В его голове почему-то появились мысли о внешнем виде Адалины. Мог ли он сказать такие же слова о ней? И как бы она повела себя, оказавшись на месте Маргариты? Та своей бойкостью и открытостью понравилась отцу, но явно насторожила уравновешенную мать. И даже если решение оставалось за главой семьи, то одобрил бы он скромную светловолосую девушку?

- Как ты думаешь, Адалина бы понравилась отцу?

- Вы собрались жениться? – удивленно воскликнул Эзра.

Его ошарашенный взгляд метнулся от сосредоточенных черт лица босса к стеклянной емкости на столике рядом, и вернулся обратно. Нет, бокала коньяка было явно недостаточно для таких откровений со стороны Тадеуша. И при том, что разговор столь неожиданно перетек в нужное ему русло, Эзра все равно чувствовал нарастающую внутри тревогу.

- Ты свихнулся? – не понял молодой мужчина, но прежде, чем послать помощника далеко и надолго за такие дикие предположения, сам осознал глубину предыдущего вопроса. – Нет, я просто спросил. Забудь.

Молодой мужчина не то что не пробовал подумать над своими чувствами, а просто свирепел от одной мимолетной мысли, подсказывающей верный ответ.

- Вам же она, вроде как, разонравилась, - осторожно предположил Эзра.

- Какая, к черту, разница?

- Действительно, никакой, – согласился парень, понимая, что попытка добраться до сути провалилась.

Прошло пару минут молчания, за которые Эзра успел опустошить свой бокал и даже придумать толковую тему для разговора. Но только он в неуверенном жесте провел ладонью по своим темным-каштановым волосам и собрался с мыслями, чтобы легче начать диалог, как Тадеуш произнес:

- Мне сообщили, что Карин умерла.

Молодой мужчина понял сразу: Эзра знает, и, судя по лицу, давно. Побледневший парень растерялся в глазах босса лишь на миг, но тут же взял себя в руки. Если Тадеушу доложили, то это ещё ничего не значит, тем более, что у помощника были на сокрытие информации свои причины.

- Я не думал, что вас стоит беспокоить, рассказывая об этом.

- Выбросилась из окна, Эзра. Беспокоить стоило! – раздраженно заявил босс.

- Да, зависимость редко кто преодолевает, ещё и без последствий! Она не смогла, – попытался оправдаться парень, но притих под сердитым взглядом Тадеуша.

- Ты думаешь, я не понимаю, что именно из-за меня она опустилась?!

Так Эзра и думал, потому что знал этого человека не первый год. Темноволосый парень откровенно считал своего босса полным эгоистом, которого никогда не волновала судьба любой из женщин, брошенной им. Да и какое дело было Тадеушу Моору до рыжеволосой девицы, два года назад засунутой по его же инициативе в клинику Пакушо? Кто, спрашивается, виноват, что она не могла жить без этих наркотиков? Насильно уколы никто не ставил, все сама. Только так, наверное, и могла справиться с той дикой болью, которую оставляла страстная безответная любовь к мужчине. Хотя этот мужчина явно давал понять, что больше Карин ему не нужна.

- Поддержку оказали её семье? – уже спокойнее поинтересовался Тадеуш.

- Да, сразу же, – без тени улыбки ответил Эзра.

Он лично помогал сильно постаревшей матери хоронить тело Карин. До сих пор перед глазами темноволосого парня стояло это белое, морщинистое, залитое слезами лицо пятидесятилетней женщины.

Эзра был уверен, что его босса действительно не беспокоили муки совести, он просто прагматично просчитывал, как быстро избавиться от возможных в данной ситуации последствий.

Но парень ошибался, потому что Тадеуш, едва узнав о самоубийстве Карин, с тяжестью осознания понял, кто отчасти виновен в этом поступке. За прошедший месяц немало девушек сказали ему о том, что своей вседозволенностью он наносит непоправимый вред. Только одна из сказавших донесла эту мысль собственной смертью.

От затягивающего водоворота мрачных выводов молодого мужчину спас раздавшийся телефонный звонок. Эзра взглянул на экран своего мобильного и с удивлением в глазах поднес устройство к уху.

- Лина? Что-то случилось?

Но из динамика раздался другой голос, обеспокоенный тон которого сразу заставил темноволосого парня собраться с мыслями.

Тадеуш, услышав одну из форм знакомого имени, ощутил какое-то сковывающее напряжение во всем теле. Ему совсем не нравились такие полуночные звонки от светловолосой девушки. Звонки на мобильный Эзры.

- Что? – грубым тоном он потребовал отчета, едва его помощник положил трубку.

- Сестра Адалины пропала. Просили помочь в её поисках.

- Едем, - решительно сказал младший Моор, поднимаясь с кресла.


9.2.


Количеством всевозможной мебели Тадеуш был удивлен не меньше, чем Эзра в свое первое посещение этой небольшой квартирки. Дверь им открыла Ринкарна, которая перед прибытием гостей успела привести в порядок не только себя, но и трясущуюся Элин. Последняя попыталась сначала разозлиться на предприимчивую подругу, даже произошло что-то вроде ссоры, но потом все-таки сдалась, не видя другого выхода.

Первая мысль, проскользнувшая в голове Адалины при виде Тадеуша, была до удивления нелепой: «До побеленного потолка он не достает». Но в небольшое помещение, заваленное разнообразными вещами, молодой мужчина вписывался, как слон в посудную лавку.

- Привет всем, - громко возвестил об их появление Эзра.

- Здрасте, - неловко ответила Ринко.

Она никак не ожидала, что здесь окажется младший наследник семьи Моор, и потому пристально смотрела на него, позабыв о правилах приличия. Но тому было совершенно плевать на изумленную рыжеволосую девушку, он уже направлялся к кухонному столику, за которым сидела Адалина.

- Не думала, что ты приедешь, – тихо отозвалась девушка, едва Тадеуш остановился в полушаге от неё.

Элин смотрела куда угодно, но только не на молодого мужчину. Однако он заметил припухлые покраснения – признаки недавних слез. Казалось, что все, начиная от её лица и заканчивая загорелыми лодыжками, потеряло свою удивительную гибкую изящность, стало безжизненно острым, болезненным.

Он подошел, чтобы что-то что-то выяснить. Он хотел узнать подробности исчезновения её сестры, а потом приступить к поискам. Он думал, что будет действовать четко: соберет информацию, раздаст соответствующие указания своим людям. Но те переживания, которые так исказили весь её облик, привели мужчину в замешательство. Тадеуш не знал, какие слова говорят, чтобы чуть-чуть успокоить или немного взбодрить человека в подобной ситуации. Раньше не было никакой необходимости это знать.

- Ты найдешь Джилин? – всё так же тихо, всё так же наблюдая за стрелкой настенных часов, спросила Адалина.

- Только, если ты мне поможешь, - негромко ответил Тадеуш.

Ни Эзра, ни Ринко, наблюдая за разговором этих двоих, не решились вмешаться.


***

Она бессмысленно наблюдала за тем, как он ругается на кого-то через мобильный телефон. Казалось, тонкий экран треснет от изливаемого потока грубых высказываний, но этого не произошло.

- И чтобы через пять минут я получил толковый отчет об этом притоне! – закончил Тадеуш.

Четыре часа прошло с тех пор, как начались масштабные поиски семнадцатилетней Джилин Бигейл, а результатов не было никаких. Узнав, что её нет ни у друзей, ни у знакомых, Тадеуш спросил об итогах лечения в наркологической клинике.

- Ей там не помогли, - ответила Элин, даже не удивившись тому, откуда мужчине известна такая информация.

- Джилин всё ещё наркоманка, – недовольно высказалась Ринко.

- Рин, не надо так!

- А кто ей дает деньги на эту дрянь, а, Элин? Кто? – не обратив внимания на серьезный тон подруги, она продолжала свою тираду, – родителям ведь давно уже плевать на неё!

- Я даю ей деньги на еду! И не трогай родителей, они и без того многое сделали.

- Как же, сделали. Предоставили вас двоих самим себе, полная свобода воли! И ничего, что Джилин даже школу не закончила?

Тадеуш молча наблюдал за их размолвкой. И после, также ничего не говоря, он направился за Элин, которая шлепнула возмущающуюся Ринко по щеке и быстрым шагом покинула квартиру.

У невысокой ограды, где белели в полутьме большие лилии, мужчина внезапно понял, что это ещё одна сторона Адалины. И с этой стороны открывалась такая же стойкая, смелая и гордая девушка, но уже защищающая не себя, а свою семью. Какой бы та семья не была.

Она увидела, что Тадеуш остановился рядом, потому стала быстрыми движениями ладоней вытирать соленые капли на щеках.

- Знаешь, когда мне было десять, я случайно сломал отцовский компас. Это был подарок его старого друга, и отец очень дорожил компасом. Но влетело не мне. Мой старший брат, Натан, зная, каков отец бывает в гневе, взял всю вину на себя. Конечно, потом мы прикрывали друг друга несчетное количество раз. Но ту ситуацию со сломанным компасом я буду помнить всегда.

Элин вслушивалась в его ровный голос, как вслушиваются в рокот спокойного моря, и не замечала, что в глазах уже не осталось слез, а сердце сжимается от обиды не так сильно. Ответ её прозвучал почти шепотом:

- Когда Джилин исполнилось три года, мама уехала с Литицией в столицу, а мы остались на попечение няни. Няня была совсем старенькой, поэтому любила поспать на потрепанном кресле в нашей гостиной. И вот, едва она засыпала, Джил обязательно придумывала какую-нибудь затейливую игру. Только научившись кое-как бегать и лепетать по-человечески, она умудрялась залезать на самые непреодолимые высоты и оказываться в самых непроходимых дебрях.

Те дебри я тоже не забуду никогда. Она решила, что мы вместе должны охотиться на божьих коровок в оврагах на окраине города. Как назло в тот солнечный день этих жучков было полным полно, но прятались они в самых необычных местах. Забираясь всё дальше и дальше, мы не замечали, что овраги становились все круче, а земля у их края всё рыхлее. Думаю, неосторожно ступив на такую землю, Джил и упала. Как же я взволновалась, когда услышала её рёв. Она плакала не только от испуга, но и от того, что болела вывихнутая ключица. Не помню, каких усилий мне стоило вытащить её из глубокого оврага, даже не могу вспомнить, как мы потом оказались рядом с взрослыми. Но помню слова старой няни, которую, к сожалению, уволили после. Она сказала: «Ты её старшая сестра, и, порой, ей не на кого будет положиться, кроме тебя».