— И я хотел бы поговорить об Анне.

Серена жестом попыталась остановить его. Вот уж чего ей совершенно не хотелось, так это обсуждать его утерянную любовь. Но он твердо сжал ее руку.

— Серена, я не любил и не люблю Анну Пекворт. Поверь мне.

Она заглянула ему в глаза и поняла, что Френсис говорит чистую правду.

— Но ты хотел жениться на ней.

— Да. Она была бы весьма подходящей партией. Мне очень нравится и она, и ее семья. Может быть, любовь пришла бы позднее. Я, во всяком случае, уповал на это.

Серена надеялась, что Френсис не замечает, какую боль причиняет ей своими словами, потому что он пытался быть добрым и честным. Может быть, любовь придет и к нам, робко подумала она. Серена была не из тех, кто подходит на роль жены, и он должен был презирать ее семью.

— Спасибо тебе за честность, — сказала она.

— Я всегда буду честен с тобой, Серена. Смею ли я надеяться, что ты отплатишь мне тем же?

— Да, конечно.

Френсис нежно коснулся ее щеки.

— Тогда, думаю, мы прекрасно поладим.

Ей очень хотелось, чтобы муж поцеловал ее. Раньше Серена терпеть не могла это слюнявое занятие, но его поцелуй она бы приняла с удовольствием. Однако он отодвинулся, взглянул на щенка, крепко уснувшего в корзинке.

— Она все еще нравится тебе?

— Я люблю ее. Я назвала ее Глоток Бренди за цвет, а коротко — просто Бренди. Как ты думаешь, глупая кличка для собаки?

— Вовсе нет. И вообще она, кажется, умница, поскольку еще нигде не нагадила, а это значительно облегчает жизнь.

— Ну-у, не совсем так. Она немножко испачкала мое платье, но я же все равно переодеваюсь. Правда, она и сама немного смутилась.

Он дружелюбно улыбнулся.

— Хорошо воспитанная леди перевозбудилась и… Думаю, тебе понадобится помощник. У нас есть поваренок, которого можно попросить выгуливать Бренди, когда ты будешь занята. Он с удовольствием возьмется за это, судя по тому, как он тоскливо смотрел на щенка.

Серена спрятала лицо, склоняясь над щенком. «Какой же ты добрый, — подумала она. — Честный и без колебаний вступился за меня перед матерью, заметил, о чем тоскует поваренок. Конечно, ты заслуживаешь гораздо большего, чем эта скандальная ситуация. Как бы я хотела сделать тебя счастливым! Только бы знать как».

— Что ж, это замечательно.

Она встряхнулась и повернулась к нему, впервые благодарная за ту жесткую жизненную школу, которая научила ее симулировать восхищение и прочие чувства.

— Так когда мы выходим вечером?

В оставшееся до выхода время Серена раздумывала, как можно разумно поправить сложившееся положение, но без особого успеха. Она ведь практически ничего не знала о светской жизни.

Но она тем не менее понимала, что ее супруг будет несчастен, если общество отвернется от них или не примет хотя бы ее. Как же ей избежать этого, если станет известно, что она вдова Мэтью Ривертона? Объявление о браке тут же сделает этот факт общедоступным, но даже если умолчать об этом, то одной случайной встречи с тем, кто хоть раз побывал с визитом в Стоукли-Мэнор хватит, чтобы разразился скандал.

В качестве жены Мэтью ее никогда не заставляли принимать личное участие в демонстрациях плотской любви, которые так развлекали гостей. Но ее силой вынуждали быть зрительницей. В последние годы брака Мэтью просто наслаждался, если ему удавалось смутить ее или заставить устыдиться.

Поэтому Серену вынуждали присутствовать на таких публичных действах, получивших известность из-за Эммы Гамильтон, а иногда и совсем низкопробных шлюх, лишь слегка прикрытых скудной одежонкой. Ее присутствие зависело от того, был ли Мэтью доволен ею или злился. Но узнав, что Серена никогда не родит ему наследника, Ривертон практически все время унижал ее.

Сейчас Серена вспоминала свое прошлое словно дурной сон, но такой, который до сих пор бросал тень на ее настоящее. Ежась от страха перед этой тенью, она нисколько не верила, что встреча с Бет Эрмитидж поможет ей. Бет прожила до замужества в стенах школы мисс Мэллори. Что она знала о жизни Серены? Значит, она вряд ли поймет весь этот ужас.

Серену воодушевляла мысль о встрече с друзьями Френсиса. Ее как бы подталкивали войти в сплоченную группу людей, которые с готовностью грудью встанут на защиту ее мужа, но они же первыми поймут, как пострадала его репутация, и обвинят в этом ее.

Когда карета въехала в самые респектабельные кварталы Лондона, она задумалась о том, что Френсис решился рассказать своим друзьям. Вряд ли он был с ними до конца откровенен. Но как же тогда он объяснил свою скоропалительную женитьбу?

Карета остановилась у помпезной лестницы великолепного дворца на площади Мальборо. Слуга отправился доложить об их прибытии, затем открыл дверцу кареты и спустил пару складных ступенек. К тому времени, когда Серена и Френсис приблизились к массивным дверям, на крыльце выстроилась небольшая армия слуг, чтобы помочь им раздеться.

Их тут же провели в роскошный холл — сплошь мрамор и позолота. Серена, еще никогда в жизни не видевшая такого великолепия, замерла. Это лишь усугубило ее страхи, так что она испуганно жалась поближе к Френсису.

Однако как только ей помогли снять накидку, ее тепло и совершенно без церемоний приветствовала красивая женщина, в которой все еще легко угадывалась прежняя Бет.

— Серена! Какая чудесная встреча!

Они взялись за руки.

— Вот уж теперь мы вдвоем повеселимся! И нас одновременно так благообразно разнесет из-за беременности! Кстати, тебе не бывает плохо по утрам? Нет? Мне тоже, но иногда все же так поташнивает…

Серену буквально втащили в уютный салон и представили поразительно красивому блондину. В мгновение ока Серена уже пожимала руку наследнику герцогства, и он склонился, целуя ей руку… да еще с таким изяществом!

— Я поклонник красоты, — заявил он, озорно подмигивая голубыми глазами. — Сердечно приветствую вас в нашем доме, Серена.

Она почему-то совершенно не рассердилась, но покраснела.

— Люс!

Серена уловила раздражение в голосе мужа и тотчас виновато выдернула руку. Неужели ее проклятая внешность разрушит и эту дружбу?

Маркиз и его жена удивленно повернулись к Френсису.

— Ты же знаешь мои привычки, Френсис. Я всегда благоговею перед красотой, — беспечно сказал лорд Арден. — И если хочешь перевоспитать меня, то лучше сразу убей.

— О нет, — взмолилась Серена. — Пожалуйста, перестаньте! Это я во всем виновата…

— Что за чепуха! — задорно сказала Бет и, подойдя к Френсису, крепко поцеловала того в губы. — Ну вот. Теперь все по справедливости.

Напряжение тут же спало, но Серена испытала огромное облегчение, когда в салон вошел еще один гость.

— Невеста и жених в наличии?

Этот щеголь с рыжевато-золотистыми волосами говорил с легким ирландским акцентом. Он подошел поближе.

— Добро пожаловать во дворец Шалопаев, дорогая. Я тот самый, кто предоставил лошадь, которая отыграла ваше наследство. Мне будет позволен за это поцелуй?

Он ни секунды не стал ждать ответа, а звучно поцеловал ее. Серена бросила обеспокоенный взгляд на мужа, но, кажется, он уже овладел собой.

— Серена, позволь представить тебе Майлза Кавана и… — Френсис посмотрел на дверь, — и его подопечную Фелисити Монахан.

Темноволосая молодая женщина, остановившаяся в дверях, зашла в комнату энергичной походкой спортсменки.

— Вот уж дьявольский букетик эти Шалопаи, — промолвила она. — Как жаль, что я не предостерегла вас заранее.

Вскоре в салоне собралось пятеро совершенно незнакомых Серене людей, к ним тут же примкнул сэр Стефен Болл, блондин с кривой усмешкой. Все они шумели и болтали с непринужденностью, какой Серена еще никогда в жизни не видела, хотя это слегка и напоминало гостиную в школе мисс Мэллори во время праздника.

Шутливая беседа завязалась по поводу последнего и, по мнению говоривших, весьма вероятного претендента в мужья принцессы Шарлотты.

— Вполне достойная фигура, — прокомментировал Майлз кандидатуру принца Леопольда, — даже если он и из обедневшего немецкого рода, прибывшего отщипнуть свое от короны.

— Следующему монарху нельзя вступать в брак с тем, кто слишком заинтересован в своей отчизне, — подчеркнула Бет. — История показывает, что это всегда бывает ужасно.

— У этого вообще нет никакого интереса, — ухмыльнувшись, ответил Майлз. — Для интереса необходим капитал, то есть денежки, понимаете.

И они весело засмеялись.

Серена осмелилась проявить свою неосведомленность.

— Принц без капитала? — спросила она. — Так он не богат?

Ей ответил Стефен Болл.

— Леопольд — третий сын очень мелкого князька. В свой предпоследний визит он снимал комнаты над зеленной лавкой на Мэрилибоун Хай-стрит. Сей час его разместили в Брайтоне. Кажется, это дело уже решенное. Его гусь уже ощипан.

— Кажется, вам его жаль, — заметила Серена.

— Все зависит от того, — заулыбался Стефен, — как он сам к этому относится: был ли это его любимый гусь или просто очередной обед.

Серена решила воспользоваться темой, чтобы сообщить всем о подарке Френсиса — Бренди.

— Щенок! — восторженно воскликнула Бет. — Как замечательно! Люсьен, как ты думаешь…

— Все, что только пожелаешь, как всегда, — протяжно произнес маркиз. — Но мелюзга? Для игры на коленях? Подумай, Бет.

Она засмеялась.

— Волкодавы тоже вырастают из маленьких щенков.

Ее муж тут же обрадовался:

— О, это мысль.

— Типичные поступки богатых бездельников, — заявил Майлз. — Кто же заводит волкодавов в стране, где нет волков?

— Дорогой Майлз, — вздохнула Фелисити, — как мне иногда хочется, чтобы ты перестал разыгрывать из себя этакого демократа. Ты до безобразия богат, а однажды еще и унаследуешь титул.

— А-а, так ведь я ирландец, дорогая, а значит, все это не имеет никакого значения.