Мэри Бакстер - С тобой наедине

– Я как раз собиралась позвонить Джеку и попросить его… но тут ты позвонил в дверь.

Он радостно ухмыльнулся. Блэр смотрела на него как зачарованная: ей показалось, что солнце проглянуло из-за туч.

– Не стоит ему звонить, – с победоносным видом заявил он.

Глаза Блэр вспыхнули радостным огнем.

– Я правильно тебя поняла?

– Да. – Его улыбка стала еще шире.

– О Калеб! – воскликнула она, бросаясь в его объятия. – Просто не верится!

Он прижал ее к себе.

– Придется поверить. Этот мерзавец больше никому не причинит вреда. Его ждет справедливое возмездие. И все благодаря тебе.

Она удивленно вскинула брови:

– Мне?

– Помнишь степлер? – Блэр кивнула. – Он так и не заметил там подслушивающее устройство и сегодня утром созвонился с агентом КГБ и договорился о встрече. А мы их поджидали.

Блэр снова дотронулась до его синяка. Он был горячим.

– Подарочек от Таннера? – спросила она.

– Да, будь он проклят. – Калеб улыбнулся. – Но ему досталось от меня не меньше. Он долго не мог подняться с земли.

Блэр снова обхватила его руками:

– Слава Богу, что все позади.

– Я так спешил к тебе, – промолвил Калеб. Сердце его гулко стучало в унисон с ее сердцем.

«Теперь наше время», – подумала Блэр. Она ждала, что он сейчас произнесет заветные слова, и душа ее пела. Но в комнате царила тишина. Калеб нежно обнимал ее и молчал, погруженный в собственные мысли. Блэр неожиданно высвободилась из его объятий и взглянула на него с немым вопросом в глазах.

Калеб тоже смотрел на нее.

– И что теперь? – прошептал он чуть слышно.

– Мы могли бы пожениться, – сказала Блэр.

Калеб резко перевел дух. Когда он наконец заговорил, его голос звучал как чужой.

– Да, могли бы, – сказал он. – Но этому никогда не бывать. Ведь так?

Это был самый тяжелый момент в жизни Блэр. Все ее существование в последние дни было подчинено этому человеку. Ей казалось теперь, что она всегда его любила, а он вот так взял и разбил все ее мечты.

Рыдания мешали ей, она не могла вымолвить ни слова. «Нет, Калеб, эта мечта осуществима, да вот только ты меня не любишь. И никогда не любил. И все потому, что я богата, а ты нет. Как ты щеголяешь своей показной гордостью! Не делай этого, прошу тебя! Ради меня. Ради нас с тобой».

– Калеб, я… – начала она, но тут же умолкла, отвернувшись, чтобы он не видел ее слез.

Вот и все. Он чувствовал себя опустошенным. «Нет! – мысленно воскликнул он. – Не поступай так со мной! Скажи, что у нас все впереди, что мы любим друг друга и это самое главное». Но Блэр молчала, повернувшись к нему спиной.

Руки его дрожали, как у пьяного. Ему все стало ясно. Бесполезно обманывать себя. Она считает, что он недостаточно хорош для нее, и чем раньше он оставит ее в покое, тем лучше для них обоих. Повернувшись, Калеб шагнул к двери.

Блэр резко обернулась к нему, слезы текли по ее щекам.

– Калеб! – Это слово вырвалось у нее из сердца. Она не может дать ему уйти. Если он сейчас уйдет, она больше никогда его не увидит.

Калеб взялся за ручку двери и обернулся. В его глазах застыла невыразимая мука, но он молчал.

Решимость покинула Блэр. Она не станет умолять его полюбить ее.

– Друзья? – пробормотала она. – Может… будем друзьями?

«Друзьями? Ты была моей мечтой».

– Никогда, – коротко бросил он, рывком распахнул дверь и вышел.

Когда дверь за ним захлопнулась, Блэр без сил сползла по стене на пол и отчаянно разрыдалась.

– Боже мой, Блэр, да ты бледнее смерти!

– Спасибо за комплимент, Джек, – ответила Блэр, прислонившись к дверному косяку. Неожиданный визит застал ее врасплох. Но еще больше удивил ее букетик фиалок, который Джек держал в руках.

У Уоррела был смущенный вид. Он явно испытывал неловкость.

– Вот, – произнес он, сунув ей букетик, – скромный презент. От меня и агентства, – грубовато добавил он.

Пальцы Блэр осторожно сжали обернутый в целлофан букетик.

– О, благодарю, – пробормотала она, вдыхая тонкий аромат фиалок. Но, тут же вспомнив о гостеприимстве, поспешно выдохнула: – Прошу тебя, проходи и присаживайся. Я как раз варю кофе. Он будет готов через несколько минут.

– Мм… чудесный запах.

Блэр жестом пригласила его присесть на пестрый диван, с обеих сторон которого стояли кадки с комнатными растениями.

– А у тебя очень мило, – заметил Уоррел, усаживаясь на диван и окидывая взглядом комнату. Полки по обеим сторонам камина уставлены книгами, плетеная мебель и столики со стеклянной поверхностью. – Твоя квартира чем-то напоминает тебя.

– Приятно слышать, – искренне обрадовалась Блэр, присев на краешек дивана и поглядывая в сторону кухни, откуда доносилось урчание кофеварки. Потом добавила: – Не ожидала увидеть тебя в такую рань. – Она улыбнулась одними губами, и черты ее лица несколько смягчились. – Мама могла бы прийти, но не ты.

Уоррел недоуменно вскинул брови:

– Как так?

– Она завтра выходит замуж за моего дядю, – пояснила Блэр. – И мне приходится носиться как угорелой, помогая ей готовиться к свадьбе. – Блэр понимала, что несет сущий вздор, но если она умолкнет, ее снова настигнут тяжелые мысли, а этого нельзя допустить.

– Так вот почему у тебя такой усталый вид, – промолвил Уоррел, странно поглядывая на нее.

Блэр внутренне сжалась, задетая за живое.

– Что, я так плохо выгляжу?

– Плохо.

Блэр порывисто встала, не на шутку встревоженная его проницательностью.

– Круги под глазами и десять фунтов веса, которые ты потеряла за эти дни, не имеют никакого отношения к свадьбе твоей матери.

Он произнес это как само собой разумеющееся, и, поскольку он говорил правду, Блэр не стала возражать. То, что она натянула джинсы и футболку, еще больше подчеркивало ее худобу. Но ведь сегодня суббота, и она имеет право надеть одежду, в которой ей удобно и комфортно. Откуда она знала, что у нее будет гость? К счастью, Блэр нанесла на лицо косметику. Без нее она и впрямь была бы похожа на смерть.

– Извини, я принесу кофе, – пробормотала Блэр, удаляясь на кухню. Там она вынула из буфета две чашки. Руки у нее дрожали, на сердце было тяжело. Зачем он пришел? Блэр чувствовала, что за его неожиданным появлением что-то кроется, и догадывалась, что именно. Наполнив чашки, Блэр понесла их в гостиную.

Они в молчании потягивали горячий кофе, и Блэр ужасно хотелось, чтобы Джек сразу сказал, зачем пришел, и распрощался с ней, прежде чем она спросит его о… Калебе. Боль снедала ее. Воспоминания роились в ее голове, мысли путались. Как было бы хорошо сейчас остаться наедине со своим страданием и поплакать всласть! Даже дружеское участие Томаса не могло разбить кокон, в который она заключила себя.

Уоррел отставил чашку, и звон блюдца о поднос вывел ее из задумчивости.

– Спасибо.

Блэр кивнула, допивая свой кофе.

Уоррел передвинулся на край дивана и впился в нее проницательным взглядом.

– Я пришел затем, чтобы не только поблагодарить тебя за помощь, но и сообщить, что Таннер признал свою вину и тебе не придется свидетельствовать против него в суде.

– Рада слышать, – тихо ответила Блэр.

Уоррел вздохнул:

– Имя Джоша тоже было в том списке, который Таннер передал агенту КГБ. – Он помолчал немного и продолжал: – И теперь, когда этот негодяй за решеткой, ты можешь начать новую жизнь.

«Без Калеба», – мысленно договорила Блэр. Сердце ее разрывалось, но внешне она выглядела абсолютно спокойной, оплакивая в душе бессмысленную гибель Джоша и разрыв с Калебом.

– Кто-нибудь еще замешан в этой истории? – спросила она, стремясь переменить тему и удивляясь про себя, что ей не пришло в голову задать этот вопрос Ханту, когда тот рассказал ей об аресте Таннера. Но в тот момент для нее не существовало ничего и никого, кроме Калеба.

– Ты права, – протянул Уоррел. – Человек по имени Мартин Нил, правая рука Таннера, также арестован по этому делу. И конечно, русский агент. Он сам выбежал на нашего офицера, пытаясь ускользнуть от погони.

– Похоже, упаковали всех, – заметила Блэр.

Уоррел поскреб подбородок.

– Да, правосудие обычно медлит, но на этот раз все прошло достаточно оперативно, – заметил он. – Послезавтра Таннеру будет предъявлено обвинение.

– Надеюсь, его посадят за решетку.

Уоррел усмехнулся, лицо его прояснилось.

– То же и Калеб мне сказал.

Услышав это имя, Блэр вздрогнула, как будто ее ударили.

Ее реакция не ускользнула от зоркого взгляда Уоррела.

– Блэр, – начал он, – не знаю, как и сказать тебе, и ты вправе отмахнуться от моего вопроса, но я догадываюсь, что между тобой и Калебом не все гладко, и если я чем-то могу…

– Нет, Джек, не говори больше ничего, – взмолилась Блэр. – Ничего не случилось… то есть… – Она не могла продолжать.

– Прости, – смущенно произнес Уоррел, вставая и мысленно проклиная себя за отсутствие такта. – Сначала Калеб, теперь ты, – пробормотал он себе под нос и, взглянув ей в лицо, неловко добавил: – Помни, если тебе понадобится дружеское участие…

Блэр встала и чмокнула его в щеку.

– Спасибо за заботу, – прошептала она, – но с этим я должна справиться сама.

Уоррел потрепал ее по плечу и сказал:

– Тогда я пойду.

Блэр села на диван и откинула голову на подушку. Впереди ее ждет одиночество и жизнь без Калеба, но эта перспектива не пугала ее.

А жаль.

Это была роскошная свадьба.

Особняк Стивенсов сиял тысячами огней, шампанское лилось рекой. На торжестве присутствовал высший свет Сан-Франциско.

Но Блэр не замечала ничего этого, стоя рядом с матерью, пока произносились клятвы. Она изо всех сил сдерживалась, стараясь не расплакаться, пока последнее «да» не было произнесено перед высоким рыжеволосым священником.