«О Ранульф! Пожалуйста, поспеши! Я хочу домой! Хочу оказаться в твоих объятиях, снова ощутить вкус твоих губ, взять на руки сына. О Ранульф! Скорее! Скорее!»

Глава 18

«Сердце у него тверже кремня», — думала Айлин, сидя за столом рядом с Мэрином Ап-Оуэном. Он не любит ее и никогда не любил. Она тешила себя мечтами о том, что когда-нибудь завоюет его, но в конце концов признала поражение. Каким же ударом для нее было понять, что Мэрии способен на глубокое чувство! Только не к ней. Во всем, что касалось Элинор де Монфор, Мэрии был мягче масла. Ублюдок! А ее соперница, язык которой в последнее время жалил хуже осы, как ни в чем не бывало улыбалась Мэрину, поднося к губам чашу. Жаль только, что она не наполнена ядом до самых краев! Маленькая лживая ханжа!

Что же, настало время Айлин позаботиться о себе. Пусть чертов валлиец и лучший любовник из всех, какие у нее были, — этого недостаточно. Впервые в жизни Айлин поняла, что хороший любовник — это еще не все. Похоже, она не отличается от других женщин, и хочет, чтобы ее тоже любили, а если этому не суждено сбыться, значит, нужно подумать о своем будущем. Но почему ни один мужчина не любил ее?

Она ведь так красива!

Ричард де Монфор клялся, что не может жить без Айлин, но оказалось, что он всего-навсего сгорал от вожделения, как и остальные. И скоро надоел Айлин. Прошло совсем немного времени после свадьбы, а пыл его заметно остыл. Он ожидал, что она станет кем-то вроде экономки: будет вести хозяйство, лечить омерзительно смердящие раны и не менее гадкие хвори крепостных. Даже сейчас, при воспоминании об этом, Айлин брезгливо поморщилась. Она не из таких дур, чтобы заниматься всякой чепухой!

Всю жизнь Айлин нуждалась в поклонении и восхищении. Пусть другие служат ей! Для черной работы существуют слуги, но Ричард посмел требовать от нее исполнения хозяйских обязанностей, постоянно толковал о каком-то долге! О, ее мать со всем справлялась, но она просто старая клушка!

А ее кузен, Саэр де Бад, который соблазнил Айлин, когда та была совсем маленькой, хотя, по правде говоря, это она обольстила его. А отец договорился о ее браке с Ричардом де Монфором, потому что у де Бада не было ни денег, ни дома, и к тому же они находились в близком родстве. Сначала Айлин страдала, мучилась при мысли о том, что ее отдадут другому. Но Саэр успокоил ее, пообещав, что рано или поздно они будут вместе. Однако, пока она не взяла дело в свои руки и не начала поить мужа медленно действующим ядом, а потом не призвала к себе кузена, Саэр не давал о себе знать.

По приезде он начал рассказывать сказки, будто все это время старался стать достойным ее и поэтому искал выгодную службу. Лгун! Она, и она одна была его единственным средством добыть поместье и некоторое положение. Но, судя по тому, как он вел себя после смерти Ричарда, Айлин подозревала, что он и не подумал бы убить Элинор и мирно жил бы с ней в супружестве, сохранив Айлин в качестве любовницы. Теперь она радовалась, что их план не удался. Предательство Саэра было бы для нее слишком тяжким ударом.

Но все это ничто по сравнению с изменой Мэрина Ап-Оуэна. Что он находит в Элинор?! Подумать только, страдает, словно влюбленный молокосос! И даже ни разу не овладел ею! Или это не так?! Да уж не лжет ли он? Как можно любить женщину, с которой никогда не спал?!

Айлин такого не понимала и серьезно подозревала, что Мэрин Ап-Оуэн скрыл правду. Да, хитрая кошечка эта Элинор де Монфор. Не хочет, чтобы кто-то, тем более Айлин, узнало ее грешках! Должно быть, она и в самом деле пригрела Мэрина в постели, иначе почему выглядит такой спокойной и безмятежной? Распутная сучка! Что ж, Айлин не проведешь!

Да, но что теперь делать? Мэрии следит за своей драгоценной пленницей, как мать-наседка за цыплятами. А когда его нет, рядом вечно торчит проклятый Гвилл. Как бы ни хотелось Айлин расправиться с Элинор, шансов почти нет. Но она должна отомстить тем, кто так больно ее ранил! Кроме того, несмотря на все наслаждение, что она дарит Мэрину Ап-Оуэну, тот начал уставать от нее. И от швырнет так же легко, как любую деревенскую девку! И что тогда делать?

Она только недавно начала заниматься борделем Клауда, и еще не время вытеснить хозяина и занять его место. У нее нет достаточно денег, а Мэрии наверняка откажется помочь. Наоборот, с жестоким наслаждением прогонит ее, предоставив самой о себе заботиться. Подлец! Но без золота она бессильна.

И тут Айлин поняла, что выход прямо у нее под носом! Она украдет присланный Ранульфом выкуп, прежде чем деньги попадут в Гвинфр. Достаточно хорошей лошади, чтобы Айлин де Варенн отправилась куда глаза глядят и стала хозяйкой лучшего борделя во всей Англии.

Лондон! Она поедет в Лондон! Там Мэрин никогда ее не найдет! Посчитает, что Ранульф де Гланвиль обманул его, и истерзает Элинор, прежде чем прикончить, так что Айлин одним ударом убьет двух зайцев: отомстит и получит золото.

Щеки Айлин разгорелись, а сердце бешено колотилось от возбуждения.

— У тебя вид кошки, только что поймавшей воробушка, — заметил Мэрии, — О чем размышляешь, моя прелестная сука?

— О том, как Эшлин будет разорен, а все его обитатели, которые были так несправедливы ко мне, умрут с голоду, когда Ранульф де Гланвиль продаст скот, чтобы выручить жену, — солгала она, прямо глядя в его темные глаза. — Туго им придется. Ни шерсти на продажу, ни молока, ни мяса. Как они смогут пополнить запасы? Купить семена? — Она злобно расхохоталась. — Ранульф де Гланвиль сто раз пожалеет о том, что все отдал за благочестивую супругу, когда крепостные станут проклинать его имя! Я прихожу в восторг при одной мысли об их печальной участи!

Это был тот редкий случай, когда Айлин не лгала. Интересно, отомстит ли Ранульф своей жене. И кто кого прикончит: он Мэрина или наоборот? Что же, не важно, главное, что она, Айлин, в конце концов восторжествует.

— У тебя поистине черное сердце, моя прелестная сука, — бросил Мэрин. — Что-то давно я не вставлял стрелу в твой колчан, Айлин. Твое коварство вызывает во мне неудержимое желание. — Резко повернувшись к Элинор, он приказал:

— А вам пора подняться к себе, госпожа. Не ждите меня, я приду поздно. — И ехидно усмехнулся, зная, что сумел уколоть Айлин.

— И пусть тебя не тревожит шум, доносящийся из моих покоев, — поддакнула та. — В моей постели господин не знает удержу.

— Как и все остальные мужчины, насколько я слышала, — съязвила Эльф и, поднявшись, с поклоном покинула зал. Мэрин Ап-Оуэн негромко рассмеялся.

— Ну и злючка! — восхищенно заметил он. — Клянусь святым распятием, хотел бы я оказаться между ее разверстыми бедрами!

— Думаешь, я поверю, что ты уже не пил из этого колодца? — прорычала уставшая притворяться Айлин. — Будто уж ты не брал ее снова и снова с тех пор, как привез в Гвинфр и поселил в своих покоях! Правда, она притворяется сущим ангелом, но боюсь, что давно лишилась святости, пожив рядом с тобой. А то, что ты отродье самого дьявола, известно всем.

— Ты совсем не знаешь меня, прелестная сука, — со зловещим спокойствием откликнулся Мэрии, — если воображаешь, что я способен покрыть себя позором, обесчестив пленницу. Не все женщины похожи на тебя, Айлин, хотя многие до некоторой степени обладают чертами твоего характера. Но Элинор де Монфор порядочна и добродетельна.

— Ты любишь ее! — взвилась Айлин.

Несколько долгих мгновений Мэрии сверлил ее испытующим взглядом. Потом бесстрастно улыбнулся. Нет, он не откроется этой твари, которая смеет поносить его даму. Никогда и ни к кому Мэрин не испытывал столь чистого чувства, как к Элинор де Монфор, и не загрязнит его, поведав подлой ведьме, что кроется в его сердце.

— Пойдем, моя прелестная сука, — велел он, вставая. — У тебя есть много других способов позабавить меня. По-моему, мое копье давно не протыкало тебя сзади. Кроме того, тебе не помешает хорошая порка. Придется разогреть тебя березовыми розгами. А потом, моя прелестная сука, ты примешь меня в свои жаркие влажные ножны, где так тесно и уютно.

— Она не способна дать тебе то, что даю я, — выдохнула Айлин, едва поспевая за ним.

— Верно, — с улыбкой согласился Мэрии. — Не способна.

Эльф услышала их шаги на узкой лестнице. Визгу Айлин вторил мрачный смех Мэрина. В такие моменты Эльф понимала, как порочен ее похититель. И все же он никогда не обращался с ней плохо. Наоборот, выказывал всяческое почтение. Айлин он третировал, как последнюю шлюху, каковой она, впрочем, и была. Почему? Увы, Эльф слишком неопытна, чтобы ответить. О, сколько же еще терпеть, прежде чем они с Ранульфом снова увидятся?

«Осталось совсем недолго», — думал Ранульф, пересчитывая монеты, привезенные Джоном из Херефорда, где тот продал половину скота. Вторая половина осталась в Вустере. Овец купил епископ, узнавший о беде и заплативший более чем справедливую цену, к великому облегчению Ранульфа. По его мнению, святые отцы частенько пытались воспользоваться отчаянным положением прихожан, но тут этого не случилось.

Осталось выбрать время и место для передачи выкупа, и Элинор будет свободна. Господи, как же долго тянутся последние недели!

Глядя на Симона, ползавшего по залу и уже пытавшегося вставать, Ранульф понял, сколько всего пропустила Эльф.

Ребенок наверняка не узнает матери!

Холодный зимний дождь лил без просвета в тот день, когда Сим отправился в Гвинфр и, добравшись до места, предложил назначить встречу. Мэрии Ап-Оуэн приветствовал его. Но сесть не предложил. Айлин де Варенн кисло морщилась.

Леди Элинор нигде не было видно.

— Я должен убедиться, что госпожа все еще жива, — вежливо заметил Сим.

— Гвилл, — окликнул Мэрии. — Приведи госпожу. Пусть ее слуга собственными глазами увидит, что она невредима. Гвилл поспешно выбежал из зала.

— Где твой хозяин желает со мной увидеться? — осведомился валлиец.

— Он предлагает два места на выбор, но если вы не согласны, готов явиться, куда укажете. Недалеко от границы, со стороны Англии, есть развалины старого дома. Мы зовем его Брайармир. Можно и на холме, на самой границе, господин.