Луи Бриньон - Саракамуш

За столом снова и снова раздавался радостный смех.

– Ну а после боя, нас каторжников, кто остался в живых, построили и граф Шаповалов, – дедушка Андраник улыбаясь, посмотрел на Изу, – объявил, что направил прошение о нашем освобождении. С нас всех сняли кандалы, а через месяц, может немного меньше, прошение удовлетворили.

– А наш Андро, Саракамуш? – раздалось за столом сразу несколько голосов.

– Освободили. Орден получил и чин поручика. Он после этого командующего армией из под обстрела вытащил. Да тот Саракамушу своего коня подарил. На этом самом коне он и приехал когда я домой собирался. – гордо ответил дедушка Андраник.

– Расскажи ещё про него, дедушка, – попросила Ася.

К ней тут же присоединились несколько человек. Ваан только и делал, что улыбался. Он был счастлив, что отец сидит рядом с ним.

– Его граф Шаповалов, – дедушка Андраник опять посмотрел на Изу и улыбнулся, – под арест посадил в тот же день, когда он после ранения вернулся.

– Его ранили? – раздалось сразу несколько взволнованных голосов. А Иза схватилась за сердце.

Дедушка Андраник кивнул.

– Но он быстро вылечился и вернулся.

– А почему под арест посадили?

– Саракамуш жизнь свою совсем не ценил. Рвался всё время туда, где опасность была. А наутро должны были крепость на горе штурмовать. Вот он его и посадил под арест, чтобы беду отвести. Но он сбежал!

За столом снова раздался смех.

– Пока полк готовился к атаке, Саракамуш по отвесной скале поднялся в крепость и взорвал склад боеприпасов. За день взяли крепость. И всё благодаря ему. А его нашли на самом краю пропасти, раненного…

Иза испустила крик и почти сразу же обмякла. Её подхватил Ваан, одновременно бросая укоризненный взгляд на отца.

Все забегали вокруг Изы, пытаясь привести её в чувство. Едва она открыла глаза, как дедушка Андраник радостно закричал:

– Жив, он жив. Своим глазами видел. Совсем мало был ранен!

Пришло сообщение от графа Шаповалова. Он сообщал о дате своего приезда. За день до этой даты, Иза, Ася и Роберт и Рипсиме отправились в город. Ашот уехал ещё раньше. Ему никак не сиделось дома, вот он и решил «помочь Артушу», как он сам выразился.

Когда Иза, Ася и Роберт вошли в магазин Артуша, Ашот сидел за столом и скрупулёзно пересчитывал медные монеты. Время от времени его пальцы ложились на счёты, после чего раздавался своеобразный щелчок. Зоя оперлась коленом об стул, положила локти на стол и опёршись кулачками в подбородок, внимательно следила за священнодействиями Ашота.

Заметив их, Зоя радостно вскрикнула и принялась всех обнимать, а Ашот заговорщически подмигнул и тут же прямо в лицо всем радостно закричал:

– Зоя скоро станет мамой!

Иза, Ася и Роберт так и замерли. Они переводили изумлённый взгляд с Ашота на Зою.

– Ашот! – Зоя с отчётливой угрозой смотрела в его сторону.

– Что? Я правду говорю! Если тебе неприятно можешь выйти, – добавил Ашот.

– И как же это я стану мамой, если у нас никаких отношений не было? – поинтересовалась Зоя.

– Моего ребёнка усыновишь!

– Ашот! – Зоя смотрела на Ашота так, словно хотела убить на месте.

– Я тебе давно хотел рассказать про своего сына. Подходящего момента не было. Случайно всё получилось. Честное слово. Я пришёл к вам в кафе, смотрю, дядя Арам стоит. Спрашиваю, где Зоя, а он плечами пожимает. Ну я сел за стол, заказал пирожное с этими круглыми шариками и подумал: А если бы у меня был сын, Зоя ему бы стала мамой или нет?

У стены стояли корзины с виноградом. Зоя схватила одну гроздь и запустила ею в Ашота. Виноград попал Ашоту на рубашку и сполз, оставляя своеобразные красные пятна.

Магазин мгновенно наполнился смехом.

– Ты что? – закричал на Зою Ашот. – А если я буду кидаться в тебя пирожными у вас в кафе?

Зоя было миролюбиво подняла руки, но в этот момент снова раздался голос Ашота:

– Если не хочешь стать матерью моего сына, по-человечески скажи.

Зоя запустила руку в корзину с виноградом. За ней потянулись руки Аси, Роберта и Изы. Вооружившись виноградом, они запустили его в Ашота. Он успел прикрыться руками. Пригибая голову, он проскользнул мимо Зои и, схватив корзинку с виноградом, закричал:

– Я своего сына в обиду не дам!

С корзинкой в руках он побежал в соседнюю комнату и оттуда молниеносно атаковал всех виноградом из корзины.

– Буду знать теперь какие у меня родственники, – кричал Ашот, бросая в них виноград.

В ответ его забросали виноградом с ног до головы. Больше всего Ашоту доставалось от Роберта. Одна особенно удачная брошенная им гроздь ударилась об щеку Ашота и отлетела, оставив круглое красное пятно.

– Роберт, я за тебя Асю замуж не выдам! – предупредил Ашот.

Обмен ударами виноградом после этого только усилился. На этот раз наибольший урон причиняла Ашоту его сестра Ася. Она всё время целилась в глаз Ашота, но никак не могла попасть. Корзинка Ашота быстро пустела. Внезапно Ашот перестал бросаться и отпустил руки. В этот момент несколько гроздей пролетела мимо него, а одна шлёпнулась об лоб Ашота и сползла на нос. Её бросил…Артуш.

Ашот снял виноград с носа и с таким изумлением посмотрел на Артуша, что тот невольно рассмеялся.

– Что, Ашот? Не ожидал? Думал, ругать буду? Нет. Я тоже хочу отпраздновать с вами возвращение Андро…

– Андро завтра приезжает! – закричал Ашот. – Заберём его и пойдём гулять все вместе.

Все шумно приветствовали это предложение. Они ещё долго говорили, обсуждая предстоящий день, а потом дружно принялись убирать виноград, которым была усеяна вся комната.

Часом позже, Иза, Роберт, Ася, Ашот и Зоя отправились в церковь. Каждый из них зажёг свечу и поблагодарил Бога за то, что он вернул им Андро. Оттуда все дружно отправились в городской дом Изы. Рипсиме ещё не ложилась. Она накрыла для них ужин и сразу ушла.

Они и за столом продолжали говорить.

Иза глаз не сомкнула. Она почти всю ночь провела перед зеркалом.

От одной мысли, что она завтра может увидеть Андро, Иза приходила в состояние крайнего возбуждения и бежала смотреться в зеркало. Она успела раз десять распустить волосы и снова их собрать. Стоя перед зеркалом, она корила себя за слишком бледный цвет лица, чтобы тут же обрушится с негодованием на слишком яркий румянец. Всё в ней было не так, и что интересно, сие обстоятельство никак не зависело от отражения в зеркале.

Утром, они позавтракали и все вместе, включая Рипсиме, отправились на железнодорожную станцию.

Изе казалось, что она умрёт раньше, чем поезд остановится. Но вот, поезд остановился и почти сразу же показался граф Шаповалов. Он был в шинели, сапогах и фуражке. В руках держал саквояж.

– Крёстный! – Иза бросилась к нему в объятия.

Граф Шаповалов расцеловал Изу, а после приветливо поздоровался с остальными. Все ждали, что скоро появится и Саракамуш, но граф Шаповалов отрицательно покачал головой.

– Не стоит беспокоиться, дитя моё, – сказал он, видя, что Иза начинает волноваться. – Он просто не захотел расставаться с конём, который ему подарил командующий армией. Они едут вместе со штабс-капитаном Орловским и уже сегодня вечером будут в Тифлисе. Надеюсь, ты не думаешь, что я лгу? – добавил он, разглядев подозрительный взгляд Изы.

Графу Шаповалову так и не дали отдохнуть. С железнодорожной станции все дружно отправились вместе с ним на Эриванскую площадь. В самой дальней части площади, у самого подножья горы и находился особняк графа Шаповалова.

Пока он приводил себя в порядок и переодевался, все расположились у него на летней террасе за чашкой чая. Иза всё время угрюмо посматривала в сторону двери, из-за которой должен был появиться граф Шаповалов, чем не раз вызывала улыбку Рипсиме.

– Ты будешь счастлива, обязательно будешь, – глядя на неё думала Рипсиме. – Она точно знала, какие чувства Иза сейчас испытывает.

– Крёстный! – Иза облегчённо вздохнула, когда граф Шаповалов присоединился к ним. Слуга поставил перед ним чашку чая и сразу же ушёл. Граф Шаповалов с видимым наслаждением отпил несколько глотков.

– Крёстный! – не сдержалась Иза.

– Что?

– Крёстный! – возмущённо выдохнула Иза.

– Я ведь уже сказал, что он сегодня приедет в Тифлис. Чего ещё ты хочешь узнать?

– Ты что-то скрываешь. Я знаю тебя. Говори, крёстный, – потребовала Иза.

– А ты сможешь выдержать правду?

Все за столом мгновенно затихли. Граф Шаповалов выглядел более чем серьёзно. Иза сразу изменилась в лице.

– Он…

– Нет. Он здоров и прекрасно себя чувствует. И он точно будет сегодня в Тифлисе.

– Я не понимаю…

Граф Шаповалов развёл руками.

– Даже не знаю, как тебе сказать. Всё скверно. Я бы даже сказал, весьма скверно. Я его несколько раз просил поехать в Белый ключ, но он всегда отказывался. А перед самой поездкой, когда я стал особенно настаивать, он ответил, что будет, так как хочет Иза.

Иза радостно засмеялась. Все оживились, но поскольку граф Шаповалов оставался печальным, почти сразу же радостные голоса замолкли.

– Когда я спросил, почему в таком случае он отказывается, знаешь. что он ответил? «Никогда, слышишь никогда, не смей возвращаться назад. У тебя нет дома.

Иза резко побледнела.

– Что я не скажу, в ответ он цитировал строки из твоего письма. Он даже слышать ничего не хочет. Так и сказал: «Я никого не виню. Я всех простил, даже тех, кто меня на каторгу отправил, но никогда не говорите мне об Изе или других людях из моей прошлой жизни. Я ничего не хочу слышать и никого не хочу видеть. А если вы ещё раз затронете этот вопрос, я больше не смогу находится рядом с вами.

Сразу после этих слов воцарилось тягостное молчание. На Изу невозможно было смотреть без слёз. Она как-то вся сжалась и постоянно вздрагивала.

– Он просто обижен, – подала голос Рипсиме желая ободрить дочь.