Джоли сделала еще несколько шагов по направлению к Максу и остановилась в нескольких футах от него.

— Думаю, теперь я могу исключить тебя из списка подозреваемых.

— Буду тебе весьма признателен. — Макс не улыбнулся, но в его глазах заплясали искорки смеха.

— Отец мог стоять за сокрытием правды двадцать лет назад, но не сейчас. Тогда кто у нас остается? В моем списке осталось всего одно имя — Роско Уэллс.

Макс придвинулся ближе к Джоли.

— С чего бы Роско стал скрывать правду о том, что случилось в Белль-Роуз?

— Он бы не стал, если только он каким-то образом не связан с этим делом, — сказала Джоли. — Но зачем ему было убивать маму, тетю Лизетт и Лемара? Какие у него могли быть мотивы?

— Хороший вопрос. Роско — старый хитрый лис, в его характере есть жестокая жилка, но лично убивать троих человек средь бела дня — это не в его духе.

— Тогда кто это мог быть? В наших краях никто, кроме него, не обладает такой властью и деньгами, чтобы манипулировать местным шерифом и агентом Бюро криминальных расследований.

— И возможно, окружным коронером.

— Об этом я как-то не подумала. Кто в то время был окружным коронером? Не доктор Мейдри?

— Да, доктор Хорас Мейдри, — сказал Макс. — Сегодня утром я еще раз проверил. В восемьдесят втором окружным коронером был он. Но его уже нет в живых. Он умер два года назад в почтенном возрасте, в восемьдесят лет.

— А что, если нам встретиться с Роско и…

— Плохая мысль. — Макс покачал головой и сделал еще один шаг к Джоли. — Он будет все отрицать до хрипоты. Не признает, что в чем-то виноват, будет отрицать любую связь с этим делом. А мы выдадим свои намерения, если прямо его обвиним. Что нам нужно, так это улики. Твердые и неопровержимые.

— Эти документы, которые пропали, — в них должно быть что-то такое, что указывает на него.

— Я знаю, что Роско на все способен, но хоть ты тресни, не могу придумать ни одной причины, по которой ему бы могло понадобиться убивать сестер Десмонд. Или приказать кому-то их убить. Семейство Десмондов всегда было для него чем-то вроде королевской династии в масштабах штата Миссисипи, он считал Десмондов равными его собственной семье.

— Как Роско отреагировал, когда Фелисия сказала, что собирается выйти за тебя замуж?

— Ты, наверное, хочешь сказать, как он позволил ей выйти за бастарда без фамильной родословной? — Макс фыркнул. — Она ничего ему не говорила до тех пор, пока мы не поженились. Мы сбежали и поженились тайно.

— Да, верно. Кажется, я припоминаю, что тетя Кларис говорила, что она и твоя мать были очень разочарованы, потому что у вас с Фелисией не было большой торжественной свадьбы.

— Нам нужно было пожениться срочно, — сказал Макс.

— Вот как?

— Фелисия сказала мне, что беременна.

— Беременна?

— Она солгала, никакого ребенка не было. Конечно, правду я узнал только через несколько месяцев.

— Ох, Макс, почему она обманула тебя в таком серьезном вопросе?

— Потому что использовала секс как способ ослепить меня, чтобы я не разглядел ее истинную сущность. И она знала, что рано или поздно я пойму, что она собой представляет в действительности, увижу, что она просто эгоистичная шлюха. Поэтому она решила поймать меня в ловушку до того, как я пойму, кто она и что она.

Джоли слышала в его голосе гнев, но уловила и отголосок боли. Не задумываясь о последствиях, она дотронулась до его щеки:

— Ох, Макс, мне так жаль. Ты ее очень любил?

Макс накрыл ее руку своей рукой и прижал сильнее.

— Да, я ее любил. Но она довольно быстро разрушила все нежные чувства, которые я к ней питал. К первой годовщине нашей свадьбы я ее уже ненавидел.

— И продолжаешь ненавидеть до сих пор?

Макс отрицательно покачал головой:

— Сейчас, когда я о ней думаю, я мало что чувствую. Может быть, горечь. Пожалуй, это все.

Они посмотрели друг другу в глаза. Кто-то сказал, что «глаза — зеркало души».

То, что Джоли увидела в глазах Макса, не имело никакого отношения к прошлому, не имело ничего общего с утраченной любовью.

Макс отвел ее руку со своей щеки, поднес к губам и поцеловал ладонь. Инстинкт самосохранения призывал Джоли бежать, но верх взял другой инстинкт. И когда Макс обнял ее, Джоли с готовностью пришла в его объятия. Он накрыл ее рот своим. Она обвила руками его шею, он положил руки на ее ягодицы и придвинул ее ближе, прижал к своему восставшему члену. Ни один из них не слышал, как открылась дверь. В пылу страсти они были всецело захвачены желанием и даже не слышали испуганного вскрика.

— Что здесь, черт возьми, происходит? — закричала Меллори. — Макс, ты что, рехнулся?

Джоли и Макс отпрянули друг от друга, оба тяжело дышали, лица у обоих раскраснелись. Джоли посмотрела на дверь и увидела Меллори, на лице которой застыло выражение ужаса.

— Надо стучать, прежде чем входишь, — сказал Макс. — Этого, знаешь ли, требуют правила вежливости.

— К черту вежливость! — Меллори метнула взгляд на Джоли. — Ты можешь объяснить, с какой стати ты целовал ее так, будто сейчас съешь? Не может быть, чтобы ты настолько изголодался по женщине.

— Меллори, думаю, ты достаточно наговорила, — сказал Макс.

— Я еще даже не начала!

Меллори улыбнулась, но в ее глазах не было ни намека на улыбку, только злоба. Джоли машинально отметила про себя, что у нее такие же глаза, как у Луиса Ройяла. «Такие же, как у меня!»

— Начала и закончила, — отрезал Макс. — Что бы ты ни видела сейчас, это не твое дело.

— Черта с два не мое! Ты что, забыл, что она наш враг? Только дурак спит с врагом. А я никогда не считала тебя дураком, братец.

— Меллори, я тебя предупреждаю! — Макс свирепо посмотрел на нее.

Не обращая внимания на угрозу в его голосе, Меллори уставилась на Джоли.

— Ты ведь понимаешь, что ничего для него не значишь? У него есть другие женщины. И в частности одна. Та, к которой он тайком бегает потрахаться, когда приспичит. Эта женщина наверняка знает о том, как ублажить мужчину вроде Макса, гораздо больше, чем ты когда-нибудь знала. Хочешь узнать, кто она, эта женщина, которую Максу нравится трахать?

Макс стиснул зубы и процедил:

— Меллори!

— Это Ирта Килпатрик. Помнишь ее? Грудастая рыжая хозяйка «Саммервиль инн». Он с ней путается вот уже несколько лет.

Макс метнулся вперед, схватил Меллори за руку и насильно вывел из кабинета в коридор. Джоли застыла на месте как вкопанная, чувствуя странное оцепенение. Если у Макса продолжается роман с Иртой Килпатрик, что это меняет? Какая ей разница? Она на Макса не претендует. «Боже, ну почему же так больно думать о том, что он занимается любовью с другой женщиной?» Воображение живо нарисовало Джоли картину: Макс лежит в постели с пышногрудой рыжей женщиной.

Джоли слышала голос Макса, в котором звенел металл, — это он разговаривал в коридоре с Меллори. И слышала ответную тираду Меллори, но не могла разобрать ни его, ни ее слов.

Вдруг Макс вернулся в кабинет, с грохотом захлопнул за собой дверь и двинулся прямиком к Джоли. Она твердо встретила его взгляд.

— Ирта Килпатрик и я — друзья, — сказал он. — Наверное, лет пятьдесят назад люди бы говорили, что она моя любовница. Она была ею последние несколько лет.

Джоли кивнула.

«Мне все равно. Мне все равно. Мне все равно».

— Наши отношения… И Ирта, и я — мы оба знаем, что у нас нет общего будущего. Я никогда не обещал на ней жениться.

Джоли снова кивнула.

«Будь ты проклят, Макс! Будь ты проклят за то, что мне не все равно!»

— Да скажи наконец что-нибудь!

— Что ты хочешь, чтобы я сказала?

Макс взъерошил пальцами волосы, шумно вздохнул и отвернулся от Джоли. Она затаила дыхание.

— Черт, ну вели мне держаться от тебя подальше. Скажи, чтобы я никогда больше к тебе не прикасался. Скажи, что ты ненавидишь меня со всеми потрохами.

— Я ненавижу тебя со всеми потрохами!

Джоли выбежала из кабинета, оставив Макса сыпать проклятиями.


Глава 19


Ар-Джей Саттон проснулся от того, что в его дверь настойчиво стучали.

«Кого еще черт принес?»

Он посмотрел наэлектронные часы, стоящие на тумбочке. Светящиеся цифры показывали 11.15. Большинство людей в это время уже не спят, но он-то работает допоздна. А иногда, когда клерк, который принимает постояльцев за стойкой регистрации, не является, он, отработав смену барменом в ресторане, остается до семи утра — именно так и было сегодня утром.

— Ар-Джей, открой, пожалуйста! — крикнула Меллори Ройял, продолжая колотить в дверь.

— Меллори?

Ар-Джей вскочил с кровати, но потом вспомнил, что он голый. Интересно, что она здесь делает? Его джинсы валялись на полу, там, где он их бросил около половины восьмого утра. Ар-Джей схватил их, быстро натянул и босиком пошел по покрытому ковролином полу к двери.

Стоило ему открыть дверь, как в ту же секунду Меллори бросилась к нему и обняла его за шею. На голую грудь Ар-Джея закапали ее горячие слезы.

— В чем дело, детка? — Он обнял Меллори и ногой захлопнул дверь. — Чем ты так расстроена?

— Я не хочу об этом говорить, — сказала она. — Я просто хочу тебя.

— Я у тебя есть, милая. Весь в твоем распоряжении. — Ар-Джей поцеловал Меллори в макушку. — Не плачь, что бы ни случилось, мы с этим разберемся.

Меллори подняла голову с его груди и посмотрела ему в лицо:

— Ар-Джей, займись со мной любовью. Прямо сейчас.

— Ты пришла сюда, чтобы просить меня заняться с тобой любовью?

— Да.

Меллори смахнула с ресниц слезы.

— Ты уверена?