнул Марианне: — Чоле нашлась!

Лейтенант Сепульведа назвал адрес больницы и прибавил:

— Она не в себе… Мы поместили ее в нашу больницу. Вы можете ее забрать в любое время. Однако вы должны дать поручительство о ее невыезде в связи с расследованием о похищении ею ребенка.

— Не понимаю вас…

— Приезжайте, и мы посвятим вас в подробности. Думаю, что она действовала бессознательно. Сейчас составляется медицинское заключение о ее состоянии…

Луис Альберто не стал передавать Марианне подробности этого разговора, а только сказал:

— Она в больнице, я еду туда, а ты, умоляю тебя, отдохни.

В дверях уже стояла Рамона, — в руке дымилось нечто долженствующее принести Марианне успокоение и глубокий сон — то, в чем она сейчас больше всего нуждалась.

Она отвела Марианну в ее комнату и помогла ей лечь.

Марианна попросила Рамону принести из комнаты Бето один из альбомов, которые Бето позаимствовал у приятеля — Поля Дельво, и стала рассматривать репродукции, остановившись на той, где была изображена пустыня, по которой брели в разных направлениях полуобнаженные и вовсе обнаженные люди…

Она увидела себя среди них. «Как странно, — подумала она, засыпая, — что я вижу самое себя…»

Тогда-то, позвонив, Бето и узнал от Рамоны, что Чоле нашлась, отец поехал за ней, а мама Марианна спит.

Бето взял такси и отвез Викторию в «Габриэлу».

Готовясь расплатиться с шофером, он обнаружил в кармане брюк конверт с деньгами, который всучил ему Себастьян под видом миллиона. Себастьян рассчитывал на то, что Блас, в случае, если бы он когда-нибудь вздумал проверить, вернул ли Себастьян миллион Бето, получит от того положительный ответ, а ежели возникнут «разночтения» в сумме, так ведь, простите, Бето был в большом подпитии…

Обнаруженные — лишние — деньги озадачили Бето, он смутно припомнил, что Себас действительно махал у него перед носом чем-то вроде конверта, но тут же Бето переключился на расчет с водителем, забыв на время о прибавлении денег.

Виктория предложила на прощание выпить чашечку кофе в артистическом баре. Однако, вызванная Диди в кабинет к Бласу, вынуждена была оставить Бето у стойки.

Он сел на табурет и заказал кофе.

На глаза ему легли неведомые ладони. Носом он ощутил запах духов, а лопатками — прикосновение двух эластичных женских экстремальностей.

Это была полосатоштанная Вивиан, которая, попросив разрешения, села рядом с ним за стойку.

Бето вспомнил упоминание Виктории о том, что Вивиан принимала деятельное участие во вчерашнем его спасении, которое завершилось освобождением его от лишней верхней одежды, — он густо покраснел.

— Что, юноша, стыдно? — Она залилась звонким смехом и вдруг, оглядываясь по сторонам, зашептала: — Да не бойся, я никому не проболтаюсь!

Бето успокоило обещание Вивиан никому не рассказывать о том, что его, пьяного, раздевали две молодые танцовщицы из ресторана-кабаре «Габриэла». Однако он еще не знал, какой сладостный грех совершил он в хмельном беспамятстве вместе с Викторией, которая, оказывается, без ума от него.

Вивиан играла бровями, губами, ноздрями, выбирая слова, чтобы не ранить Бето и не обидеть свою подругу.

— Не было этого, — буркнул ошарашенный Бето.

— Было, было, голубчик! Она считает, что ты справляешься с мужскими обязанностями получше… твоего отца.

Бето поперхнулся кофе и уставился на Вивиан, только сейчас догадавшись о том, что она его шантажирует.

Да что же это такое! Из одного котла в другой! Видимо, и впрямь он смахивает на теленка, если каждый и каждая может наговаривать на него!

— И не вздумай говорить об этом Виктории! Я ее так ославлю перед твоим отцом, что ей не поздоровится. И вот что, мне бы деньжат немного…

Она уставилась на него колючим взглядом стартующей наркоманки, в котором он прочитал беспощадную решимость довести дело до конца.