— Я, конечно, не хочу, чтобы это произошло, — сказал Гар. Он отправил в рот еще один кусок бифштекса и запил его чаем со льдом. — Это были мрачные дни Саммервиля. Не думаю, что произошедшее в Белль-Роуз могло оставить кого-то равнодушным. Казалось немыслимым, что нечто подобное может произойти в нашем городе, где даже двери на ночь не запирают.

Макс помнил, что Ивонн умоляла полицию поискать других подозреваемых. Она была абсолютно уверена в невиновности брата. В то время Макса не очень интересовало, виновен Лемар Фукуа или нет, и убежденность Ивонн не имела для него значения, потому что он ее тогда не знал. Он только радовался, что полиция не стала преследовать его самого. Его допросили, как допросили и дядю Перри, но это ни к чему не привело. И он, и дядя Перри рассказали шерифу, где они были и что делали в тот день. Слава Богу, что никто так и не проверил его алиби.

— У тебя когда-нибудь были сомнения в виновности Лемара Фукуа? — спросил Макс.

— Нет. Скажем так, всерьез я не сомневался. Я был уверен, что шериф Бендалл проделал все как положено. Он даже обращался в Бюро криминальных расследований. В основном потому, что жертвы были из семьи Десмонд и одна из них была женой Луиса Ройяла. — Гар поднял чашку. — Старый Хорас Мэйдри, который тогда был окружным коронером, объявил это двойным убийством и самоубийством. И ребята из Бюро поддержали Хораса. Помню, отец все повторял, что никто не сможет вернуться к этому вопросу позже и заявить, что Лемар Фукуа был обвинен несправедливо. Гар стал пить кофе.

— Должен сказать, у меня некоторые сомнения были, — признался Макс. — Мне всегда казалось странным, что слухи о Лемаре Фукуа и Лизетт Десмонд стали ходить только после убийства. Надо думать, если бы между ними несколько лет сушествовала связь, кто-нибудь бы обязательно узнал о ней раньше.

— А я никогда не верил этим слухам насчет Лизетт. Она не была влюблена в Лемара, и у нее не было с ним связи.

Черты лица Гара заострились, на лице выступили крас7 ные пятна. Макс посмотрел на него в упор:

— Как ты можешь знать наверняка?

Гар встретился взглядом с Максом, кашлянул и поспешно отвел взгляд.

— Конечно, я не знаю наверняка, но… Я помню Лизетт. Она была самой прекрасной женщиной, какую мне только доводилось встречать. Наверное, мне просто не нравится мысль, что она в самом деле была такой распутной, как про нее говорили.

Макс вдруг понял правду.

— Ты был в нее влюблен?

Гар вздохнул:

— Да, наверное.

— Может быть, она была совсем не такой, как про нее говорят. Люди много чего говорят, чего нет на самом деле. О моей матери говорили много всяких гадостей.

— А Джоли в одну из них до сих пор верит. — Тар взял вилку и нож, отрезал от бифштекса несколько кусочков, потом положил вилку и нож на край тарелки. — Я хотел тебя кое о чем спросить… это касается Джоли.

— О чем же?

— Что ты скажешь, если я буду приглашать ее на свидания, пока она живет в Саммервиле? Конечно, если ты все-таки решишь оспорить завещание, я не стану этого делать, но если…

— Я не собираюсь принимать никаких поспешных юридических решений, — сказал Макс. — Но с кем ты встречаешься — это твое личное дело.

— Значит, ты не будешь возражать?

Макс всмотрелся в лицо Гара:

— Я знаю, Джоли очень похожа на Лизетт, но тебе нужно помнить, что она не Лизетт. У нее есть собственные планы на время пребывания в Саммервиле. Я бы не хотел, чтобы ты пострадал. А у меня сложилось впечатление, что Джоли интересует только собственная персона, а на остальных ей плевать.

Гар пожал плечами:

— Как знать, может, она мне откажет. Особенно если между ней и Тероном есть что-то личное.

Максу не нравилась мысль, что у Джоли могут быть какие-то личные отношения с кем бы то ни было из Саммервиля. Он не хотел, чтобы у нее возникла к кому-то привязанность, из-за которой она может задержаться здесь дольше. Он хотел, чтобы она уехала. И чем быстрее, тем лучше.

Джоли не узнала секретаршу окружного прокурора, да и с какой стати ей ее узнавать? Она двадцать лет не жила в Саммервиле, и любой, приехавший в город за это время, будет для нее незнакомцем.

— Если вы присядете в кабинете мистера Ньюмана, он скоро к вам присоединится, — сказала стройная блондинка среднего возраста. — Он задерживается, но скоро должен быть, думаю, в ближайшие пятнадцать минут. Он попросил меня извиниться перед вами от его имени за ожидание. Не желаете ли кофе?

— Спасибо, мисс Каннингем, кофе не надо. — Терон улыбнулся своей ослепительной улыбкой, пуская в ход лишь малую часть своего обаяния, но и этого было достаточно, чтобы женщина улыбнулась в ответ. Она посмотрела на Джоли, потом перевела взгляд на шерифа. — Кофе?

Айк Дентон, здоровяк шести футов трех дюймов ростом, с эбонитовой кожей и грудной клеткой размером с бочку, замотал головой.

— Нет, спасибо, — сказала Джоли.

Шарла Каннингем вернулась за свой письменный стол в приемной, оставив дверь в кабинет слегка приоткрытой. Джоли прошлась по комнате, разглядывая предметы, развешанные по стенам: диплом Ларри Ньюмана о юридическом образовании, его фотографии с известными людьми, старинная сабля, пара старых кремневых пистолетов. Она едва помнила Ларри, он был на несколько лет старше и учился в старших классах, когда Джоли была еще в начальной школе. Так что сейчас ему должно быть… — она попыталась прикинуть сколько — лет сорок с небольшим. Кого она хорошо помнила, так это его мать, которая происходила из семьи Мартин, семьи школьных учителей. А отец его, кажется, был полицейским.

Айксел на один из двух одинаковых, обитых кожей стульев, стоящих перед массивным письменным столом.

— Он с нами играет, — сказал Айк. — Нарочно заставляет ждать.

Терон скрестил руки на груди и усмехнулся:

— Не думаю. Он знает, что придет он раньше или позже, исход этой встречи будет одним и тем же.

— Ты так в этом уверен, — заметила Джоли". — Что ты знаешь такое, чего не знаем мы?

— Я знаю, что мы точно получим то, что хотим, — этот вопрос предрешен. Я для этого немало поработал. — Терон неторопливо подошел к двери и вызвал мисс Каннингем. — Я передумал, пожалуй, я выпью чашечку кофе. Мне, пожалуйста, черный, с двумя кусками сахара.

Мисс Каннингем посмотрела на него и улыбнулась:

— Конечно, мистер Картер.

Она встала из-за стола и заглянула в кабинет своего босса.

— Еще кто-нибудь хочет кофе?

— Да, — сказал Айк. — Черный.

— Мне не нужно, — сказала Джоли.

Как только секретарша отошла и не могла их слышать, Терон повернулся к своим спутникам:

— Сегодня рано утром я звонил генеральному прокурору штата. Мы с ним обсудили ситуацию, и я сказал, что единственная выжившая жертва того преступления, дочь Луиса Ройяла, не менее, чем я, хочет, чтобы расследование было возобновлено. Билл Сандерс заверил меня, что позвонит Ларри Ньюману и убедит его разрешить нам взглянуть на материалы по делу об убийствах в Белль-Роуз. И если мы найдем хоть что-нибудь — именно хоть что-нибудь — указывающее на то, что в Белль-Роуз произошло не два убийства и одно самоубийство, то он проследит за тем, чтобы дело было официально открыто.

Айк хмыкнул.

— Провалиться мне на этом месте! — Он посмотрел на Джоли, смущенно кхекнул и сказал: — Прошу прощения, мэм.

— Можете не извиняться за выражения, — сказала Джоли, потом посмотрела на Терона: — Ты неплохо потрудился. — Она улыбнулась и подмигнула Терону. Он подмигнул в ответ. — Твой дядя Лемар гордился бы тобой.

Лоренс Ньюман набрал на мобильном телефоне личный номер Роско Уэллса, не указанный ни в одном телефонном справочнике. Телефон прозвонил четыре раза, наконец Уэллс ответил:

— Да?

— Это я, — сказал Ларри.

— А я думал, у тебя сегодня утром встреча с сынком Ивонн Картер.

— Да, я собирался с ним встречаться. В эту самую минуту он, наверное, ждет меня в моем офисе. Я велел Шарле предложить им кофе и сказать, что я задерживаюсь.

— А чего тянуть-то? — Роско хмыкнул. — Ты ведь скажешь этому молодому, да раннему адвокату, что нет нужды открывать дело двадцатилетней давности, когда не появилось никаких новых улик?

— Все не так просто.

— Что ты имеешь в виду? Я же тебе сказал, как надо решить этот вопрос, что надо делать. Это довольно просто.

— Сегодня утром, до того как я вышел из дома, мне звонил Билл Сандерс.

— Гм… И что же тебе хотел сказать наш генеральный прокурор?

— Что я должен дать Картеру и мисс Ройял взглянуть на материалы дела. И приказать Айку Дентону оказать им всяческое содействие.

— Черт! Билл Сандерс — придурок, но амбициозный придурок. Ты знаешь, что он метит в губернаторы? И ему хватает ума понимать, что если он хочет быть избранным в штате Миссисипи, ему нужны голоса чернокожих. Думаю, он рассчитывает, что если он умаслит Терона Картера, это добавит ему несколько очков у сторонников Картера. Похоже на то, что мне придется связаться с некоторыми старыми друзьями, с которыми я уже много лет не имел дела.

— Теперь ты понимаешь, что у меня нет выбора в этом вопросе? — сказал Ларри, надеясь на понимание Роско.

— Делай то, что положено, — сказал Роско. — А я буду делать то, что должен делать я.

Ларри закончил разговор, убрал мобильный в карман спортивной куртки и вышел из уединенного уголка Десмонд-парка. Он понятия не имел, был ли Роско Уэллс замешан в бойне в Белль-Роуз, и не желал этого знать. Тот случай произошел давным-давно и не имел к нему отношения; когда произошли эти убийства, он учился в колледже. Но он долго и упорно трудился, чтобы достичь своего нынешнего положения, и был достаточно умен, чтобы понимать, что в штате Миссисипи, а особенно в округе Десмонд, не перечат сенатору Роско Уэллсу. Ларри был избран окружным прокурором округа Десмонд при поддержке Роско. Он ему обязан, и не только этим. Так что Ларри понимал, что если Роско скажет: «Прыгай!» — ему лучше всего ответить вопросом: «На какую высоту?»