— Если вы ведете себя не как леди, то и не заслуживаете, чтобы с вами обращались как с таковой, — проворчал Алекс.

— Алекс! — остановил его герцог. — Я слышал довольно для одного вечера. — Он поднялся с кресла и встал перед столом. — Мне придется достать особую брачную лицензию. Правда, это не слишком сложно, я лично знаком с архиепископом Кентерберийским.

— Дядя, подумайте обо мне! — воскликнула Кара в отчаянии. — Я не выйду за этого... этого злодея! — выкрикнула она, бросая презрительный взгляд на Алекса.

— Этот злодей, между прочим, мой сын, маркиз Оверфилд, лорд Александр Чарлз Эдвард Далтон. И вы скоро станете следующей маркизой. Или будете сидеть в своей комнате на хлебе и воде, пока не одумаетесь.

— Все что угодно, только не брак с ним!

Сэр Чарлз холодно улыбнулся.

— У вас такие чудные волосы, Кара. — В его голосе звучала неприкрытая угроза. — Позор было бы потерять их.

Она испустила слабый крик ужаса и испуганно воззрилась на сурового человека.

— Отец! — резко предостерег его Алекс.

Герцог жестом заставил его замолчать.

— Не следует недооценивать меня, моя дорогая. — Его жесткий взгляд остановился на ее бледном растерянном лице. — Я не строгий человек, но тут всем придется повиноваться. Ваши отец и мать доверили вас моим заботам. Обеспечить ваше будущее — моя обязанность. Как ваш законный опекун я пренебрег бы своими обязанностями, если бы позволил очернить вашу репутацию.

— Ни один из вас не думает обо мне! — выкрикнула она. — Драгоценное имя вашей семьи — вот что вы защищаете. Я заявляю, дядя Чарлз, что вы самый эгоистичный человек из всех, кого я встречала. Вы с самого начала обманули меня насчет отца, а теперь... теперь хотите заставить меня выйти за вашего сына. Я имею право на счастье. Имею право выйти замуж по любви...

— По любви?! — воскликнул Алекс и покачал головой. — Боюсь, вы начитались романов, сердечко мое. Любовь для поэтов и дураков. — Голос его был полон сарказма.

— Полагаю, — сердито возразила она, — ваша драгоценная честь — это все, что для вас важно! Мои чувства не имеют значения?

— Честь куда выше ваших детских понятий о любви, — угрюмо сказал Алекс.

— Так говорят прохвосты, — прошипела она.

— Молчать! — рявкнул сэр Чарлз. — Вы двое сможете ссориться всю оставшуюся жизнь. — Мгновение он смотрел на Кару взглядом холодным и безжалостным. — Я искренне огорчен, что вы имеете такое несправедливое представление обо мне. Позвольте мне заверить вас, что вы совсем не разбираетесь в людях. Будь что будет, но я должен предпринять соответствующие действия для выхода из этой возмутительной ситуации. Ваш отец, сэр Генри, никогда не простил бы мне, если бы я позволил распространиться этому позорному обвинению. Должен признаться, я не вполне понимаю ваше отвращение к этому браку. Но вы двое поженитесь!

Горячие слезы неудержимо катились по ее щекам.

— Никогда! Я не выйду за него! — крикнула она, выбегая из комнаты.

— Кара! — Алекс бросился было за ней, но герцог схватил его за руку.

— Пусть идет! Она через многое прошла. Ей нужно время. Она придет в себя.

Алекс потряс головой и провел рукой по волосам. Так ли? О Господи, как она враждебна! Комочек тряпок на деле обернулся железом. Он потер щеку, еще горевшую от удара.

Другие женщины были бы в диком восторге от перспективы брака с одним из богатейших пэров королевства. Но не Кара. Эта непредсказуемая американская чаровница была полна огня и льда. Будь прокляты все сплетни! Или она не понимает, какая честь стать маркизой? Почему она не думает об этом, вместо дурацких понятий о любви? Что за дьявольская история! Он бы задушил Хатчинса.

Алекс всегда гордился тем, что редко всерьез думал о браке. Когда же это случалось, то рядом с собой в качестве жены он видел покорное тихое существо, которым бы он с легкостью управлял. Конечно же он и помыслить не мог о такой маленькой чертовке, как Кара.

Вначале, когда он получил записку отца, он тоже разозлился. Но потом рассудил, что решительность отца имеет свои преимущества. Особенно когда он представил себе будущие страстные ночи.

Ко времени, когда он добрался до Грантли, он уже радовался решению отца. Он понимал, что сначала Кара будет сопротивляться. Но когда поймет, что станет леди Далтон, она, естественно, растает в его объятиях, решил Алекс. Он жестоко ошибся.

Укрощение этого мятежного характера потребует от него многих сил. Он изменит ее отношение к нему. Заставит ее влюбиться в него. Алекс никогда не сталкивался с подобной задачей прежде. Но он и не встречал такой женщины, как Кара. В ней было больше силы духа, чем в большинстве знакомых женщин, и вдвое больше ума, что, как ни странно, ему нравилось.

Став его женой, Кара обретет счастье. Со временем. Он этим займется. И какой радостью будет ее соблазнить!

Было, однако, одно неловкое обстоятельство, портившее идеальный брак. Уж очень неблагоприятное начало. В идеале люди не женятся, чтобы избежать бесчестья. Естественно, было бы лучше поухаживать за ней до заключения брака. Но и так тоже неплохо.

— Вот это женщина! — прервал герцог мысли Алекса. — Я бы почаще оглядывался на твоем месте. У нее темперамент ее отца. Ты встретил ровню, мой мальчик! — заметил он, хлопнув Алекса по плечу. — Скажи мне, что такое ты ей сделал, что она тебя так возненавидела?

Алекс бросил на отца сердитый взгляд.

— Я рад, что вы находите мое будущее таким забавным. Со своей стороны, я считаю его совершенно неудобоваримым. — С этими словами он резко вышел из библиотеки, хлопнув дверью.

Герцог сел, потирая шею. Да, яркая будет пара. Только бы не обжечься при фейерверке!


На следующее утро Кару позвали в голубую гостиную. Она открыла дверь и внутренне ахнула, увидев Алекса стоящим у окна. Слегка расставив ноги, сцепив руки за спиной, он казался вполне отдохнувшим и полностью уверенным в себе. У нее же бессонная ночь оставила черные круги под глазами.

Когда он повернулся к ней, одарив ее неотразимо привлекательной улыбкой, у нее мелькнула мысль: неужели проклятый негодяй за всю жизнь ни разу не растрепал волос?

— О, Кара. Доброе утро. Надеюсь, вы хорошо спали? — спросил он с теплой улыбкой.

— Вы думаете, это возможно, милорд? — спросила она холодным тоном.

— Я надеялся, — ответил он коротко.

Воинственно вздернув подбородок, она расправила плечи и проговорила ледяным тоном:

— Моя решимость не ослабла, если это то, на что вы надеялись. Меня не принудить к этому браку.

Он поморщился и потер шею.

— У вас может не оказаться выбора. Боюсь, отец сдержит слово. Поверьте мне. Когда он принимает решение, он становится неумолим. — Он поднял руку и нежно коснулся ее шелковых волос. — Они так красивы. Не хотел бы я видеть, как вы их теряете. Раз мы поженимся, вы окажетесь под моей защитой. Если кто-то посмеет поднять на вас руку, ему придется иметь дело со мной.

— Весьма утешительно, милорд, — заметила она с тяжелой иронией, — но умоляю вас, скажите, кто защитит меня от вас самого?

Он с неудовольствием сжал губы.

— Может быть, лучше потерять волосы, чем жить с вами, — сказала она жестко.

Он покачал головой.

— Вы знаете, что получите, если будете следовать вашим курсом? Ссылку. Или розги. Поверьте мне, у отца несгибаемый характер, упрямство у него в крови. Так или иначе, он заставит вас склониться перед его волей.

Она похолодела. Герцог и в самом деле жесткий и гордый человек.

— Но вы не можете хотеть жениться на мне! — воскликнула она в отчаянии.

— Чего я хочу или не хочу, к делу не относится. Что бы вы обо мне ни думали, я не способен подвергнуть вас бесчестью. Я пытаюсь спасти вас, Кара, — добавил он нежно, — а не губить.

— Тогда скажите, что вы одумались и решили отвергнуть этот смехотворный брак, — мягко проговорила Кара.

— Я не могу.

— Ах, — сказала она с глубоким вздохом сожаления. — Но всегда хочется надеяться.

Он сделал гримасу. Черт! Она не облегчает ему задачу. Он действительно начал нервничать, что являлось неожиданностью уже само по себе. Он гордился тем, что всегда и везде владел собой, и возбуждение, которое он чувствовал, было новым и нежеланным ощущением.

— Кара, я понимаю, что вы расстроены и имеете на то причины. Но верьте мне, когда я говорю, что единственный выход...

— Извлечь лучшее из отвратительно скверной ситуации? — продолжила она на издевательской ноте.

Он бросил на нее мрачный взгляд и откашлялся.

— Позвольте мне говорить откровенно...

Усаживаясь на бархатный диван, она спросила холодно:

— А у меня есть выбор?

Это эфемерное создание оказывает на него обескураживающее действие. Но она всего лишь женщина, правда более привлекательная, чем большинство, но все-таки женщина. Куда же девался его апломб? Обычно он держит женщин на расстоянии, но сейчас он чувствовал глубокую, подлинную потребность загладить свою вину. В конце концов, она скоро будет его женой. Нужно установить какое-то подобие мира.

— Я желаю самым искренним образом извиниться перед вами.

— Извиниться? — повторила она. — За какие же грубые проступки? За то, что вы чуть не растоптали меня лошадью? За то, что провели со мной ночь в гостинице и позволили себе скандальные вольности, когда я была под влиянием лекарств? Или за то, что целовали меня без позволения?

Чертовка! Ни одна женщина ее возраста не посмела бы так ему ответить. Любая была бы рада, что он удостоил ее извинением, и делу конец. Он попытался подавить растущий гнев.

— Я готов искупить мои прегрешения, — заверил он ее, стиснув зубы.

— А как именно вы предполагаете это сделать? — едко спросила она.

Он улыбнулся, гнев его мгновенно улетучился. Она сыграла ему на руку.