В тот вечер он позвал ее к себе в спальню, и Алина знала, что он станет обвинять ее в воображаемом флирте, хотя именно по его приказу она развлекала его гостей за столом. Он был в ярости и все заранее спланировал. Она слишком поздно заметила, что его кольцо с печаткой добела раскалилось в пылающем камине. Она пыталась убежать, пыталась бороться с ним. Тогда она еще не знала, что такие попытки лишь еще больше распаляли его. Он сорвал с нее ночную рубашку, прижал ее к стене и вдавил раскаленное кольцо в ее нежное тело. Она истошно закричала, хотя знала, что никто в доме не придет ей на помощь.

Алина запахнула полы пеньюара и снова завязала пояс. После той ночи она сильно изменилась. Из покорной жены, которая, чтобы выжить, вела себя незаметно, безропотно принимая свою судьбу, она превратилась в сильную и решительную женщину. Возможно, у нее не хватало сил, чтобы противостоять ему физически, но она обладала властью, которая не позволяла ему и дальше наслаждаться ее слабостью. И чтобы развить в себе эту власть, она должна была проявлять смелость и забыть обо всем, чему ее учили в детстве, забыть о женском долге и послушании. Она научилась тому, чему не учат в английских женских школах. Секс превратился для нее в игру, стал источником власти над мужчинами и позволил ей выжить.

А когда она вернулась в Англию и снова встретилась с Чэннингом, наконец узнала, что секс может доставлять наслаждение. Однако и этот урок дался ей с огромным трудом. Чэннинг показал ей, каково таять от наслаждения, словно Икар в лучах солнца, а затем позволил ей упасть и разбиться. Но сегодня вечером она испытает наслаждение и обретет власть.

Алина в последний раз окинула взглядом свое отражение в зеркале. Довольная собой, она проверила содержимое прикроватной тумбочки. Она заранее приготовила презервативы, один предусмотрительно достала из упаковки, чтобы, когда придет время, ему не пришлось отвлекаться по мелочам. Она подошла к столу и креслам у камина. На столе стояли крохотные пузырьки с ароматными маслами, а также корзина с шампанским. Алина взяла один из пузырьков, вытащила пробку, и по комнате разлился аромат сандалового дерева. Но для него она приготовила другой аромат. Для этой цели она приберегла масло с чудесным ароматом ванили. Все было на месте.

При мысли о том, что произойдет, ее охватило радостное возбуждение. Пусть игры и их прошлое останутся в стороне, ничто не должно помешать этому чудесному соблазнению. И сегодняшнее происшествие в летнем домике растопило давний лед между ними. Быстрое, страстное, игривое занятие любовью проложило путь к чему-то более утонченному и долгому, удовольствию, которому они могли бы предаваться всю ночь напролет, если бы захотели. Они не станут повторять ошибки предыдущей ночи и тратить время на ссоры и намеки на прошлое, которые они не могли до конца понять. Лучше жить настоящим.

В это мгновение за дверью раздался легкий шорох, и ее сердце забилось в предвкушении того, что вот-вот произойдет. Секс с Чэннингом Деверилом был одним из ярких моментов ее жизни, но это всего лишь секс, она должна помнить о правилах игры и о том, что желает получить, когда все закончится.

Чэннинг осторожно проскользнул внутрь и аккуратно закрыл за собой дверь. Он был в халате и босой.

– Надеюсь, тебя никто не видел. – Алина окинула жадным взглядом его фигуру.

Совершенно очевидно, что под халатом на нем ничего не было. Если бы кто-то увидел его в коридоре, вряд ли поверил бы, что он идет в библиотеку взять на ночь книгу.

– Я не хотел терять время. – Чэннинг улыбнулся, коснувшись пояса своего халата. Он резко рванул его, и халат распахнулся, демонстрируя его обнаженное тело.

В следующее мгновение халат упал на пол. Ее взгляд скользнул по стройным икрам его ног и мускулистым бедрам, задержавшись на густых золотистых завитках у него в паху, по большому возбужденному пенису. Ее взгляд скользнул дальше – по его широкой груди и мускулистым рукам и плечам.

Некоторые мужчины в обнаженном виде оказывались полным разочарованием, но только не Чэннинг. Он был строен, мускулист и силен, но не как крепкий, коренастый фермер, работающий на земле, а как джентльмен, который знает, как поддерживать хорошую форму и много часов проводит в седле, а оказавшись в Лондоне, регулярно посещает мужские спортивные клубы Джексона или Мэнтона.

– Я уже забыла, как ты великолепен без одежды, – прошептала она и снова без стеснения взглянула на его возбужденное естество. Конечно, она смутно помнила, как выглядело его обнаженное тело, но воспоминания подернулись дымкой. Сейчас же все было реальным и потому намного лучше.

– Тогда я рад, что напомнил тебе. – Он позволил ей разглядывать себя и не торопился переходить к решительным действиям.

Ей нравилась его смелость. Он не стыдился своей наготы или открытой любви к чувственным удовольствиям. Тело было создано для изучения, и каждое новое тело – это шанс обрести новые открытия. Она обладала такой же смелостью и потому разделяла его взгляды. Алина развязала пояс своего пеньюара, глядя ему прямо в глаза. Она хотела, чтобы он смотрел на нее, когда она сделает следующий шаг.

Алина повела плечами, освобождаясь от шелковых пут пеньюара, и он бесшумно скользнул к ее ногам. Это была соблазнительная уловка, и тем самым она давала понять, что завернутая в кокон бабочка освободилась и готова взлететь навстречу чувственной свободе.

Алина вытащила заколку, и волосы каскадом рассыпались по ее плечам. Это тоже был прекрасно просчитанный ход, чтобы привлечь внимание к стройному телу, когда локоны мягкими волнами окутают ее плечи и грудь. Пеньюар у ее ног, белеющий в полумраке, должен был привлечь его взгляд к стройным длинным ногам и серебристому треугольнику в ложбинке между ними.

У Чэннинга перехватило дыхание.

– Ты прекраснее Афродиты.

Алина точно знала, что понравится Чэннингу, и была довольна произведенным эффектом. Возможно, именно искренность, с которой Чэннинг проявлял свой восторг, и отличала его от других любовников графини.

В летнем домике у них не было времени неторопливо разглядывать друг друга, любуясь прекрасными обнаженными телами, они могли наслаждаться лишь тем, что их тела могли сделать друг для друга. Теперь совсем другое дело.

Она указала ему на кресло около камина:

– Не хочешь присесть? У меня есть холодное шампанское. «Моэт и Шандон», кажется, твое любимое. – Она тоже обожала этот напиток. И никогда не отправлялась без него в путешествие, и в этот раз тоже прихватила с собой две бутылки. Алина догадывалась, что в винном подвале леди Лайонел не найдется такого шампанского. После возвращения с пасхальной охоты за яйцами она сразу отправила вино охлаждаться.

Алина сама откупорила бутылку, повернувшись спиной к пылавшему в камине огню, прекрасно понимая, как сексуально выглядит великолепная обнаженная женщина, откупоривающая бутылку шампанского. Эффект был моментальным. Голубые глаза Чэннинга потемнели. Она наполнила бокал и протянула ему, затем налила себе.

– За долгую ночь, полную наслаждений, – воскликнула она.

Ледяное шампанское, приятно щекотавшее горло, резко контрастировало с жаром пылающего камина.

– Разве есть что-то более прекрасное? – со счастливым вздохом воскликнул Чэннинг. – Пить шампанское обнаженными?

– Я могу предложить еще несколько вещей, – с напускной скромностью ответила она, быстро взглянув на его фаллос.

– Ты не хочешь сесть? – Чэннинг кивнул на пустое кресло.

Алина отставила в сторону бокал с шампанским и потянулась к пузырьку с ванильным маслом.

– Нет, я встану на колени. – Алина хитро улыбнулась и устроилась у него между ног. Она налила немного масла в ладонь, глядя прямо в глаза Чэннингу, и слегка подула на масло.

Ни одному мужчине в трезвом уме и в голову бы не пришло, что она может быть такой покорной. Конечно, мужчины часто теряли ум, искренне веря в то, что, доставляя удовольствие губами, женщина полностью подчиняется мужчине. Алина была другого мнения. Сейчас власть принадлежала ей. И прерывистое восклицание Чэннинга: «Пожалей меня, Алина, я всего лишь простой смертный» – стало тому доказательством.

– Удовольствие – прежде всего, – пробормотала Алина.

Она принялась осторожно массировать внутреннюю поверхность его бедер, расслабляя напряженные мышцы при помощи ароматного масла и наслаждаясь его великолепным телом. От мужчины, следившего за собой, веяло уверенностью и силой, такой мужчина знал себе цену и мог позаботиться о других. И это возбуждало. Кончики ее пальцев слегка коснулись его мошонки. Она нежно провела по ней пальцами и почувствовала, как его плоть напряглась под прикосновениями.

– Волшебница!

Алина подняла голову и нежно коснулась губами его фаллоса.

– Ты великолепен, Чэннинг. – Теперь настало время взять его в руку. Она обожала ласкать его, наслаждаясь жаром и силой, исходившей от него, зная, что способна возродить его к жизни одним лишь взглядом, прикосновением, легким поцелуем. Она ласкала его до тех пор, пока Чэннинг не простонал:

– Коснись его губами, Алина, пожалуйста.

Он приспустился вниз в кресле и вцепился в деревянные подлокотники.

Алина с радостью подчинилась. Она нежно обвела кончиком языка головку, а затем твердую и горячую поверхность его фаллоса, наслаждаясь соленым привкусом, смешивающимся с запахом ванили, и этот сладко-соленый вкус был столь же головокружительным, как и сам Чэннинг. Все это возбуждало ее так же сильно, как и его. Обхватив его губами, она ощутила сладкое томление, понимая, что ее собственное наслаждение уже близко.

– Алина! – Его тело напряглось, и его хриплый крик послужил для нее предупреждением.

Она оторвалась от него и обхватила его фаллос ладонью, сжимая и поглаживая, пока его тело сотрясалось в сладостных конвульсиях. К этому она тоже была готова. Мягкие салфетки были заблаговременно приготовлены под столом, скрытые от посторонних глаз. Она нежно обтерла его, наслаждаясь этим исполненным близости действием и смелостью мужчины, нисколько не стыдившимся того, что происходило. Французский любовник, несомненно, не имел бы ничего против, но англичане отличались невероятной чопорностью в вопросах секса. И это стало еще одним доказательством того, как сильно она сама изменилась за эти годы.