Стикли фыркнул.

— О, пожалуйста, без подробностей. Она слишком разумна, чтобы влюбится в такого, как ты.

— О, ты думаешь, что смог бы добиться большего?

Чопорно поджав губы, Стикли ухмыльнулся.

— Я был бы настоящей находкой для кого-то вроде мисс Софи Блейк, и осмелюсь сказать, что мы составили бы отличную пару. Она очень образованная молодая женщина.

Вульф дружелюбно кивнул и побрел к парадной двери. По пути туда он заскочил в комнату для завтрака и за один раз проглотил холодные яйца, ожидавшие Стикли. Вульф был не из тех, кто завтракает, но в настоящее время он немного поиздержался… а таким образом смог сэкономить больше денег на эль.

Насвистывая, пока он шел вниз по противно скучной улице, где жил Стикли, Вульф к тому же обдумывал идею, которая пришла ему в голову в самой середине его отчаяния. Если он станет ухаживать за Софи Блейк, то избежит опасности потерять доход от щедрого гонорара за хранение траста Пикеринга — но если он женится на ней, то будет навсегда связан с Брукмуром и Брукхейвеном, чье богатство намного превосходило Пикеринговы кучи золота. Из карманов богатых родственников можно постоянно выуживать деньги.

Это будет стоить того худого ничтожества, которое она собой представляла — и, кроме того, с ней всегда может случиться несчастный случай. В конце концов, жены умирают каждый день. Падают с лестниц, сгорают в домах — возможности для этого бесконечны. Старый Брукмур был жив и здоров, и может протянуть еще много лет, так что о Софи Блейк необходимо позаботиться. Если, конечно, нет опасности — но ее совсем нет.

Все, что ему было нужно — это немного времени, чтобы придумать, как выманить у Стикли побольше денег.

Глава 12

Хотя шум лондонского утра и не проникал сквозь толстые стены Брук-Хауса, что-то пробудило Софи от сна после изнурительной ночи. Она со стоном перевернулась на живот. Прошлой ночью она не притрагивалась к шампанскому, но при этом была не в состоянии съесть хоть что-то весь предыдущий день из-за предвкушения бала. Сейчас ее желудок ныл, голова гудела, и она ощущала себя совсем вялой.

Еда.

От запаха тоста и дымящегося, ароматного чая Софи подняла голову и затуманенным взглядом уставилась на диван в своей спальне. Кто…?

Она нащупала свои очки, а затем заморгала от удивления.

— Ты не последовала моим распоряжениям, — сурово заявил Лемонтёр. Затем он деликатно откусил кусочек от тоста Софи.

Он уже вполне проснулся и был одет в щегольскую комбинацию из пурпурного шелкового жилета и лимонно-желтого сюртука. Софи прикрыла глаза от его бодрой яркости и потерла их руками, подняв очки на лоб.

— Я обычно рано встаю, — пробормотала она.

— Добро пожаловать в светскую жизнь. Ты думала, что все спят до обеда просто потому, что они ленивые. — Портной помахал тостом, признавая такую возможность. — Требуется определенное количество силы духа, чтобы стать совершенно неэффективным потребителем.

Девушка, захныкав, упала обратно на подушку.

— Брось мне тост.

Кусочек шлепнулся на кровать рядом с ней. Софи потянулась к нему, не открывая глаз, и начала жевать.

— Тебе придется встать, чтобы получить чай, — сказал ей Лемонтёр. — Ты не заслуживаешь того, чтобы завтракать в постели.

Проглотив половину тоста и почувствовав себя лучше, Софи открыла глаза, чтобы уставиться на демонического портного, выбравшегося из Преисподней.

— Я была великолепна. Все глаза были устремлены на меня!

Тот фыркнул.

— В самом деле. Настолько, что твое появление было отлично описано этим утром в скандальных газетенках.

Он вытащил сложенный газетный лист из своего нагрудного кармана и резко развернул ее.

— «Маскарад Уэверли прошлым вечером стал местом восхождения новой звезды на небосводе, когда мисс София Блейк вышла на танцевальную площадку с герцогом Иденкортом, чтобы вальсировать так романтично, что некоторые наиболее деликатные леди прослезились».

Думая об этом вальсе, Софи мечтательно закрыла глаза. Так замечательно кружиться по бальному залу в объятиях Грэма, когда в его глазах — очевидное ослепленное одобрение, а мир вокруг них исчезает…

— Это было божественно, — прошептала она.

Лемонтёр фыркнул.

— А затем ты уехала.

Она пожала плечами, все еще мечтая.

— Я едва ли могла танцевать с кем-то еще после этого — но я не могла и отказать другим приличным образом. Кроме того, ты был прав. Там было скучно.

— Софи, моя милая?

Услышав нежную печаль в голосе Лемонтёра, Софи подняла голову, чтобы с удивлением посмотреть на него. Он был настолько строгим наставником всю последнюю неделю, что она почти забыла, что на самом деле он очень добрый человек. Сейчас, портной смотрел на нее с симпатией и жалостью.

— Что такое?

Он медленно покачал головой.

— Всякий знает, что Иденкорт женится на деньгах.

Верно. Конечно же. Подстегиваемая своим собственным идиотизмом — в который раз! — Софи выскользнула из кровати и начала вышагивать перед камином. Неужели не будет конца ее глупости? Она прижала пальцы к своим больным глазам.

— Почему этот мужчина всегда заставляет меня забывать, кем я являюсь?

Лемонтёр щелкнул языком.

— Мы все, время от времени, становимся жертвами слабости к широким плечам и крепкому заду. Я имел в виду то, что хотя ты определенно наделала шуму прошлым вечером, но при этом забыла о своем намерении. Я думал, что ты ищешь мужа, а не любовника.

Любовник. Что за чудесная мысль. На мгновение Софи поймала себя на том, что испытывает искушение стать возлюбленной Грэма, его любовницей даже после его хладнокровной женитьбы для укрепления положения в Обществе. Он не будет принадлежать ей на словах, но на деле будет с ней…

И ты думаешь, что сможешь вынести, когда он станет покидать тебя в холодной, одинокой постели, возвращаясь к жене и детям?

Боль пронзила девушку. Ах. Наверное, нет.

Нет. Как бы сильно она не хотела Грэма, она не может позволить этому невероятному безумному увлечению препятствовать ей в поисках собственного будущего. Софи понимала, что она бедная, некрасивая женщина без каких-либо специальных навыков. Она навсегда покинула Актон, и, честно говоря, она не вернулась бы туда, даже если бы могла.

Думаю, что я все же скорее стану голодать.

Тем не менее, она должна найти кого-то не слишком глупого. Если она будет вынуждена провести оставшуюся часть жизни со своим хладнокровным избранником, то пусть это, по крайней мере, будет кто-то, кого ей не захочется убить через шесть месяцев.

К несчастью, большинство неженатых мужчин, с которыми Софи встретилась прошлой ночью, как раз подходили под категорию глупых. Она тяжело вздохнула, а затем упала в кресло напротив Лемонтёра. Тот сердито глянул на ее неловкое движение. Девушка скосила на него глаза.

— Я стану леди после того, как выпью чай.

Лемонтёр долго изучал ее прищуренными глазами. Затем поднял свою чайную чашку, приветствуя ее.

— Вы справитесь, мисс Блейк. Неделю назад ты бы не осмелилась так непочтительно разговаривать со мной.

Ощущая себя виноватой, Софи готова была извиниться, но тот отмахнулся.

— Ты неправильно поняла. Я рад, что ты обрела боевой дух. Думаю, что слишком долго ты просто выживала. Сейчас ты можешь начать жать по-настоящему. — Откинувшись назад в кресле, Лемонтёр отхлебнул из своей чашки, а затем усмехнулся. — И все же есть кое-что, возможно, более важное — по всеобщим отзывам мое платье на тебе выглядело просто восхитительно.

Софи с сожалением улыбнулась.

— Спасибо, но я уверена, что все было совсем наоборот.

Он взмахнул рукой.

— Ты научишься, моя милая. Есть огромная разница между женщиной, которая носит платье, и платьем, которое надето на женщину. — Затем он наклонился вперед, чтобы изучить ее, слегка склонив голову набок. — Мисс Блейк, кого бы вы ни выбрали, удостоверьтесь, что он страстно любит вас.

Софи уставилась на него, перестав есть тост, между ее бровей появилась небольшая складка.

Лемонтёр продолжил, его голос был совершенно серьезен.

— Мужчина совершает самые удивительные вещи ради женщины, которую он страстно любит.

Софи сглотнула, но до того, как она смогла задать ему вопрос о том, что он имел в виду, портной встал и поклонился.

— Я сам найду выход, — объявил он. — А ты съешь настоящий завтрак. Твоя горничная принесет тебе яйца. Затем днем ты примешь визитеров — в точности пятнадцать минут и не больше. Ты не должна задерживаться или вовлекать кого-то в разговор больше чем на несколько мгновений.

Он снова прищелкнул языком.

— По крайней мере, у тебя хватило сообразительности уехать немедленно после того, как ты станцевала вальс. Я должен сказать, что это добавило немного таинственного ореола.

Софи кивала, потому что ощущала себя слишком незащищенной после приключения предыдущей ночи, чтобы долго развлекать кого-то.

— Затем тебе необходимо приготовиться к посещению музыкального вечера леди Пибоди этим вечером. Я проинструктирую Патрицию, что ты должна надеть.

Софи умоляюще подняла брови.

— Могу я остаться только на пятнадцать минут? — Леди Пибоди устраивала музыкальные вечера только для того, чтобы иметь возможность похвастаться сомнительными талантами двух своих дочерей, у которых не было слуха. — Я не смогу скрыть тот факт, что у меня нет компаньонки.

Лемонтёр зажмурил глаза.

— Мятеж! Бунт! Непочтительность! — Затем он усмехнулся, его глаза снова заблестели. — Она всегда заставляет своих дочерей выступать первыми. Рассчитай время своего прибытия так, чтобы немного опоздать. Так можно лучше управлять впечатляющим появлением. Что касается компаньонки, то я шепну словечко леди Пибоди. Она сразу ухватится за возможность получить скидку.