Я так не думала, и понимала, что Кэт просто успокаивала меня. С тех пор как я переехала к ним, после своего восемнадцатого дня рождения, два года назад, это была первая наша ссора с Мэттом, и мне не нравилось его злить. Мэтт был очень заботливым. Вот почему мы с Кэт не сказали ему о нападении пару месяцев назад. Ну, Кэт хотела, но я настояла. Я знала, насколько ответственным за нас он себя чувствовал, и эта новость только добила б его. Хотя это была абсолютно не его вина. Мэтт был тем типом парней, которые взваливают на себя всю ответственность. Думаю, это происходит, когда тебе, такому молодому, внезапно приходится повзрослеть и стать родителем для своей десятилетней сестры.

Кэт подошла к холодильнику, взяла две бутылки и открыла их.

— Итак, расскажешь, что произошло с тобой и мистером Секси? — Кэт передала мне одну бутылку, и мы чокнулись горлышками. — Потому что последнее, что я слышала, как он повалил тебя на спину в какой-то старой конюшне.

Я сделала глоток пива и улыбнулась. Затем все ей рассказала.

Глава 4

С каждым днем мне было все тяжелее. Тяжелее, чем я хотела или должна была хотеть, но Скульпт был заботливым и по-своему милым. И дерзким, и придирчивым. Он любил называть это самоуверенностью и требовательностью.

Я узнала, что пристрастия Скульпта тянулись от любви к ванильному мороженому до мотоциклов. Как-то мы проезжали мимо лавки с мороженым, и когда он увидел припаркованный мотоцикл, который ему очень понравился, мы остановились, и он просто был в восхищении. Это было очень мило. Мне это нравилось — очень.

Каждое утро он забирал меня и подвозил в кофейню. Я возражала, потому что была с машиной на одной ноге, и совсем была не против общественного транспорта, если слишком поздно было для пеших прогулок. Он сказал: «нет». И, естественно, я ответила: «не смеши меня», а Скульпт изогнул бровь и посмотрел этим «не спорь со мной» взглядом. Я согласилась. Затем он поцеловал меня и с тех пор сам меня забирал.

Я беспокоилась, как отреагирует Мэтт, когда увидит подъезжающего Скульпта. Чаще всего Мэтт был в баре, когда Скульпт подвозил меня вечером, но по утрам он был дома, и байк Скульпта был не самой тихой штуковиной. Я никогда не говорила Скульпту о ссоре с Мэттом, надеясь, что Мэтт смирится с этой идеей.

Но он все еще не смирился.

Мы отправились на ужин в «Брайзен Хэд» в Кинг Либерти Виладж. Это был уютный ресторан, и я знала, что Скульпт копил деньги, но он хотел отпраздновать новою песню, которую написал, вдохновившись мною.

Я попыталась уговорить его поехать к нему домой, я бы приготовила ужин, но он сказал, что его квартира запретное место. Это встревожило меня немного, учитывая, что я еще не встречалась с его группой, не видела, как он живет, и он все еще молчал о своем прошлом.

Конечно, я знала о его группе, и он говорил о них. Интернет стал моим лучшим другом, когда я встретилась со Скульптом, и я попыталась найти хоть что-нибудь о нем, включая и «Оторванных». Пролистала материалы и комментарии: Рем был основным гитаристом, Крайзис — басист, а Кайт — барабанщик. Я также узнала, что Крайзис был засранцем, по словам одной местной газеты. Когда я сказала это Скульпту, он фыркнул и ответил, что эта статья висит в ванне Крайзиса.

Скульпт ел джамбалайю[3] и мороженое на десерт. Я раскачивалась на своем стуле, пока он слизывал остатки мороженого со своих губ, и, когда закончил, подарил мне тот самый «взгляд»: напряженный, его губы были мягкими, сам он был расслаблен и спокоен, откинулся на спинку стула. Я почувствовала, словно был голой, и он медленно кончиком языка исследовал мое тело.

Я была так возбуждена к тому моменту, как нам принесли счет, что чуть не споткнулась, когда задвигала стул, а он упал на пол. Скульпт усмехнулся, пока поднимал мой стул, из-за чего я возбудилась еще больше, потому что редко слышала его смех, а этот гортанный и низкий звук заставил мое сердце биться еще быстрее. Он обернул руку вокруг моей талии, наклонился и прошептал, как отчаянно он хочет запустить пальцы мне между ног и почувствовать насколько я влажная… Мое дыхание сбилось, готова поклясться, что мое тело едва не взорвалось, и тогда меня накрыл мини-оргазм. Затем он прошептал.

— Скоро, я погружусь в эту влажность, Эми. Но не сейчас.

— Когда?

Уголки его губ поднялись вверх. Он прекрасно знал, как действовал на меня.

— Когда буду знать, что от первого твоего раза, ты будешь кричать мое имя. Когда буду знать, что ты полностью моя.

Он не знал? Я уже была его, полностью. Я просто не была готова сказать ему об этом. Может именно этого он и ждал?

Когда мы вышли из ресторана, в моей груди все сжималось, а кровь пульсировала по венам, словно подогретый мед. Мы сделали два шага к его байку, прежде чем он ухватил меня за руку, резко прижимал к кирпичной стене, и набросился на меня.

Порыв необузданности пронзил меня. Это было мгновенное облегчение, когда его губы прикоснулись к моим. Его руки обхватили мои запястья и прижали их к стене над моей головой. Окруженная его разгоряченное жесткостью с одной стороны, и твердой шершавой стеной с другой, я полностью подчинилась ему. Смесь боли и удовольствия растекалась по каждому дюйму моего тела, и я больше не могла выносить этого.

Он зарычал, я ощутила его вибрацию сквозь поцелуй, и она проникла прямо в мои кости.

Он ничего не сказал, когда отстранился, но потом наши взгляды встретились, я увидела страсть, потребность, и знала, что также смотрю на него. Мы полностью потеряли контроль.

Глубоко в душе, я желала, чтобы мы подольше задержались в ресторане… Точнее снаружи ресторана. Я сняла свой шлем — Скульпт купил его для меня — повесила его на заднее сидение. Когда я посмотрела на него, он все еще сидел на байке, немного склонив голову, и один выбившийся локон ниспадал на его глаз. Бабочки в животе взметнулись вверх. Я вздохнула, наклоняясь к нему, и крепко вцепилась в его руки.

— Ты мне скажешь свое настоящее имя? Родители ведь не могли назвать тебя Скульпт. — Я хотела знать, кем на самом деле был Скульпт, а он избегал разговоров о своем детстве, и прошлом. Единственное, что я знала, что лучшим другом Скульпта был Кайт, и своей семьей он считал группу.

— Я не использую свое настоящее имя, Эми. С тех пор как мне исполнилось шестнадцать.

— Почему? Оно не подходит бойцу и рок-звезде, типа Элмера ли Герберта? — я усмехнулась, пытаясь представить, как фанаты кричат «Элмер» на его бое.

Он пожал плечами.

— Никто, кроме Кайта, его не знает. И все так и останется. — Его голос был резким, я поняла, что затронула больной вопрос.

Я поникла. Меня расстраивало то, что он закрывался от меня. Это было неприятно, может, Мэтт был прав?

Жесткость на лице Скульпта исчезла, и его рука обхватила мое запястье.

— Ты что, правда, хочешь забивать свою головку такими глупостями?

Я улыбнулась.

— Мое прошлое реальное дерьмо, Эми, и я не отравлю тебя этим. — Зазвонил телефон, и его рука покинула мою, чтобы вытащить его из кармана куртки и просмотреть сообщение. — Завтра бой, Мышка. — Он напечатал что-то, затем положил телефон обратно в карман, и обхватил рукой меня за шею, наклоняя для поцелуя.

Все мысли о выяснении его имени исчезли, когда его губы медленно накрыли мои. Это так отличалось от дикого, безудержного поцелуя у ресторана, но он был не менее эротичным и сладким, я буквально таяла под ним. Он мог заполучить меня, как ему захочется.

Я вздохнула от недовольства, когда он отстранился.

— Я хочу пойти с тобой. — Мне не очень нравились бои, но лучше наблюдать, как он дерется, чем сидеть дом и гадать в порядке ли он.

— Нет. — Он завел байк.

Я уперла руки в бока и удивленно подняла брови.

— Нет?

— Да, Эми. Нет. Я не хочу, чтобы эти люди были рядом с тобой.

— У меня нет права голоса?

— Нет, — он вздохнул, опустил голову, и снова посмотрел на меня. — Эми, я не хочу, чтобы ты пострадала.

— Пострадала? Это ты дерешься. И я хочу быть там. Я хочу быть уверена, что с тобой все в порядке. Я не могу сидеть дома и гадать: ранили тебя или нет. Пожалуйста, Скульпт.

Он заглушил байк и несколько секунд смотрел на меня, его лицо ничего не выражало. Затем он схватил меня за руку и поднял мою левую ногу над сидением так, чтобы я села к нему лицом. Рукой ухватился за волосы на затылке и резко дернул.

Я ахнула от боли, которая практически сразу превратилась в удовольствие. Затем его губы впились в мои. Поцелуй был требовательным и жестким, практически болезненным, но от него я забыла, как дышать, он пленил меня, приковал к себе.

Он зарычал, рука крепче сжала мои волосы, когда он прикусил мою нижнюю губу и снова поцеловал меня. Мои бедра были поверх его, мой лобок жестко вжимался в его. Чертовы трусики врезались в мою промежность, а конечности дрожали лишь от одного поцелуя Скульпта. Пути обратно не было. Вот оно. Это было его, и даже если он никогда мне не расскажет о своем детстве, я принадлежала ему.

— Какого черта? — прогремел голос Мэтта, и передняя дверь хлопнула так громко, что весь дом наверняка вздрогнул. Он шел к нам, и я быстро слезла с байка.

— Скульпт, уезжай, — он проигнорировал меня, слез с байка и положил руку мне на поясницу. — Что ты делаешь? Он убьет тебя.

Скульпт изогнул бровь.

— Эми, серьезно?

Ладно, это было глупо, но Мэтт был большим парнем, и я действительно не хотела наблюдать как двое мужчин, которых я обожала, избивали друг друга. Я встала перед Скульптом, чтобы остановить их, но он взял меня за руку и задвинул позади себя.

— Скульпт, — возразила я.

— Мышка.

— Эмили, иди в дом. — Мэтт остановился перед Скульптом, его туфли издали скользящий звук на асфальте. — Я сказал тебе держаться подальше от него. Я предупреждал тебя.

Мэтт толкнул его, и вместо того чтобы защищаться, Скульпт отодвинул меня подальше до того, как кулак Мэтта врезался в его щеку. Я услышала звук удара кости о кость.