— А где дети? — поинтересовалась Рина, которая только сейчас обратила внимание на то, что в квартире удивительно тихо.

— Тошка, как узнала, что твой Веник заявился, сразу же потащила Антошку к Анне Викентьевне в гости — знакомить ее с обезьяной Маней. Она у тебя девица-то сообразительная.

— Что верно, то верно, — согласилась Рина. — Ну что, выпьем чайку? Вениамина надо срочно запить.

Неожиданно она вспомнила, что почти то же самое сказала Павлу про Малахайкина, когда он предложил ей выпить по чашечке кофе.

В ту же минуту зазвонил телефон.

Когда Рина произнесла «Здравствуйте, Павел», Наталья скорчила страшную рожу и выпучила глаза. В ответ Рина скроила ей точно такую же рожу, махнула рукой и скрылась в прихожей.

Пока она вела беседу, Наталья успела достать из шкафчика бутылку коньяка, которую подруги пили уже полгода. Плеснув в стакан немного жидкости, она посмотрела на грызущего печенину Гудвина и сказала:

— Кто бы ни был этот Павел, позвонил он ужасно вовремя! Чует мое сердце, что самое интересное еще только начинается.

Пятница, день развлечений

Вспомнив о вчерашнем разговоре с Риной, Павел улыбнулся.

Его джип медленно продирался сквозь плотный поток Ленинградки, поэтому он мог позволить себе немного расслабиться и подумать о своей новой знакомой. Тем более что за последние несколько дней такая возможность ему ни разу не подвернулась. Бывают такие моменты, когда все складывается бог знает как. Вот и в этот раз, так удачно начавшаяся неделя неожиданно превратилась в череду сумасшедших дней. Павел безумно уставал — он приезжал домой за полночь и засыпал без задних ног. Но вот теперь все катаклизмы, кажется, остались позади, а впереди его ждала приятная встреча с Риной. В том, что встреча будет приятной, он не сомневался ни на минуту.

Накануне он довольно долго размышлял о том, какой подходящий повод придумать для первого свидания — этому мероприятию он придавал огромное значение. Весь опыт общения Павла с женщинами доказывал, что от того, насколько удачно оно пройдет, будет зависеть все дальнейшее развитие отношений. Так было, например, с его бывшей женой, с которой он познакомился сразу же, как только вернулся из Азии. Тогда, после двух лет, проведенных во Вьетнаме, все московские девушки, женщины и даже старушки казались ему сказочными красавицами, а длинноногая и зеленоглазая Зойка оказалась прекраснее всех. Их первое свидание было каким-то залихватским, беззаботным и безудержно веселым. Точно так же бесшабашно и весело пролетели четыре года их совместной жизни. Потом Зойка спокойно заявила, что ей надоело дожидаться его из бесконечных командировок и она от него уходит. Павел возражать не стал, тем более что ему тоже надоело по возвращении находить в своем доме чужие носки и зажигалки. Они расстались так же легко, как и познакомились, и с тех пор больше ни разу не встречались.

«Итак, надо придумать какую-нибудь подоплеку, — размышлял Павел. — Такой повод, чтобы затронуть Рину за живое. Конечно, в этом смысле нет ничего лучше дня рождения, но этот день, к сожалению, уже прошел. С другой стороны, он был совсем недавно, так почему бы не отпраздновать это событие задним числом? Правда, Рине об этом знать пока не обязательно, но все же придумка не совсем с потолка, так сказать».

День рождения Павла пришелся на седьмое марта, и он всю жизнь благодарил Бога за то, что успел родиться за пять минут до полуночи — если бы ему пришлось получать подарки вместе со всеми женщинами страны, он бы этого не пережил.

Когда Рина сказала «Здравствуйте, Павел», ему показалось, что она обрадовалась его звонку, и это было приятно.

— Как поживает ваша «Тойота»? — спросил он. — Все еще бегает?

— Бегает, и очень даже резво, — живо откликнулась Рина. — Если бы не вы, я бы точно отправила ее в ремонт и до сих пор сидела бы без машины. А я без нее просто как без рук.

— Как без ног, — хмыкнул Павел.

— Верно, — засмеялась Рина. — Надеюсь, что она меня больше не подведет.

— А знаете, на что надеюсь я? — спросил Павел и почувствовал, как часто забилось сердце.

«Волнуюсь, как будто впервые в жизни собираюсь пригласить девушку на свидание. Чудно! Наверное, она меня все же здорово зацепила».

— На что вы надеетесь? — настороженно спросила Рина.

— На то, что вы согласитесь пойти со мной завтра в ресторан, чтобы отпраздновать мой день рождения.

— Вы хотите сказать, что тоже родились в марте?!

В голосе ее звучало такое недоумение, будто Павел сообщил, что родился тридцать второго декабря.

— А кто еще родился в марте? — полюбопытствовал он.

— Да все поголовно, даже наша соседка.

— А вы?

— И я тоже — родилась прямо накануне Международного женского дня.

— Быть того не может! — поразился Павел такому невероятному совпадению. — Ну вот видите, теперь уж нам сам Бог велел встретиться и отпраздновать.

— Да, день рождения, конечно, повод серьезный, — протянула Рина, которой на ум сразу же пришли и «Бобрята» и банкет.

«О банкете мне, пожалуй, больше беспокоиться не надо, — подумала она и, вместо того чтобы огорчиться, почему-то испытала облегчение. — А вот как быть с „Бобрятами“?»

Генеральная репетиция должна была начаться в пять, и Рина прикинула, что часа за два они, должно быть, уложатся.

«В конце концов, — размышляла она, — в ресторан спокойно можно пойти и сразу же после работы. Это ведь не фешенебельный банкет, на подготовку к которому надо угрохать целый день».

— Так что, вы согласны составить мне компанию? — спросил Павел, который терпеливо ожидал ее ответа.

— Хорошо, — приняла решение Рина. — Только до семи я завтра буду занята, поэтому вам придется подъехать за мной прямо к Центру детского творчества. Вы знаете, где он находится?

Теперь, направляясь к этому самому Центру, Павел размышлял о том, как удивительно совпали их с Риной дни рождения.

«Надо будет потом посмотреть, что по этому поводу говорит гороскоп, — подумал он. — Есть ли у двух Рыб шанс завести серьезный роман».

Не то чтобы он сильно интересовался гороскопами, просто ему почему-то показалось, что коли мужчина и женщина родились в один и тот же день, это должно хоть что-нибудь да значить. Что-нибудь пророчески-приятное, например.

Потом его мысли переключились на другой разговор, который тоже состоялся вчера вечером. Когда Павел уже начал подремывать, лежа перед телевизором с книжкой на животе, внезапно громко зазвонил телефон.

Павел вздрогнул, сонно потер глаза и потянулся к трубке.

— Пашка, здорово! — закричал ему в ухо вроде бы знакомый голос. — Неужели ты наконец-то дома, а не в каком-нибудь Занзибаре?

— Майкл, ты, что ли? — недоверчиво переспросил Павел, потому что в последний раз разговаривал с приятелем несколько лет назад.

С Михаилом Шубиным, или попросту с Майклом, Павел был знаком еще со школы. Хотя они учились в одном классе и играли в одной баскетбольной команде, близкими друзьями так и не стали. Майкл был парнем головастым, но из тех, про которых говорят «себе на уме». Он имел свое собственное мнение абсолютно обо всем и обо всех, и мнение это, как правило, было довольно скептическим. О чем бы не заходила речь, на лице его немедленно появлялась кривая полуулыбка — мол, мы-то знаем. При всем при этом Майкл умудрялся быть человеком весьма общительным, и даже спустя много лет продолжал активно поддерживать отношения и с бывшими одноклассниками, и с бывшими однокурсниками.

Вскоре после окончания института он перебрался в Швецию, где сначала написал и защитил диссертацию, а потом получил профессорскую должность и вот уже несколько лет преподавал физику студентам университета Уппсала.

Умудрившись перетащить за кордон всех своих близких родственников, Майкл не страдал ностальгией и на родину наведывался нечасто. Правда, иногда его приглашали почитать лекции в МГУ, и тогда он на пару месяцев появлялся в Москве. В этот период он начинал резво обзванивать всех старых приятелей и знакомых, встречаться с ними, общаться и сплетничать — короче, отводить душу, чтобы потом снова надолго исчезнуть в своей Скандинавии.

Сейчас, услышав удивление в голосе Павла, Майкл удовлетворенно хмыкнул.

— Я, конечно, кто же еще? Узнал, старый черт. Как жизнь? Чего делаешь? В том смысле, что не собираешься ли в жаркие страны?

— Да вроде бы нет. А ты сам-то где? Откуда звонишь?

— Я тут, в столице, уже несколько дней.

— Опять студенточек сшибать приехал?

Майкл самодовольно расхохотался.

Среди знакомых он слыл большим знатоком и любителем женщин и каждый раз после визита в Москву увозил с собой в Швецию очередную молодую жену.

— Посмотрим, как фишка ляжет, — весело ответил он. — Хотя, сказать по правде, после третьего развода не горю энтузиазмом снова тащить кого бы то ни было под венец. Но зарекаться не стану, нет — не стану.

И он снова раскатисто захохотал.

Приятели немного поболтали о том о сем, а потом Майкл спросил:

— Слушай, Пашк, как насчет того, чтобы встретиться? Сто лет ведь уже не виделись.

— Я только за, — отозвался на предложение Павел. — Когда и где?

— Может, в воскресенье? Приезжай ко мне в гостиницу. В ресторан не хочу — там шумно, душно и толком не поговоришь.

— Ага, опять же женщины красивые перед глазами мелькают — отвлекать будут, — подначил его Павел.

— И это тоже, — согласился Майкл. — Ну так что, в воскресенье у меня в «Академической»?

Положив трубку, Павел остался сидеть на диване, неожиданно для себя погрузившись в воспоминания пятилетней давности. Именно тогда, пять лет назад, они в последний раз виделись с Майклом, и обстоятельства этой встречи не добавили Павлу хорошего настроения. Однако он не позволил себе раскисать, быстро встряхнулся и, хлопнув руками по коленям, громко сказал вслух: