Тут вмешался епископ.

— Дочь моя, — вам сказано, в чем ваш долг. Прекратите жаловаться и скажите королю, что повинуетесь, — рассерженно отрезал он. Подумать только, в этой упрямой девчонке ни капли почтительности!

Эльф, однако, не собиралась признавать поражение. Ясные глаза мятежно блеснули. Она открыла было рот, но тут же замолчала подвластным взглядом аббатисы и плотно сжала губы.

— Дочь моя, — объявила матушка Юнис, — когда ты пришла к нам, я верила, что ты останешься в монастыре навсегда. Теперь же мне ясно видно, что Господь указывает тебе иной путь и ты должна покориться. Тебе предназначена участь жены, а не монахини. Отныне ты будешь уважать и любить рыцаря, которому предстоит стать твоим мужем. Возможно, в один прекрасный день ты пошлешь к нам одну из своих дочерей и посвятишь ее Богу. Но если будешь продолжать спорить с его величеством и господином епископом, опозоришь всех нас. Подумай, что скажут люди! Что в нашем монастыре плохо наставляют воспитанниц! Нехорошо, дитя мое!

Эльф с глубоким вздохом подняла глаза на короля.

— В глубине души я несчастна, сир, но не смею возражать, — нерешительно пробормотала она.

Король Стефан погладил маленькую белую ручку.

— Иногда нам трудно понять промысел Господень, Элинор де Монфор, но все мы должны быть покорны воле его. Не бойся. Я отдаю тебя хорошему человеку. Подойди ко мне, Ранульф де Гланвиль, — окликнул он и, когда тот выступил вперед, вложил пальчики девушки в большую мужскую десницу.

— Как попечитель этой девушки и твой король, я отдаю тебе ее в жены, Ранульф де Гланвиль, со всем добром и владениями. Будешь ли ты обращаться с ней с любовью и уважением и защищать поместье во имя своего короля?

Огромная сильная ладонь сжала руку девушки. Какая теплая и… и надежная!

— Господь мне в этом свидетель, сир, — тихо произнес глубокий знакомый голос.

Эльф резко вскинула голову и впервые за все это время пригляделась к своему будущему мужу.

— Вы! — ахнула она. — Так это вы! Тот рыцарь, что проезжал через Эшлин незадолго до смерти моего брата! Вы еще отвезли завещание Ричарда его величеству и господину епископу!

— Он самый, леди Элинор, — кивнул Ранульф.

— Завтра утром епископ вас обвенчает, — повелел король. — Госпожа аббатиса, позаботьтесь о наряде невесты.

— С радостью, сир, но, увы, я не взяла с собой денег, — смущенно призналась матушка Юнис.

— Епископ снабдит вас всем необходимым, — пообещал король. Голубые глаза лукаво блеснули. — Не скупитесь. Наш епископ славится своим великодушием. Леди Элинор должна иметь все необходимое.

— Разумеется, — поспешно согласился епископ. — Выбирайте что пожелаете, матушка.

— Сир, — обратилась Элинор к королю, — умоляю вас о милости. Позвольте мне рассказать все, прежде чем уйти отсюда.

Она осторожно отняла руку у Ранульфа.

— Говорите, — кивнул король, мельком отметив, как ловко девушка отстранилась от жениха. Недаром ему казалось, что леди Элинор прекрасно переживет разочарование и внезапный поворот судьбы.

— Это о приданом, выделенном мне братом. Я бы хотела оставить его в монастыре. Добрые сестры заботились обо мне с пяти лет. Кроме того, сестра Уинифред уже немолода и нуждается в помощнице. Немало времени уйдет, чтобы воспитать другую девушку, способную распознавать травы и заботиться о больных. Теперь, когда я стала наследницей Эшлина, моих земель и денег для сэра Ранульфа более чем достаточно.

— Согласен, — сказал король, — но окончательное решение за вами, Ранульф. Что скажете?

— Я тоже согласен, сир. Справедливо, чтобы монастырь получил свою долю. Я уж не говорю о том, что леди Элинор должна была через несколько дней принять постриг. Со своей стороны, каждый год в октябре обязуюсь поставлять в монастырь две бочки пива в благодарность за мою удачу и красавицу невесту.

— Прекрасно сказано! — воскликнул король. — Ну, о чем еще вы желали поговорить, леди?

— О моем крепостном. Об Артуре, — начала она.

— Он напал на меня и едва не убил, — вмешался Саэр де Бад. Он все еще продолжал стоять рядом с дядей, который не произнес ни слова в его защиту с той минуты, как король отдал руку Элинор своему рыцарю.

— Слуга, избивший господина, должен быть казнен без суда и следствия. Этот негодяй сбежал и скрывается в монастыре. Требую правосудия!

— Хотела бы я знать, сорвалось ли когда-либо с твоих уст хоть слово правды! — рассвирепела Элинор. — Артур стащил тебя с меня и не дал погубить мою невинность! Ты упал и раскроил голову о край стола!

— Он ударил меня! — завопил де Бад, позабыв о приличиях.

— Этого я не видела, — ничтоже сумняшеся солгала Эльф, глядя прямо ему в глаза. — Артур, — объяснила она королю, — на год старше меня, сир, и в детстве мы часто играли. В тот день он работала саду и часом раньше помог мне разжечь огонь в очаге, ибо я собиралась варить целебные эликсиры. Не будь его, кто знает, что случилось бы! Он услышал мои крики и прибежал на помощь, а потом едва не силой потащил меня в дом. Эконом Седрик и старая нянюшка Аида посоветовали нам укрыться в монастыре. Артуру грозила верная смерть, но матушка Юнис великодушно дала ему убежище. Разве не так, матушка?

Настоятельница, поколебавшись, кивнула:

— Да, сир. Артур из Эшлина действительно просил у меня убежища.

Она поверить не могла, что тихая, послушная Элинор способна так дерзко врать. Все же она не попросила аббатису подтвердить историю целиком и спросила только, действительно ли матушка Юнис дала убежище беглому крепостному. Не ее вина, если присутствующие вообразят, будто и все остальное — чистая правда.

Так и произошло.

— Я дарую прощение крепостному Артуру из Эшлина и разрешаю вернуться домой, — объявил король. — Пусть мой указ запишут и передадут в монастырь. — Он перевел взгляд на де Бада и добавил:

— Вы смелый воин, сэр де Бад, но, очевидно, вам недостает хороших манер. Я отсылаю вас в Блуа, ко двору моего брата. Там вы и останетесь, пока за вами не пришлют. Двор моего брата славится элегантностью и утонченностью, уверен, что вы многому сможете научиться. Отправляйтесь сегодня вечером и захватите письма для брата. Да сопутствует вам удача.

Саэр низко поклонился. Не стоит спорить, если, конечно, он не вознамерился значительно укоротить свое земное существование. Хотя он и любит Айлин, нет смысла идти из-за нее на плаху. В мире существуют сотни других женщин, которых можно затащить в постель.

— Благодарю вас за доброту, сир, — воскликнул он и растворился в большой группе придворных, собираясь найти приятелей, с которыми можно было бы провести время до отъезда. Он даже не позаботился попрощаться с дядюшкой, поскольку тот не слишком старался помочь ему сегодня. Если бы король заключил его под стражу за попытку изнасилования, барон и тогда наверняка бы промолчал.

— А теперь, барон Хью, — снова заговорил король, — потолкуем о вашей дочери. До моих ушей дошло, что Ричард де Монфор умер при весьма странных об стоятельствах. И хотя доказательств нет, все же многие уверены, что ваша дочь виновна, и это косвенно подтверждает ее связь с кузеном. Не отрицайте ничего, барон, многие видели их вдвоем, хотя не спешат с обвинениями. Итак, существует подозрение, что ваш покойный зять был отравлен. Но поскольку самыми близкими людьми Ричарда де Монфора были ваша дочь и ее кузен, а всем известно, что слуги любили своего господина, вполне возможно, что убийца — леди Айлин. Поэтому я запрещаю вам искать ей мужа. Заключите ее в монастырь и держите там до конца дней, барон Хью, она опасная женщина.

— Сир, — запротестовал де Варенн, — откуда известно, что моя дочь способна на такое страшное деяние? Какая причина у нее была для расправы с мужем? Она любила Ричарда.

— Ваша дочь так и не родила ребенка после девяти лет брака. У Ричарда де Монфора трое бастардов от крепостных девиц. Вдруг она узнала про это и обозлилась. Кроме того, леди Айлин любила своего кузена. Она могла решиться отравить мужа, с тем чтобы де Бад потом обесчестил его сестру, истинную наследницу. Тогда девушке пришлось бы выйти замуж за насильника. Ну а со временем леди Айлин захотела бы избавиться от невинной жертвы и выйти за своего кузена.

Эшлин остался бы у них.

— Государь, что за невероятная история! — не выдержал де Варенн. — У вас нет никаких улик против моей дочери и Саэра де Бада.

— К сожалению, доказательств более чем достаточно, — ледяным тоном заверил король. — Седрик из Эшлина, выйди и свидетельствуй!

Эконом медленно выдвинулся вперед, охваченный благоговейным страхом. Никогда ему еще не приходилось бывать в столь высоком обществе! Однако стремление навсегда избавить госпожу от Саэра де Бада и его родственников пересилило.

— Я здесь, повелитель, — произнес старик, кланяясь королю.

— Ну что, Хью де Варенн, послушаем речь эконома или вы прекратите ныть и жаловаться и сделаете, как я велел? — осведомился король.

— Я повинуюсь, сир, — пробормотал барон, проклиная про себя дочь. Ничего, он найдет самый отдаленный монастырь с самыми жесткими правилами и позаботится о том, чтобы упрятать там Айлин навеки! Подумать только, его семья едва не погибла, и все из-за этой похотливой преступной суки!

— Идите и выполняйте мои распоряжения, — велел монарх. Хью де Варенн поклонился и, пятясь, исчез.

— А теперь, — сказал король эконому, — готов ты поклясться от имени всех обитателей Эшлина, что будешь верен лорду Ранульфу? Примешь его как своего нового хозяина?

— С радостью, сир, пока он будет почитать и уважать нашу госпожу Элинор, — прямо ответил эконом.

— Не беспокойся, старик, я позабочусь о ней, — пообещал де Гланвиль.

— В таком случае мы готовы преданно служить вам, господин, — ответил с поклоном Седрик.

— Значит, все улажено, — облегченно вздохнул король. — Венчание состоится завтра, до утренней службы, Выйдя на улицу. Эльф обратилась к эконому:

— Как ты тут оказался, Седрик? Я не давала тебе разрешения покинуть Эшлин.