Ченс Картер - Самый достойный отец

По вечерам они ходили в бар Гарри и спокойно проводили время вместе, или гуляли с Келли, а заодно пытались найти хороших парней, которые могли бы закрутить с ней роман. Именно в эти дни Эль узнала все о Форестере, мужчине, за которого собиралась выйти замуж.

Она узнала о Лейси и ее отце, человеке, который принял Форестера и вызволил его из системы. Она также выяснила, что у Форестера по-родственному относился к трем мужчинам, которых он называл братьями, хотя они были приемными детьми, которых взял к себе отец Лейси. Он регулярно беседовал по телефону с Лейси, которую он рассматривал как сестру, а также братьями, и Фэйт, одну из жен братьев.

Эль знала, что он хотел, чтобы они встретились с ней, и была готова к встрече с ними, но в этом не было никакой спешки. Они были так счастливы вместе в Стоун-Пике в маленькой квартире на чердаке, что не спешили уезжать. Эль ни разу за всю свою жизнь не была так счастлива. Ей нравилось, что Форестер всегда находился рядом, провожал ее на работу утром, заходил перекусить, ожидал конца смены уже готовый отвезти ее к Гарри. Ей нравилось, что он в хороших отношениях с Келли и Грейси.

Он даже убедился, что сын шерифа и его приятели стали относиться к Келли и Грейс с большим уважением. Келли и Грейс обе высказали мнение, что город совершенно изменился. Все стали относиться лучше друг к другу, как будто одно присутствие Форестера наводило порядок.

Эта пара недель были для Эль действительно райскими. Она думала, что никогда не могла быть еще более счастливой. Она ошибалась.

Была одна вещь, которая могла сделать ее счастливее. И она узнала об этом одним холодным утром в течение этих самых первых недель.

ЭЛЬ НЕ МОГЛА ПОВЕРИТЬ В ПРОИСХОДЯЩЕЕ. Была ранняя весна и снег начал таять на вершинах гор вокруг города. У нее был самый совершенный месяц ее жизни. Каждое утро она просыпалась рядом с Форестером. Довольно часто он хватал ее за бедра и шептал на ухо:

— Я тебя хочу.

Она знала, что он говорил правду, потому что его эрекция вдавливалась в нее. Ему нравилось завязывать ей глаза, прежде чем она могла на него взглянуть. Он говорил, что хотел, чтобы она утром чувствовала его любовь, прежде чем взглянет на него. Итак, она закрывала глаза, пока он завязывал повязку на ее глаза.

Затем он залезал под одеяло и играл с ее киской, заставляя ее стать мокрой от предвкушения, или поднимался по ней наверх и клал кончик члена ей на губы. Она брала его в рот, он уже был таким твердым, что Эль могла попробовать вкус первых капель его спермы.

Потом он всегда делал то же самое.

Шептал:

— Ты — самое прекрасное создание во всем мире.

Затем входил в нее и доводил до оргазма. Это был восхитительный способ просыпаться каждое утро. Они никогда не пользовались презервативами, и Форестер не скрывал того факта, что хотел, чтобы она стала матерью его ребенка.

Он говорил:

— Если ты родишь мне ребенка наполовину прекрасного, как ты, я буду самым счастливым человеком на земле. И Эль лежала там с завязанными глазами и молилась, чтобы его оргазм оставил в ней след.

Однажды утром Эль почувствовала себя иначе после занятий любовью. Форестер поставил кофейник на огонь, а затем вышел на пробежку. Он обычно бегал по утрам, потом шел в адвокатскую контору, затем возвращался домой и работал на своем ноутбуке. Он трудился над каким-то проектом с братьями, и эта работа занимала много времени. Они были довольно скрытны в отношении этого, но Эль больше интересовали сами братья, чем то, над чем они работали.

В то утро, как только Форестер вышел из квартиры, она побежала в ванную и ее вырвало.

Она не ела ничего странного, и она ничего не испытывала кроме тошноты, хотя чувствовала, что с ней что-то не так.

Она улыбнулась и положила руку на живот. Случилось. Эль поняла это. Она довольно хорошо помнила, что у нее не было месячных с момента появления Форестера, но она слишком боялась сглазить, делая тест на беременность. Теперь она знала, что время пришло. Эль поспешила привести себя в порядок, оделась, и направилась прямо в аптеку. К тому времени, как она вернулась, она практически тряслась от предчувствия. Она открыла коробку, последовав инструкциям теста, Эль пописала на палочку и с нетерпением стала ждать. Она собралась налить себе кофе, когда подумала, что это, вероятно, будет нехорошо для ребенка.

Она налила себе немного горячей воды из чайника и попивала, пока ждала результата. Когда она пошла проверить его, то чуть не потеряла сознание от счастья. Тест был положительным. Она была беременной.

Эль быстро пописала на второй тест, чтобы проверить, но уже знала в своем сердце, что это правда. Она чувствовала изменения уже в течение некоторого времени. Она носила ребенка Форестера. Ее буквально трясло от возбуждения. Она не знала, что делать, но спрятала тесты. Эль хотела увидеть лицо Форестера, когда сообщит ему эту новость. Она не хотела, чтобы он увидел тест и сам сделал бы выводы. Она желала сообщить ему лично.

Ее сердце трепетало, думая о том, как безумно он будет любить ее, когда она скажет ему.

Эль подошла к своему маленькому шкафу в спальне и вытащила сексуальную вещицу, которая у нее имелась. Это был кусочек черного кружевного белья, которое купил Форестер для нее в единственном женском магазине одежды в городе. На нем еще были этикетки, потому что первым делом по утрам он любил ее, и она всегда была обнажена. Она спала голой с ним.

Все было по-другому. Она пошла в ванную, сделала себе хороший макияж, выпрямила волосы, надушилась, и только закончила собираться, когда услышала, что Форестер поднимается по лестнице. Она быстро побежала в спальню и встала на колени. Она хотела быть коленопреклоненной перед ним, когда он увидит ее.

— Эль, — позвал он.

Она не ответила ему, молча слушая, как он снимает пальто и ботинки. Когда он вошел в спальню, то резко остановился.

— Что происходит? — прошептал он.

Его челюсть отвисла. Она знала, что он возбужден. Спереди его брюки тут же натянулись, хотя утром они уже занимались любовью. Она знала, что ему нравится кружевное белье и когда она стоит на коленях перед ним. Эль сделала все, чтобы ему понравилось. Она понажимала на все его кнопки.

— Эль, — повторил он.

Она ничего не ответила, продолжая стоять на коленях, глядя на него с такой любовью в глазах, и даже подумала, что могла бы сейчас лопнуть. А затем она приоткрыла рот, совсем немного, и облизнула свою верхнюю губу так чувственно, как только смогла.

Форестер подошел к ней и сразу начал расстегивать брюки. Он вынул свой огромный член, и она испугалась, когда увидела, каким твердым он был. Она протянула руку и погладила его, потом взяла его кончик в рот. Буквально несколько секунд она поиграла с ним языком, а затем позволила скользнуть ему в горло. Он был таким длинным и твердым, что его член моментально достиг задней стенки ее горла, она не сопротивлялась. Она обхватила его и стала ласкать, позволяя ему скользить туда и обратно, и когда он схватил ее за волосы на затылке, то подумала, что сейчас умрет от волнения. Ее киска уже покалывала от смеси похоти, желания и любви.

Это был ее мужчина. Он был ее королем, отцом ребенка, который уже рос внутри нее, и она планировала выжать его до последней капли.

— Эль, — ахнул Форестер, управляя ее головой, насаживая на свой пульсирующий член, — я кончаю.

Она посмотрела на него снизу вверх и впервые отодвинулась от его члена.

— Кончи для меня, детка. Позволь мне выпить и проглотить тебя. Кончи мне в рот.

— О, Боже, — сказал он, глядя вниз на нее, его член пульсировал в ее руке, он собирался кончить ей на лицо.

— Я ношу твоего ребенка, — прошептала она, глядя вверх на его лицо, замечая, как изменилось его выражение, когда смысл, сказанных ею слов, дошел до нее.

Она вцепилась пальцами в его твердые мышцы бедер и притянула его член обратно себе в рот.

Выражение его лица можно было охарактеризовать, как полное изумление. Он любил ее, был ею увлечен, и одновременно находился в полном изумлении от того, что она только что произнесла.

Его оргазм был таким сильным, о котором она только могла мечтать. Член пульсировал у нее во рту, и с каждым выпадом пульсировал все сильнее и сильнее. Казалось, что его тело живет своей собственной жизнью. Он не мог перестать изливаться в нее. Она проглотила все до последней капли, когда ее мужчина кончил, и она слизала все до последней капли с него и со своих губ, сожалея, что больше ничего не осталось.

Через мгновение Форестер упал на колени.

— Не могу в это поверить, — воскликнул он.

— Это правда, дорогой. Я сделала тест.

— Ты уверена?

— Я схожу ко врачу, чтобы подтвердить. Но да, уверена.

Он обнял ее и прижал к своей груди так крепко, что она испугалась, что он может сломать ее.

Затем он наклонился над ней и целовал ее долго и крепко. Это был такой страстный поцелуй, такой яркий, полный любви и тоски, что она была уверена, она запомнит его на всю жизнь.

Форестер взял ее на руки и аккуратно положил на кровать.

— Я стану отцом, — произнес он.

Это прозвучало так, словно он не мог поверить в эти слова.

Затем он опустился на нее, страстно целуя. Пока он целовал ее, она почувствовала, как его рука отодвинула ее нижнее белье в сторону. Затем его член скользнул в нее.

Сколько раз этот мужчина собирается получить оргазм внутри нее?