Ченс Картер - Самый достойный отец

— Грис, ты не можешь так поступить со мной.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что я не могу сделать это с тобой? Я делаю это для тебя, и никто в мире не остановит меня.

— Мои подруги. Они позвонят в полицию, когда поймут, что я пропала. Они видели, как ты угрожал мне.

— Разве ты не поняла, что произошло там, милая. Полиция у меня в кармане. В этом городишке шериф такой же бесхребетный, как змея. Все, что мне надо было сделать, это поугрожать ему, и он позволил воспользоваться городской тюрьмой.

— Что ты ему сказал?

— Ну, по правде говоря, мне не пришлось много говорить. Он был готов поверить всяким ужасным вещам про твоего маленького дружка, Форестера. Оказывается, он родом их этого города, и все знали, кто он такой.

— Я знаю. Слышала.

— Тогда ты, возможно, знаешь, что его прошлое не так уж сильно отличается от твоего. Родители не любили его.

— Его мама умерла. Я уверена, что она любила бы его, если бы осталась жива.

— Но она мертва. Форестер убил ее, выходя из нее. И отец ненавидел его за это.

— Его отец, должно быть, был болен.

— Называй это как хочешь, сладкая, однако, этот папаша жестоко обращался с Форестором, и, по-моему, это можно считать ненавистью.

Щеки Эль раскраснелись. Ей было ненавистно, что Грис так говорит о Форестере, и она ненавидела, когда он называл ее сладкой.

Грис закурил. Город остался позади, и они ехали в темноте по извилистой дороге, которая вела через горы в город. Эль вспомнила тот вечер, когда она приехала. Это было совсем недавно, и все же ощущалось, как будто целую жизнь назад.

Грис продолжил говорить.

— Я догадываюсь, почему тебя влекло к нему, Эль. Я имею в виду, помимо его симпатичной мордашки. Он отброс, подобно тебе. Никто не хотел его так же, как никто не хотел тебя. Ты слышала историю о том, что отец сделал с ним?

При этом Грис искренне захохотал.

— Итак, Эль, послушай. Я тут подумал. Не хочу, чтобы ты снова далеко убежала от меня, поэтому я придумал план. Почему бы мне не надеть тебе кольцо на палец?

— Прости? — спросила Эль.

— Я женюсь на тебе. Таким образом, ты не сможешь от меня куда-либо уйти. Ты будешь моей.

— Грис, — сказала Эль. — Единственная причина, по которой я сейчас нахожусь в этой машине — это потому, что ты сказал, если я не поеду с тобой, то ты сделаешь больно Форестеру. Я не хочу за тебя замуж. Я влюблена в него.

Грис снова рассмеялся.

— Ты не можешь любить того, кто не любит тебя, тупая сука.

— Грис, — начала Эль, но она понятия не имела, что собиралась ему сказать.

Она знала, что она была влюблена в Форестера, но она не была так уверена, был ли он влюблен в нее. Что, если она ошиблась? Что если Грис был прав? Может ли действительно существовать любовь, если другой человек не чувствует ее?

Но она знала, что Форестер испытывал к ней любовь. Последний раз, когда она была с ним, она чувствовала его любовь. Эль ощутила это прямо в центре своего естества. Он любил ее так, как бушует пламя, которое никто не может потушить. Она знала, что единственная причина, почему Форестер не появился в тот день в закусочной, это то, что Грис и его приспешники бросили его в тюрьму. Если бы он смог выбраться оттуда, он бы пришел за ней.

— Я никогда не выйду за тебя замуж, — сказала она твердо.

А потом это произошло. То, что она знала, рано или поздно наступит. Грис своей тяжелой рукой пересек пространство машины и нанес удар прямо ей по лицу.

— Не заставляй меня останавливать эту машину и учить тебя хорошим манерам, сука.

— Ты не можешь научить меня ничему, Грис, — вызывающе ответила Эль.

Она пораскинула мозгами. Она позволила Грису удалиться от города, тем самым купив Форестеру некоторое время, чтобы он справился со своими травмами. Она при необходимости останется с Грисом в течение нескольких дней. Но затем она сбежит. Как только она почувствовала бы, что Форестер может быть выпущен из тюрьмы, она сбежала бы и вернулась к нему.

— Знаешь что, — сказал Грис, — мне следует остановить машину и заставить тебя отсосать мой член. Это покажет тебе, чего ты стоишь.

— Я стою гораздо больше, чем это, Грис.

— Это не то, о чем ты привыкла думать. Ты всегда делала то, что я хотел. Ты была моей маленькой шлюхой.

— Не знаю, о чем я могла думать в то время.

— Ты была моей шлюшкой тогда, будешь ей и теперь, Эль.

— Нет, не буду, Грис. Я больше не та личность, как ты считаешь, и теперь осознаю это. Ты не знаешь меня так хорошо, как думаешь. Я не та девушка, какой была с тобой. Я больше не она. Эти несколько ночей с Форестером многому меня научили. Они научили меня уважать себя, научили любить себя. Он показал мне, что я красивая, и что настоящий, любящий, добрый человек может хотеть меня и желать, чтобы я родила ему ребенка.

Грис был зол, но ее это не волновало. Он должен был узнать правду. Ему следовало узнать, что теперь она была слишком сильна для него. Эль не собиралась позволять ему запугивать себя. Она больше не была той робкой девушкой, которую, как он думал, знал.

— Форестер любил меня больше, чем ты когда-либо, Грис. Он относился ко мне хорошо. Он вознес меня на облака и сбил с ног. И он занимался со мной любовью, Грис, а не просто трахал. Мы любили друг друга. Настоящей любовью. И это была самая удивительная вещь, которую я когда-либо испытала за всю свою жизнь. Я не собираюсь забывать об этом, и не позволю тебе это отнять у меня.

Грис снова собирался ударить ее, но в этот раз, когда он замахнулся, она блокировала его удар. Это произошло впервые, до этого момента она не делала ничего подобного. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, удивляясь, что она дала ему отпор. Этого она никогда не осмеливалась делать раньше. Теперь она обладала большей смелостью.

— Что с тобой случилось? — зарычал Грис.

Эль вызывающе улыбнулась.

— Форестер Сноу. Вот что.

БЫЛО УЖЕ ПОЗДНО, КОГДА Грис заехал на заправку, расположенную на обочине дороги. Эль взглянула на датчик топлива на приборной панели. У них было еще полбака.

— Почему ты остановился? — спросила она.

Он посмотрел на нее, и это был первый раз, когда она видела его настоящего с того момента, как сбежала от него. Она потратила столько лет, любя его и не видя недостатков. Грис был для нее Богом. После детства, которое у нее было, мужчина, который должен был постоять за нее, защищать ее, имел почти непреодолимую привлекательность. Она прощала ему все грехи, недостатки, и заставила себя любить его.

Эль не следовало этого делать. Даже в то время она должна была лучше понимать это. Он не заслуживал ее любви.

Было миллион тревожных сигналов, на которые другая девушка бы обратила внимание. То, каким давящим он был с ней в спальне, это не был тот тип ролевых игр, что мог порадовать ее, это было агрессивно и угрожающе. То, что он никогда не делал для нее маленьких приятных вещей. То, как он терял самообладание и начинал злиться. Эль всегда молилась, чтобы в один прекрасный день у нее появился мужчина, который разбудил бы ее утром перед работой, просто чтобы поцеловать на прощание. Или чтобы он пришел домой с работы вечером с небольшим знаком своей любви — какими-нибудь цветами, пирожным из пекарни, даже историей о том, что произошло с ним за день.

Но ей достался совсем иной тип мужчины. Грис никогда не делал ничего подобного. Никогда. Теперь Эль знала, почему она смирилась с этим. Она где-то прочитала, что люди принимают любовь, которую, как они думают, заслуживают. Когда Эль была моложе, то считала, что это все, чего она была достойна. Это было всего лишь несколько лет назад, но она очень страдала от низкой самооценки и не смела даже верить в то, что заслуживала человека, который бы относился к ней так, как она всегда хотела. Поэтому она приняла то, что Грис мог предложить ей, что в действительности было не так много. Эль пыталась извлечь максимум из того, что он ей давал. В свою очередь, она старалась дать ему столько любви и доброты, чтобы он изменился и полюбил ее. Но это никоим образом не сработало. Вот почему она ушла. Она, наконец, нашла в себе мужество и выбралась из этой ситуации.

Причина, по которой она оставалась с ним, был страх. Она ушла бы гораздо раньше, если бы так не боялась Гриса. Первый раз, когда он ударил ее, она подумала, что ей привиделось. Она считала, что ей вспомнились те времена, когда она была во власти Лос Лобос или одной из приемных семей, где она оказалась после спасения из группировки властями. Но очень быстро насилие и жестокое обращение Гриса стало ее новой реальностью. Вскоре это стало нормой для нее. Она опять же приняла это, потому что считала, что это все, чего она заслуживает.

Она отказалась от поклонения ему, как Богу, потому что боялась его, как дьявола.

Но теперь, когда она смотрела на него, въезжающего на заправочную станцию, когда снежок спокойно падал вокруг них, она уже не видела в нем ни Бога, ни дьявола.

Все, что она замечала — только мужчину. И если можно увидеть в Грисе мужчину, то также можно усмотреть и маленького мальчика, которым он когда-то был.

И именно его Эль видела сейчас. Она могла понять, почему Грис всегда был груб со всеми, почему он был так жесток к ней. Это не исходило из места, где имелась сила. Это происходило не потому, что он был более мощным, чем она, а потому, что он был слаб.

— Что мы здесь делаем, Грис? — спросила она. — Ты собираешься отпустить меня?