– Я только буду очень скучать по Алексу. Он теперь такой занятный. Знаешь, пап, он ползает. Не знаю...

Похоже, он снова стал колебаться.

– ...Может, и не следует этого делать.

Но его организм требовал отдыха от груза ответственности. Последние месяцы были сплошным кошмаром.

– Следует, следует, – успокаивал Оливер. – Ты можешь навещать его в Бейкерсфилде. Это всего лишь в двух часах езды отсюда. Лучшего варианта для вас просто не могло быть. Для тебя, Сандры и ребенка. Ты не можешь продолжать там сражаться в одиночку. Ты сделал доброе дело, и я тобой горжусь. Но надо же и о себе подумать. В твоем возрасте, не имея даже аттестата в кармане, ты ничего не можешь предложить своему малышу.

– Я знаю, – признал Бен и спросил озабоченным тоном: – Мама Сандры в самом деле обещала помочь с Алексом? А то я ей одной не доверяю.

– Она так сказала, к тому же она сейчас не работает. Пойди теперь поспи.

Сказав это, он услышал в отдалении плач малыша. Бенджамин решил дождаться возвращения домой Сандры и только потом лечь.

– Поговорим завтра вечером, я позвоню дедушке.

Но когда на следующий день Олли позвонил, Маргарет сказала, что Бен спит. Он тяжело пережил отъезд Сандры и малыша, настоял на том, что, проводив их, сам уберется в перчесском доме, и когда приехал к деду, то буквально валился с ног от всех треволнений. Маргарет уложила его, как ребенка, в постель, он даже не захотел ужинать. Она предложила Оливеру оставить Бена у них еще на пару дней, но тот хотел, чтобы сын прибыл в Калифорнию, как только будет в силах совершить перелет. Его необходимо было поскорее вырвать из прежней обстановки и отделить максимальным количеством миль от кошмара минувшего года.

– Он замечательный парень, Оливер. Ты должен им гордиться. Он до конца вел себя по-мужски. Прощание с ребенком стало для него трагедией.

– Я знаю.

Олли никогда не предполагал, что Бенджамин будет так любить своего малыша. Это, конечно, создавало определенные сложности, но Оливер надеялся, что со временем произойдут перемены, привязанность не будет такой сильной или Сандра согласится отказаться от своих прав в пользу Бена. Оливер советовался насчет этого с адвокатом, и тот сказал, что пока мать сама не откажется от ребенка, невозможно его у нее отобрать, он тоже считал вариант, выбранный Оливером, самым приемлемым.

– Маргарет, спасибо тебе еще раз за помощь. Извини, что пришлось тебя побеспокоить. Я просто не знал, к кому еще обратиться.

Олли сначала думал позвонить Дафне, в Нью-Йорк. Но она была далековато, да и занята на работе. Маргарет оказала неоценимую помощь в решении проблемы. Его отец был прав. Это была замечательная женщина.

– Твой отец говорит, что Бен во многом похож на тебя. Такой же добрый и непреклонный.

Оливеру странно было это слышать, он всегда считал, что сын больше похож на Сару.

– Не беспокойся за него, он теперь на правильном пути. Завтра или послезавтра я отправлю его самолетом к тебе.

Олли снова ее поблагодарил, а затем позвонил в Бейкерсфилд, чтобы убедиться, что Сандра с ребенком благополучно добрались. Мать Сандры подтвердила их прибытие и поинтересовалась, когда поступит первый чек.

– Я вам его вчера отправил по почте, миссис Картер, – презрительным тоном сказал Оливер. – Ребенок здоров?

– Очень милое дитя, – ответила она больше из желания угодить ему, чем из любви к внуку.

Тогда Оливер наконец расслабился, вытянувшись рядом с Шарлоттой на диване. Она почти все время была с ним. Испытание можно было считать законченным. Олли посмотрел на нее с усталой улыбкой:

– Знаешь, Чарли, для парнишки это был адский год. Слава Богу, он теперь свободен.

Однако даже Оливеру было жаль маленького Алекса, который теперь почти полностью вычеркивался из их жизни.

– Ему, видно, стало действительно невмоготу, – сказала Шарлотта, поглаживая Оливера по голове. – Ты должен ценить то, что он отвергал помощь, пока у него самого хватало сил.

– Я ценю. Я его очень уважаю. Мне просто обидно, что ему пришлось через это пройти.

В тот вечер они ужинали наедине, после того как Мел и Сэм ушли наверх. Перед этим звонил Бенджамин, и ребята знали, что брат прилетает на следующий день. Оливер предупредил их, что тот переживает сложный период, и Мел пообещала сделать все возможное, чтобы облегчить Бену адаптацию. Всех интересовало, что он думает по поводу школы, но ответа на этот вопрос пока никто не знал.

Было уже поздно, когда Олли отвез Шарлотту домой, поэтому он задержался у нее только на чашку кофе. Они поговорили о Бенджамине и пару минут целовались на кухне. Конечно, это и отдаленно не поминало дикий, разнузданный роман с Меган. Перед отъездом Оливер грустно улыбнулся и извинился за всю суматоху.

– Боюсь, любимая, что из-за моих детей все складывается не совсем так, как тебе бы хотелось. Я за много лет привык к этому, но ты наверняка от этого не в восторге. В последние дни от моего общества было мало приятного.

– Все было прекрасно. Я и не хотела бы, чтобы ты был другим.

И она подумала, раз ей так хорошо с ним и с его детьми, надо как можно скорее познакомиться со старшим. Этого хотело ее сердце.

– Хочешь, я поеду завтра с тобой в аэропорт? Или ты предпочитаешь встретить его один?

Она всегда помнила, что ему необходимо уделять время детям, Олли не мог жить без этого. Казалось, не было ничего такого, чего бы она не понимала или в чем не хотела бы помочь.

– Мы с ним успеем наговориться дома. Мне бы хотелось, чтобы ты поехала, Чарли.

Он улыбнулся и снова поцеловал ее, а несколькими минутами позже уехал, чувствуя ужасную усталость.

Олли с трудом представлял себе, каково Бенджамину после всего, что тот испытал, и уж никак не ожидал увидеть сына таким, каким увидел его на следующий день в аэропорту: изможденным, бледным, с болью во» взгляде. Он ничего не сказал, только обнял плачущего парнишку. Шарлотта тактично стояла в стороне. Наконец Бен вытер глаза и посмотрел на отца как на давнего, забытого друга. Шарлотта отвернулась, чтобы не показывать собственных слез. Оливер подвел к ней сына.

– Шарлотта, познакомься с моим старшим сыном, Бенджамином, – тихо сказал он.

Чарли понимала, почему обоим было грустно. Бен все же сделал усилие над собой и с улыбкой пожал ей руку.

– Сестра мне много говорила о вас, я часто смотрю ваш сериал. И Сэм рассказывал про морскую свинку. Вы имеете большой успех в нашей семье, мисс Сэмпсон.

Шарлотту тронули его добрые слова, она ласково поцеловала Бена в щеку. Оливер обратил внимание, как эти двое похожи. Любой бы принял их за родственников, взглянув на ярко-рыжие волосы и молочно-белую кожу, слегка припудренную веснушками.

– Я польщена, Бенджамин, но мне будет еще приятнее, если ты будешь звать меня Чарли. Как прошел полет?

– Наверное, нормально. Я почти все время спал. Сказывалось нервное и физическое истощение. В этот день он спал до полудня, а потом Маргарет, как и обещала, отвезла его в аэропорт.

Понизив голос, Бен спросил у отца:

– Ты вчера звонил Сандре? Малыш о'кей?

– Все в порядке, – ответил Оливер, огорчившись, что Бенджамин так о них беспокоится. Алекс по-прежнему был его главной заботой, больно было смотреть, как Бен по нему скучает. Именно это Олли и сказал Шарлотте, когда они на минутку остались наедине, пока вносили вещи Бенджамина к нему в комнату.

– Он его ни за что не забудет, Олли.

– Да, я уже понял. Но пора ему подумать и о себе.

– Подумает, не торопи его. Он все еще в шоке. Не забывай, что ему пришлось испытать.

Потом они спустились вниз. Все дети, включая Бенджамина, бросились на кухню. Когда Оливер с Шарлоттой туда зашли, Бенджамин уплетал огромный сандвич и гору печенья, которое Агги ему напекла. Мел ему что-то возбужденно рассказывала, а Сэм совал в лицо морскую свинку, демонстрируя, какая она красивая. Бен слушал их и улыбался. Теперь-то он лучше других знал, как хорошо дома. Ему казалось, что он провел год на другой планете.

– Ну и как школа? – спросил он у Мел.

– Классная. Тебе понравится, – ответила та и прикусила язык. Отец предупреждал ее не приставать к брату по поводу школы, но Бен заметил выражение ее глаз и улыбнулся:

– Не беспокойся, малышка. Я не обидчивый. Но я еще не решил, что буду делать. Сначала хочу съездить в Бейкерсфилд, посмотреть, как там Алекс, а потом постараюсь сдать экстерном на аттестат. Думаю, можно попробовать поступить в ЛАКУ[7].

С мечтами о Принстоне, Йеле и Гарварде пришлось распрощаться, но ЛАКУ не хуже, к тому же Бену хотелось пока быть поближе к дому. Других планов у него не было.

То же самое он повторил отцу, когда младшие улеглись. Чарли сказала, что сама училась в ЛАКУ, и предложила написать рекомендательное письмо, если надо.

– Это было бы великолепно.

Бен поблагодарил и потом старался не пялить на нее глаза, но и так весь вечер был под большим впечатлением от нее, ее обаяния, от того, как сильно она увлечена отцом. Шарлотта настояла, что сама поедет домой, она хотела оставить мужчин наедине. Бенджамин был о ней самого хорошего мнения, чем после ее отъезда обрадовал отца.

– Похоже, папа, тебе повезло. Она – класс.

– Я тоже так думаю, – улыбнулся Олли, а потом с озабоченным видом оглядел сына, словно искал на нем шрамы. Но шрамов не было, лишь глаза как будто постарели на десяток лет.

– Ты пришел в себя? Скажи честно?

– Прихожу. Пап, ты можешь одолжить мне какую-нибудь машину? Я хочу завтра съездить в Бейкерсфилд проведать Алекса.

– Ты считаешь, это так необходимо? Я хотел сказать, так сразу? Сандре это может не понравиться. Может, вам стоит дать друг другу передышку?

Бенджамин вздохнул и, вытянув ноги, откинулся на спинку мягкого дивана:

– Я был бы рад вообще никогда ее больше не видеть, но я хочу проведать малыша.