— Ты что? — возмутился он, потирая ушибленное место.

— Я ничего, это ты что? — фыркнула Даша. — Мне нужна компенсация за пережитое, так легко я тебя не прощу…

Она лукавила, сама это прекрасно сознавая. Беляева уже простила его, она не была глупой девушкой и понимала, что все разыгранное представление было попыткой защитить ее. Было бы куда проще сдать ее в полицию, как истинную виновницу смерти Кати, нанять ей супер дорогого адвоката и сделать вид, что всё возможное он сделал. Только Виталий сделал для нее невозможное, практически пожертвовав своей привычной жизнью, деньгами, властью… и всё ради нее. Но гордость вещь иррациональная, она требовала хотя бы сделать вид обиженной девы.

— Требуешь? — бровь Воронова взлетела вверх. Очень привычное движение, которое очень не привычно смотрелась на его новом лице. Это вызывало некоторый дискомфорт, но стоило Даше посмотреть в эти знакомые, родные, серые глаза, как этот дискомфорт отходил на второй план.

— Да, — Даша отступила на шаг, чтобы иметь хоть какое-то пространство между ними, она бы отошла чуть дальше, но в тесном чулане было слишком мало места, — требую…

Ей просто запечатали рот, не давая высказать накопившиеся слова возмущения. И она совершенно не сопротивлялась, потому что слишком соскучилась по нему, по его запаху, его собственническим замашкам и высокомерному характеру. Даша ответила на поцелуй со всей безрассудной страстью, которая, казалось, умерла с его исчезновением в ее жизни и снова воскресла, стоило Виту вернуться. Воронов обхватил ее лицо своими лапищами, буквально насилуя ее губы своим ртом. Даша чувствовала, что он старается быть нежным, но получалось плохо. Очень плохо. Оба делали резкие движения в своем слепом стремлении оказаться ближе друг к другу. Слишком много времени прошло, слишком много чувств они испытывали, слишком уж тосковали они друг по другу. Сама девушка мечтала только об одном на данный момент — ей хотелось слиться с ним в одно целое, заставить его вырвать из ее души те крупицы боли и тоски, которые остались после их расставания, затянувшегося на несколько месяцев. Ей нужно было почувствовать его живого, рядом с собой, под собой, на себе… без разницы. Было множество способов соединиться, и ей было плевать, который из них он выберет на данный момент. Главной константой было одно — они вместе, друг в друге. Ей хотелось находиться с ним как можно ближе. Его дыхание и стук сердца были самым желанным подарком, который только могла подарить ей судьба. И этим подарком она хотела насладиться сполна.

Они оба плавились под натиском раскаленных добела чувств, желание слиться было выше физической потребности, это было скорее желание, исходящее из души, из сердца. Хотелось просто задушить его в своих объятиях и самой раствориться в нем. Казалось, в ту минуту ничего не имело значения, кроме того, что он рядом. Но по мере того, как страстные желания возрастали — этого становилось мало, она желала ощутить его плоть глубоко в себе. Девушка отчаянно цеплялась за него, как утопающий за соломинку, пытаясь притянуть его к себе ближе, пытаясь показать насколько нуждается в нем.

Подхватив ее под попку, он закинул ее ноги к себе на талию и облокотил ее на стену. Даша смутно понимала, что они в не самом лучшем для секса месте, но ей было плевать на это, как и на запах чистящих средств, которые стояли неподалеку на полках. Она ощущала лишь крепкие руки, которые задрали юбку ее платья на талию, открывая своему голодному взору обычные хлопчатобумажные трусики серого цвета. Беляева мысленно застонала. После «смерти» Вита девушка особенно не заморачивалась на счет нижнего белья, выбирая более удобные вещи, прекрасно понимая, что еще не скоро сможет допустить нового мужчину в свою жизнь, не говоря уже о постели. Кто же знал, что Воронов восстанет из мертвых?

Но мужчина не обратил внимания на такую мелочь внимания, просто откровенно лапал ее между ног, заставляя выгибаться в его руках, заставляя стонать и ерзать в поисках более интенсивного наслаждения. Даша смежила веки, теряясь в ощущениях, тая, превращаясь в податливую плоть в его руках. Когда он убрал свои греховные пальцы с ее увлажнившейся и жаждущей проникновения плоти, она заскрипела зубами от неудовольствия и вцепилась пальцами в его плечи.

— В-и-и-и-т, — протянула она с придыханием, — я хочу…

— Малышка, потерпи, — прохрипел мужчина, пытаясь расстегнуть молнию у нее на платье, но трясущиеся пальцы мешали ему это сделать. Он чертыхнулся и попытался взять себя в руки.

— Не хочу терпеть, — Даша прикусила его подбородок и потянулась руками к его ширинке. — Я хочу тебя. Сейчас.

— Ты не готова, — он попытался перехватить ее руки, но Даша успела отстегнуть пуговицу и дернуть язычок молнии.

— Готова, — пропыхтела девушка, пытаясь вывернуть руки из его хватки. — Уже несколько месяцев, как готова…

— Но…

— Заткнись, — посоветовала она, укусив его за губу, — просто люби меня.

Отчаянный стон стал ей ответом, Виталий полностью капитулировал, сдаваясь ей и своей потребности на милость. Трусики были содраны с нее в считанные секунды, а свои трусы он просто приспустил вместе с джинсами. Два резких движения и он уже был в ней. От легкой боли и экстаза девушка грубо выругалась, а Вит уткнулся ей шею и начал двигаться. Резкие, порывистые движения их слияния, затрудненное дыхание, запахи любви и секса, всё смешалось в мешанину действий. Было только здесь, только сейчас. Они оба были практически одеты, но это добавляло особую пикантность их воссоединению. Ее ноги обвили его талию, было что-то особо порочное в том, как ее нежная кожа тёрлась о грубую ткань его джинсов. Все происходило стремительно, слишком долго оба пробыли в разлуке. Первым не выдержал Вит, прикусив ее ушко, он кончи. Она практически сразу последовала следом за ним. Яркая взрывная волна оргазма заставила ее надрывно закричать его имя, теряясь в наслаждении, теряясь в нем. Когда все закончилось, оба были потные, уставшие, но при этом цеплялись друг за друга, словно боясь, что их вновь разлучат.

— Вит, если ты еще раз выкинешь подобный фокус, то точно станешь мертвым, — предупредила Даша, — я лично тебя прикончу!

— Я больше не собираюсь выкидывать никаких фокусов, — прошептал он, целуя ее шейку, — вообще-то я думал окончательно остепениться, стать примерным семьянином и вести жизнь идеального гражданина…

— Не смеши меня, — фыркнула Даша.

— Я серьезно, Даш, — посерьезнел он. — Когда я разрабатывал этот план, я прекрасно понимал, что если хочу вести спокойную жизнь с тобой и Алисой, то мне необходимо отказаться от той жизни, где практически каждый желал моей смерти. Вы с Алисой самое важное, что есть в моей жизни и не желаю рисковать вами. Тот стиль жизни, который я вел до вас, был подходящим для одиночки, у которого нет семьи и друзей.

— Вит…

— Меня теперь Игорем зовут, — поправил Воронов.

— А фамилия? — спросила Даша, тихо наслаждаясь сильными объятиями и запахом родного тела.

— Емелин, — ответил Игорь и стал вылизывать ее ушко.

— Ну-у-у-у… — протянула Даша, — мог бы выбрать и более звучную фамилию. Мне же теперь, как я понимаю, ее тоже носить придётся…

— Прости, дорогая, — мужчина настойчиво пытался вновь завести ее тело на второй эпизод сексуальных утех, тело, между прочим, с энтузиазмом отзывалось, — особых вариантов не было… пришлось делать всё быстро.

Ничего удивительного, что за этой болтовнёй Даша всё же согласилась на второй раунд. Причем опять же в этом же чулане, просто ни сил, ни желания подниматься наверх у них не было. В этот раз всё было медленно и очень нежно… ванили было столько, что через время уже наверху в спальне решили повторить более жесткий вариант. И только тогда оба успокоились удовлетворенные и счастливые. Что с людьми делает многомесячное воздержание…

— Так что случилось после того, как ты с Бесом поехал в загородный дом? — спросила, наконец, она.

Оба лежали в постели, и наслаждались единением. Понятливый Макс взял на себя неугомонную Алису, давая возможность влюбленным, как следует насладиться компанией друг друга.

— План был прост, — Игорь был полностью расслаблен, и чертил какие-то непонятные фигуры на коже Даши, — я должен был заманить Беса и его команду в дом. Там Лазарев и Олег должны были вырубить гостей, после чего мы бы потихоньку смылись, а дальше взрыв… Только телефонный звонок помешал, Бес задержался на улице. Не знаю, кто ему звонил, но этот с…кин сын должен быть очень благодарен этому человеку.

— Так Олег был в курсе плана?

— Да, — расслабленность любовника повлияла и на Дашу, ей хотелось просто прижаться к нему и уснуть, — план с инсценированием моей смерти я разработал давно, но всё же думал, он не понадобится. Но в свете последних событий пришлось действовать быстро. Исчезновение должно было быть чистым. Повезло еще, что Никольский согласился помочь.

— Ты знаком со следователем? — Даша раскрыла свои глаза и посмотрела на него. Немного вздрогнула из-за новой его внешности. Сколько пройдет времени, прежде чем она привыкнет к его новому облику?

— Можно сказать итак, — кивнул Воронов, то есть Емелин, — мы с ним работали вместе. Не друзья, но у него свой кодекс чести, вот и помог. В свое время я ему сильно помог продвинуться по служебной лестнице. В общем, он буквально выбил для себя это дело, после чего я подкупил судмедэксперта, который фальсифицировал результаты вскрытия. Дорого мне это обошлось… но что делать. Письмо с повинной я написал до встречи с Максимовым. Видеокамеры изначально были установлены так, что они бы запечатлели, как я вхожу в дом, но не выхожу оттуда. Никольский же помог в случае с Олегом, мне совершенно не хотелось, чтобы его упекли в тюрягу.

— А тело? — Даше стало интересно, кто именно лежит в могиле под именем Воронова Виталия Вячеславовича.