Юлия Резник - Самоотвод

Первое время Егор злился. Весь следующий день — так точно. Какому нормальному мужику понравится, когда тебя, такого распрекрасного, отодвигают на задний план? Точнее, не отодвигают даже. А вовсе отказываются… Потом разум возобладал. Егор стал прикидывать, как лучше поступить. То, что он не будет участвовать в процессе, уже даже не обсуждалось. Профессиональная честь для него не была пустым звуком. Вопрос в том, как убедить Веру отнестись к ситуации с пониманием. Как сделать так, что бы она не посчитала его предателем? В конце концов, он борется не только за себя. Это их общее будущее, которое решается в этот самый момент. Егор не желает перечеркивать его прошлым. И Любе не даст этого сделать…

Размышления прерывает появление секретарши.

— Егор Владимирович… Там… Такое! — страшно округлив глаза, громко зашептала она, указывая коротким мясистым пальцем в направлении двери. Егору даже стало интересно, что смогло настолько впечатлить его непрошибаемую секретаршу?

— Что там?

— Министр! — прохрипела она, хватаясь за горло.

Прокурор удивился, но не так, что бы сильно. С Бушиным они были знакомы давно. И можно сказать, даже уважали друг друга.

— Ну, так приглашайте. Что ж вы его в приемной маринуете?

— Что, вот прям так и запускать? А вам, что, не нужно времени на подготовку?

— Какую подготовку? — удивился Егор.

— Ну… Может, спрятать чего, или…

— Нина Матвеевна! — рявкнут Бояров. — Будьте любезны, перестаньте нести чушь, и пригласите уже человека!

Бушин вошел практически сразу же после того, как вышла секретарша. Видно, той хватило ума выполнить его поручение, а не выдумывать, не весть что. Мужчины пожали руки, расселись по разным сторонам одного стола. Министр устроился в кресле посетителя, Егор, разумеется, в своем.

— Я по делу, Егор Владимирович, — сразу взял быка за рога Бушин.

— По какому же? — насторожился Егор.

— Как ты относишься к борьбе с коррупцией?

Неожиданный вопрос. Егор выгнул бровь.

— Это вопрос с подвохом?

— еще с каким! — хмыкнул собеседник и, задорно сверкая глазами, продолжил. — Слышал, небось, что в этой области открывают территориальное отделение Национального антикоррупционного бюро?

— Слухами земля полнится.

— Ой, не говори! Значит, понимаешь, что нам люди надежные нужны, принципиальные. Такие, как ты…

— Это вы сейчас к чему клоните?

— А чего это мы на «вы» так резко стали? Ты на мои чины внимания не обращай, — отмахнулся Бушин.

— А кто вас, министров, разберет?

— Ты че, думаешь, я звезду поймал? — усмехнулся мужчина. — Какой там. Скотская это работа, доложу тебе — даже поесть некогда. Вот и сегодня с утра не жравши!

Егор понимающе кивнул. Что-что, а такие проблемы ему были близки, как никому другому.

— Так вот, возвращаясь к нашим баранам… А ты не хочешь это самое бюро возглавить?

— Я?! — изумился Егор.

— А кто ж, как не ты? У меня в этой области больше не на кого положиться. Старики все одним миром мазаны. Молодым и идейным опыта недостает. А ты у нас и с понятиями правильными, и со знанием дела.

— Да ну… Это ж с нуля все поднимать. Я и так, Вячеслав Борисович, практически на работе живу, и снова здорово…

— А там зарплата в четыре раза больше. И полномочия — самые, что ни на и есть. Это тебе не с ветряными мельницами бороться, как сейчас… Реальное дело. Страну будем очищать от грязи.

Егор задумался. Громкие лозунги еще ни о чем не говорили… Долго ли, умеючи, извратить поставленные задачи до неузнаваемости? Перекроить под себя? У них система взяток выстроена таким образом, что рука руку моет, и сломать ее практически невозможно.

— Егор, это не популизм. Слово даю. Как я уже говорил, у тебя будут широчайшие полномочия. В том числе и силовые. И колоссальная поддержка общества, которое устало от происходящего произвола. Я не знаю спеца, которому мы бы могли доверить эту должность.

— Она ведь конкурсная…

— Значит, интересовался, — ухмыльнулся министр.

— Само собой. Мы все в одной связке. Так как быть с конкурсом?

— Комиссия заочно тебя утвердила. Пиши рапорт на увольнение, и приступай в тот же день.

Егора озарило. Это могло бы сработать. Если бы он уволился из прокуратуры, ему бы вообще не пришлось заявлять самоотвод! Никто бы не стал допытываться о причинах оного, и их связь с Верой никак бы не помешала вынесению справедливого приговора Григорьеву… Это был действительно неплохой выход из положения!

— У меня условие.

— Какое?

— На мое место назначьте моего зама.

— Ивлева, что ли?

— Его. Хороший парень, не смотрите, что молодой.

— Я такие вопросы не решаю. Ты же знаешь.

— Тогда переговорите с тем, кто решает. Скажите — мой протеже. Вы ведь хотите бороться с коррупцией в масштабах государства, кто, если не такие молодые ребята, будет этим заниматься? Уж не старая ли гвардия? — наступил на больную мозоль Бушина Егор.

— Обещать не могу. Исполняющим обязанности он точно будет, а там посмотрим. Сам знаешь — процедура назначения долгая.

Ну… И.О. Егору, в принципе, подходило. Если Серега продержится хоть пару месяцев, этого будет вполне достаточно, ведь суд над Григорьевым начнется на следующей неделе. А уж там Серый не даст ему спуска — парень он и в правду толковый. Не зря Егор его так нахваливал. Глядишь, удастся и Веру в этом убедить. Ведь это так важно — убедить ее в успешном исходе дела. Чтоб она не терзалась сомнениями, не изматывала душу, и не плакала больше… Никогда бы не плакала. Потому что по совершенно непонятной причине для него не было ничего хуже ее несчастных, заплаканных глаз.

— Ну, так как, Егор Владимирович? Предложение актуально? — поинтересовался министр, вставая из-за стола.

— Понятия не имею, куда ввязываюсь. Но попробовать стоит.

— Тогда заканчивай здесь с формальностями. И готовься на завтра — проедем в бюро. Представлю тебя коллективу.

Не успела за Бушиным закрыться дверь, как в кабинет ворвалась вездесущая Нина Матвеевна. Работу стоило поменять хотя бы для того, чтобы избавиться от такой секретарши!

— Ну, что? Какие новости?

— Отличные, Нина Николаевна… Отличные новости! — ответил Егор, достал из шкафа пальто и вышел за дверь, провожаемый изумленным женским взглядом. У него были прекрасные новости для Веры. Егору хотелось рассказать ей все, как можно скорее. Убедить, что так будет лучше для всех, дать гарантии… По дороге домой мужчина рисовал в своей голове картины счастливой жизни. Он, Вера, радостная Аська, довольный Денис… Им всем будет очень хорошо вместе. Да что там… Лучшей матери для детей ему не найти. И для себя самого не найти более подходящей пары. Да и не хочется… искать. Вера, Верочка, Вергун… Наконец, можно себя отпустить, и не думать, как будет правильно. Не вспоминать о долге, не оглядываться назад. И такое облегчение накрывает вдруг… Егор и не думал, что был настолько связан своими принципами. Только сейчас понял, как эти путы мешали жить. Дышать… Теперь можно было смело думать о будущем, строить планы, мечтать… Как он придет с работы домой, а там она — Вера. И нет одиночества, и боли нет.

По ступенькам уже практически бежит. Палец вдавливает кнопку звонка. Секунда, вторая, третья… И шок… Потому что дверь открывает Олег — не вполне одетый все еще Верин муж. Егору кажется, что мир покачнулся. Или Земля прекратила вращение, а он по инерции накренился вперед. И такая ярость ударила в голову. Парализующая, дикая, неконтролируемая. Кулаки непроизвольно сжались. Он в жизни никого так сильно не ревновал! Отшатывается. Потому что совершенно за себя не ручается. За спиной Савельева появляется Вера. Ее глаза широко распахиваются. Рука удерживает расходящиеся полы халата. Такого, который обычно накидывают, вставая с кровати…

— Егор?

Он делает еще один шаг назад, оступается. Практически падает с лестницы, в последний момент успевает ухватиться за перила. Вера резко отталкивает мужа и босиком выходит на лестничную площадку.

— Егор… Что-то случилось?

— Я увольняюсь. Пришел предупредить, что твоим прокурором будет мой зам. Ивлев.

— Как увольняешься? Почему? — Глаза Веры потрясенно распахиваются.

— Мне предложили другую работу. Я согласился, что бы дать нам шанс. Только, вижу, он тебе не больно-то нужен.

Где он черпает силы на диалог, Егор не знает. А Вера… Недоуменно смотрит на него, а потом с ужасом поворачивается к мужу. Так же быстро взгляд возвращается к Егору.

— Ты что… ты что себе придумал?! Нет у меня ничего с ним. — Нервный кивок в сторону застывшего в дверях мужчины. — И быть не может.

Облегчение. Вот, что он испытывает. Всматривается в ее глаза, которые сейчас переполнены негодованием, и молчит, не зная, что тут можно сказать. Дурацкая ситуация, как ни крути.

— Вера, что происходит? — насупившись, интересуется Олег. Но она его полностью игнорирует, сосредоточив взгляд на Егоре. А до того как-то резко доходит, что все это время Вера простояла босая на ледяном полу лестничной клетки:

— Возвращайся домой, Вера. Согрей ноги и выпей чай. А я зайду немного позже. Напиши, как освободишься — объясню, зачем приходил. И, Вер… Решай уже с разводом, а?

— Хорошо… — потрясенно шепчет женщина и послушно следует в дом. Замирает, прислонившись спиной к двери. Смотрит на Олега, но не видит того. И не слышит его возмущенных вопросов. Ее мысли сосредоточены на другом мужчине. Егор… Он увольняется… Господи Боже, и как же теперь?!

— Что это было, Вера? Ты с ним? С Бояровым?!

Вера смотрела на практически бывшего мужа и не могла понять, что он от нее хочет. Ей вообще в последнее время было трудно его понять. Например, то, зачем он сегодня явился?