Голос Тома:

— Да?

Голос Фернклифа, довольно громкий:

— Я полагаю, это вы сэр Томас Олбрайт?

— Ну и что?

— Боюсь, ваш брат попал внизу в неприятное положение, сэр.

Серена нажала на ручку, и дверь с легким клацаньем приоткрылась. Но, слава небесам, не заскрипела. Ее сердце грохотало, словно упряжка галопирующих лошадей, ей даже показалось, что Том обязательно услышит это. Крохотная щель не позволяла видеть мужчин, но голоса стали слышны отчетливее.

— Неприятное? Что вы имеете в виду, сэр?

— Если честно, сэр, он пьян и задирается. Может возникнуть драка с дюжим матросом. Я решил сообщить вам об этом.

Серена затаила дыхание и приоткрыла дверь чуть шире. Теперь она видела большой кусок комнаты. Заметив красную папку на стуле, она чуть не закричала.

— Дьявол побери этого дурака, — едва слышно пробормотал Том и тут же громко произнес:

— Спасибо, сэр. Я разберусь с этим.

Серена услышала, как дверь закрылась. Она не сводила глаз с папки.

Показался Том и тут же взял папку в руки. Он бегло осмотрел комнату, по-прежнему бормоча проклятия. Серена застыла, когда его глаза скользнули по двери, но он ничего не заподозрил. Он еще раз ругнулся, засунул папку на подоконник за штору и выбежал.

В ту же секунду Серена очутилась в комнате. Она схватила папку и замерла — вдруг у Тома остались еще такие картинки, как в табакерке? Вряд ли, к тому же на миниатюре ее не так легко узнать. Теперь надо уничтожить эту пакость. Быстро выглянув из двери, она выбежала в коридор. Пусто.

Фернклиф высунулся из своего номера.

— Нашли?

— Да!

Он по-мальчишески ухмыльнулся и вышел ей навстречу, намереваясь спуститься и передать распоряжение слуге Серены. Серена засунула папку под накидку и двинулась в другой конец коридора. Вопль снизу застал ее как раз у лестницы.

Том!

Он догадался слишком быстро.

Она повернулась и вместе с Фернклифом вбежала в его номер, немедленно закрыв дверь.

Мужчина застонал.

— Я так и знал, что сразу же пожалею об этом. Он появится здесь через секунду!

— У вас есть пистолет?

— Боже упаси!

— Жаль, вам бы он не помешал.

* * *

Серена приложила ухо к двери. Фернклиф пристроился рядом, и они оба слушали, как шаги Тома прогремели мимо, как грохнула его дверь, когда он вбежал в свой номер.

— Пора! — сказала Серена и распахнула дверь.

Они очутились лицом к лицу с Френсисом.

Он, казалось, разгоряченно преследовал Тома, но теперь все его внимание было поглощено ею.

Все застыли, словно восковые фигуры. Но тут Френсис вынул из кармана пистолет и прицелился в Фернклифа с явным намерением убить.

Глава 20

Фернклиф и Серена попятились и в мгновение ока снова оказались в комнате. Лишь когда замок защелкнулся, Серена сообразила, что в комнате есть кто-то еще.

Люсьен.

Тишина в комнате была гробовой, так что Серена без труда услышала яростные крики Тома, кода, тот обнаружил пропажу рисунков. Она хотела что-то произнести, но слова словно застряли в горле.

Первым заговорил Фернкдиф. Он,с завидным достоинством произнес:

— Лорд Мидлторп, если вы намерены застрелить меня, то делайте это побыстрее, потому что мне смертельно надоела эта игра в кошки-мышки.

Френсис с громким щелчком взвел курок, но тотчас поставил его на предохранитель.

— Из-за вас не стоит попадать на виселицу, Фернклиф.

Серена наконец справилась с собой:

— Френсис, мы…

— Ни слова больше.

Он даже не взглянул на нее, но смел приказывать ей безапелляционным тоном. Она с надеждой посмотрела на Люсьена, но выражение его лица было таким же непроницаемым, как и у Френсиса. Почему они до такой степени ненавидят Фернклифа, что одно присутствие в его обществе делает ее виноватой?

— Милорд, — сказал Фернклиф, стараясь говорить спокойно и сдержанно, — я уже довольно долгое время искал возможности побеседовать с вами. Поскольку, вы передумали застрелить меня на месте, может быть, мы можем поговорить обо мне и леди Мидлторп?

— Сомневаюсь, — ледяным тоном произнес Френсис.

Даже уравновешенный Фернклиф покраснел от гнева.

— Вы хотите по-прежнему беспричинно препятствовать нашему счастью?

— Беспричинно? У вас очень странное понятие о причине!

— А вы, сэр, вообще не имеете о ней никакого понятия!

— Френсис, — вмешалась Серена, — ты должен выслушать его!

Он повернулся к ней, и ярость, сверкнувшая в его глазах, чуть не лишила ее чувств.

— Я бы с удовольствием послушал его предсмертные вопли. Если ты не хочешь, чтобы он умер, то лучше помолчи.

Ноги у нее подкосились, и она обессиленно рухнула на стул. И снова с надеждой взглянула на Люсьена, но тот стоял, прислонясь к стене и скрестив руки на груди, как будто наблюдал нечто совершенно обыденное.

Кровожадные разбойники.

Все эти разговоры о них — чистая правда.

Френсис повернулся к Фернклифу.

— Если бы я мог поверить хотя бы одному произнесенному вами слову, то потребовал бы объяснений. У меня лишь один вопрос: за что я заслужил все это?

Фернклиф скрестил руки на груди.

— Вы говорите, как избалованное дитя.

— Избалованное дитя! По-вашему, я должен закрыть глаза на это безобразие? Безропотно принять кукушку в гнездо и не возражать? Но если вы возжаждали получить десять тысяч фунтов, к чему приплетать сюда еще и женитьбу?

Прежде чем кто-либо успел произнести хоть слово, дверь распахнулась, и на пороге появился Том с красными от злости глазами. Злость переросла в ярость, когда он увидел Серену, прижавшую папку к груди.

— Я так и знал! Я немедленно забираю их назад. Ну?

Люсьен отпрянул от стены, достал пистолет и тут же взвел курок. Громкий щелчок заставил Тома оглянуться. Теперь он с растущим беспокойством заметил и других.

Френсис смерил его взглядом, и Том попятился. Серена ничуть не удивилась этому. Ярость, исходящая от Френсиса, могла бы испугать кого угодно.

— Вы, — произнес Френсис тоном, полным ненависти, — ходячая чума. Вся ваша семейка такая, но, полагаю, с вашей сестрой я просто вынужден буду разобраться. А с вами я не желаю иметь никаких дел. Посмейте только приблизиться ко мне или к моим близким, и я изничтожу вас так, что приличное общество будет вам заказано.

Том попытался что-то возразить, но у него ничего не вышло.

— Прочь с моих глаз!

Поскольку Том замешкался, Люсьен схватил его за руку, вышвырнул в коридор и закрыл за ним дверь.

Серена возрадовалась бы, если бы не слова «с вашей сестрой я просто вынужден буду разобраться».

Дело было именно в этом? В том, что она сестра своих братьев и в ней течет та же кровь?

А тут ее поймали на том, что она общалась с тем, кого Френсис считал своим смертельным врагом, хотя она не понимала почему. Он явно решил, что она обманула его доверие.

Френсис к этому времени был уже в такой ярости, что не имело смысла что-либо объяснять ему, впрочем, ей уже расхотелось объясняться с ним. Если он считает такое поведение корректным и разумным, вряд ли она сможет жить с ним и дальше.

Фернклиф нахмурился.

— Что вы там сказали о десяти тысячах фунтов, милорд? Это доля леди Мидлторп?

Френсис был подозрительно спокоен.

— Если она выберет вас, ей придется уйти в том, что на ней надето, и ничего больше.

— Глупости, сэр! Вы не имеете права так поступать. Это не только бессердечно, но и незаконно!

Френсис пожал плечами.

— Вероятно, вы правы. Пусть вам останутся три тысячи и драгоценности.

Услышав это, Серена нахмурилась. Вдовья доля Корделии наверняка намного больше трех тысяч, а вот ей Френсис выделил именно эту сумму. Она достала мешочек с драгоценностями.

— Вот эти?

— Ты уже захватила их с собой, как вижу?

Френсис спрашивал с преувеличенной сердечностью, что ранило даже больше, чем его ярость.

— Полагаю, если бы тебе не удалось заполучить сегодня на руки всю сумму, ты бы сбежала с тем, что есть. Или тебе просто нравится играть с ними?

Серена встала, сжав папку и мешочек с драгоценностями.

— Я не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь, кроме того, что ты абсолютно несправедлив к бедному мистеру Фернклифу. Он честный человек!

— А ты собираешься претендовать на роль честной женщины?

Она вздернула подбородок.

— Да.

Под его убийственным взглядом она выдохнула:

— В чем, ради всего святого, ты обвиняешь меня, Френсис? Неужели всего лишь быть здесь уже означает…

— Измену.

— Что? С кем?

— О, избавь меня от этого, Серена. Подумать только, я считал тебя неспособной разыгрывать роль!

— Кажется, мы все оказались способными актерами! Ты в течение долгого времени разыгрывал из себя джентльмена до мозга костей, в то время как мистер Фернклиф оказался прав. Ты и все Шалопаи — упрямые, глупые и злобные разбойники!

— Если бы я был упрямым, глупым и злобным разбойником, ты, дешевая шлюха, уже не раз испытала бы на себе мои кулаки. Если бы я, конечно, не вытряс из тебя душу еще раньше!

Серена ударила его.

Он тоже ударил ее. Серена ахнула от гнева и со всего размаху стукнула его папкой, окантованной деревом, по голове. Он пошатнулся.

Она обвела взглядом ошалело смотревших на нее мужчин, просто кипя от ярости, и выбежала из комнаты. Внизу у входа в таверну она застала терпеливо ожидавшего ее слугу.

— Что-то случилось, миледи?

Бог его знает, на кого она сейчас похожа.

— Нет. Мы немедленно возвращаемся!

Измена! Да как он посмел? Как он только посмел?

— Да, миледи. Сейчас, миледи.

* * *

Френсис рухнул на ближайший стул и обхватил свою ноющую от боли голову.