Джорджетт Хейер - Саймон Холодное Сердце

— Но он был очень сильный и настойчивый, — пролепетала Жанна, роняя пяльцы. — И… и он был одет в темно-красный бархат и знал, что это ему очень к лицу. Он был тщеславный щеголь, сэр.

Джеффри крепко прижал Жанну к своей груди.

— Нет, потому что он снял свою повседневную одежду и нарядился в темно-красный бархат только затем, чтобы понравиться своей леди.

— Павлин, прихорашивающийся, чтобы поразить воображение курицы, — возразила Жанна, разглаживая и поправляя свое скромное красновато-коричневое платье.

— Она была такая прелестная курочка, что он наряжался в бархат, чтобы не показаться серым, скучным малым рядом с такой очаровательной особой.

— О, она не ожидала, что он был серый и невзрачный, — проворковала Жанна на ухо Джеффри. — В своем стальном панцире, с черным султаном на шлеме и в черном плаще, развевавшемся за его плечами, с большим мечом в руке — он был прекрасен!

— Когда ты видела меня таким, Жанна?

— Из окна башни, сэр. Я ненавидела вас тогда. Вас и вашего предводителя, этого ледяного лорда Бьювэллета.

— И Алана?

— Алана? Нет. Он был пленником моей госпожи, а беспомощного человека ненавидеть нельзя… И… и… он так мил с женщинами, — украдкой улыбнулась Жанна.

— Мил? — спросил Джеффри, беря ее за подбородок и заглядывая ей в глаза. — Придется потолковать с мистером Аланом. Что же, его ухаживания приятней, чем мои? — с этими словами Джеффри поцеловал Жанну в губы.

— Ммм-ммм… мм… гораздо приятнее, — ответила Жанна, как только ей представилась такая возможность. — Потому что он не стискивал меня так грубо и не злоупотреблял моим уединением.

— Потому что он только наполовину мужчина, — сказал Джеффри и поцеловал Жанну снова.

Грудь Жанны часто вздымалась, сначала она отвечала на поцелуи Джеффри, а потом попыталась освободиться из его крепких объятий. Ее шея и щеки раскраснелись.

— Мы предатели — оба! — воскликнула она и уперлась в грудь Джеффри руками, пытаясь оттолкнуть его.

— Предатели, дорогая? Почему?

— Потому что ты предаешь лорда Бьювэллета, а я — мадам Маргарет. Пока между нами существует вражда, я должна оставаться верна ей, а ты — ему.

— Мадам Маргарет должна покориться, — сказал Джеффри.

— Ах, ты не знаешь ее! Маргарет ни за что не поставить на колени. Я вместе с нею с самого детства и знаю, какая у нее сильная воля.

— А я пятнадцать лет знаю Саймона, — ответил Джеффри, — и видел, на что он способен.

— Но теперь он враждует с женщиной и тем хуже для него. Какое оружие он использует против нее? Я говорила тебе, Джеффри, — с тех пор как умер отец Маргарет, она стала здесь хозяйкой. Она никогда не покорится — во всяком случае, англичанину.

— Воистину — Амазонка эта твоя графиня Mapraрет де Бельреми, — спокойно сказал Джеффри. — Не по душе мне такие женщины-тигрицы.

— Это неправда, — горячо вступилась Жанна за свою госпожу. — Она очень добрая, она для меня лучше всех на свете. Это для вас она тигрица, потому что вы хотите покорить ее!

— Я не пытаюсь, — поморщился Джеффри. — Мне поневоле пришлось перебежать ей дорогу.

— Она отважна и горда! Но со своими людьми она так справедлива и добра!

— Не уговаривай меня, я рад, что не отношусь к числу ее людей.

— Сэр, — холодно сказала Жанна, — оставьте меня. Слышите?

Джеффри поцеловал ее в щечку, хоть она и пыталась увернуться.

— Нет, я вовсе не хотел тебя рассердить, моя дорогая. Думай о леди Маргарет все, что хочешь. Мне все равно. Для меня все женщины ничто, кроме одной.

Жанна оттолкнула его:

— Джеффри, оставьте меня. Сюда идет милорд. Ну встань же ты, глупый чурбан!

Вдоль террасы шел, приближаясь к ним, Саймон. Жанна перевела взгляд с его лица на лицо Джеффри.

— Вы и правда очень похожи, — сказала она. — Только и разницы, что один «Бью», а другой «Мэл».

— Я уже говорил тебе, мы единокровные братья, — сказал ей Джеффри и, повернувшись к Саймону, приветствовал его.

— Не по мою ли ты душу, братец? — спросил он.

Саймон немного неуклюже поклонился мадемуазель Жанне.

— Нет, — ответил он Джеффри, — я думал, Алан здесь. Прошу прощения, что помешал вам.

Жанна разглядела затаившийся в глубине странных глазах Саймона блеск. Смутившись, она с еще большим рвением, чем прежде, схватилась за свое рукоделие.

— Я не видел Алана, — сказал Джеффри. — А в чем дело?

— Он, между прочим, начальник моей конницы, — ответил Саймон не без сарказма. — Я собирался напомнить ему об этом.

— Мне кажется, — немного застенчиво вступила в разговор Жанна, — сэр Алан в западном зале, милорд.

Джеффри хмыкнул: именно там частенько сиживали фрейлины графини Маргарет.

— И кто эта чаровница, милая моя Жанна? — спросил он.

Жанна укоризненно взглянула на Джеффри:

— Я думаю, это мадемуазель Ивона де Вертимэн, — ответила она.

— Приведешь его ко мне, Джеффри? — спросил Саймон. — Вы найдете меня здесь.

— А сам ты боишься идти на женскую половину? — улыбнулся Джеффри.

— Нет, не хочу лишать тебя этого удовольствия, — ответил Саймон. — Иди, Джеффри, а я составлю компанию мадемуазель.

— Благодарю, — иронически ответил Джеффри и не спеша удалился.

Сердце Жанны забилось от волнения. Она была вместе с мадам Маргарет, когда Саймон увез ее госпожу в английский лагерь. Впечатление того дня были еще свежи в памяти Жанны, и теперь в присутствии Саймона ей было не по себе. А он уселся на перила и смотрел на нее.

— Итак, вы завладели сердцем моего капитана, — не сразу произнес он, не сводя с нее глаз.

Она улыбнулась и немного успокоилась.

— Нет, сэр, он сам отдал его мне.

— Это одно и то же. Скоро, наверное, вы вместе с ним пойдете под венец?

Жанна отрицательно покачала головой.

— Это невозможно, милорд.

— Отчего же?

— Я служу графине.

— Знаю, — сказал Саймон. — А если я укрощу эту неистовую леди, что тогда?

— Вам это не удастся, милорд, — доверительно отвечала Жанна.

— Не удастся? Буду просить вас, чтобы вы помогли мне.

Жанна прервала свое занятие и взглянула в глаза Саймону:

— Вы, сэр, заблуждаетесь, думая, что меня можно просить об этом.

— Вот как? — от удивления Саймон поднял брови. — Какова госпожа, такова и ее фрейлина, не так ли?

— Да, сэр.

— И все старания Мэлвэллета не заставят вас изменить своего мнения?

— Сэр Джеффри, милорд, меньше всего хотел бы, чтобы я стала предательницей.

— Речь идет не о предательстве, а лишь о том, можно ли вас переубедить.

— Все это бесполезно, сэр.

— Бесполезно? Тогда позвольте сказать вам, мадемуазель, что если леди Маргарет нельзя уговорить, то придется ее принудить.

— О, браво! — язвительно воскликнула Жанна.

— Я ведь могу и казнить графиню, — невозмутимо сказал Саймон. — Вам эта мысль приходила в голову, надеюсь?

— Тогда все станут вашими врагами — и навсегда, — ответила она.

— Этого я не боюсь. Если в ближайшее время я не заставлю леди Маргарет смириться, то буду вынужден принять самые строгие меры. Напомните ей: я зря ничего не говорю.

— Не сомневаюсь, — Жанна пристально взглянула на Саймона. — Только вы не убьете графиню, потому что вы англичанин, а я слышала, что англичане очень справедливы.

— В этом вы сами могли убедиться, — хмуро сказал Саймон.

— И вы воюете с женщиной?

— Да, если это необходимо.

— Очень жаль, — вздохнула Жанна.

Сеньора Маргарет сидела в окружении нескольких своих фрейлин в зале для аудиенции. Черноокий паж у ее ног играл на маленькой арфе. Маргарет полулежала в непринужденной позе, откинувшись на спинку кресла, покрытую меховой шкурой. В дальнем конце зала беседовали друг с другом несколько мужчин. Шевалье, склонившись над спинкой стула кузины, время от времени что-то шептал ей на ухо. Его болтовня докучала Маргарет, но она лишь изредка нетерпеливо и сердито передергивала плечами и хмурилась.

— Как ты холодна сегодня, милая кузина, — шептал шевалье.

— Как всегда, — резко ответила она. — Вы утомили меня, Виктор.

— Но настанет ли день, когда вы изменитесь? Или мне так никогда и не найти пути к твоему сердцу, драгоценная Маргарет?

— На расстоянии вы мне больше нравитесь, — сказала графиня.

— Это жестоко. Ах, Маргарет, если бы ты хоть раз улыбнулась мне, чего бы мы тогда не смогли только сделать, чтобы вытеснить отсюда этого английского буйвола!

Ее губы презрительно скривились.

— Я не нуждаюсь в вашей помощи, Виктор.

— Но, моя красавица, — еще тише зашептал шевалье, — ты чуть не убила его, когда я дал тебе шанс.

Графиня покраснела и нахмурилась.

— Я говорила вам, что не хотела этого.

— И не пыталась? — ехидно промурлыкал он. — Тогда почему это мой кинжал оказался на полу в большом зале?

— Уйдите, — теряя терпение, сказала Маргарет. — Я не хотела убивать его, потому что… потому что я найду более верный способ избавиться от него.

Шевалье выпрямился, язвительно улыбаясь:

— В самом деле, Марго? А я думал… Ну, да ладно! — вздохнув, он удалился.

Графиня почувствовала легкий озноб. Румянец медленно сошел с ее лица. Прислушавшись к арфе своего пажа, она ласково коснулась рукой его плеча:

— Сегодня ты играешь так прекрасно, Леон!

Паж взглянул на нее искрящимися от радости глазами:

— Да, мадам, потому что английский лорд дал мне пропуск из замка, и я смогу повидаться в городе со своим отцом.