Холли Мартин - Счастье у моря

Уиллоу обескураженно нахмурилась и, подняв голову, увидела человека, похожего на Эндрю, но не самого Эндрю. Как будто кто-то не совсем успешно попытался скопировать его лицо. Особенно сильно отличались глаза, в которых не было ни теплоты, ни доброты.

Испуганно вскрикнув, Уиллоу сделала неловкий шаг назад, споткнулась о коробку с воском, стоящую на полу, и упала бы, если бы двойник Эндрю не поймал ее за руку. Восстановив равновесие, она высвободилась, посмотрела на него и вдруг вспомнила, что он сказал.

– Так вы Джейкоб, брат Эндрю?

– Да, рад с вами познакомиться, хотя и не ожидал такого теплого приема.

– Боже мой, извините. Я приняла вас за Эндрю. Обычно я не вешаюсь на шею незнакомым мужчинам.

– Только целуете их и укладываете в свою постель.

Тон, которым были сказаны эти слова, не понравился Уиллоу. Она нахмурилась.

– Если вы обо мне и Эндрю, то это вас совершенно не касается.

– Касается: он мой младший брат.

– И поэтому вы считаете себя вправе совать нос не в свое дело?

– Поэтому я должен за ним присматривать. Все утро он только о вас и говорил. Вот я и решил пойти познакомиться с девушкой, в которую он влюбился.

Уиллоу сглотнула.

– Он сказал, что влюбился в меня?

– Нет, это сказала широченная улыбка на его физиономии. – Джейкоб склонил голову набок. – Ну, Уиллоу Маккей, выкладывайте вашу историю.

Он пришел посмотреть, достаточно ли она хороша для его брата. Не зная, сердиться ей или веселиться, Уиллоу еще раз помешала желтый воск и медленно залила им кубики льда сначала в одном стаканчике, потом в следующем.

– Что именно вы хотите знать? – спросила она, не отрывая взгляда от работы.

– Эндрю сказал, что вам не нужны новые отношения после дерьмовых старых. Тем не менее вы его поцеловали и спали с ним в одной постели. Потом он пригласил вас на свидание и не знает, придете ли вы. И я хотел бы понять, не играете ли вы с моим братцем в какую-нибудь маленькую стремную игру.

Черт! Если смотреть на события так, то Уиллоу действительно выглядела несимпатично. Но нет, она ни во что с Эндрю не играла. Господи, все было совсем не так! Однако, пытаясь решить, противостоять ли своему чувству или поддаться ему, она, наверное, и правда замучила Эндрю. А он был так мил и терпелив, что заслуживал лучшего. Она действительно поцеловала его, действительно спала с ним в одной постели. Немудрено, если бедняга теперь не знал, что думать. Чувство остается чувством, даже когда приходит не вовремя. Оно будет только усиливаться оттого, что, хлопоча по делам Тайного общества Счастья, Уиллоу начнет проводить с Эндрю больше времени. Пытаться это отрицать было просто бессмысленно и нечестно по отношению к нему.

Уиллоу осторожно влила воск в очередной стаканчик, слушая, как лед слегка потрескивает и шипит при соприкосновении с горячей жидкостью.

– Так и есть. Я ехала сюда, не планируя сразу же завязывать новые отношения. Но встретилась с вашим братом, у которого такие добрые глаза, такая прекрасная улыбка. С ним легко разговаривать, он терпеливый и теплый. Он действительно нравится мне. Даже очень. Настолько, что я этим встревожена и, да, излишне осторожничаю. Обидеть его я ни в коем случае не хотела. По правде говоря, я немного влюблена в Эндрю Хэррингтона, и это меня пугает.

Джейкоб молчал. Подняв глаза, Уиллоу увидела, что он смотрит на нее, как на какую-то сложную головоломку. Спрашивая себя, какие еще разъяснения ему нужны, она разлила оставшийся воск. Джейкоб подошел, взял первый стаканчик, содержимое которого, вероятно, уже застыло, перенес его на полотенце, расстеленное на другом конце стола, и стал осторожно разрывать бумагу, освобождая свечку.

– Я делал такие с племянницей несколько недель назад. Ей понравилось.

– Поппи? – спросила Уиллоу.

Джейкоб оторвал взгляд от работы.

– Да. Эндрю вам о ней рассказывал?

– Рассказывал. Кажется, она прелесть.

Джейкоб впервые улыбнулся:

– Это правда.

Он осторожно вынул свечку из стаканчика, вода вытекла на полотенце. Уиллоу наблюдала за ним, не понимая, что происходит. Видимо, тема их с Эндрю отношений была закрыта?

– Как-нибудь обязательно привезите малышку сюда. Пускай поможет мне со свечками.

Джейкоб улыбнулся еще шире:

– Для нее здесь был бы рай, она обожает делать свечки.

– Я бы очень хотела с ней познакомиться. Только вот не знаю языка жестов, так что, пожалуй, понадобится ваша помощь.

– Это запросто, хотя Эндрю тоже умеет общаться знаками, а провести время с ним вам, я уверен, будет приятнее, чем с его ворчливым старшим братом.

– Ну, может, вы не такой уж и страшный?

Джейкоб улыбнулся, потом нахмурился:

– Эндрю сказал вам, что Поппи не слышит?

– Да.

Джейкоб явно захотел спросить о чем-то еще, но колебался.

– О том, что он сам не слышит, я тоже знаю.

Джейкоб поднял брови.

– Удивительно! Обычно он никому об этом не говорит. А если и говорит, то не так скоро.

– Я некоторым образом застала его врасплох, и ему пришлось все мне объяснить.

Джейкоб принялся освобождать от бумаги следующую свечку.

– Эндрю в этом плане очень чувствителен. Я не ожидал, что он станет вдаваться в подробности.

Уиллоу кивнула:

– Он немного рассказал мне о детстве, о том, как ваша мама заставляла его ходить к психотерапевту.

– Ничего себе! Да вы к нему прямо под кожу забрались! Об этом он ни с кем другим не говорит. В мамину защиту могу сказать, что она хотела как лучше. Нашей тете, тоже глухой, в шестидесятые пришлось нелегко. Тогда глухонемые дети не получали такой поддержки, как сейчас. Когда рос Эндрю, дельной помощи тоже было немного, но было хотя бы понимание. Тетю даже языку жестов вовремя не научили, и мама, мне кажется, очень переживала оттого, что не знала, как помочь ей. Эндрю воспитывали по-другому. Вся семья освоила язык глухонемых, чтобы общаться с ним. Мама настаивала на том, чтобы к нему относились как к обычному ребенку, но, наверное, иногда чуть-чуть перегибала палку, стараясь убедить его и окружающих, что он ничем не отличается от остальных.

Уиллоу молчала. Может быть, Джейкоб еще не закончил? Он вздохнул.

– Из-за этих маминых стараний сам Эндрю, пока рос, тоже считал себя обязанным всем доказывать, что он не хуже других. Маме рекомендовали отдать его в специальную школу, где бы его потребностям уделяли особое внимание, но она добилась того, чтобы он ходил в обычную. И Эндрю старался изо всех сил, допоздна засиживался за уроками. А то вдруг бы кто-нибудь решил, что он недостоин учиться с нормальными детьми! Ему было нелегко.

Уиллоу задумалась: об этой стороне своей жизни Эндрю рассказал ей немного. Открыл только верхушку айсберга. Могла ли она добиться от него, чтобы он поделился с нею неприятными воспоминаниями, а не держал их в себе?

– Вы не такая, как я ожидал, Уиллоу Маккей. Когда Эндрю мне про вас рассказал, я подумал, что вы…

– Расчетливая стерва? – подсказала Уиллоу.

– Ну, не то чтобы так, но особо радужных надежд я не питал. Эндрю много раз не везло с девушками, и я думал, что он теперь будет держаться подальше от чего-то серьезного. В последние несколько лет у него в этом смысле все было довольно поверхностно, и я соглашался, что так безопаснее: где нет любви, там не будет и любовной драмы. Точно вам говорю: он не влюблялся очень давно. А сегодня я вдруг вижу его витающим в облаках. Мне захотелось убедиться, что он опять не связался не с той женщиной.

Уиллоу взяла один из оставшихся стаканчиков и надорвала картон.

– Ну и как? Мою кандидатуру вы одобряете?

– Спешить с выводами я бы не стал, – сказал Джейкоб, хитро улыбаясь, – но дать вам шанс можно.

Уиллоу рассмеялась. Джейкоб дошел до двери и обернулся:

– Вы придете к нему сегодня на свидание?

– Да, – ответила Уиллоу, поколебавшись всего секунду.

Джейкоб кивнул:

– Хорошо. Я пробуду здесь несколько дней и наверняка завтра услышу все подробности. Так что только попробуйте не оправдать доверие.

– Не могу ничего обещать.

Джейкоб, закатив глаза, вышел.

Уиллоу улыбнулась. Эндрю верно сказал про своего брата: тот еще говнюк. Тем не менее он ей понравился. Она снова занялась свечками и вдруг подскочила на месте: черт, у нее же сегодня свидание!

Уиллоу пошла обедать в паб, решив, что нельзя прятаться от соседей вечно. Ей было приятно видеть, что народу собралось чуть побольше, чем в день ее приезда. Люди сидели за столами большими группами и возбужденно разговаривали. О чем именно: о ночных свершениях Тайного общества Счастья, о ее несуществующей сексуальной жизни с Эндрю или о чем-то совершенно другом – Уиллоу пока не поняла, но в любом случае порадовалась оживлению. Она подошла к барной стойке и приветливо поздоровалась с Табитой.

– Что сегодня посоветуете?

– Возьмите рыбу с картошкой фри. Рыба из сегодняшнего улова, Коннор обжаривает ее в кляре, который делает сам.

– Хорошо, – согласилась Уиллоу. – И еще, пожалуйста, лимонад.

Табита достала стакан из-под барной стойки и до половины наполнила его льдом.

– Сегодня вся деревня только и говорит, что о загадочных подарках. Может, вы что-нибудь знаете?

– Я? Нет, – сказала Уиллоу (теперь ложь уже давалась ей чуточку легче).

– А то так совпало, что первый подарок появился как раз после вашего приезда.

– Как вы слышали, я провела ночь с Эндрю.

– Он был здесь и очень удивился, когда узнал, что вы с ним спали.

Уиллоу втянула голову в плечи.

– Я такого не говорила.

– Но имели в виду, – сказала Табита.

– Я только сказала, что мы были заняты.

– Чем же?

Уиллоу покраснела.

– Ага, так вы все-таки спали! – Эта мысль, по-видимому, воодушевила Табиту еще больше, чем домыслы относительно того, кто разносит подарки.