К тому моменту, когда его любопытный язык коснулся вершины ее груди, Абби охватил огонь непреодолимого желания слиться с ним в единое целое. Да, подумала она, любовь действительно дело не шуточное. И когда Селби на секунду оторвался от нее, выразила стоном свое недовольство.

— Подожди минутку, любовь моя, — ответил он.

Искоса она следила за тем, как он раздевался. Насколько помнила Абби, в последний раз она видела обнаженного мужчину лет десять назад. Это был парнишка ее возраста. И сейчас она не знала, что делать: оторвать любопытный взгляд от этого красивого мужского тела или, не стесняясь, продолжать рассматривать его. Абби остановилась на компромиссном варианте: прикрыв глаза рукой, она сквозь пальцы подглядывала за ним. Селби был худощав, мускулист и — о Боже — впечатляюще значителен своим мужским достоинством.

Но вот Селби вернулся к ней, а вместе с ним вернулись теплота, волнение и страсть. Ее блузка давно уже валялась на полу, юбка съехала набок. Очевидно, он очень хорошо ориентировался в элементах женской одежды. На короткое мгновение ей стало холодно, и она вздрогнула, но не от ночной прохлады. Одной рукой все еще продолжая ласкать ее грудь, другой Селби мгновенно снял с нее трусики. Нежно поглаживая живот, его рука двигалась все ниже и ниже… От радостного изумления Абби слегка вскрикнула.

— Не волнуйся, тебе не будет больно, — прошептал он, раздвигая ее ноги.

Абби напряглась в ожидании… И мир закачался от быстрой скачки, все взмыло вверх — к самым вершинам…

— Боже милостивый, — придя наконец в себя, прошептала она.

Чуть приподнявшись, Селби вытер пот со лба и попытался было отодвинуться. Абби обвила руками его плечи.

— Нет, — требовательно произнесла она. Он снова опустился на нее, и Абби изо всех сил прижала его к себе. Я могу быть страстной, подумала она, но только с этим мужчиной и для него. Единственное, чем теперь необходимо заручиться, это согласие Гарри.

— Мамочка! — неожиданно донесся из холла тоненький голос.

— Это Гарри, — пробормотал Селби, стараясь найти хоть какую-нибудь одежду.

Схватив висевший на спинке кровати халат, Абби мгновенно набросила его на себя и выбежала из комнаты прежде, чем Селби успел обмотаться простыней.

Сжавшись в комочек, мальчик сидел на лестнице. Его глаза были полны готовых вот-вот пролиться слез. Абби опустилась на ступеньку возле него. Почувствовав рядом тепло ее тела, ребенок тут же прижался к ней.

— Мамочка, — с жалобным вздохом сказал он. Ласково поглаживая по спине, Абби еще ближе притянула мальчика к себе.

— Приснилось что-нибудь страшное, Гарри? — прошептала она.

— Мамочка, — успокаиваясь, пробормотал он. В этот момент к ним подошел Селби.

— Твоей мамы здесь нет, — сказал он сыну. — Но если она нужна тебе, я верну ее обратно. — Селби говорил так, словно от этих слов его сердце разрывалось на части.

Мальчик приподнял голову. Его глаза заблестели от радости, хотя было видно, что он еще наполовину спит. Вот и улетучился мой первый и последний шанс на счастье, с горечью подумала Абби. Теперь Селби непременно вернется к бывшей жене, ведь его сын так нуждается в ней!

— Ты хочешь этого? — спросил Селби.

— Мне нужна мамочка, — уже засыпая, продолжал настаивать ребенок.

С этими словами он обхватил Абби за шею и, прижавшись лицом к ее лицу, мгновенно заснул. У нее все буквально оборвалось внутри.

Спустившись на несколько ступенек, Селби взял сына на руки и понес в постель. Сжавшись в жалкий, несчастный комочек, как могут сжиматься только женщины, Абигейл так и осталась сидеть на лестнице. Она чувствовала себя ребенком, который внезапно понял, что все конфеты в кондитерском магазине сделаны из папье-маше.

8

Утро подкралось незаметно. Еще не открыв глаза, Абби постепенно возвращалась к реальности. Дверь ее спальни скрипнула, и стало слышно, как по деревянному полу зашлепали лапы Клео. Тяжело дыша, собака подошла к кровати. По-прежнему не открывая глаз, Абби улыбнулась. Клео поставила передние лапы на край кровати и, пару раз принюхавшись, шершавым языком лизнула хозяйку в нос.

— Пора вставать, — произнесла она человеческим голосом.

Абби открыла глаза, но прошло еще мгновение, прежде чем ей удалось сфокусировать свой взгляд. С одной стороны кровати была Клео, с другой торчала физиономия Гарри.

— Пора вставать, — повторил мальчик. — У нас гости, и папа просит тебя побыстрее спуститься вниз. Ему очень нужна твоя помощь.

— Хватит, слезай, — безуспешно пытаясь спихнуть свою подругу с кровати, сказала Абби.

В тот самый момент, когда Клео наконец послушалась, на постель молниеносно вскарабкался мальчишка. Не дав ей опомниться, он поцеловал Абигейл в нос, в то самое место, которое только что лизнула Клео.

— Ну хватит же, — снова воскликнула Абби. — В чем дело?

— Я просто тренируюсь, мамочка, — объяснил Гарри. — Так велел папа.

— Папа велел тебе потренироваться называть меня мамочкой?

— Да, он сказал, чтобы я порепетировал как следует, потому что среди гостей есть люди, которые сделают папе плохо, если все мы не будем говорить то, что нужно… Ну, вставай же! Пошли! — Мальчик потянул ее за руку, поднимая с постели.

Тут Абби вспомнила, что раздета. Лихорадочно вцепившись в простыню, она натянула ее до самого подбородка и сказала:

— Иди. Мне нужно одеться — не могу же я спуститься вниз в таком виде. Но что там все-таки происходит?

— У нас полно гостей, — повторил Гарри. — Они прибыли сюда на катере. В столовой у них что-то вроде собрания. И папа сказал мне: «Иди и немедленно позови мамочку».

— Так и сказал? «Иди и немедленно позови мамочку»?

— Да. Но ты поторопись, их там целая толпа и ты нужна папе.

— Хорошо, уже иду. А пока, вы двое, марш из моей комнаты! — скомандовал Абигейл и проводила взглядом неторопливо удаляющуюся из комнаты парочку.

Она встала и слегка потянулась. Господи, у меня ноют все до единой косточки. Вот что значит отсутствие тренировки в сексе. В следующий раз… Нет, оборвала себя Абби, следующего раза не будет, это была наша первая и последняя ночь!

Селби не намерен снова жениться, продолжала размышлять она. По крайней мере на мне. Возможно, ради мальчика он снова сойдется со своей бывшей женой. А я… После Селби я вряд ли смогу полюбить какого-нибудь другого мужчину. Что ж, я уже получила ту долю радости и счастья, которая отмерена мне на моем веку. Больше мне ничего не нужно. Теперь можно хоть в монастырь.

С этой мыслью Абби надела джинсы поновее и красивую блузку с длинными рукавами, чтобы закрыть плечи, на которых внимательный глаз без труда разглядел, бы следы бурно проведенной ночи, и сунула ноги в стоявшие возле кровати сандалии. Затем, взяв щетку, старательно провела по волосам сорок раз. Но непокорные волосы выглядели все же несколько взлохмаченными. Ей ничего не оставалось, как отправиться вниз в таком виде.

Столовая действительно была полна гостей. Все эти люди, мужчины и женщины, словно стая волков, окружили Селби. Он своей добродушной улыбкой, казалось, еще больше подзадоривал их, провоцируя шквал вопросов, обрушивающихся на него.

— Ваше отношение к законопроекту по сельскому хозяйству, мистер Фарнсворт?

— Считаете ли вы для себя возможным отсутствовать на заседаниях Конгресса в столь ответственное время?

— Правда ли, что вы живете на острове с молодой женщиной и сыном?

Широко улыбаясь, Селби молчал до тех пор, пока не заметил в дверях Абби. Он махнул ей рукой, приглашая присоединиться к нему. Несмотря на охватившее ее волнение, Абигейл даже в этой довольно серьезной ситуации не смогла сдержать улыбку. Селби был выше всех собравшихся и размахивал рукой над их головами. Почему-то это обстоятельство ужасно развеселило ее. Но тут взгляд Абби упал на уже знакомое лицо, и улыбка сползла с ее губ.

Гарри и Клео присоединились к ней, и толпа расступилась, освобождая небольшой проход.

— На этот раз вы попались, — ехидно усмехнулся Харрельсон из «Газетт».

— Неужели? — притворно-сладким голосом парировала Абби.

— Ну что ж, теперь можно начинать, — сказал Селби.

Подняв сына на руки, он поцеловал его в щеку и снова опустил на пол. Затем погладил собаку, после чего сгреб Абби в объятия и демонстративно поцеловал и ее. Поцеловал так, что в течение следующей минуты женская половина гостей то и дело произносила восторженное «оу!». И к тому времени, когда он наконец оторвался от нее, газетчики буквально кипели от обилия снова возникших у них вопросов. Что же касается Абигейл, то она после поцелуя, живо напомнившего события минувшей ночи, была просто не в состоянии соображать что-либо.

— В чем дело? — оправившись, едва слышно спросила она.

— Это и есть придуманная мною история, — тихонько ответил Селби. Пожалуйста, подыграй мне.

— Конечно, — пробормотала она. — Ведь дорога в ад вымощена благими намерениями.

— Мы не будем заниматься мощением дорог, — чуть встряхнув ее за плечи, прошипел он и громким голосом объявил: — Ну что ж, леди и джентльмены! Стая волков вокруг него поутихла. — Позвольте представить вам моих близких, которых я очень люблю и которыми горжусь. Клео — наша собака, Гарри — наш сын и Абби — моя жена.

На мгновение в комнате стало тихо. Журналисты лихорадочно нажимали на кнопки, чтобы еще раз удостовериться, что магнитофоны работают исправно. Было слышно, как скрипят ручки и шуршат блокноты.

— Вы приехали на остров, чтобы провести здесь медовый месяц, мистер Фарнсворт? — прервал тишину первый вопрос.

— Кажется, я вас знаю. Вы Питер Чейзен из «Вашингтон миррор», не так ли?

— Совершенно верно.

— Да, мы с Абби приехали сюда, чтобы немного побыть в кругу семьи. Для нас это медовый месяц, для Гарри — каникулы, ну а Клео продолжает работать, ведь ей приходится все время охранять нас. Мы здоровы и очень счастливы, в чем вы можете воочию убедиться. Через пару дней я снова вернусь к работе в Конгрессе США. Должен заметить, что я не самый значительный член палаты представителей, и, по моему глубокому убеждению, этот орган государственной власти вполне может обойтись без меня. Есть ли у вас еще какие-нибудь вопросы, леди и джентльмены?