— Наконец-то ты проснулась, — услышала она голос Алекса.

Кара попыталась улыбнуться своему замечательному мужу, сморщилась от боли и потрогала губы.

— Больно? — спросил он, поглаживая ей подбородок. — А в остальном? — Его черные брови тревожно сдвинулись.

— Прекрасно, — легко ответила она. — Очень рада быть живой.

Он отодвинул локоны с ее лица.

— Я тоже, — сказал он, сияя.

— Алекс, — проговорила она хрипло, — этот человек... убил моего отца. И он убил бы меня.

— Знаю, дорогая, постарайся не думать об этом. Все кончено теперь. — Он обнял ее и прижал к себе. — Ты в безопасности.

— Я не могу выбросить это из головы, — прошептала она, смахивая слезы со щек.

— Нужно время, чтобы забыть, чтобы зажило, любовь моя.

— Как ты узнал, где я? — спросила она, наслаждаясь объятием его сильных, надежных рук.

— Генриетта отдала мне письмо.

— Значит, ты прочел его? — спросила она робко, смущенная тем, что обманулась такой явной ложью.

— Гм... Конечно, она сразу увидела, что это фальшивка, — заметил Алекс.

Кара неловко шевельнулась.

— Да, но я...

Он стиснул ее плечи.

— Она знает мой почерк, Кара, — сказал он мягко.

Внезапно она вспомнила, что только раз видела его почерк. Он у него почти совсем неразборчив. Дело было в свадебную ночь, когда она обыскивала его стол. Казалось, что прошла целая жизнь. Так много изменилось с той роковой ночи.

— Тогда кто же принес письмо Вайолет?

— Бушар, конечно. Бедная Вайолет оказалась невинной жертвой. Он угрожал убить ее, если она не сделает, как ей сказали. Но как только ты уехала, она призналась во всем, бурно рыдая.

— Бедная Вайолет. Она, должно быть, была запугана до смерти.

— Угу. А я получил требование выкупа, когда вернулся от больного Дэниела.

— Дэниел болен?

— Собственно, нет. Он застрелен. Буша-ром или Филиппом, точно не знаю. Теперь это не имеет значения.

— Застрелен?! — воскликнула Кара. — Как ты можешь так спокойно говорить об этом?

Он усмехнулся и привлек ее к себе.

— Все прекрасно. Он скоро встанет. Когда я увидел письмо, то сразу понял, что Бушар заманил тебя в тот самый дом, где накануне побывал Дэниел. Очевидно, Бушар не мог ждать. Он понял, что я к двум прибавлю два и отправлюсь за ним. И решил сделать первый ход.

— Почему Филипп убил моего отца? И кто был этот герцог Энгиенский?

Алекс ласково погладил ее по щеке и начал рассказывать.

— Как ты правильно догадалась, во время французской революции твой отец работал на Корону. Вскоре после революции к власти пришел Наполеон. Отношения между Англией и Францией ухудшились, Англии угрожало вторжение из Булони. Французы раскрыли заговор против Бонапарта, и герцог Энгиенский был казнен как его участник. Иден, то есть твой отец, был послан, чтобы казнить палача.

— Так это был отец Филиппа?! — воскликнула Кара.

— Да. Твой отец выполнил свою миссию успешно. Но он никогда не предполагал, что единственный сын негодяя будет искать мести за Ла-Маншем.

— Не могу поверить. Я присутствовала при гибели отца и не помню абсолютно ничего.

— И слава Богу. Филипп думал только о мести. Видимо, в конце концов он помешался на этом.

— Свидетельства о нашей смерти подделал дядя Чарлз? И он же отослал нас в Америку?

— Да, если бы твоя мать не заболела и не умерла, ты еще жила бы там. Конечно, Бушар и сумасшедший Филипп встретились случайно. Хотя я склонен думать, что была какая-то связь. Бушар играл на ненависти Филиппа к англичанам. Он притворялся, что верит в миссию Филиппа. И он создал этот смехотворный заговор, чтобы выманить меня. Все эти ночи я проводил в доках, занятый расследованием.

— Значит, наш брак явился для него неожиданностью. Он не знал?

Алекс покачал головой.

— Понятия не имел. Но совпадение, естественно, пошло ему на пользу.

Кара тихо лежала в объятиях мужа, переваривая все сказанное.

— Филипп убил бедного мистера Бринстона. Я виновата, если бы я...

— Кара, эти люди знают об опасности. Он знал о риске, когда взялся за работу. Ты не ответственна за действия сумасшедшего, — добавил он, нежно поглаживая ее по щеке.

— О чем говорил Бушар? Ты был его другом?

Алекс вздохнул.

— Я знал его во время войны. Он был двойной агент. Он шпионил для французов. Я неосторожно снабдил его некой информацией. Это стоило многим людям жизни, — мрачно сказал Алекс. В голосе звучала вина.

— Ты не можешь нести ответственность за эти смерти. Как мог ты знать, что он шпион? Он очень скверный человек, — проговорила Кара, пытаясь его утешить.

— Теперь я это знаю, Я просто рад, что он не повредил тебе.

— Кстати, ты напугал меня до смерти. Ты мог бы намекнуть мне, что помощь в пути. Все время я думала, что нам придется умереть. Ты даже не попытался сказать...

— Кара, — он прижал палец к ее губам, — ты укоряешь меня за то, что я спас тебе жизнь?

— Я была напугана. Если ты знал, что нас спасут, мог бы дать понять мне.

— И как я мог это сделать, не просветив наших милых компаньонов?

— Полагаю, никак, но все равно жалею, что ты не остановил тогда моей болтовни.

Он усмехнулся.

— Я пытался. Но не мне говорить своей отважной жене, что ей надо делать.

Кара бросила на него укоризненный взгляд.

— Кроме того, — добавил он лукаво, — мне, пожалуй, понравилась твоя маленькая речь.

— Не понимаю, о чем ты, — вспыхнула Кара.

— К счастью для нас обоих, — сказал он, нежно поворачивая ее к себе лицом, — у меня превосходный слух и еще лучшая память.

Опустив глаза, она теребила простыни.

— Что еще мне было делать? Я думала, они собираются убить тебя.

— Посмотри на меня.

Она робко подняла глаза.

— Ты невероятно храбрая. Твое мужество произвело на меня глубокое впечатление, — сказал он, заглянув ей в глаза.

Кара скромно улыбнулась.

— Я перетрусила до смерти.

— Должен сказать, что твоя декларация вечной преданности меня удивила. Говорят, что предложить свою жизнь в обмен на жизнь другого есть высшее проявление любви.

Неловко заерзав, Кара попыталась сменить тему.

— Что будет с этими ужасными людьми?

— Полагаю, их похоронят, — ответил он сухо.

— Не понимаю.

— Ах да, — сообразил Алекс. — Правильно, ты же упала в обморок. Они убили друг друга прежде, чем их удалось схватить.

Кара вздрогнула.

— Я все еще не могу поверить, что это было на самом деле.

— Было. Но ты в безопасности теперь, — сказал он, растирая ей затылок. — Ты должна знать, что я люблю тебя, Кара, и никогда не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — проговорил он с нежностью.

Она кивнула. И вдруг поняла. Он сказал, «люблю»! Она отодвинулась от него.

— Повтори, что ты сказал! — Синие глаза жадно смотрели ему в лицо.

— Я сказал, что никогда не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Нет ничего страшнее для меня, чем потерять тебя.

— Нет. — Она помотала головой. — Перед этим.

— Ах это? Я сказал, что люблю тебя.

— Честно? — Она пытливо смотрела ему в глаза, неспособная вынести и мысли о лукавстве.

— Очень и очень, — сказал он дрожащим от чувства голосом.

Кара смотрела на него с благоговением.

Он рассмеялся.

— Надеюсь, ты не разочарована.

— О, Алекс! — крикнула она, бросаясь в его объятия. — Могу ли я быть разочарованной, когда я так люблю тебя!

— Я не могу думать, — прошептал он, и они слились в страстном объятии.

Она, казалось, не замечала трещин на распухших губах. Она забыла все, кроме него, его губ на ее губах, его рук, ласкавших ее тело... Она хотела только любить и быть любимой...

Потом они лежали в объятиях друг друга, радуясь новому счастью.

— Алекс? — тихо спросила она.

— Ммм?

— А когда ты понял?

— Понял — что? — И он широко зевнул.

— Что любишь меня, — ответила она сонно.

— Ах это? — поддразнил он ее. — Дай подумать, трудно точно сказать когда. Определенно не тогда, когда ты наняла этого сыщика. И не тогда, когда сбежала. Гм...

— Будь же серьезным. — Она оперлась на его обнаженную грудь и заглянула ему в глаза. — Это важно.

Он улыбнулся, играя ее волосами, потом нежно взял ее лицо в ладони.

— Трудно вспомнить, когда я не любил тебя.

— Странный у тебя способ это показывать, — заметила она скептически.

Он рассмеялся.

— Почему же я приходил в ярость каждый раз, когда ты делала глупость?

Она положила голову ему на грудь.

— Я поняла, что полюбила тебя с того момента, как ты меня поцеловал. — Она радостно вздохнула. — Это был самый замечательный день моей жизни.

— Кара, — прошептал Алекс, поглаживая ей спину, — ты меня ненавидела!

— Никогда! — ответила она твердо.

— Мадам, я прошу прощения, но...

— Милорд, — проговорила она, целуя его в губы, — вы собираетесь спорить со мной о том, когда я в вас влюбилась?

— Может быть, — прошептал он, — при условии, конечно, что мы помиримся.

— Как пожелаете, милорд, — рассмеялась Кара.

На следующее утро она чувствовала себя намного лучше, но Алекс распорядился, чтобы их не беспокоили, и потребовал завтрак для обоих в спальню. Прибыл завтрак на серебряном подносе. Кара, сидя в кровати, слушала, как муж читает отчет «Таймс» о деле Бушара.

— Но о тебе здесь ни слова! — воскликнула она с негодованием.

Алекс равнодушно пожал плечами, обнял жену и поцеловал ее в губы.

— Алекс! — взмолилась она. — Ты не дал мне спать всю ночь. Я умираю с голоду!