Но девчонка не прониклась. Совсем. Взгляд сделался колючим и злым, губы сжались в тонкую линию.

– Откуда вам известно, что я последняя из рода?

Лорд побледнел, заиграл желваками. Взгляд серых глаз заледенел.

– Тайл лишь намекнул о твоей ценности, выводы я сделал сам, – произнес, успокоившись.

– Выводы? – Дара откинулась на спинку стула, – я тоже умею делать выводы, – заговорила звенящим от ярости голосом, – вы знаете о ребенке, хотя принцесса сбежала, не сообщив о нем вашему отцу. В противном случае, вам не понадобилось бы долго выяснять этот факт. Вы абсолютно уверены, что я – последняя из рода правителей Аргании. Вы рискнули вмешаться в планы императора и расстроить свадьбу. Вы приютили беглых преступников, обманув Тайла в своей бескорыстности. Как давно вы охотитесь за детьми и внуками Араэллы?

– Хочешь знать, как давно? – прошипел лорд, окончательно теряя выдержку, – всю жизнь! Всю свою сознательную жизнь я провел, выискивая потомков арганской ведьмы.

– Четверо, – глотая слезы, проговорила Дара, – их было четверо. Вы убили их всех!

– Честно сказать, считал, что больше никого не осталось. Вот только чертов хрусталь и не думал гаснуть, значит, я кого-то упустил. Твои родители скрыли существование такой милой принцессы, но это не помешало нам встретиться. Идем, пришла пора кое-что показать. Уверен, ты не откажешься увидеть свою мать.

Сразу за высокими зарослями густо посаженных цветов находилась еще одна лужайка. На ней в хаотичном порядке располагались человеческие статуи. Одиночные, двойные, из белого и розового мрамора мужчины и женщины стояли с гордо поднятыми головами. Даже в камне они сохранили гордую осанку. Никогда прежде Даре не доводилось видеть столь мастерски исполненных скульптур. Казалось, раскрась мрамор, и перед тобой окажется застывший на месте человек.

– Впечатляет, не правда ли? Только не надо делать такое лицо. Моей вины здесь нет. Они сами превратили себя и своих любимых в камень. Чертовы упрямцы! Неужели так трудно было вернуть мне магию? Здесь не Аргания. Какое им дело до того, кто будет сидеть на троне?

– Убийцс-с-с-аа, – донесся до Дары еле различимый шепот, – убийц-ц-ца камней.

– Они предпочли смерть, – пожала плечами девушка, с жадностью вглядываясь в статуи, – почему я должна предавать их волю? Если таково было желание моих родных, я не стану разрушать хрусталь.

За спиной раздалось раздраженное рычание лорда, но Дара не обратила на него внимание. Она шагнула к одной из скульптур, протянула руку, погладила холодный камень.

– Вот мы и встретились, мамочка. Милая, милая мамочка. Как давно я мечтала о том, что увижу тебя, обниму, прижмусь. Я так скучала… Нет, я не виню тебя ни в чем. Укрывая в приюте, ты спасала мою жизнь, – слезы потекли по щекам девушки, – мне…, мне так не хватало тебя. И я совсем не знаю, что мне делать.

– Ос-с-свободи, – зашелестел ветер.

– Что ты там шепчешь, мелкая арганская тварь? Прощаешься или советуешься, как лучше умереть? Хотя, все вы, ведьмы, со смертью превращаетесь в камень. Только знай, умрешь не одна. Вслед за тобой отправятся арганские дружки, и Тайл с сестрой – слишком много им известно. К тому же за их головы император мне лишь спасибо скажет.

Старик отвернулся, махнул рукой кому-то невидимому. Раздались шаги, и на дорожке показались трое мужчин. Двое были удивительно похоже на старого лорда, только помоложе, а вот третий… Сердце Дары пропустило удар, а ноги ослабели. Пошатываясь, со связанными руками в центре шел Тайл.

Глава 19

«И лучшего воина можно победить не силой, а хитростью», – с горечью думала Дара, глядя на неуверенно перебирающего ногами Серого лорда. Выглядел он ужасно – лицо бледное, покрытое капельками пота, во рту кляп. Отравили? Опоили? Не важно, главное, теперь он ей вряд ли поможет.

Дара невольно коснулась кинжала, висящего на поясе. Она не решилась оставить его в комнате и подвесила на пояс, хоть оружие совсем не подходило к летнему платью.

– Даже не думай, – сказал один из двух мужчин, проследив за её движением, – лучше отдай ножичек по- хорошему, пока не порезалась.

– Нет, – отступила Дара, – не отдам.

– Оставь, – махнул рукой старик, – эти горцы всегда сходили с ума по своим железкам. Пусть играется. Девочка, лучше подумай, что будет, если откажешься мне помочь… Моя семья окончательно потеряет надежду обрести магию. Печально, но как-нибудь переживем. А вот если погибнет твой дар, что станет с твоим народом? Что будет с Арганией, если её покинет дух гор? Считаешь, он просто живет в горах? Нет, девочка, дух-хранитель оберегает живых людей, а не мертвые камни.

– С чего мне вам верить?

– У тебя есть другой выход? Ах, да, вот он – перед тобой. В этом углу ты будешь замечательно смотреться, особенно, в розовом мраморе – молодая, красивая и такая глупая.

Один из мужчин насмешливо хмыкнул, но тут же замолк под яростным взглядом старшего лорда.

Дара рукавом вытерла слезы, бросила долгий взгляд на статую, стараясь запечатлеть её в памяти.

Стоящий рядом с матерью мужчина, не мог быть никем иным, как отцом. Жаль, что она так и не узнала, каким он был при жизни, как познакомился с мамой, дарил ли ей цветы, читал стихи, любил ли? Что за глупость? Конечно, любил. Иначе не стоял бы сейчас рядом.

Слезы высохли, ярость притихла, оставив боль в израненном сердце. Дара лихорадочно пыталась найти выход, понимая, что стоит перед самым важным выбором в своей жизни.

«Прости, мам, – прошептала, еле слышно, – боюсь, я не смогу вот так, камнем на лужайке, пусть даже и розовым. Эта сволочь не успокоится, пока не прирежет моих друзей и одного очень дорогого мне человека. К тому же там, в хрустале Ниим. Если я умру, она останется здесь навсегда. Прости, но я должна попробовать ей помочь».

– Неужели ты не понимаешь всей выгоды моего предложения? – продолжал уговаривать лорд, – Посмотри на моего внука – он молод, хорош собой, – внук приосанился, расцвел слащавой улыбкой, – Если он наследует силу своего прадеда, вы станете прекрасной парой… Маг и хозяйка гор. Весь мир будет лежать у ваших ног. Разве не хочешь, чтобы твоя страна стала такой же сильной, как империя? Так мы поможем. Мой сын станет императором, а внук займет место рядом с тобой. Никто против него и слова не скажет. Горцы уважают силу.

Мрачный Тайл кинул полный ненависти взгляд на друга, теперь уже бывшего.

Что делать? Снова пришел на ум сегодняшний сон. Ниим. Никогда раньше она не снилась девушке. Странное совпадение…. Но как помочь Ниим, если вместе с ней на свободу вырвется чужая магия?

Дара не знала, к чему приведет появление мага на императорском троне. Ясно одно – ни к чему хорошему. И за примером далеко ходить не нужно – за свою историю империя насчитывала пять магических войн. Последняя стала самой разрушительной. Видно перемудрили что-то с заклинаниями, нарушили баланс сил, и в итоге практически перестали рождаться дети с магическим даром.

Сомнительно, что посадив на трон одного, можно что-либо возродить. Не верится, что маг-император своими уникальными способностями спасет положение. Темнит, старый лорд, не договаривает.

А если не врет? Что сможет противопоставить Аргания имперским магам? Воздушный налет пегасов или метание камней?

– Я попробую, – хмуро ответила Дара, – но внука своего держите от меня подальше.

Тайл замычал что-то, мотая головой, но от последовавших ударов обмяк, рухнув на траву. Дара отвела взгляд. Не время демонстрировать свои привязанности. Пусть считают, что ей все равно.

– Хорошо, – кивнул повеселевший лорд.

Вернулись к первой лужайке. Мужчины расположились позади Дары, не спуская с девушки настороженных глаз.

Она замерла около хрусталя, положила на него ладони, тихонько позвала: «Ниим». Внутри камня, как и прошлый раз, стало разгораться золотое свечение. Лоскутами прозрачной ткани замелькали серые тени, замерцали блестящие искры. Сквозь круговерть света и тени проступило женское лицо, резко приблизилось и тут же пропало.

«Что, если не получится? – начала паниковать Дара, – не уверена, что я смогу уйти в камень, как родители. Что тогда? Как поступит лорд? Будет держать взаперти, пока кто-нибудь не выйдет на мой след. А затем убьет. Скорее всего. Хотя, зачем ему ждать? Нет, тут что-то другое. Не зря Риихторсан намекал на не потухший камень. Что если ему все равно, умру я или подчиню себе камень? Что если он считает, что со смертью последней из рода арганских правителей, хрусталь сам отдаст свое содержимое? Тогда логична смерть родителей. Они предпочли объятия камня, сырой земле безымянных могил».

– Мама, помоги, – пошептала Дара, пытаясь сдержать слезы отчаянья, – прошу, помоги.

– Рас-с-сколи, – зашелестели ветви кустов.

– Ты, что-нибудь слышал? – проговорил, озираясь один из мужчин.

– Просто ветер, – пожал плечами второй.

Расколоть – легко сказать. Дара попыталась нагреть камень, приложив к нему ладони, как тогда в подземелье, но вопреки природным законам, хрусталь оказался крепче гранита и не думал взрываться.

Холодный пот уже струился по спине, девушка взмокла от напряжения, руки мелко подрагивали. Неужели проиграет? Лицо Ниим носилось за прозрачной гранью, то отдаляясь, то приближаясь вплотную. Черные глаза духа пугали, но еще страшнее было осознание неудачи.

Она явно что-то упускает. Что? Камень на шее – бесполезно. Никакого отклика. Кинжал? Ах, да, Ниим намекала, что он пригодится. Глупо, конечно, пытаться расколоть огромный кусок хрусталя кинжалом, но другой идеи нет.

Дара достала клинок, размахиваться не стала, просто приставила острие к грани. Кинжал по самую рукоять ушел в камень, словно в кусок масла. И сразу же по краям стали пробиваться лучики света. Один, второй, третий, десятый. По граням побежали мелкие трещинки, земля под ногами девушки затряслась. Дара попятилась и вовремя. Кинжал с треском вылетел из камня, а следом сотней кусков взорвался сам хрусталь.