София Катенина - Счастье будет!

Праздник был в самом разгаре – небольшое помещение оглашали звуки народного хита про Жору, который «все скурил и где-то ходил», под него горланил и танцевал весь бар.

«Кто же ты, странный мужчина?» – думала я, украдкой разглядывая нашего нового знакомого. Официанты явно его узнали и улыбались совершенно по-дружески. Девчонки были в восторге и щебетали наперебой, развлекая Сергея. В накуренном помещении было жарко и людно. Разглядывая тусующихся, я случайно встретилась с Сергеем взглядом. Кажется, он разглядывал кого-то за моим плечом. Невольно покраснев, я отметила – нет, он смотрел на меня. Только на меня. Острым как бритва взглядом, в котором было что-то... хищное.

Я замерла. В зале, полном народу, я почувствовала электрическое напряжение. Такое же, которое обычно чувствуешь на свидании.

Почему-то мне стало неловко, захотелось спрятаться и даже заложило уши. Больше совсем не хотелось тусить.

– Через пятнадцать минут музыка закончится, давайте поедем еще куда-нибудь? – Сергей обращался не ко мне, а куда-то между Катей и Ниной.

– Давай! – хором ответили они. Приплясывая, мои подруги тронулись к выходу.

«Your city never sleeps», – напоминали рекламные плакаты. И это было абсолютной правдой – в три часа ночи по Москве гуляла уйма народу и были пробки практически на всех главных улицах. Сергей вел машину невообразимыми кренделями; казалось, он вообще не собирается с нами расставаться.

Постояв немного в узком месте на Баррикадной, между клубом «The Real McCoy», где бесновались экспаты, и зоопарком, в котором дремали жирафы, мы выехали на Садовое кольцо. Мало кто знает, но ближе к утру, точно так же, как и днем, и вечером, в Москве возможны самые разнообразные виды активности. Например, вы можете поиграть в боулинг или покататься на роликах по специальному корту. Постричься, попариться в бане и сделать маникюр. Столичные полуночники могут купить одежду или продукты на ближайшую неделю. Работают почти все рестораны, бары и даже... библиотеки.

В полупустых, ярких залах «Bookafe» нам был предоставлен шанс выпить поздний кофе и полистать художественные альбомы – чем не развлечение для малознакомой компании! На входе нас встречал торжественный лиловый негр.

Нужно сказать, что к этому моменту я потихонечку начала напрягаться. Когда мужчина ведет себя плохо и невнимательно, мы расстраиваемся, но быстро о нем забываем. Если же, наоборот, мужчина ведет себя слишком предупредительно, это вызывает еще больше вопросов. Первый и главный из них – какого черта на самом деле ему нужно?

Мы успели кратко обсудить ситуацию с девочками, собравшись в дамской комнате.

– Мне кажется, ему просто скучно, – сказала трезвомыслящая Нина. – Вот он и таскает нас по городу до утра.

– Наверняка думает, кого бы из нас трахнуть! – возразила Катя. – Возможно, даже мечтает сразу троих!

Я же приберегла свои мысли при себе. И это опять-таки было тревожным знаком. На всякий случай я решила не отпускать от себя девчонок, что бы ни случилось, – меня не покидало странное чувство надвигающейся опасности. Откуда оно возникло и почему?

Наверное, я стала волноваться, что Сергей вынудит меня быть невежливой. Что будет дальше, когда эта бесконечная ночь закончится? Он проводит меня и попросит позволения зайти и хлебнуть еще кофейку? Бред какой-то. Да и вообще, одно дело – заехать вместе потанцевать в клуб, и совсем другое – устраивать марафон с походом по ряду заведений Москвы... По всему видно, что этот пай-мальчик и не думает ехать домой к воображаемой маме! Я начала паниковать.

Однако внешне наш новый знакомый ничем не выдавал в себе кошмарного извращенца, любителя промискуитета и коварного соблазнителя усталых девиц. Пытаясь усыпить мою бдительность, он пил молочный коктейль с мараскиновой вишенкой наверху и неторопливо обсуждал с Катей репродукцию картины Ренуара в художественном альбоме.

– Я люблю живопись, – улыбнулся он и закурил.

Мне стало как-то легче. В те несколько часов, которые наш новый знакомый провел рядом, он не сделал ничего выдающегося. Он практически не шутил, говорил довольно мало, не пускал голубей из рукава и мыльных пузырей из носа. Однако и я, и девчонки были почти совершенно счастливы, и это было еще одним крупным сюрпризом сегодняшнего вечера, который начался так неудачно!

– Давай я запишу твой телефон, если у тебя будет время, я хотел бы увидеться снова, – сказал Сергей на прощание.

Мои опасения улетучились, как короткая летняя ночь: он даже не попытался приблизиться и поцеловать меня. Я улыбнулась.

Мужчина, который целый день вел себя как джентльмен, заслуживает поощрения в виде тайного кода – этих одиннадцати относительно секретных цифр.

Что бы случилось, если бы мы имели возможность немедленно воплощать в жизнь все свои самые смелые мечты? Как часто пересекались бы наши интересы? Сколько раз Бреду Питту пришлось бы бегать за кольцом от Тиффани, почем были бы мокасины Tod’s, и главный вопрос – стали бы мы счастливее, достигнув желаемого, или стремление получить все – не конечная станция, а лишь направление, в котором надо двигаться по житейскому эскалатору?

В мире не так много абсолютно идеальных вещей. Круассаны в булочной «Волконский», первые двадцать минут после хамама и старый знакомый Нины, которого она заполучила в друзья вместе с частью имущества мужа при разводе.

Теодор Ллойд, коллега неверного супруга Нины, был тридцатичетырехлетним американцем; он создал первый в истории Америки профессиональный сайт знакомств в Интернете и умудрился выгодно продать его крупной компании, в которой пост председателя совета директоров занимала разведенная женщина. В свои смешные для миллионера годы, Тео был обладателем двух ученых степеней Мичиганского университета, а также отличной задницы, которая в студенческие же годы позволяла ему подрабатывать подиумной моделью на нью-йоркских показах Тома Форда. Его идеальная карьера, как будто слизанная со страниц журнала «Fortune», его нечеловеческая красота и абсолютное чувство юмора делали Тео живым укором остальной части мужского населения планеты, присягнувшей в пользу просмотров футбола по телевизору в обнимку с большой порцией куриных крылышек. Теодор – посланец свыше и одновременно сильнейшее искушение, которое только встречалось женщинам со времен изобретения шоколадного мороженого: в его голубых глазах читается нежность, весь он источает любовь к семейным ценностям и обладает харизмой владельца круглого валютного счета.

Единственной силой, которая могла спасти Теодора от немедленной и душераздирающей любви женщин, живущих внутри Садового кольца, был Атлантический океан. Какое-то время он малодушно прятался за этим последним заслоном, лицемерно прикрываясь работой. Это экономило русским девушкам нервы и килограммы антицеллюлитного крема. Однако, если в первом акте спектакля на сцене висит ружье, в последнем оно обязательно выстрелит, не так ли?

– Мне воды и сок из сельдерея.

Таким странным Нинин заказ мог быть только в двух случаях: а) непредвиденное свидание, б) тяжелое расстройство желудка.

– У тебя все в порядке? – забеспокоилась Катя.

Мы как раз зашли в уютное бельгийское кафе, чтобы выпить какао с кусочком черного шоколада. Какао здесь делали идеально.

– Более чем, но я не хотела бы заострять на этом внимание! – Лучшего способа привлечь наш интерес и придумать было нельзя.

– Ну давай колись! – Я отодвинула в сторону огромную белую кружку. – Ты с кем-то встречаешься?

– Следите за моими губами! – И Нина беззвучно пошевелила губами: – Те-о-дор.

– О! Это невероятно! Он действительно существует? – Катя всегда скептически относилась к мужчинам, с которыми она не занималась сексом. Я пнула Катю ногой под столом.

В ожидании приезда Тео Нина записалась на йогу и прошла несколько унизительных сеансов гидроколонотерапии. Она начинала свое скорбное утро двадцатисемилетней незамужней женщины с группы поз «Приветствие солнцу», которые должны были вселить в нее оптимизм и веру в себя, достаточные, чтобы протянуть еще денек бессмысленной незамужней жизни. Однако помыслы Нины были нечисты, как никогда. Да и не стоило ее в этом обвинять!

Испытание Теодором включало в себя значительные элементы пыток огнем, водой и медными трубами. Лежа на позорном столе косметолога и тщетно пытаясь увидеть свой зад, перемазанный темно-зеленой пастой из дурно пахнущих водорослей, Нина предавалась идеальным мечтам. Она представляла себя в свадебном платье, шлейф которого был на полметра длиннее, чем у принцессы Дианы на бракосочетании с принцем Чарлзом. Хочется верить, что на заднем плане Нининой мечты стояли и мы с Катей, осыпая новобрачных рисом.

Одной из немногих слабостей совершенного мужчины были экзотические путешествия в заброшенные уголки нашей планеты, куда не ступала нога цивилизованного человека. В прошлом месяце это был Гондурас, а сейчас одним из означенных уголков оказалась Москва. Новость о приезде неженатого супермена в городгерой имела почти национальное значение, и мы были удивлены, почему сюжет «Ваша последняя надежда» до сих пор не показывают по всем федеральным каналам телевидения. При правильной подаче городские салоны красоты, а также клиники экстренной липосакции могли бы сделать годовую выручку всего-навсего за десять дней.

В условиях же полной информационной блокады все, что нам удалось выведать, – Теодор приезжает на десять дней и в его планы входит осмотр достопримечательностей. В планы же Нины входило внести себя в список достопримечательностей, рекомендованных к осмотру, тем более что все шансы на это у нее были. Несусветный Теодор решил остановиться в Нининой квартире, чтобы быть ближе к русскому народу.

– Ну мне пора, – сказала Нина и выпила стакан воды. Залпом.

Зеленый сельдереевый сок остался стоять нетронутым.

Прошло несколько дней с момента моего злополучного собеседования, и – хоть я приказывала себе не волноваться и даже пыталась найти что-нибудь приятное в работе на Гагарина – мне было тяжело. Смущение и неуверенность накатывали на меня, как атлантические циклоны на западную часть европейского континента: казалось, что все дешевые трюки с контактами в глянцевой прессе уже стали анекдотами в «Джакарте»; ночью я просыпалась в холодном поту – мне снилось, что на проходной в цитадель гламура висит моя неудачная фотография, перечеркнутая красным крестом.