— Спит, — резко ответил телохранитель, было видно, что он не любит Катю, — я ей вколол успокоительное.

Дарья больше не стала спрашивать о ней. Казалось, что стоит только заговорить о ней, как спокойствие и тишина ночи, которая прерывалась лишь завывание ветра за окном, закончится и малышка, спящая в ее руках, окажется в опасной близости от своей неуравновешенной матери.

— Ну, все, готово, — произнес мужчина, и Даша встала, чтобы передать ребенка мужчине. Когда Даша оторвала девочку от себя и отдала Олегу, девочка проснулась и заплакала. Даша инстинктивно, чуть не выхватила ее из рук мужчины, чтобы успокоить, но остановила себя. Подняв голову и посмотрев на телохранителя, она поняла, что ее телодвижения ни остались незамеченными, Даша потупилась и опустила руки по бокам, сжимая кулаки, чтобы не дать настырным рукам добраться до девочки.

Олег взял на руки малышку, очень профессионально надо отметить, и стал ее покачивать, но девочка все также плакала, не желая успокаиваться. Плач девочки разрывал Даше сердце, она понимала, что с ней все в порядке, но сердце все равно бешено билось, желая успокоить малютку. В итоге Даша не выдержала, сделав шаг к мужчине, она наклонилась и погладила ребенка по лобику.

— Ну, тише, малышка, тише, — нежно проговорила она, — сейчас мы тебя помоем и чудо-телохранитель тебя запеленает, а то неумеха Даша этого сделать не может, после чего ты поспишь, родная…

Вот неся такую околесицу, Даша потихоньку успокоила малышку, которая теперь не плакала, а очень внимательно слушала странную тетю.

— Однажды ты станешь отличной матерью, Даша, — сказал Олег. Эти слова каленым железом прошлись по нервам, заставив резко отступить. Не поднимая глаз, она пробормотала:

— Думаю, ее нужно искупать.

Даше не нужно было смотреть на Олега, чтобы понять его недоумения. Такие простые слова, вызвавшие такую сильную бурю в ее душе. Хорошая мать? Это вряд ли… ей захотелось заплакать, просто плакать пока вся та боль, скопившаяся за эти годы не выйдет из нее, будто из скрытого нарыва гной… вот только легче не станет, боль и чувство утраты всегда возвращаются…

— Когда-то у меня был сын, — слова Олега привлекли внимание Даши. Мужчина деловито начал мыть девочку, очень умело, будто бы постоянно этим занимался.

— Был? — спросила Даша. — Он умер?

— Нет, — вздрогнув, ответил Олег, — слава богу, нет. Однажды я женился на беременной девушке. Я знал, что ребенок не мой, а у нее ситуация была безвыходная. Алена меня умоляла помочь ей, войти в ее положение. И я согласился. В то время меня самого бросила девушка. Мы с ней собирались пожениться, но однажды я вернулся из очередной командировки, а ее уже не было… Мать рассказала, что все это время она от меня гуляла, и что, скорее всего, Ира уехала со своим очередным хахалем, подальше отсюда. Мне стало жаль Аленку, тем более я сам находился в сходном положении. Я чувствовал себя преданным, а Алена… когда-то мы уже были вместе, и женитьба на ней своего рода была протестом. Протестом против своих же чувств к Ире. Но на протесте и жалости брак не построишь. Наш брак продлился едва ли больше года, но за этот год я успел привязаться к Лешке. Ребенок полюбил меня, как отца, а я действительно считал его своим сыном. Только так не считала Алена. Вскоре Алена ушла от меня, лишив даже возможности видеться с Лешей. Сейчас она вышла замуж за биологического отца Лешки, а сына я не видел уже четыре года.

— Мне очень жаль, — тихо произнесла Даша. Очень грустная история. Как можно быть настолько бессердечной и не позволять видеться с ребенком? Возможно, он не настоящий отец, но он желал им быть… и помог ей и ее ребенку, и так отблагодарить за это?

— Мне тоже, — грустно улыбнулся Олег, практически закончив мыть ребенка. — Ну вот, осталось только запеленать.

Дальше мужчина показал, как это делать. Даша старательно запоминала все, что показывал мужчина, совсем забывая о том, что ребенок не ее, и не ей заботится о нем.

Скорая прибыла только утром. Роженицу и новорожденную сразу же забрали на обследование. Сама Даша по быстренькому смылась из дома еще до приезда Вита, ей почему-то сейчас совершенно не хотелось встречаться с ним. Ей нужно все обдумать, понять, что делать дальше.

Последующие две недели, Даша все еще не могла придумать, что ей делать. Плясать под дудку Беса ей совсем не улыбалось, да и мстить ей как-то расхотелось… Даша не была уверенна, в чем дело, но желание все сметать на своем пути, как-то притупилось. Да, ей все еще было больно вспоминать свое прошлое, но той обжигающей боли не было, казалось, что Алиса, а именно так Вит назвал новорожденную, своим появлением заставила круто пересмотреть Дашин взгляд на этот мир. Беляева до сих пор была обижена на Виталия, до сих пор его предательство причиняло боль, но эта боль была терпимой. Что-то внутри все еще требовало сделать ему больно, унизить, но Даша понимала, что ее действия на прямую принесут ущерб его дочери, ведь из родителей у нее был только он.

Катерина оказалась совершенно спокойно перенесла роды, у нее даже разрывов не было, что удивительно, учитывая в каких условиях и кто именно принимал роды. А вот в уме Ведьма совершенно повредилась, ее сразу же уложили в психиатрическую лечебницу. Жека ходил как в воду опущенный, но маленькая племянница радовала его сердце. Воронов же особой любви к дочери не проявил, спихнув все заботы на своего друга. Алексеевский же по мере возможностей заботился о девочке, каждый день, навещая ее. Вит нанял нянечку с обширнейшим списком рекомендаций с прошлых мест работы, но, по мнению Жеки, она была слишком сухой. Женщина была сорока лет, незамужняя, не имеющая детей, и, по мнению Жеки, совершенно лишенная материнского инстинкта, но прямых доказательств в ее некомпетентности у него не имелось, так что приходилось ему терпеть. Всё это Жека сам поведал Даше, он вообще последнее время часто зависал ее у нее, рассказывал о себе и своей жизни, а еще, как подозревала Беляева, пытался узнать, как дела у Орхидеи… Даше удалось даже пару раз уговорить Жеку взять ее с собой, когда он проведывал ребенка. Девушка старательно скрывала свой интерес к Алисе и ее жизни, но видать это не сильно ей удалось, потому что пару раз ловила задумчивые взгляды Жеки. А Даша ничего не могла с собой поделать и волновалась за девочку, которой помогла появиться на свет.

С Витом Даша практически не пересекалась, только пару раз он подвозил ее домой. Она со стыдом призналась себе, что скучает по нему, это было странно. Она настолько привыкла к его молчаливому присутствию в своей жизни, что Дарья начинала испытывать дискомфорт, когда его не было рядом. И хотя, Беляева понимала, что все время занимают дела, связанные с заключением грандиозного нового контракта, где-то в подсознании Даша мучилась, мучилась от ревности. Мысли о том, что он может проводить вечера в объятиях барменши заставляли тихо сходить ее с ума, вымещая ярость на подвернувшихся под руку вещах. Это было безосновательно, это было глупо. Но Даша ревновала его к любовнице. Тем более сейчас, когда он начал бракоразводный процесс, и вскоре опять станет абсолютно свободным.

Глава 20

Даша уставилась в телефон, все происходящее вокруг казалось приглушило свои звуки, все внимание девушки были прикованы к словам на экране телефона. «У тебя есть две недели, киска. Это всё что у тебя осталось. Надеюсь, ты бреешь свою прекрасную киску. Ей в ближайшее время предстоит очень много работы», — гласило сообщение с неизвестного номера, но не нужно обладать супер дедукцией, чтобы понять, кто именно его прислал. Даша только гадала, почему его так долго не было видно и слышно. А все эти две недели она ждала, когда же Вадим нарушит молчание. Ну что же, вот и нарушил. Не то чтобы она была не готова к такому, но угроза все равно произвела на нее отличное впечатление. Даша отлично помнила, как этот псих лапал ее тогда на улице. Ощущение его рук на ее теле, холод сковывающий тело… Даже сейчас сидя в тепле у Беляевой на руках встали волоски от ужаса. Ей совсем не хотелось давать ему повода для изнасилования. Сама мысль о том, что кто-то может коснуться ее без ее разрешения, без ее желания вызывала приступы сильного головокружения. Беляева уже была не рада, что затеяла это все. Ей хотелось сейчас одного — оказаться подальше отсюда. Нужно было послушать Женю, когда она предлагала уехать, но тогда бы она не помогла родиться Алисе…

Как сложно устроен мир, всего одна маленькая песчинка может склонить чашу весов в ту или иную сторону. Дарья чувствовала себя этими самыми весами, которые с появлением маленькой песчинки — Алисы — снова поменяли приоритетность чаш. И вот уже желание начать все сначала, примириться с прошлым и отпустить его перевешивает желание мести и крови. Кому сейчас от того, что она унизит и лишит всего Вита, станет лучше? Ответ простой — никому. Ну, может только Бесу, который только спит и видит заполучить «Виват» себе.

— Даша!

Девушка обернулась и увидела спешащего к ней Алексеевского. Он выглядел взмыленным, будто отпахавшая весь день на пашне лошадь.

— Жека, привет! — поздоровалась Даша, вставая с места. — Ты чего здесь? У тебя же сегодня представление в клубе новой программы…

— Да, но я по запарке забыл передать важные документы Виту, а они ему завтра с утра нужны для подписания, — выдохнул скороговоркой Красавчик. Ну что поделать с ним, даже весь вспотевший, растрепанный он смотрится красивым… теперь понятно, почему его так прозвали.

— Так что ты тут делаешь? — спросила Даша. — Его тут уже с четверга не было.

Последнее она сказала с какой-то непонятной тоской. Эти несколько недель после рождения дочки Вит будто бы от нее отстранился, отгородился, что по идее должно вызывать только радость, но вызывало только грусть, тоску и ревность…