Не успела она додумать свою мысль до конца, как зазвонил телефон, и в трубке раздался долгожданный голос подруги.

— Ринусик, я не могу к тебе приехать, — сказала Наталья, подозрительно четко проговаривая слова.

— Почему? — расстроенно протянула Рина.

— Потому что я забыла, где припарковала машину, — хихикнула Наталья, и Рина догадалась, что подруга пьяна.

— Ты сейчас где? — спросила она, сразу же приняв решение мчаться на помощь — разговаривать по телефону с подвыпившей Натальей было бессмысленно.

— Я сейчас где? — громко переспросила Наталья у кого-то, кто, по-видимому, находился поблизости. — В баре я, — радостно сообщила она через минуту, он называется «Аго…», «Агра…», «Агронафт», вот.

— «Аргонавт», наверное? — уточнила Рина, между делом засовывая ноги в туфли и хватая куртку.

— Возможно, так оно и есть, — серьезно откликнулась Наталья. — В любом случае мне здесь хорошо. Я оплакиваю здесь свою молодость и свою глупость. А к тебе мне ехать стыдно. И не на чем — у меня пропала машина.

— Сиди тихо и никуда не выходи, — сказала Рина, игнорируя душеизлияния подруги. — Я приеду за тобой через пятнадцать минут, тогда во всем и разберемся.

Она решила ехать на такси, дабы забрать с места происшествия и Наталью, и ее авто — Рина даже не сомневалась, что машина непременно отыщется где-нибудь поблизости.

С транспортом ей повезло, поэтому вскоре она уже входила в душный полутемный зал, пропитанный сигаретным дымом и запахом дорогих напитков. Над головами многочисленных посетителей плавали проникновенно-томительные звуки джаза.

Наталья сидела на высоком табурете возле стойки бара и с сосредоточенным видом забрасывала в рот соленые орешки. Вся она была какая-то всклокоченная и напоминала наседку, которая только что выиграла бой за лучшее место в курятнике.

Когда Рина тронула ее за локоть, та очнулась от грез и, резко повернувшись, уткнулась лбом в плечо подруги.

— Ринчик, — прохныкала Наталья, — сделай божескую милость, забери меня отсюда. Я хочу домой. К тебе домой, — тут же уточнила она и звонко икнула.

Выяснив, что Наталья уже расплатилась за выпивку, Рина подхватила подругу под руку и быстро вытащила ее на улицу. Наталья немедленно набрала полную грудь прохладного весеннего воздуха, потом сделала шумный выдох и глубокомысленно сказала:

— Так я, чего доброго, протрезвею. А я не хочу трезветь! Хочу быть пьяной всегда-всегда. Ринчик, мы еще не до конца выпили твой коньяк?

— Не до конца, — успокоила ее Рина. — А теперь постарайся сообразить, где может быть твоя машина.

— Я припарковала ее справа, возле столба, но ее там нету, — с сожалением развела руками Наталья. — Сперли, наверное.

Рина внимательно огляделась по сторонам, но на площадке возле бара не было вообще ни одного столба. Предположив, что Наталья оставила машину где-то совсем в другом месте, она насела на подругу и вскоре выяснила, что в бар та явилась пешком. Оказалось, что она заглянула сюда по пути из ресторана, в который ее пригласила благодарная клиентка.

— Эта матрона чуть в могилу меня не свела, — доверительно рассказывала Наталья, нетвердо шагая рядом с Риной в сторону освещенного яркими огнями проспекта. — Это из-за нее я никак не могла к тебе вырваться. Она захватила меня в рабство на целую неделю и не выпускала до тех пор, пока я не нашла для нее именно то жилище, которое она себе напридумывала. Рина, ты не поверишь, какие кошмарные у людей вкусы, — трагическим тоном сообщила она.

Рине оставалось лишь молча усмехнуться, потому что даже с трезвой Натальей обсуждать тему вкусов всегда было проблематично.

Ресторан, в котором пировала Наталья, оказался буквально за углом, а машина действительно обнаружилась справа у столба.

— Ну, говорила же я тебе! — гордая собой, воскликнула Наталья и завалилась на пассажирское сиденье.

— Давай ключи, — потребовала Рина, протягивая руку. — Судя по твоему состоянию, дельце ты сегодня провернула минимум на миллион.

— Да ты что! — оскорбилась Наталья. — Чтоб я напилась с клиентом — да ни в жисть! Это я с горя, — вздохнула она. — Сейчас я тебе все расскажу по порядку, а ты пока трогай.

По дороге она поведала Рине истинную причину своего столь плачевного состояния, и выяснилось, что всему виной ее разлюбезный Толик.

Все и впрямь началось с того, что взбалмошная дама, которая долгое время мотала Наталье душу, наконец-то нашла то, что искала и на радостях пригласила несчастную риелторшу в ресторан. Приглашение больше походило на приказ, и Наталья решила, что проще будет не сопротивляться.

Обед прошел вполне сносно, довольная клиентка расплатилась и распрощалась, а Наталья на минутку задержалась за столом для того, чтобы застегнуть пуговицу на брюках, которая все время больно впивалась в живот и которую она тайком расстегнула еще во время приема пищи. Приведя себя в порядок, она подхватила сумку и, сытая и довольная, устремилась к выходу. Но тут ее взгляд неожиданно зацепился за знакомое лицо, и Наталья затормозила на полном скаку. За столиком, уютно расположившемся возле резной стойки с цветами, сидел ее Толик. Да не один, а в обществе весьма привлекательной, хотя и не слишком молодой дамы.

— Ринчик, ты бы его видела! — с чувством воскликнула Наталья, энергично всплеснув руками. — Побрит, пострижен, элегантен. И цветет, как майский ландыш. В глазах страсть, а на губах похотливая улыбка фавна. В общем, как будто он ничего и не врал, когда рекламировал себя в Интернете.

Короче говоря, Наталья не стала долго раздумывать, а прямиком направилась к столику своего супруга и, вперив в Толика грозный взгляд, суровым голосом вопросила, что все это значит. К ее безмерному удивлению, тот вовсе не испугался и вообще повел себя так спокойно и уверенно, что смутил саму Наталью. Он поцеловал руку своей даме, извинился, неспешно встал из-за стола и, крепко взяв разгневанную супругу за локоть, потащил ее вон из зала.

Когда они оказались один на один, лицо Толика в момент преобразилось: благородство и достоинство с него как ветром сдуло. Заискивающе глядя Наталье в глаза, он стал умолять ее не затевать скандал.

— Натаха, отпусти меня с миром, — просил он. — Ну не нужен я тебе больше, сама знаешь. Ты деловая, занятая, все время замотанная и злая. Никуда мы с тобой не ходим, да вообще нет у нас никакой личной жизни. Я уже протух на твоем диване, а мне еще пожить охота.

— Интересно, на какие такие шиши ты собираешься пожить? — язвительно спросила Наталья, удивляясь нахальной откровенности своего благоверного.

Толик самодовольно усмехнулся.

— У моей новой приятельницы богатые закрома, — пояснил он, — хватит нам обоим, можешь не волноваться.

Не желая больше продолжать этот дурацкий разговор, Наталья приказала Толику немедленно выметаться из ее квартиры и пообещала, что в ближайшие несколько дней подаст документы на развод.

— Знаешь, что самое обидное? — сказала Наталья Рине, и по щекам ее потекли крупные слезы. — Что я все это время вынашивала план нашего с ним примирения. Я опять его пожалела и хотела к нему вернуться, — с надрывом воскликнула она, — представляешь?

— Представляю, — хмыкнула Рина, еще раз убеждаясь в том, что знает подругу как облупленную.

В общем, так и получилось, что униженная и оскорбленная в лучших чувствах, Наталья вышла из ресторана и пошла куда глаза глядят. Метров через двести она свернула в переулок, в котором неоновым светом сияло завлекательное слово «бар». Не долго думая, она завалилась в это гостеприимное заведение, где и предалась отчаянию, запивая его коктейлями, которые непрерывно смешивал для нее непроницаемого вида бармен.

Когда Рина привезла подругу к себе домой, из гостиной раздавалась ритмичная попсовая музыка и приглушенный топот. Заглянув в дверь, она увидела отплясывающих посреди комнаты Тошку и Маришку, а маленький Антошка скакал рядом с ними и повизгивал от восторга.

— Молодежь развлекается, не будем им мешать, — улыбнулась Рина и повела Наталью в кухню. — Если бы ты не дымила все время, как паровоз, — попеняла она подруге, — расположились бы сейчас с комфортом в кабинете. Но курильщикам в моем доме место только на кухне.

— А я как раз его больше всех и люблю, это самое место, — пожала плечами Наталья. — Ты будешь отпаивать меня кофе?

— Вообще-то я чай свежий заварила, но без кофе я тебя, наверное, в чувство не приведу.

— Да, это вряд ли, — согласилась Наталья. — Давай, вари кофе, а я пока буду курить и душу тебе изливать.

«Вообще-то это я сегодня собиралась душу изливать, — подумала Рина. — Но коли так вышло, то куда ж деваться — ее рана свежее».

Когда Рина поставила перед подругой чашку крепкого черного кофе, позвонил Роман и предупредил, что заскочит на пять минут поделиться новостями. Вскоре он стоял напротив Рины в ее прихожей и рассказывал о том, что дела постепенно начинают налаживаться.

— По крайней мере комиссию отозвали, — пояснил он, — народ вернулся к работе, и есть надежда, что дальше все пойдет по-прежнему.

— Тебе это дорого обойдется? — с тревогой спросила Рина.

— Не твоего ума дело, — засмеялся Роман и шутливо ткнул ее пальцем в нос.

В этот момент из кухни выскочила Наталья, которая явно была чем-то встревожена.

— О, ты тоже тут? — удивился Роман. — Привет.

Однако Наталья не удостоила его ответом. Она схватила со стула свою сумку и, одним махом высыпав все ее содержимое на стоявшее в коридоре трюмо, принялась лихорадочно что-то искать.

— Наталь, что случилось? — обеспокоенно поинтересовалась Рина. — Ты что-то потеряла?

— Медальон, — страшным голосом откликнулась та. — Я посеяла свой волшебный цветик-семицветик.

Тут она закрыла лицо руками и по-детски горько заплакала.