– Как красиво! – сказала Уиллоу.

Морган с улыбкой обернулась:

– Пока не очень, но будет. Спасибо.

Художница вернулась к работе, но Уиллоу решила еще раз отвлечь ее, чтобы представиться:

– Я Уиллоу.

– А, девушка Эндрю?

– Да.

Морган встала и вытерла руки о джинсовые шорты.

– Приятно познакомиться.

– Мне захотелось поздороваться с вами, ведь я знаю, что вы с Эндрю друзья.

– Ой, по этому поводу можете не переживать.

– То есть? – смешалась Уиллоу.

– Я все понимаю, – сказала Морган и махнула рукой.

– Нет, я не…

Морган прервала ее:

– Мы знаем друг друга очень давно. С детства. Мне кажется, я всегда была для него тем человеком, с которым можно поговорить о своей глухоте, потому что мне знакомы эти проблемы. У меня у самой брат не слышит. Я понимала, какие трудности Эндрю иногда приходилось преодолевать, и была единственной, кто при этом относился к нему как к обычному парню. Наверное, для нас для всех это естественно – тянуться к тем людям, которые разделяют с нами что-то важное. Поэтому, например, коллеги по работе часто сходятся друг с другом. Эндрю всегда в некотором смысле питал ко мне слабость, ведь я понимаю его, как больше никто понять не может.

Уиллоу заметила, что покусывает губу. До этого разговора она не беспокоилась по поводу Эндрю и Морган, но теперь определенно заволновалась. У нее создалось впечатление, будто эта женщина заявляет права на него, что выглядело странно. Они ведь только дружили?

– Эндрю много о вас говорил. Сказал, между вами все серьезно? – продолжила Морган.

– Вы удивлены?

– Нет, хотя… чуть-чуть. – Морган рассмеялась. – Вообще-то он ни с кем не заводит серьезных отношений.

– Да, я знаю, у него был травматичный опыт.

– Травматичный? А, ну да… Удивительно, что он рассказал вам… об этом.

– Да… Мы все рассказали друг другу.

– Просто он о таком обычно не разговаривает… Погодите, а мы с вами точно об одном и том же?

– Не знаю… Я о Софи.

– Ах, о Софи! – Морган опять махнула рукой. – Я-то думала, вы другое имеете в виду.

– Что другое?

– Да ничего. Мне, пожалуй, не стоит говорить. Когда-нибудь Эндрю сам расскажет вам ту историю, которую действительно очень тяжело переживал.

Уиллоу нахмурилась: почему он до сих пор не рассказал ей?

– Так, значит, у вас все хорошо? – спросила Морган.

Уиллоу слегка улыбнулась сама себе: для людей, которые знакомы неделю, у них с Эндрю все было действительно очень хорошо.

– Да. Думаю, мы оба, когда ехали сюда, не собирались заводить новые отношения, но как-то притянулись друг к другу, и все.

Морган кивнула.

– Я всегда считала, что Эндрю был бы очень хорош в качестве постоянного парня. В нем есть все те чудесные качества, которые женщины обычно хотят видеть в мужьях. Главное, чтобы он смог пробыть с одной девушкой дольше нескольких недель, а то ему быстро становится скучно. Но у вас-то, я уверена, все надолго. Сколько вы уже встречаетесь?

– Хм… неделю.

– Неделю? – переспросила Морган недоверчиво. – Послушать его, так подумаешь, будто вы уже целую жизнь вместе. А на самом деле у вас, значит, еще не прошел тот чудесный медовый период, когда вы друг в друге души не чаете. Но уже довольно скоро вас начнет раздражать, что он везде разбрасывает свои ботинки и не выносит мусор.

Уиллоу смущенно кашлянула.

– Не сомневаюсь, что мы оба будем чем-то друг друга бесить. Но главное, чтобы хорошее перевешивало плохое. Тогда мелочи нас не смутят.

– Ну разумеется. Никто же не расстается из-за вонючих носков и запаха изо рта.

– У Эндрю нет запаха изо рта, – сказала Уиллоу.

– Я не его имела в виду.

Уиллоу обомлела. Неужели от нее плохо пахло?

– И не вас, – быстро поправилась Морган. – Я так, вообще. Из-за такого пары не распадаются. Для разрыва отношений нужны более серьезные причины. Ой, зачем я вообще об этом говорю? Вы же явно влюблены друг в друга по уши.

– Да, – сказала Уиллоу, уже чувствуя себя не в своей тарелке.

– Чего ради вам расходиться из-за ботинок или носков, когда Эндрю так хорош в постели! Это было бы просто нелепо! – Морган подмигнула Уиллоу, слегка подтолкнув ее локтем. – Я ни с кем больше не испытывала столько оргазмов подряд. У Эндрю просто дар!

Уиллоу почувствовала себя так, будто сердце упало.

– Вы с Эндрю были в таких отношениях?

– Да. О господи! – Морган закрыла рот руками. – Вы не знали! Мне так жаль! Но я думала, он рассказал вам, раз вы друг с другом откровенны.

Действительно: почему он ей не рассказал?

– Это было так, ничего серьезного, – продолжала Морган. – Продлилось месяцев шесть, от силы девять. Пустяки.

Уиллоу широко раскрыла глаза: «девять месяцев» – на ее взгляд, это звучало совсем не пустячно.

– Мы просто занимались сексом. – Морган как будто бы пыталась исправить положение, но фактически только усугубляла его. – У нас, можно сказать, дружба по расширенной программе.

Почему, черт подери, она говорила в настоящем времени? Уиллоу сглотнула.

– У вас, вы хотите сказать, была такая дружба?

Морган поспешила ее успокоить:

– Ну конечно. Опять я ляпнула не то! Вы действительно нравитесь Эндрю, так что, пожалуйста, не обращайте внимания на мою болтовню.

Уиллоу не знала, что сказать. Мысль о том, что Эндрю и Морган целовались, трогали друг друга и нежно шептались, занимаясь любовью, вызывала жгучую ревность – совершенно нелепую, если учесть, что мужчине перевалило за тридцать. Естественно, у него было прошлое, как и у самой Уиллоу. Но почему он не рассказал про свои отношения с Морган?

К счастью, ничего отвечать не пришлось: в деревню въехала Руби на яично-желтой машинке и весело посигналила.

– Это моя подруга, она приехала на несколько дней погостить, так что… наверное, до скорого.

– Да, еще обязательно увидимся! – с улыбкой сказала Морган и вернулась к своей работе.

Уиллоу пошла навстречу Руби. В голове вертелся миллион мыслей. Нужно было как-то отогнать их, чтобы сосредоточиться на встрече с подругой. Выскочив из машины, Руби бросилась к Уиллоу, и они крепко обнялись.

– Я скучала, – сказала Уиллоу, чувствуя ком в горле.

– Дурочка! Мы же всего неделю не виделись!

– Знаю, но мне нужно столько тебе рассказать!

В частности, о том, что она глупейшим образом влюбилась в мужчину, которого, возможно, совсем не знала.

– Давай сгрузим мое барахло в пабе, а потом обо всем поговорим.

* * *

– По-моему, эта Морган просто стерва, – заявила Руби, когда выслушала рассказ подруги об Эндрю и о знакомстве с его бывшей.

Уиллоу пошевелила в песке большими пальцами ног и посмотрела на золотые барашки волн.

– Не думаю, чтобы Морган сказала все это нарочно, мне назло. Мы просто болтали об Эндрю, и в этом разговоре не могло не всплыть, что они встречались, или как там это у них называлось… В общем, что их отношения предполагали бесчисленные оргазмы. – Уиллоу сглотнула горечь во рту.

– Ты права: что они встречались, так или иначе всплыло бы. Но вот о сексе обычно не говорят с малознакомыми людьми. Тем более с нынешними пассиями своих бывших. Морган специально мутит воду.

Уиллоу согласилась: секс – не тема для светской беседы.

– Взять хотя бы этот выпад насчет несвежего дыхания, – продолжила Руби, размазывая по плечам солнцезащитный крем.

– Она не сказала, что у меня пахнет изо рта.

– Конечно, – ответила Руби скептически. – Вы разговаривали вообще о людях, у которых такая проблема.

– Да, – сказала Уиллоу, но на всякий случай все-таки поднесла ладонь ко рту и дыхнула на нее.

– Господи! Да все у тебя нормально! Поверь: если что, я бы тебе сказала.

Уиллоу вздохнула: почему она вдруг начала сомневаться?

– А зачем было говорить про то, как быстро женщины якобы надоедают Эндрю? Ясно зачем. Она почти прямым текстом заявила тебе, что у вас все ненадолго.

Руби рассуждала совершенно правильно. Во время того разговора Уиллоу чувствовала себя неловко: ей так хотелось понравиться подруге Эндрю, что она не видела очевидного. Морган действительно была стервой и с той или иной целью пыталась поссорить ее с Эндрю. Но сердилась Уиллоу не только на Морган.

– Хуже всего то, что я как будто бы слегка разочаровалась в Эндрю. Для начала зачем он пригласил сюда свою бывшую? Я бы никого из парней, с которыми встречалась, звать не стала: поручила бы работу кому-нибудь другому. Иначе это было бы странно, разве нет?

Руби пожала плечами.

– Смотря в каких отношениях вы расстались.

– Это ненормально, что я не хочу, чтобы Эндрю сохранял хорошие отношения с женщиной, которая испытывала в его объятиях оргазм за оргазмом?

– Думаю, скорее было бы ненормально, если бы тебя это не беспокоило.

– Больше всего меня, пожалуй, беспокоит то, почему Эндрю не сказал мне про их с Морган интимную близость. Вряд ли просто забыл.

– Да, вряд ли.

– Значит, скрыл намеренно? И кто разбил ему сердце, если не Софи? Когда мы с ним лежали и разговаривали, он рассказал мне, как плохо ему было, когда он расстался с той женщиной. А Морган дала понять, что была какая-то более серьезная любовная трагедия. Так почему он со мной не поделился? Мне, конечно, незачем знать всю его романтическую историю, а ему – всю мою. Но если действительно было что-то важное, он бы, наверное, упомянул об этом в том нашем разговоре? Как ты думаешь?

– Я думаю, тебе надо спросить его самого.

– Рубс, я такая идиотка! После недели знакомства влюбилась в мужчину, которого совсем не знаю!

– Ты не идиотка, ты просто смотришь на все сквозь розовые очки. Нет ничего неправильного в том, чтобы глядеть на мир с оптимизмом и надеяться на хорошее.

– Но если оптимизм оказывается неоправданным, наступает разочарование.