— Выполнять обязанности няни, — ответила Даша, даже не повернувшись, после чего исчезла в детской комнате, закрыв за собой дверь.

Глава 21

Закрыв дверь в детскую, Даша прислонилась к двери, но плачь Алисы быстро заставил забыть все переживания, и девушка подошла колыбели. Взяв маленький сверток на руки, Даша стала ходить по комнате, тихо укачивая ребенка и напевая старые колыбельные песни. Успокаивая ребенка, Даша и сама успокаивалась. Накопившееся напряжение выплеснулось на няню и ее любовника, Даша не жалела, что сделала это. Но она сорвалась, просто сорвалась, а это говорит о том, что девушка практически на грани. Даша всегда гордилась тем, как научилась контролировать свои эмоции за эти годы. Хладнокровия выручало ее в самых опасных моментах. Что же, можно сказать, что ее хваленное хладнокровие не распространялось на Воронова и его дочь. Стоило делу коснуться этих двоих, как у нее напрочь перегорали все предохранители. Она теряла контроль над своими эмоциями, и даже спустя столько лет Виталию до сих было достаточно подарить ей одну свою такую редкую улыбку, и Даша сразу же забывает об окружающем ее мире. После она конечно же корит себя за слабость, обзывая себя последними словами… Именно он может разозлить, рассмешить, расстроить, возбудить, заставить ревновать практически ничего не делая для этого. И теперь эта кроха над ней имела такую же власть. Даша прореагировала, будто бы Алиса была ее дочерью, кинулась защищать ее. Девушка понимала, что такая привязанность не совсем нормально, но чувства были не подвластны разуму. Беляева полюбила эту маленькую кроху, также как любила ее отца. Может это передается генетическим путем???

Дарья почувствовала чей-то тяжелый взгляд. Не переставая петь колыбельную, девушка повернулась к входу в комнату. Конечно же, там стоял Воронов, наблюдая, как Даша укачивает малышку. Он ничего не говорил, просто, молча, наблюдал. Странно это даже не напрягло Дашу. Это казалось совершенно нормальным, будто всё было на своих местах, будто всё именно так и должно быть. Очень опасные мысли. Очень желанные мысли. Беляева с удивлением поняла, что впервые она задумалась о своем будущем в таком контексте. Бросив незаметный взгляд из под ресниц на Вита, Даша отметила, что мужчина выглядел изможденным. Даше тут же захотелось притянуть его к себе, крепко обнять. Абсурд! Желание защитить Алису понятно, нерастраченный материнский инстинкт и ребенок, лишенный любви родителей. Всё закономерно. Но желание утешить и защитить Вита? Да это от него нужно защищать… вот только все равно сердце сжималось при виде впалых щек и красных глаз. Желая хоть как-то отвлечься от своих бредовых желаний, Даша решила нарушить затянувшуюся тишину:

— Как получилось, что эта женщина ухаживала за малышкой? — при воспоминании о том, как Алиса надрывно плакала, былой гнев вернулся. Захотелось спустить с лестницы эту женщину. Неужто совести совсем нет? Так обращаться с такой малюткой…

— У нее были самые лучшие рекомендации из всех претенденток, — тихо ответил Вит. — И на собеседовании она вела себя профессионально.

— Профессионально? — бровь Даши сразу же взлетела вверх. — Да на ее лице написано, что она сухарь сухарем. Она занимается этим для того, чтобы деньги иметь, а не потому что ей приносит удовольствие общание с детьми. Да у нее полностью отсутствует материнский инстинкт!

Малышка во сне завозилась, и Даша вновь принялась покачивать ее.

— Многие занимаются своей работой, чтобы деньги зарабатывать, — заметил Воронов.

— Да, — ответила Даша, — но не все. И твоя задача, как родителя найти именно такую няню, которая бы любила детей, а не просто зарабатывала деньги.

Виталий тяжело вздохнул и зашел в комнату, после чего закрыл за собой дверь. Даша немного напряглась, стоило ей оказаться в одной закрытой комнате с Витом всегда что-то происходило — взрыв страсти, взрыв гнева, желание мести, просто желание. Конечно, сейчас с ними была Алиса, и ребенок снизит накал страстей, который неизменно происходил между ними, но все же… по большому счету Дарья боялась, при чем боялась своей собственной реакции, боялась, что сама кинется в его объятия, прося просто обнять и изгнать внутренних демонов и болезненное прошлое. Она так давно потеряла опору в своей жизни, всегда надеялась только на себя, ей хотелось просто быть защищенной, быть любимой, забыть о той боли, что не отпускала ее по сей день.

Пока Дашу одолевали столь противоречивые мысли, мужчина прошел по комнате, и остановился около кресла, в котором сидела Даша с ребенком. С очень странным выражением лица он стал смотреть на малышку. Даша никогда не видела таких эмоций. Может потому что она отчетливо улавливала страх? Беляева всегда считала Вита человеком с железной волей, который ничего не боится. Только сейчас повзрослев и пройдя через свой собственный ад, девушка осознала, что страхи есть даже у самых сильных. И Вита они тоже есть. Но почему девочка стала катализатором? Почему сейчас глядя на нее, у Воронова на лице отчетливо написана нежность, смешанная со страхом.

— Проблема в том, что я не знаю, в чем конкретно состоит задача родителя, — наконец, проговорил он. — Лишь смутные представления о том, какими должны быть отношения между родителем и его чадом.

Даша внимательно посмотрела на него. Девушка знала, что у него было тяжелое детство. Его мать вела разгульный образ жизни, а отец долгое время не признавал его. Когда-то он ей сказал, что даже признателен им, они научили быть его сильным и выносливым, именно благодаря своему тяжелому детству, он добился таких успехов. Даша верила, что даже если в свое время его отец не дал бы Виталию стартовый капитал, он все равно добился успеха. Он просто не мог быть в роли ведомого или неудачника. Ни с его характером. Но если родители научили его выживать, то не научили самого важному, чему учит семья — любви. Виталий просто не умел любить. Ему трудно раскрыться и принять кого-то в свое сердце, поняла Даша. Раньше, когда они встречались, Даша часто обижалась на него, считая, что он намеренно держит с ней дистанцию. А что если все было наоборот? Что если он как раз пытался раскрыться? Ведь медленно, но верно она узнала его все больше. Может она просто смотрела на ситуацию с неправильной точки зрения? Сейчас это уже не имело значения для них, слишком многое стояло между ними. Но теперь призраки прошлого стоят между ним и его дочкой. Как же им помочь?

— Всё что от тебя нужно это любить и заботиться о ней, — тихо ответила Даша, — остальное придет со временем. Но если ты не дашь ей войти в свою жизнь, вы так и останетесь порознь.

Лицо Вита выражало борьбу, что-то происходило внутри него, и Дарье очень захотелось проникнуть внутрь его головы, прочитать его мысли.

— Я не знаю смогу ли, — признался Вит, отводя глаза. — Я боюсь сломать ей жизнь. Боюсь не оправдать надежд, боюсь оказаться таким же плохим родителем, как были мои…

Видно было, что признание далось ему с большим трудом. Даша это оценила, он раскрылся перед ней, показал, что тоже может испытывать слабость. Начало положено, теперь нужно просто подтолкнуть его к дочери.

— Вит, — Даша взяла его за руку, отчего он ощутимо вздрогнул, — твои отношения с родителями не должны влиять на твои отношения с дочерью. Ты это ты, родители это родители. Не смотря на родство, вы все разные. Ты боишься, но если дашь своему страху преодолеть себя, то окажешься ничем не лучше своих же родителей. В твоих силах быть лучше их, стать отличным отцом. Это дело твоего выбора. И только твоего.

Даша все еще видела сомнения, сквозящие в его глазах, но он протянул руку к дочери и нежно погладил ее лобик. Девочка пошевелилась, но не проснулась, лишь инстинктивно повернула лицо навстречу ласке. Робкая улыбка появилась на лице у мужчины.

— Она такая маленькая, — растерянно проговорил он.

— Да, — ответила Даша, — маленькая и беззащитная. У нее нет матери, а значит, в отце она нуждается вдвойне. Она в тебе нуждается!

Дарья поднялась со своего места, практически вплотную встав рядом с мужчиной. Встав на носочки, она аккуратно протянула Алису ему.

— Возьми ее, — тихо сказала она, — ей нужно чувствовать, что ты рядом.

Выражение благоговения на лице Воронова она, наверное, будет помнить всю свою жизнь. Казалось, что он боялся даже вздохнуть. Даша передала в его руки малышку, потом подправила одеялко.

— Познакомься, — улыбнулась Беляева, — это твоя дочь, Алиса.

То, что произошло далее трудно передать словами, это надо видеть, это надо чувствовать. Чувства отца, который впервые взял на руки свою дочку невозможно измерить. Робкая улыбка Вита стала более уверенной, более нежной. Казалось, на глазах у Даши происходило какое-то таинство, то, что не должен видеть посторонний человек. Особенно когда, Алиса, словно почувствовав значимость момента, решила проснуться. Открыв сонные глазки, она несколько раз моргнула и потом душераздирающе зевнула, заставив своего отца сиять от гордости. Легкий смех мужчины слетел с его губ, заставляя что-то внутри Даши скрутиться в узел. Воронов оторвал глаза и посмотрел на девушку, смех замер на его губах.

По лицу Даши катились крупные слезы, которые она не могла остановить. Сейчас глядя на то, как Виталий с нежностью смотрит на свою дочь, она на миг представила, что он держит в руках их ребенка, что она благополучно родила, и никто не вмешивался в их отношения… что они были одной семьей. Стоило ей понять, какие мысли посетили ее, горечь моментально наполнила ее душу, заставляя задыхаться. Если бы… прошлое не изменить, но так хочется. Если бы он тогда приехал к ней, попытался вернуть. Возможно, Даша бы приняла совершенно другое решение. Возможно, у них был бы шанс. Так почему он не приехал? Почему бросил тогда одну, ведь она так сильно в нем нуждалась? Обида вновь подняла свою голову и теперь давила ей на сердце.