– Хорошо, Александра Тихоновна, я с удовольствием с вами съезжу. Денег на круиз у меня нет, но с собой я что-то возьму.

– Да не переживай, либералы нам помогут.

Последнюю фразу Вадик так и не понял.

На следующий день они были у туроператора и получили все необходимые документы. Лицо оформлявшей их сотрудницы при взгляде на Вадика выражало такую идиотскую восторженность, что Александра Тихоновна поспешила незаметно столкнуть с ее стола какие-то бумажки. Под возникшую суету они покинули агентство и договорились с Вадиком встретиться уже в Шереметьеве в день отлета.

Следующую неделю Александра Тихоновна посвятила себе. Энергия, с которой она взялась за дело, могла бы насторожить кого угодно, даже невнимательного мужа, но на носу был Новый год, и вся эта женская косметическая и парикмахерская суета была очень органична. Первым делом Александра Тихоновна отрезала свою косу – на голове появились некрупные белые локоны. Были куплены темно-синие джинсы, темно-синий свободный свитер с белыми полосами, похожий на матросский костюм, и две пары туфель без каблуков. Проинспектировав свой гардероб, Александра Тихоновна осталась довольна – вечерние платья у нее были, туфли на шпильках тоже. Осталось только выбрать платье для встречи Нового года. Платье по замыслу Александры Тихоновны должно было быть таким, чтобы окружающие могли только замереть от восторга. «Ну, сшить я не успею! Сейчас все мастера на ушах стоят, к новогодним балам готовятся! Значит, надо купить, надо найти!» – думала она и с усердием обегала все московские бутики. Все время и силы уходили у нее на подготовку, и теперь вечерами Александра Тихоновна больше не приставала к мужу с ироническими вопросами – все мысли сосредоточились на трех моментах: какое выбрать платье, как она будет уезжать и что ее ждет в круизе.

В день, когда ледяная метель занесла дорожки и обнаженные кусты смородины, когда от мороза на окнах выступили белесые прожилки, когда соседского пса Васю переселили в теплую будку, чтобы он не отморозил себе хвост, Александра Тихоновна встала раньше мужа, оделась, накрасилась и, выкатив огромный чемодан на колесиках в прихожую, разбудила мужа:

– Дорогой, я уезжаю. Буду недели через две.

Муж сонными глазами посмотрел на Александру Тихоновну и сразу же проснулся – перед ним стояла элегантная женщина в темных джинсах, которые облегали стройные длинные ноги.

– А ты, собственно, куда? – Аркадий Витальевич только сейчас заметил, что супруга отрезала волосы и превратилась в блондинку.

– В отпуск на две недели. В Италию.

– Так внезапно, – удивился муж, – почему раньше мне не сказала?

– Не хотела тебя беспокоить. У тебя столько важных дел было по переустройству общественной жизни, что я не решалась тебя отвлекать. Провожать не надо – я вызвала такси.

Александра Тихоновна натянула на голову шапку, застегнула шубу и вышла за дверь.

И хотя Аркадию Витальевичу и думать не хотелось о том, чтобы ехать куда-нибудь в такую рань, последние слова жены его задели. Чуть позже он, осторожно, чтобы соседи, не дай бог, не увидели его полосатую пижаму, выглянул в окно второго этажа и увидел, как Александра Тихоновна усаживается в желтое такси, дверь которого предупредительно открыл какой-то молодой мужчина.

В этот день Аркадий Витальевич позавтракал без всякого аппетита, а на общественных лекциях в университете забыл цитату из Гегеля.


В Неаполь они прилетели в час дня. Декабрьский день южного города был теплым и ветреным. Внимание Александры Тихоновны привлекли празднично убранные витрины магазинов, гирлянды пиниевых веток на домах и рождественские базары. Всюду пахло ванилью, кофе и специями. Католическое Рождество было совсем близко, а потому на улицах оказалось полно детей и праздных взрослых.

– Новый год! Представляешь, Вадик, еще один Новый год! – восторженно воскликнула Александра Тихоновна, глядя на возбужденные улицы.

Вадик только вертел головой. Было заметно, что все случившееся еще не до конца усвоилось его молодым мужским мозгом. В порт нужно было явиться вечером, и Александра Тихоновна уговорила спутника пройтись по центру города:

– Слушай, я понимаю, что мы с балетом полмира объехали, удивить нас трудно, но ведь канун Рождества, Новый год! Смотри, как здесь весело и красиво. Давай погуляем, город посмотрим!

Вадик согласился, и они, сдав свой багаж, отправились на прогулку. В любое другое время Александра Тихоновна смущалась бы подобной ситуации. Она шла по праздничному городу с красивым мужчиной моложе себя. Она, словно ребенок, тянула его к витринам, уговаривала попробовать орехи в шоколаде, сахарные яблоки, бесчисленные пирожные и пончики – все, что в изобилии продается на рождественских базарах. Она хлопала уличным музыкантам, чуть не пускалась в пляс под гитарный перебор, она с минутной грустью слушала заунывную мелодию карусели – и забыла обо всем, что было только вчера. Для нее наступил праздник смелости, свободы, чудес. То ли новая обстановка, то ли присутствие мужчины, внимательного и красивого, то ли собственная смелость, то ли предстоящий Новый год изменили ее настроение. Она забыла о размолвках с мужем. Впрочем, ни разу за всю прогулку Александра Тихоновна тем не менее не нарушила приличия, не позволила спутнику сморщиться от неловкости. Александра Тихоновна в своем восторге была естественна и ловка.

– Вот, а теперь мы выпьем кофе и отправимся в порт. – Они наконец присели в кафе, которое было заполнено туристами.

Обслуживали их долго, перепутали заказ, но предвкушение путешествия им, уже погрузившимся в другую жизнь, не позволило испортить настроение.

…И все равно лайнер потряс ее своими размерами. Глядя на него, невозможно было представить, что эта махина вообще может тронуться с места. В своих представлениях об отплытии Александра Тихоновна недалеко ушла от всем известной картинки из кинофильма «Бриллиантовая рука» – бравурные марши, толпы провожающих, дети в ярких одежках мешаются под ногами. На самом деле все выглядело иначе. К пирсу, где стоял лайнер, подъезжали автобусы, оттуда высыпали группки людей, деловито ныряющих потом в чрево корабля.

Внутреннее убранство лайнера потрясало не менее, чем его внешний вид. Бесконечные коридоры каждой из палуб были устланы коврами разного цвета. Александра Тихоновна и Вадик к своему люксу прошли по нежно-бежевому покрытию, нога погружалась в него почти по щиколотку. «Если тонуть будем, сколько же воды это все впитает», – некстати подумалось Александре Тихоновне. Латунные ручки, перила, светильники – все это выглядело старинным и «богатым». Стюард, сопровождающий их, гостеприимно распахнул дверь. После небольшой прихожей со множеством шкафов и шкафчиков следовала огромная гостиная, в которой было все – диваны, буфет светлого дерева, шкаф, гигантский телевизор, овальный стол с шестью мягкими стульями вокруг. На столе, как дань Новому году, красовалась композиция из заснеженных шишек и ветвей сосны. В противоположных концах гостиной были две двери.

– Это спальни – пояснил стюард. – В каждой свой душ, туалет.

В подтверждение своих слов он распахнул двери, и Александра Тихоновна с Вадиком увидели огромные помещения с джакузи. «У меня вся квартира сюда поместится», – Вадик так впечатлился увиденным, что как ребенок хлопал глазами. Александра Тихоновна устала и мечтала только быстрее отделаться от стюарда, Вадика, принять душ и подремать хоть часок до ужина. День сегодня выдался трудный. Перелет, праздничная городская суета, прогулка…

Наконец стюард указал на огромный букет цветов и корзину с деликатесами:

– Команда приветствует столь почетных гостей на борту нашего корабля. Примите от нас небольшие презенты.

Александра Тихоновна с Вадиком благодарно закивали и наконец остались одни.

– Так, я к себе. В душ и посплю. Вадик, извини, устала за день.

– Конечно, конечно, Александра Тихоновна… – Вадик осекся.

– Вадик, давай, будем на «ты», я для тебя Александра, можно Саша. Ты – Вадик. А то люди черт знает что подумают, – поняв его, предложила Александра Тихоновна.

– Как скажете, Александра Тихоновна, – ответил с готовностью Вадик.

Александра Тихоновна улыбнулась и отправилась к себе.

Лежа в своей спальне и прислушиваясь к негромкому басу машин, она ощутила, как дернулся огромный корабль, услышала, как кто-то радостно закричал, потом раздался протяжный громкий гудок – и путешествие началось. Александра подошла к иллюминатору. За бортом проплыли высокие берега, потом показались огни вечернего города, откуда-то вынырнул длинный луч маяка, и лайнер, набирая скорость, вышел навстречу почти уже севшему солнцу.

Проснулась она поздно. Ей показалось, что наступила ночь. Вставать не хотелось, хотелось, ничего не делая, валяться на широкой кровати в этой прохладной, пахнущей цветами комнате. И, вдоволь навалявшись, отправиться в одиночку бродить по палубам, посидеть где-нибудь и посмотреть на темные волны. Но, с другой стороны, жизнь новая, полная приятных неожиданностей и сюрпризов, манила ее. К тому же выяснилось, что наступило время ужина. А о том, что этот ужин будет торжественным, Александре сообщил через дверь Вадик. Александра Тихоновна встала и принялась одеваться.

Когда она вышла в гостиную, Вадик уже ждал ее там. Одетый в прекрасный темный костюм и ослепительно белую рубашку, он сидел в кресле и рассеянно смотрел на темный, выключенный экран телевизора.

– А вот и я. – Александровна Тихоновна вопросительно посмотрела на спутника, хотя знала, что выглядит очень хорошо. Синее платье с небольшим декольте и французским рукавом необычайно ей шло. Оно подчеркивало точеную фигуру балерины, а в сочетании с новой короткой прической делало Александру моложе лет эдак на пятнадцать.

Вадик одобрительно улыбнулся:

– Вы необычайно хороши в нем. И вообще очень изменились.

– Я старалась, – призналась Александра. – Все надо делать красиво, и отдыхать тоже.