– Да у тебя в глазах звезды, Софи, – заметил проходивший мимо Ник.

Она рассмеялась, широко разведя руки.

– Нет больше в мире зала, который дарил бы людям столько радости!

Вернувшись на кухню, Софи подумала, как жаль, что сегодня вечером за столом не будет миссис Фицхерберт. Увы, после нескольких счастливых лет, прожитых ими со времен столь памятного примирения, принц вновь стал жертвою чар других женщин. Финал наступил однажды вечером, во время банкета в Карлтон-Хаусе по случаю назначения принца регентом, когда миссис Фицхерберт вместо того, чтобы находиться по правую руку от принца, была посажена в дальний угол в конце стола. Регент избегал смотреть ей в глаза и, храня достоинство, Мария покинула праздник, осознав, что между ними все же наступил окончательный разрыв. А значит, бедняжке так и не суждено было увидеть новых потрясающих интерьеров Королевского Павильона.

Атмосфера на кухне внезапно стала крайне наэлектризованной. Лакеи побежали занимать свои места. Уже была слышна музыка и, судя по всему, банкет должен был вот-вот начаться. Софи поспешила уйти с прохода, так как слуги уже побежали с накрытыми блюдами в сервировочную, находившуюся между кухней и банкетным залом. Именно с находившегося там стола, лакеи будут забирать многочисленные тарелки для каждой из нескольких смен блюд. Софи стала у стены, откуда ей было видно все, и никто при этом не рисковал споткнуться о ее ногу. Один раз шеф-повар протянул ей кусок тушеной индейки на вилке, а после первой смены блюд, ей дали тарелку оленины. Софи также достался бокал вина, к тому времени когда этот напиток уже лился рекой в банкетном зале.

Банкет уже продолжался в течение трех часов, когда на кухню быстрым шагом вошел королевский камердинер. Заметив Софи, он сразу же с ней поздоровался.

– Давненько мы с вами не виделись, миссис Фоксхилл, – не расслышав ее сказанного с улыбкой ответа из-за грохота медных сковородок, он скорчил смешную гримасу, – Здесь очень шумно, чтобы разговаривать. Давайте найдем более тихое место.

Они нашли удобную скамью в коридоре и обменялись семейными новостями. Затем, словно он думал о том же, что и Софи, камердинер заговорил о миссис Фицхерберт.

– Блестящая леди! – вздохнув, заметил он. – В течении всех этих лет, прежде чем Его Величество стал королем, она, как никто, утешала его и давала ему мудрые советы. И кроме того, постоянно следила за тем, чтобы он не пил слишком много и был более разборчив в еде. Она ухаживала за ним, если он был нездоров, и даже как-то раз спасла его от верной смерти, когда уже все доктора поставили на нем крест. Вы случайно не знаете, как она живет сейчас?

– Знаю, – ответила Софи. – Совсем недавно я гостила у нее, и смею вас заверить, она проводит дни в компании своих добрых знакомых. Мария по-прежнему гостеприимна и заботится о счастье и благополучии своих юных воспитанников. – Софи еле заметно покачала головой. – Я все еще не могу поверить, что такая любовь, какая была между ней и Его Величеством, умерла, не оставив следа. Я даже слышала, что во время случайных встреч, они ведут себя так, будто никогда не были знакомы, и стараются, чтобы их пути не пересекались.

На лице камердинера изобразилась нерешительность, словно он раздумывал, стоит ли ему открывать некоторую тайну миссис Фоксхилл. В конце концов, он не выдержал.

– Если я вам расскажу кое о чем, что не предназначено для посторонних ушей, будете ли вы постоянно хранить тайну? Учтите, я не говорил об этом даже собственной жене…

– Даю вам честное слово. За свою жизнь я сохранила немало чужих секретов.

Хотя, посмотрев по сторонам, камердинер и убедился, что в этот момент их никто не подслушивает, тем не менее, говорил он шепотом.

– Если вы помните, король ничего не выбрасывает, будто сюртук или старое письмо. Таков его обычай. Ящики его рабочего стола буквально завалены любовными записками и локонами особ, под чары которых, Его Величество попадал в продолжении своей жизни. Но поверьте, ни одна из этих женщин ничего для короля не значит. Однако день и ночь он носит медальон с портретом миссис Фицхерберт, написанный еще в те времена, когда он впервые с ней познакомился и сразу же влюбился. Так вот, мне совершенно случайно пришлось узнать, что король написал завещание, в котором, в частности, говорится, что в случае его смерти никто не смеет снять с него этот медальон. Он должен быть похоронен вместе с ним.

Софи была глубоко тронута услышанным от камердинера.

– Значит, память о ней до сих пор много для него значит. Я искренне благодарю вас за то, что вы мне только что рассказали.

Но прежде чем камердинер успел ей ответить, из открытой на кухню двери донесся крик:

– Пора нести сахарную фантазию.

Софи сразу же поспешила на кухню, чтобы самой руководить двумя лакеями, назначенными нести золоченый пьедестал со сладкой скульптурой. Прежде чем они тронулись с места, к Софи подбежал запыхавшийся Ник.

– Его Величество желает, чтобы вы также приняли участие во вносе сахарной фантазии в банкетный зал!

Софи была в ужасе. С тех пор как ее царствующий патрон навсегда расстался с миссис Фицхерберт, ни ее, ни Тома более не приглашали на светские приемы, хотя деловые отношения с королевским двором у фирмы Делькур по-прежнему процветали, к взаимной выгоде обеих сторон.

– Я готова, – сказала она символически взявшись за середину золоченого пьедестала и пройдя с лакеями через широко распахнутые двери в банкетный зал.

Ослепительный интерьер был особенно ярок благодаря обилию драгоценностей и золотого литья на одежде сидящих за столом гостей. Но этот блеск не шел ни в какое сравнение с сиянием ее сахарного творения, ибо Софи собственноручно позолотила всю хитрую орнаментальную вязь, украшавшую сладкий макет Королевского Павильона. Когда этот шедевр предстал во всем своем великолепии, раздались всеобщие аплодисменты. Как только Софи подняла голову после глубокого реверанса, она увидела, что Его Величество радуется, словно мальчик, при виде любимого Павильона, исполненного в сахаре. Всегда склонный к излишней чувствительности, король утер набежавшую было слезу. Хотя крайне несдержанный образ жизни и исказил прежде прекрасную внешность, король все еще хранил, присущую ему с юности царственную осанку, и его прежний шарм ничуть не уменьшился. К удивлению Софи, король встал из-за стола и поднял бокал за ее здоровье:

– Миссис Фоксхилл! Вы подарили мне бриллиант из бриллиантов! О, если бы ваш шедевр можно было бы сохранить навечно!

Все встали, чтобы присоединиться к королевскому тосту. Ошеломленная, Софи вновь сделала глубокий реверанс.

За окном дворца в этот миг разорвал тишину оглушительной канонадой сверкающий фейерверк, как бы подтверждая ее безусловный триумф.

Когда Софи выходила из дворца, у парадной ее ожидал Том. Ее лучащееся от счастья лицо сразу же подсказало ему, что все прошло хорошо. Одобрительно взглянув на Софи, он улыбнулся.

– Я думаю, что поздравлений хватало!

Взяв его под руку, она встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в губы.

– О да, давай пройдем по берегу моря. Я обо всем расскажу тебе по пути. Я слишком возбуждена, чтобы вот так сразу пойти домой.

К тому времени когда они вошли в дюны, Софи уже закончила свой рассказ об увиденном во дворце и ожидавшем ее там триумфе. В небе по-прежнему взрывались залпы фейерверка, наполняя ночь каскадом разноцветных звезд, а с ближайших улиц по-прежнему долетал шум празднества. После того как они уже ушли довольно далеко, Софи остановила Тома, схватив его за локоть. Она смотрела на морской горизонт, точно также, как когда-то, находясь на французском берегу, вглядывалась в морскую даль, за которой была Англия, и думала о том, что сулит ей будущее.

Тогда она еще не знала, что увековечит имя своего отца, заново открыв кондитерскую ДЕЛЬКУР, которая вскоре затмит все остальные подобные заведения в Европе, удостоившись личного покровительства королей Англии и Франции. Не осознавала она тогда, что ее подсознательное желание обрести любовь будет исполнено случайно встретившимся на ее пути мужчиной. Внезапно Софи повернулась к Тому, и он тут же ее обнял. Сейчас он целовал ее за то, что уже было между ними и за то, чему еще суждено было случиться.