Он снова разнервничался.

— Ну так вот теперь у нее есть возможность застукать нас обоих, — возбужденно воскликнул он. Не думай, что тебе удалось навсегда от нее избавиться. Она наверняка сейчас где-то рядом.

Джина сокрушенно покачала головой.

— Утро сегодняшнего дня было самым прекрасным в моей жизни. Я думала, что таким же будет и день. А теперь все это превратилось в ужасный кошмар, — тоскливо протянула она.

Упоминание о прекрасно начинавшемся утре немного подняло настроение окружному прокурору. Ожидая услышать лестные отзывы о своих мужских подвигах прошлой ночью, он въедливо спросил:

— И что ж такого прекрасного было этим утром? Уж не то ли, что ты проснулась со мной в одной постели?

Джина отмахнулась от него, как от назойливой мухи.

— Кейт перестань. Во-первых, в городе появилась Келли. Она пришла в себя. Во всяком случае в такой степени, чтобы предстать перед судом.

Окружной прокурор оскорбленно надул губы.

— И что же? — скептически спросил он. Джина оживилась:

— Именно этого я так долго ждала! — с энтузиазмом воскликнула она. — Мне необходимо лишь еще один раз встретиться с СиСи Кэпвеллом, чтобы получить все, чего я хочу. Все, что по праву принадлежит мне. Я снова буду жить в этом огромном доме. У меня будут слуги. Представляешь, огромное количество слуг. Я буду делать все, что захочу. Я стану владелицей яхты, вертолета. Я буду ездить за покупками в самые дорогие магазины на роллс-ройсе. Горничная будет по утрам убирать мою постель. Нет-нет, — торопливо воскликнула она. — Не так. Горничная будет приносить мне прямо в постель горячий кофе и французские булочки. О, как я обожаю французские булочки! Я стану обладательницей огромного состояния. Со мной будет мой сын Брэндон. А еще, — она распалялась все сильнее и сильнее. Очевидно, картины воображаемого будущего туманили ей голову и будили фантазию. — Я стану обладательницей пятидесяти кредитных карточек. Заметь, Кейт, золотых кредитных карточек. И на каждой будет указано мое имя. А еще, — она горделиво подняла голову и выпятила грудь. — У меня будет муж по имени СиСи Кэпвелл.

Окружной прокурор выслушал этот горячий монолог, с плохо скрываемой иронией.

— Надеюсь, ты перечислила это все не в порядке понижения значимости? — хмыкнув, заметил он.

Джина снова вернулась с небес на землю.

— Все это имеет значение только в одном случае, — надув губы, сказала она.

— В каком же? — полюбопытствовал Тиммонс.

— В каком, каком, — раздраженно бросила Джина. — Мне сейчас нужно остаться в живых, а уж потом думать обо всем остальном.

Тиммонс с ехидством заметил:

— А это весьма проблематично до тех пор, пока Сантана разгуливает на свободе.

Джина озабоченно прошлась по гостиной.

— Я вот думаю: не позвонить ли мне в полицию и не попросить ли официальной защиты у властей?

— Ты думаешь, что они тебе помогут?

— Они обязаны защищать свидетелей в случае, если на них возможно покушение.

Тиммонс не скрывал своего скептического отношения к этой идее:

— Я думаю, что для начала, нам нужно покинуть эту квартиру.

Не дожидаясь ответа от Джины, он направился к двери. Сунув сумочку себе подмышку, она заторопилась следом.

— И куда мы сейчас?

Не оборачиваясь он сказал:

— Все равно куда, лишь бы не быть такой легкой мишенью для Сантаны.

Наконец, все семейство Кэпвеллов — СиСи, София, Келли, Иден, а так же Перл и Круз Кастильо, собрались за завтраком в столовой. Правда СиСи вынужден был на некоторое время покинуть столовую, чтобы поговорить с судьей Конвей.

После того, как Келли рассказала о том, что ей удалось вспомнить, Перл добавил:

— Мы разговаривали с Джиной по поводу, что произошло в тот вечер в президентском номере. Она сказала, что ничего не знает, но у меня сложилось такое впечатление, что ей известно нечто весьма существенное и она пытается это скрыть. Это меня очень беспокоит.

София беспокойно взглянула на дочь:

— А когда вы разговаривали с ней?

— Это было совсем недавно. Сегодня утром. Мы пришли к ней потому, что во-первых — я должна была сказать, что я видела ее в тот вечер в президентском номере, а во-вторых, я просила ее рассказать о том, что она помнит.

— И что она сказала? — спросила Иден. Келли удрученно покачала головой:

— Я пыталась узнать у нее, видела ли она пистолет. Но Джина отказалась сообщить мне что-нибудь по этому поводу. Мы с Перлом думаем, что она знает гораздо больше, однако скрывает это.

Перл согласно кивнул:

— Я в этом вообще не сомневаюсь. Скорее всего она видела пистолет и, возможно, даже знает куда он подевался.

Но Келли с сомнением покачала головой:

— Нет, Перл, я так не думаю, — сказала она. — Вряд ли она солгала бы в таком серьезном вопросе. Ведь это означало бы засадить меня за решетку. Если во время судебного процесса, я не смогу доказать свою невиновность, меня ожидает обвинительный приговор. Думаю, что она прекрасно понимает это.

Иден решительно махнула рукой:

— Если так, то мы должны заставить ее признаться.

Я думаю, что если нажать на нее как следует, она расскажет все, что знает. Пора вмешаться.

— И как мы это сделаем? — спросила София.

Иден не успела ответить, потому что СиСи положив трубку, вернулся в столовую с радостным восклицанием:

— Отлично, все просто отлично!

Увидев обращенные на него недоуменные взоры собравшихся, он пояснил:

— Судья Конвей согласилась на проведение повторного освидетельствования. Я сумел убедить ее в том, что Келли чувствует себя значительно лучше и в состоянии предстать перед судом. Будет назначена бригада врачей и я уверен, что Келли успешно пройдет это испытание. В общем, пока все складывается для нас благоприятно. Дочка, тебе не нужно возвращаться ни в какую больницу. Судья Конвей согласилась, что ты совершенно не опасна.

Келли от радости захлопала в ладоши:

— Прекрасно!

Воцарившееся в столовой оживление было прервано словами Круза:

— Все это конечно очень хорошо, — с тяжелым вздохом сказал он. — Я рад, Келли, что ты наконец оказалась дома. Наверное так будет лучше для всех, но к сожалению, я вынужден вас покинуть. Я хочу заехать на радиостанцию и попросить сделать объявление. Точнее, лучше всего было бы обратиться к Сантане. Я знаю, что она сейчас очень напугана и может наделать много глупостей. Я представляю в какой она панике. Может быть нам удастся успокоить ее.

Следом за ним со стула тут же поднялась Иден.

— Я поеду с тобой. Круз кивнул:

— Я этого тоже хочу.

Прежде чем уйти, Иден обняла сестру:

— Келли, я очень рада, что ты вернулась домой. Мы все по тебе очень соскучились. Я уверена в том, что у тебя все будет очень хорошо. Главное, что ты теперь с нами, а значит тебе нечего бояться.

Келли с благодарностью посмотрела на сестру:

— Я тоже очень рада, а ведь несколько недель назад я даже не могла о таком мечтать.

При этом она с благодарностью взглянула на Перла.

— Ну что ж, я скоро вернусь, — сказала Иден. — Пойдем, Круз.

СиСи ободряюще похлопал Круза по плечу:

— Я думаю, что все образуется. Спасибо за то, что заехал и рассказал нам обо всем.

Кастильо хмуро кивнул и молча направился к двери. Иден последовала за ним.

— Ну, что, дочка, — обратился СиСи к Келли. — Устала наверно. Тебе много пришлось пережить.

Она с улыбкой покачала головой:

— Вовсе нет, я чувствую себя нормально.

София с нежностью смотрела на нее:

— Может быть ты хочешь подняться наверх в свою комнату и отдохнуть? Там все осталось таким же, как в тот день, когда ты покинула этот дом. Мы только сменили постель.

Келли поднялась из-за стола:

— Нет, спасибо, мама. Мне нужно еще кое-что сделать.

СиСи выразил легкое удивление:

— Что у тебя еще есть какие-то дела? Она несколько уклончиво ответила:

— Мне надо повидаться еще с кое-кем, кто был в ту ночь в президентском номере. Для меня это очень важно.

СиСи нахмурил брови:

— Кто же это?

Келли тяжело вздохнула и опустила голову:

— Это Ник. Мне надо повидаться с Ником Хартли.

СиСи и София обменялись многозначительными взглядами.

— Где я смогу его найти? — спросила Келли. СиСи на мгновение замялся:

— Я не знаю, стоит ли тебе встречаться с ним прямо сейчас. Может быть все-таки лучше отдохнуть?

Келли вопросительно посмотрела на отца:

— А что?

СиСи развел руками:

— Мне кажется, что именно с Ником тебе следовало бы поговорить в самую последнюю очередь.

Келли непонимающе мотнула головой:

— Почему? Или ты думаешь, что наш разговор может означать для Ника что-то неприятное?

СиСи секунду помолчал, а потом ничего не объясняя сказал:

— Он живет в той же квартире, где и раньше. Скорее всего сейчас он дома. Поступай, как решила. Я не стану тебе мешать.