– Даже если это было совершенно не то, о чем ты подумала?

– Совершенно не то? Тогда что же это было? Может у него внезапно появился двойник? Вас значит теперь трое – сексуальный маньяк, неуловимый призрак и реабилитированный герой?

Он покачал головой:

– Все наоборот.

– Нет уж, наоборот было бы, если Риз поймал меня во время занятия сексом с другим мужчиной, а потом моя сестра, лишь по доброте своего сердца, решила бы нас помирить. Вот только я не сплю со всеми подряд, а Эльза мертва, так что... загвоздка. Иначе, она была бы очень убедительной, ну с ее этой – кажется, ты назвал это непревзойденной – красотой.

– Я? О чем ты вообще говоришь?

– Я говорю про свою сестру Эльзу. Ведь из–за нее ты пришел тогда на мой концерт, ведь так? Более того, с белой розой. – В его глазах мелькнул страх, который был красноречивее любых его слов. – В этом нет ничего плохого, я приму твое бессмертное обожание моей сестры как комплимент. Жаль, что я не смогла оправдать твоих надежд, правда?

– Теа, что на тебя нашло?

– В прошлую субботу ваш дворецкий дал мне старую фотографию. На оборотной стороне было написано “Самой красивой девушке на свете” и сердечко из сплетенных скрипичных ключей. Очень умно.

– Во-то, мне тогда было всего двенадцать лет. Я понятия не имел, что делал. И да, я написал это, но…

– Но, что?

– В том мире не было тебя.

– Теперь я есть, Джейк.

Мы стояли и смотрели друг на друга, как будто между нами восстала невидимая стена.

– У меня связаны руки, ты же знаешь. Риз мой брат, а это значит, что я прихожусь братом и тебе. Ты должна помочь мне попытаться.

Уходя, я взглянула на него последний раз. Он сел на ближайшую скамейку и остался там. Откинувшись на спинку. Недвижимо. Глядя на тяжелую крышу платформы – на пересекающиеся балки, которые могли бы быть небом.

– ПРОСТИ, ТЫ СПИШЬ? – На самом деле я имела ввиду “Ты плачешь?”– лицо Риты раздуло, у нее были опухшие глаза и красный нос – но я не хотела, чтобы она чувствовала себя неловко – Нам не хватало тебя сегодня на Проспекте.

– Как все прошло? Были неловкие встречи?

– Ну... там был Дэв с несколькими парнями. Он был мертвецки пьян, и не самый счастливый

– Тэш, я вообще-то спрашиваю про Риза.

Я стояла у двери, не зная, что ответить.

– Давай ляжем на полу, так будет намного уютнее. – Она бросила несколько подушек на пушистый шерстяной ковер (единственный ее странный предмет декора – она утверждала, что он сделан из шкуры Чубакки). – Я, конечно, не хочу, чтобы ты с ним столкнулась или еще что.

– Да, я тоже. Кстати, у тебя очень странные предметы здесь. – Я показала пальцем на стоящий посреди комнаты предмет, похожий на гигантскую кисточку для пудры на ножке.

– Тебе нравиться? Это лампа. – Она нажала на кнопку и синее, люминесцентное облако окутало россыпь тонких трубочек. – Это волоконная оптика: свет проходит по стеклянным трубам. В следующем году я об этом буду писать диссертацию. Ты только представь себе волокно, способное передавать трехмесячное видео HD качества за одну секунду!

Мне нравилось слушать ее, когда она рассказывала мне о вещах, в которых я лишь смутно разбиралась. Джейк делал точно так же, когда мы были в обсерватории под куполом звезд.

Она нахмурилась и выключила лампу.

– Нужно выкинуть ее на помойку.

– Почему? Она прекрасна!

– Да, лишь за исключением того факта, что это подарок.

– От Дэва? – Скорее всего именно от него, учитывая то, как она неожиданно расстроилась – Что у вас случилось?

– Не важно.

– Еще как важно. Особенно если ты проводишь вечер на полу в общежитии, с выключенным телефоном, уставившись на волоконную оптику. Пожалуйста, расскажи мне что случилось.

– Дэв и я... мы поссорились из–за Нового года. Он собирается поехать домой и предположительно хочет пригласить и меня, но его семья будет возмущена.

– Это еще почему?

– Потому что я не индианка. С технической точки зрения дело даже не в родителях, так как Дэв даже не удосужился сообщить им что вообще встречается с кем то. Поэтому я сказала ему проваливать. Теперь он сможет подыскать себе идеальную индийскую принцессу, как раз успеет сделать это до праздников.

– Может, он изменит мнение.

– Не изменит. Его слишком заботит мнение окружающих. А даже если он передумает, я не собираюсь сидеть и ждать, пока он будет копаться у себя в душе.

– Прекрасно тебя понимаю.

– К счастью для тебя – не понимаешь. У тебя другой упрямец.

Мой “упрямец” был точно таким же – нерешительным, парализованным семейным долгом. Я внезапно поняла, как сильно мне нужно выговориться, поделиться с кем-то. К тому же мы с Ритой наконец становились подругами, а не просто наставником и подопечным – поэтому я рассказала ей обо всем.О моей влюбленности в Джейка. Как я по ошибке приняла Риза за него. И как с тех пор он отошел в сторону, предоставив меня своему брату.

Рита молча слушала, потом покачала головой:

– Это просто невероятно! Ты ведь знаешь, как я отношусь к ним обоим. И я не собираюсь защищать никого из них, особенно после того что произошло в Плюще на прошлой неделе. Но я должна у тебя спросить: ты о чем вообще думала?

– Я?

– Да–да, ты. Сначала ты выбираешь Риза, потом у вас двоих закручивается супер интенсивный роман в каждом доме, которым они владеют на Восточном побережье. А теперь ты ждешь, что Джейк будет бегать за тобой, пытаясь отбить тебя у своего собственного брата? Тэш, с какой ты вообще планеты?

Я слушала ее, пораженная тем фактом, что она вообще произнесла это. И еще больше я боялась, что она может быть права.

– Честно говоря, мне начинает нравиться этот Джейк. После всего, что произошло, он все еще мурлычет у твоих ног? Ох и, Тэш, если он правда так тебе нравится, сделай что-то. Не будь слабохарактерной как... как все. В противном случае, какая-то другая девушка будет встречать Новый Год с твоим мужчиной. Вот так вот.

Я вышла от Риты и посмотрела на часы – было уже за полночь. Да уж сейчас все, что бы я не сделала, нарушит правила поведения в обществе.

Но все это не имело значения. Я хотела лишь увидеться с ним. Рита была права в одном – я ждала достаточно долго.

ОН ПОДНЯЛ ТРУБКУ ПОСЛЕ ПЕРВОГО гудка:

– Теа?

– Я хочу увидеться с тобой.

– Мы только что виделись. Что-то случилось?

– Нет, я просто хочу.

– Уже почти час ночи…

– Это что-то меняет?

Тишина.

– Я хочу тебя увидеть.

– Хорошо, я приеду.

Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы добраться до Форбса. Он вошел в мою комнату, но остался стоять у двери – как можно дальше от меня.

– Спасибо за то, что так быстро приехал. – Я понятия не имела, что ему сказать, как исправить несколько месяцев ошибок, как начать разговор – Может снимешь свою куртку?

Он не шелохнулся.

– Теа, в чем дело?

Я хочу быть с тобой, я так давно этого хотела. Мне казалось я смогу сказать все это ему, когда он придет, но в его присутствии все оказалось сложнее.

– Прости, это было грубо. – Он снял куртку и положил ее на спинку стула, затем подошел ближе. – Что случилось?

– Джейк... я. – Наши тела едва не соприкасались. Его рубашка была так близка, что я буквально чувствовала его тепло. – Я не вернусь к Ризу.

– Мы можем обсудить это еще раз, если хочешь, но ты должна его увидеть.

– Мне нечего ему сказать.

– Все может измениться, если ты дашь ему возможность все объяснить.

– Мне не нужны его объяснения. . Он не тот, с кем я должна быть.

Я наконец-то произнесла это вслух. Горячая волна прокатилась сквозь меня, мое лицо, наверное, покраснело, но мне было все равно. Мои пальцы скользнули к нему под рубашку, коснулись его живота….

Его руки, гораздо сильнее моих даже в сомнениях, сжали мои запястья и медленно отвели их в сторону.

– Я все сделаю ради тебя. Все. Все что угодно, но не проси меня предавать моего брата.

– Каким образом ты его предаешь? Мы с Ризом даже не вместе.

– Это решать вам обоим, – Он потянулся к куртке, а после и к двери.

– Джейк… – Я лихорадочно искала способ остановить его. – Хорошо. Если ты настаиваешь, я встречусь с ним.

Его рука замерла на дверной ручке:

– Правда?

– Я это сделаю завтра утром первым делом, но только при одном условии.

Вопрос теплился в его настороженных, голубых глазах, но его спокойствие было маской. Должна было быть.

– Поцелуй меня. – Не смей выходить за эту дверь, иначе я больше никогда не заговорю с тобой. – Но не в щеку, как однажды уже случилось. Поцелуй меня по–настоящему.

Я увидела злость в его глазах, темную волну тревоги и боли. Все эти эмоции изменили его лицо. Состарили его. Он бросил куртку на пол. Подошел ко мне – всего несколько осторожных шагов. Он остановился передо мной и потянулся к моему лицу – в этот раз без колебаний, неизбежное должно произойти. Его прекрасные пальцы нежно взяли меня за подбородок и приподняли к себе, пока мы не почувствовали дыхание друг друга, затем еще ближе, его губы приоткрылись…

Я так много раз представляла себе этот поцелуй, но он стер все с моей памяти. Никто не целовал меня до него. Никто не прикасался ко мне, или смотрел на меня, или знал о моем существовании. Я родилась и умерла там. Он нашел меня. Попробовал меня. Растворился во мне, как будто я была целой вселенной. Его губы полностью поддавались мне, растворяя меня в их тепле, их мягкости, в том, как его губы будто говорили мне, что он ждал меня вечность.

Я подняла его руки и стянула с него рубашку. Он отдал свое тело в мое владение – свою невероятно гладкую кожу; тонкие волоски на груди, спускающимися к линии живота; родинки, рассеянные по всему его телу, словно звезды .