– Горло, – сказал врач.

– Не понял?

– Откройте рот. – Он помахал перед лицом медицинским шпателем. – Давайте посмотрим, что тут у нас.

Пол послушно открыл рот, хотя ему было непонятно, что там можно разглядеть и как это поможет в дальнейшем.

– Глаза.

Врач включил тонкий фонарик-карандаш. Пол сначала дернулся, а затем, сосредоточившись, начал смотреть перед собой, борясь с желанием моргнуть. Луч света прошелся по роговице и исчез.

– Как вы себя чувствуете?

– Хорошо.

– Тошнило еще?

– Уже несколько часов, как нет.

– Понос?

– Нет.

– Вы принимали йод?

– Да, принимал.

– Хорошо.

– Как скоро я смогу вернуться домой?

– Только после того, как перестанете представлять опасность для окружающих.

Пол кивнул.

– А как же вы? Вы все время находитесь рядом.

Доктор не хуже Пола знал, что только белый специальный комбинезон способен хоть как-то его защитить.

Врач выдержал паузу и ответил:

– Это моя работа. Мы меняемся каждые полчаса.

Он попросил Пола вытянуть руки вперед и постараться не трястись.

– Они нашли третьего, – помолчав, сообщил доктор.

– Что с ним? – перестал дышать Пол.

– Погиб, к сожалению. – Открыв кран, врач жестом предложил Полу помыть руки. – Он стоял на защитной пробке, когда произошел взрыв.

Пол содрогнулся, представив себе длинный металлический стержень размером с небольшой столбик.

– Ему попало прямо в пах, – нахмурился доктор. – И пришпилило к потолку. Стержень, проткнув тело, вонзился в перекрытие… Как муху, насадили на булавку и прикололи к пробковой доске. Просто ужас.

– Кто это был?

Врач наморщил лоб:

– Польская фамилия.

– Сидорский, – борясь с приступом тошноты, подсказал Пол.

– Точно. Не говорите его жене, – попросил врач.

– Я не общаюсь с его женой, – рявкнул Кольер, но тут же взял себя в руки, глубоко вздохнул и постарался успокоиться.

Врач протянул ему полотенце. Он насухо вытер саднящую розовую кожу, чувствуя, что каждый волосок, как тонкий стальной крючок, вонзается в тело. Пол вздрагивал подобно коню, которого кусают оводы.

Врач снова взял дозиметр, включил его большим пальцем и провел над руками Пола. При этом он цокал языком и смотрел куда-то в потолок. Такое впечатление, что пациент спрятал у себя под кожей сокровище – небольшие золотые самородки, а врачи по очереди надеются их отыскать с помощью прибора. Так и ждут, что дозиметр защебечет, сообщая радостную новость, но вместо этого зловредное устройство лишь трещало, и треск постепенно превращался в бесконечный шум, как будто чтобы убаюкать уставшего Пола.

– Мы должны быть осторожны в отношении конкретных имен, – сказал доктор. – Тот мужчина до сих пор висит на потолке. К нему невозможно подойти из-за радиоактивного поля. Сейчас монтируют что-то вроде крана, чтобы вытащить его оттуда. Нельзя, чтобы жена узнала… Ни сейчас, ни в будущем.

– Конечно, – еле слышно произнес Пол. Голос его дрогнул.

Чтобы скрыть ужас и волнение, он начал откашливаться. Из полученной информации можно сделать вывод, что на полу неподалеку от Вебба лежал Слокум. Теперь, по крайней мере, нашли всех.

Оказавшись в непосредственной близости от рук Пола, дозиметр снова оживился, что явно не понравилось врачу.

– Их даже нельзя похоронить, – продолжал он. – Настоящая дилемма. Скорее всего, закопают в могильнике радиоактивных отходов – по крайней мере, часть тел.

Пол скривил губы. Последняя фраза доктора вызвала такое отвращение, что его чуть не стошнило, но он решил, что лучше промолчать.

Специалист опустил руку с дозиметром и покачал головой.

– Пока что нет, – вынес он неутешительный вердикт.

Водитель скорой помощи все еще расхаживал по комнате взад-вперед, ожидая своей очереди. Врач махнул ему рукой.

– Прошу, – пригласил он и, повернувшись к Полу, добавил: – А вы постарайтесь отдохнуть.

Пропустив совет мимо ушей, Пол потащился на свое место. Из головы не шел тот факт, что, пока они бегали по реакторному помещению, выносили тело Вебба, щупали безжизненную артерию на шее Слокума, Сидорский висел над головой.

Спустя несколько часов Пол все еще находился в здании реактора с газовым охлаждением, где был организован пункт дезактивации. Он сидел на складном стуле, ощущая, как почва уходит из-под ног. Похоже, такие же чувства испытывали и остальные. Эсром по непонятной причине все время пялился на него. Каждый раз, когда Пол поднимал глаза, пожарный мгновенно отводил взгляд, а через несколько секунд снова глазел на него. Игра в гляделки уже не на шутку сердила Пола.

Мужчины сидели друг напротив друга на складных стульях. Они были одеты практически одинаково, кожа у обоих после многочасового мытья заметно порозовела. Вошла медсестра. Было видно, что она тоже принимала душ, но где ей нашли место – неизвестно. Пол даже представить себе не мог, где бы это могло быть, поскольку женская раздевалка здесь не предусмотрена. Возможно, организовали в каком-то помещении импровизированный химический душ с цепочкой, за которую нужно дергать. Бедняжка стояла там в полном одиночестве несколько часов. Полу было жаль милую женщину, но спрашивать о таких вещах было бы бестактно. Нервный водитель скорой помощи то садился, то вставал, то бормотал что-то себе под нос, пока, наконец, не погрузился в спасительный сон, словно ребенок.

Ричардсу позволили свободно передвигаться по всему зданию, и это, учитывая душевное состояние Пола, было правильным решением. Медсестра примостилась у стены, подсунув под голову сложенное вчетверо одеяло. Водитель спал. Эсром странно поглядывал на Пола, как будто опасался, что тот внезапно мутирует или взорвется. Прошло еще немного времени, и Кольер почувствовал, что он сейчас сойдет с ума.

– С меня хватит, – вскочил он. – Я иду отсюда.

Врач материализовался буквально из воздуха.

– Мистер Кольер! – дрожащим от волнения голосом произнес он. – Нельзя. Вам следует оставаться в здании.

Пол посмотрел сверху вниз на того, кто посмел перечить. Кажется, он готов был наброситься на первую попавшуюся жертву и растерзать ее.

– Я хочу выкурить на улице сигарету, – угрожающе заявил он.

– Вы можете курить здесь. Сколько угодно, сколько пожелаете…

– Сколько угодно? Заткнитесь! – начал закипать Пол. – Я хочу десять минут постоять на свежем воздухе и выкурить одну чертову сигарету. И вы за мной не пойдете. Вы будете держаться от меня подальше, пока я не вернусь по собственному желанию. Ясно?

Таким Пола видели не многие: в обычных условиях злое упрямство никак не проявлялось. Но когда он отпускал эмоции, всегда добивался желаемого. Пол поймал взгляд медсестры. Скорее всего, ей тоже ужасно хотелось курить, но она не рискнула попросить сигарету. Его окружали чертовы зомби.

– Десять минут, мистер Кольер, а потом возвращайтесь, – вздохнул врач.

Пол резко развернулся и, засунув руку в карман, направился к выходу. Рука дрожала. Сигарета поможет ему вырваться отсюда, он заберет семью и увезет куда-нибудь, допустим на север. Там они проживут три дня или, может, неделю – столько, сколько он, черт возьми, сочтет нужным. Проблема заключалась только в том, что, находясь рядом с Нэт и девочками, он подвергнет их опасности.

На улице было очень холодно. Судя по положению на небе бледного диска солнца, сейчас около десяти часов утра. Перед ним простиралась ровная, поблескивающая от снега территория испытательной станции. Пол испытал неимоверное облегчение. Привычным движением выбил сигарету из пачки и похлопал по левому карману, где обычно лежала зажигалка. Черт побери! «Зиппо»! У него изъяли зажигалку. Забрали «Зиппо»! Конечно, она была радиоактивна, но это «нарушение протокола» вдруг показалось такой вопиющей несправедливостью, что в голове засверкали молнии. Никто не имеет права забирать у солдата «Зиппо». Так нельзя поступать. Если солдат умирает, если ему оторвало взрывом ногу и он лежит на обледенелом холме где-то в Корее, он всегда может полезть в карман за последней в своей жизни сигаретой. И никто не скажет, что он этого не заслуживает.

Пол пошел обратно и уже собирался ногой открыть дверь, как та сама распахнулась и на пороге появился Эсром – его тень.

– Господи! – вырвалось у Пола. – Что ты тут делаешь?

Эсром вытащил из кармана сигарету:

– Домой возвращаюсь. Обычно я не курю, но…

Пожарный начал что-то мямлить, но Полу было глубоко плевать на его слова. С таким же успехом этот тип мог диктовать кулинарный рецепт или шептать молитву. Все фразы сливались в один бессмысленный звук и ускользали куда-то. Взгляд Пола был прикован к коробку спичек, который Эсром извлек из кармана. Теперь настало время Кольеру во все глаза пялиться на пожарного. Взгляд был достаточно красноречивым, чтобы Эсром догадался, что ему нужно.

– Пожалуйста, – сказал он, протягивая зажженную спичку.

Защищаясь от ветра, оба склонились над огоньком, словно это было какое-то маленькое хрупкое существо, например птенец колибри. Пламя задрожало, даже почти угасло, но Полу хватило, чтобы прикурить. Он с наслаждением вдохнул табачный дым и сразу почувствовал некое расслабление, как будто кто-то залез в голову и ласково погладил мозг.

Эсром дважды кашлянул и постучал кулаком по груди.

– Смотри, самолет, – поднял голову он.

Пол прищурился. Пожарный был прав. Вдалеке наматывал круги небольшой моторный самолет. Шума мотора не было слышно.

– Что он там делает? – удивился Эсром и наморщил лоб.

Пол с интересом разглядывал летательный аппарат, хотя что он мог разглядеть с такого расстояния – только силуэт и очертания крыльев.

– Проверяют состояние воздуха, – догадался Кольер и вдруг резко отпрянул от Эсрома. – Я совсем забыл. Я же не должен ни к кому приближаться.

– Не важно, – напряженно улыбнулся пожарный.

Затянувшись, он тоже наблюдал за самолетом.