- Тогда, может быть, поедим обратно и сходим в кино?

Энди кинула в сторону собеседника разъярённый взгляд.

- Нет. Домой, решено! Сам ведь сказал?!

Машина медленно покатилась по дороге, минуя последние дома, и вырвалась на простор загородной трассы.

- Вот и хорошо. А тебе идет быть послушной.


***


Хелена приехала без предварительного звонка. Она просто вошла в дом, одарив Лору таким взглядом, что той стало не по себе.

- Ты, кажется, жутко устала. Хелена, что с тобой?

Думая о том, что подобная весть окажется шокирующей, Хелена лишь слабо улыбнулась. Говорить о плохом сразу же по приезду сложно.

- Мы поговорим позже. Сложности, Лора. Всего-то...

- Эта работа совершенно тебя измотала. Ведь так?

Хелена согласилась:

- Да. Верно.

За ужином она не проронила ни слова, почти ничего не ела и лишь иногда, внимательно всматривалась в окно, на убегающую вдаль ленту дороги. Потом, словно пробудившись, смотрела на всех странным взглядом, и всё повторялось по кругу.

Дом погрузился в ночь, во дворе запел сверчок. В открытом окне под порывами ветра шелестела листва. Последняя, ещё не опавшая листва уходящего года. Скоро и она окажется на земле.

Набросив плащ на плечи, Хелена вышла из дома. На порожках сидел Митч. Он оглянулся, подвинувшись.

- Тоже не спится?

- Да. Я не могу думать о сне.

- Ты что-то не договариваешь. Возможно, это слишком личное. Прости, что спрашиваю. Но, ты не похожа на себя.

- Отрицать не стану. Ты прав, на столько, на сколько это возможно.

Хелена глубоко вдохнула.

- Я, кажется, даже говорю теперь не так? Прости. Сказать придется, но это так сложно говорить вслух. Джек… он больше не приедет… Никогда. Вот и вся новость. Что-то произошло во время их последней экспедиции. Питер сказал, что они уже сообщили, что вертолет прилетел, чтобы всех забрать и всё. Больше ничего не известно.

Она быстрыми, но не уверенными шагами дошла до изгороди. Митч присоединился к ней спустя пару минут.

- Это точно?

- Питер сказал, что это случилось два дня назад. Конечно, начались поиски. Джек не приехал и не оставил сообщение. Всё пошло не так, и я сразу поняла, что-то случилось. Понимаешь, каждый его приезд был новым, разным, но существовала какая-то привычная последовательность событий и поступков. И вдруг, полное молчание. Сердце не обманешь. Я боюсь завтрашнего дня. Боюсь, что слова Питера подтвердятся. Мы так много сделали, чтобы справиться с его прошлой травмой, чтобы просто его вернуть в жизнь. Неужели в трубке больше не зазвучит его голос? Не знаю, как тебе объяснить. Жизнь потеряла смысл. Но самое ужасное, что я продолжаю жить. Я смотрю на деревья, цветы, слышу птиц, вижу красивые пейзажи, но они меня больше не радуют. Нет смысла во всем этом. Зачем жизнь посылает ещё одно испытание? Однажды, я уже теряла Джека, но всё же нашла. А теперь всё по-другому. Разве прошлого раза было недостаточно?

Хелена подняла голову вверх, посмотрев на небо.

- Не с кого спросить. Нет виноватых. Вчера в кабинете собственного босса я разревелась, как маленькая девчонка, у которой отобрали куклу. Со мной такое впервые, я не знаю что делать. Как себя вести, как всем сказать?

- Хочешь, я скажу Лоре и Энди сам?

Хелена поежилась от холода.

- Давай сделаем это вместе. Просто будь рядом.

Всю ночь лил дождь. Земля сполна напиталась водой. Даже сейчас, в открытое на кухне окно, доносились звуки, падающих в полную бочку с водой, капель. Они звенели, будто бы кто-то потихоньку играет на тонких струнах. Всё вокруг оживало.

Утром Митч вернулся из гаража, успев прогреть машину. Он собрался, как всегда, в город открывать лавку.

Лора что-то колдовала в летнем саду. На ветке огромной акации, сладко запела ранняя птица. Она отчего-то не улетела на юг с другими.

Включив плиту, Хелена что-то пробормотала себе под нос:

- Я включила конфорку, набрала воду. Я сделала всё как нужно...

Она произнесла это вслух, обернувшись на Митча.

- У Лоры сегодня отличное настроение. Может быть, не стоит его портить?

Сощурившись от ярких первых лучей солнца, что проникали в кухню через окно, Хелена озабочено вздохнула.

- Не говори ей пока. Наверное, лучше сказать позже.

- Ты сама ещё не веришь в то, что узнала.

- Я не хочу в это верить.

Она опять посмотрела на окно. На подоконнике, под лучами утреннего солнца нежился полосатый кот. Он лениво открыл глаза, посмотрев на Хелену, и снова уснул, тихо, издавая звуки, похожие на дребезжание.

Хелена настолько была погружена в свои мысли, что делала всё абсолютно автоматически, не придавая этому значения. Она достала кружки, насыпала в чайник заварку.

- Привычка очень опасная вещь, но она не сильнее меня. Сейчас попьем чай, и поезжай спокойно в город. Всё в порядке, Митч. Энди с тобой поедет, думаю?

Хелена договорила, ощутив тяжесть над бровями. Желание заплакать, никуда не исчезало.

- Я справлюсь. Поверь, мне хватит сил.

Митч всё это время внимательно следил за действиями Хелены, наконец, взяв её за руку.

- Я с тобой не согласен. Остановись.

Женщина усмехнулась.

- Что не так?

Казалось она на пределе. Ещё пара слов и случиться срыв, который возможно поможет ей снять напряжение, а возможно только усугубит дело.

- Что не так? Посмотри, сколько ты поставила кружек?

Хелена пересчитала. Их ровно столько, сколько было и всегда. Как если бы Джек был дома, и сейчас они всей семьей собирались завтракать.

- Ты хочешь, чтобы я оставил тебя в таком состоянии на весь день? Извини, но этому не бывать. И ещё, в свою чашку ты положила пять ложек сахара. Не думаю, что у тебя так резко изменились вкусы. Садись за стол, я сделаю всё сам.

Из сада, чуть погодя, вернулась Лора. Она водрузила на середину стола огромный букет благоухающих цветов, с опаской посмотрев на двух молчащих людей.

- Вы сами на себя не похожи. Что-то случилось?

Хелена не сдержалась, пряча под ладонями слезы.

Лора перевела внимание на Митча, требовательно дернув его за рукав.

- Немедленно скажи мне, что произошло? Вас и на минуту оставить нельзя. Прямо малые дети.

Делать было нечего, а молчать уже точно не получится.

Митч тихо произнес:

- Вчера Хелене сообщили, что Джек… В последней поездке что-то пошло не так.

Реакция Лоры была не такой шумной, как обычно. Она лишь попыталась что-то сказать Хелене в утешение, но поняла, что не может связать и пары слов. Женщины сидели напротив друг друга и обе плакали. Лора смотрела на то, как руки Хелены дрожат от обиды на очередную выходку судьбы. Она жалела Хелену: ведь счастье жить долго вместе с любимым человеком всё время давало трещину и вот рассыпалось на кусочки.

Спустя несколько дней приехал Питер. Он, как и обещал, решил рассказать Хелене всё подробнее, но информация оказалась скудной.

Выйдя из дома, они просто шли вперед по дороге, говорили, потом замолкали. После долгой паузы снова начинали тихую беседу.

- Мы здесь часто гуляли, когда были детьми, да и после тоже. Джек приезжал с кучей новостей, а я ждала этого дня, словно важнее события нет на свете. Не могу ничего с собой поделать, но с того момента как ты мне сообщил о нем, воспоминания в голове так и множатся. Оказалось, что их слишком большое количество. Иногда мне начинает казаться, что я уже боюсь чего-то нового. Что я привыкла и умею жить только воспоминаниями. Правда, боюсь нового дня: ведь в нем нет Джека.

Хелена внимательно посмотрела на Питера.

- Иногда я понимаю, что жила, о многом позабыв, и даже не догадывалась об этом. А вот теперь всё всплывает в памяти и как-то немного неловко перед собой. Как же это я? Предала собственную память, решив, что одни воспоминания важнее, а другие нет?

Питер приезжал в этот дом редко. Он был здесь, когда еще учился с Джеком в школе; потом на его свадьбе и вот теперь. Хелена отметила, что он здорово изменился, возмужал. Конечно его сделал таким работа, и жизнь, ставшая слегка жестче, чем прежде. Ведь детство и юность давно закончились.

Мужчина искренне нежно обнял Хелену, стараясь хотя бы так поддержать её.

- Самое главное не отчаиваться. Я не часто оказывался с Джеком в одной команде, но могу тебе с точностью сказать, никогда не отказался, поехать бы с ним ещё раз, подвернись мне такая возможность. Он оставался таким же, как и в жизни, не менялся. Он не давал возможность расслабиться, потерять уверенность или пасть духом ни себе ни другим. Он никогда не сказал мне, что не знает, как поступить. Это крайне важно в кризисной ситуации. Мы как-то попали в такую бурю, что даже вытянутую руку было невозможно разглядеть. Снег был мокрым, а хлопья такими огромными, что не было возможности видеть что-либо даже через очки. Он залеплял всё мгновенно, нос и рот. Переговариваться между собой тоже не получалось. Мы почти сбились с курса. Поставить палатку не давал ветер. Всё вырывал из наших рук… Мы кое-кое как справились. Стали копать убежище в снегу, лишь бы только сделать полноценный вдох, снять на миг очки и рассмотреть карту и компас. Наши усилия были вознаграждены. Я тогда упал без сил на снег, стащил с себя очки и сказал Джеку, что это моя последняя поездка. Не потому, что я устал или обморозился. Нет. Я не испугался. Я просто почувствовал, что моим силам есть предел, и я не хотел его ощутить. Проще говоря, я заранее признал, что могу сломаться в самый не подходящий момент. А он на меня посмотрел и сказал: «Хорошо. Не буду тебя больше уговаривать. Хочешь домой? Хочешь вернуться в тепло и уют. Твоё право. Ведь это твоя жизнь. Но до этого самого тепла нужно ещё дойти, а мы даже не повернули ещё обратно. Я остаюсь, а ты можешь начать обратный путь прямо сейчас. А что если ты не дойдешь? Сейчас наша цель ясна, мы идем вперед, и погибнуть, следуя к цели, – достойная смерть. Но погибнуть, следуя путем слабости, обратным путем. Что может быть хуже?» Было конечно не до этого, но я тогда задумался, а он помолчал немного и добавил: «Даже и не мечтай, что я отпущу тебя обратно. Если ты умрешь с позором, часть его придется пережить и мне. Ведь ты же мой друг. Так не пойдет! Лучше продолжай стонать, но, ни шагу назад!» Я никогда на него не обижался, мы ни разу не поссорились, и, даже когда он начинал меня учить, я не сопротивлялся. Я слушал и искал в этом истину. Сейчас я понимаю твою боль, Хелена. Мы оба потеряли часть жизненной опоры. Без этого бесспорно труднее.