Таннер услышал, как она вздохнула, а потом снова прочла телеграмму, но уже не таким сердитым голосом.
— Кто-то взял в заложники вашего отца. — Она взглянула на мешки с деньгами. — А вы проверили, правда ли это?
— Это правда. — Таннер обернулся и посмотрел на Фокс. Она уже не злилась, но и радости на ее лице он не заметил. Трудно было понять, о чем она думает. — Вы прочли телеграмму. Если я не привезу деньги в Денвер, мой отец умрет.
Не говоря больше ни слова, Фокс отошла в другой конец двора, сложила на груди руки и повернула лицо к восходящему солнцу. Потом она сняла шляпу и ее длинная коса вспыхнула на солнце, как столб пламени.
— Пич?
Пич подошел и встал рядом с ней, тоже скрестив на груди руки. Так они стояли несколько минут, глядя в небо. Таннер курил и ждал, наблюдая за ними и размышляя, сможет ли он добраться до Денвера один.
Наконец он услышал голос Фокс:
— Это его отец. На его месте я поступила бы так же. Потом он увидел, как Пич кивнул и пробормотал:
— Надо идти.
— Хорошо, — ответила Фокс и направилась к лошадям. — Поставьте мула с деньгами в середину связки. За деньги отвечаете вы, а не я. Вы меня слышите, ребята? Если из-за них возникнут неприятности, это ваша проблема, а не моя и не мистера Эрнандеса.
— Спасибо, — тихо произнес Таннер. Свернув телеграмму, он положил ее во внутренний карман. Хранить ее не было необходимости, но он все время ее перечитывал.
— Если повезет, мы сможем добраться до Денвера немного раньше, — заявила Фокс. — Это будет зависеть от того, как пойдут дела.
— А ваши родители живы? — спросил Таннер, удивившись, что она так легко сдалась.
— Они оба умерли. Очень давно. — Она глянула на Пича, который уже был в седле и ждал. — Первые несколько дней мы с Пичем поведем мулов, чтобы вы и ваши парни привыкли к седлам, а потом мы поменяемся. Сегодня наш путь будет недолгим. Мы дойдем только до Золотого каньона. Нам нужно время, чтобы понять, как мы будем разбивать лагерь и кто за что будет отвечать.
После того как Ханратти и Браун закончили перестановку мулов, Фокс остановилась возле мула, груженного золотом.
— Вы действительно думаете, что по нашему следу могут пойти преступники? — спросил Таннер, садясь на свою лошадь. А до этого он проверил, хорошо ли привязан его спальный мешок, на месте ли фляжка и зачехленное ружье.
— Ага. — Она внимательно наблюдала за тем, как Ханратти и Браун садились на лошадей. — Ваше золото будет большой проблемой, скажу я вам. Вы хорошо знаете свою охрану?
— Я им доверяю, — сухо отозвался он.
— Ладно. — Кивнув, она ловко вскочила на своего мустанга. Прикрепив веревку, на которой она будет вести за собой трех мулов, она тронула шпорами бока лошади. — Поехали.
Таннера не удивило ни то, что она сидела на лошади так, будто родилась в седле, ни то, как легко она повела за собой мулов. Что его действительно удивило, так это то, что он доверился этой маленькой сердитой женщине. Он посмотрел на золотисто-рыжую косу, спускавшуюся по спине вдоль бесформенного пончо. Он будет ехать за этой пламенеющей косой более тысячи миль.
Он лишь молил Бога о том, чтобы она была права, заявив, что они доберутся до Денвера до первого мая.
Глава 3
Фокс задала не очень быстрый, но ровный темп езды. Она пообещала Таннеру, что сначала, пока его охранники не привыкнут проводить целый день в седле, дни в пути будут короткими. Однако на самом деле и она, и Пич уже очень давно не проводили в седле восемь или десять часов подряд. Когда они остановятся на ночлег, она наверняка тоже почувствует последствия долгого пребывания верхом, но сейчас она была в восторге от того, что путешествие началось.
Начало обычно бывает самой лучшей частью всякого путешествия. Спутники кажутся приятными и дружелюбными, животные здоровы и еще не устали, в воздухе витает ожидание и оптимизм. Впереди их могло ждать что угодно — и хорошее, и плохое.
Плохим было уже то, что они везли золото, думала Фокс. Каждые несколько минут, она подавляла в себе желание обернуться, чтобы убедиться, что груженный деньгами мул не заартачился и что его не украли.
— Может случиться и так, что ничего плохого не произойдет, — предположил Пич, когда они остановились у реки, чтобы перекусить. Зажав ладонями кружку с кофе, он посмотрел в сторону тополей, в тени которых сидели Таннер и его люди, ели хлеб с сыром и разговаривали. — Ты опасаешься, что слишком многим известно про золото и что все они думают о том, как бы его украсть? — Фокс мрачно кивнула, а Пич улыбнулся: — Что до меня, я разделяю мнение мистера Таннера. Я уверен, что и кассир банка, и управляющий банком, и все прочие — честные и порядочные люди и уже забыли о золоте.
Ну конечно. Что нам нужно, так это твой чертов оптимизм. — Фокс бросила на него скептический взгляд, как делала всегда, когда Пич, по своему обыкновению, во всем видел только хорошее. — Как ты себя чувствуешь? — спросила она через минуту, оторвав взгляд от Мэтью Таннера. Его высокая фигура и гордая осанка притягивали ее внимание словно магнит. И это страшно ее раздражало. — Держишься? Я могу приказать одному из охранников повести вторую связку мулов, если у тебя разболелось плечо. И потом, мне кажется, ты здорово кашляешь.
— Ты что, собираешься всю дорогу меня опекать, Мисси? — Пич посмотрел на нее внимательно. — Почему ты не намазала лицо тем средством от загара, которое я для тебя приготовил?
— Забыла. Завтра намажусь.
Теперь, когда ей не надо беспокоиться о том, что на озере мало льда, она наслаждалась солнцем и теплым ветерком, дувшим ей в лицо. Было приятно снова услышать, как шумит река, наблюдать за животными, пасущимися вдоль дороги, прислушиваться к звукам человеческих голосов. В данный момент ей с трудом верилось, что единственной целью этого путешествия была месть.
Когда они оседлали лошадей, чтобы снова тронуться в путь, к ней подъехал Таннер.
— Мне кажется, что мы отклонились на милю от основной дороги и начинаем подниматься в сторону Комстока. Этот отрезок пути я мог бы и сам повести.
— Вы правы. — Она глянула на него искоса из-под полей шляпы. Он смотрелся великолепно. Впрочем, он выглядел хорошо, что бы он ни делал — сидел, стоял, ходил. — Но вы не знаете, где надо свернуть на юг, где лучше расположиться лагерем и как найти место для водопоя.
— И тогда я начну оправдывать свои расходы, — поддразнил он ее. Они проехали бок о бок почти милю, когда он наконец заговорил: — Я благодарен вам зато, что вы изменили свое мнение по поводу перевозки золота.
— Я вздрагиваю всякий раз, как о нем подумаю, — призналась она, — но ведь выбора не было. Если бы у меня был отец, я бы сделала то же самое.
Фокс не помнила своего отца, а ей временем из ее памяти стерлись и воспоминания о матери. Остались лишь смутные впечатления, главным образом о больничной палате и страшном горе, от которого у нее перехватывало горло. Но она помнила своего отчима. Его-то она никогда не забудет.
— Ваша мать, верно, умерла, не то похитители забрали бы ее.
— Моя мать умерла вскоре после того, как я появился на свет, — сказал Таннер. — Я ее совсем не помню.
— А ваш отец после ее смерти больше не женился? — Этот вопрос был слишком прямолинейным и скорее всего недозволенным, но она не смогла не задать его.
— Отец женился много лет спустя, но его вторая жена умерла меньше чем через год после свадьбы. Я не был с ней знаком.
— А сколько вам тогда было лет?
Щеки Фокс пылали. Она мысленно приказывала себе перестать задавать личные вопросы, пока он не догадался, что он ее интересует.
— Мне было лет десять или одиннадцать. Я учился в школе на востоке.
У него по крайней мере есть отец. Фокс подумала о том, как это хорошо, когда есть кто-то, кто тебя любит независимо от того, что ты делаешь. У нее был Пич, но она отдала бы все на свете за то, чтобы у нее были также отец и мать.
Когда она повернула голову, то увидела, что Таннер отстал и ехал позади мулов. Ему, видимо, не очень понравились ее вопросы. Вот что делает с человеком школа на востоке — он становится сдержанным, даже скрытным. На западе люди более свободны в общении, они всегда хотят знать, с кем разговаривают, а для этого надо задавать вопросы. А когда они узнают о человеке основное, их беседа становится непринужденной. Может, так, а может быть, ей просто хочется найти оправдание своему любопытству.
Около трех часов дня они въехали в Золотой каньон. Это был один из самых старых городов на территории Невады, расположенный в узкой долине около реки. Постоянный грохот рудника Комсток и отсутствие солнца свели бы Фокс с ума, если бы ей пришлось здесь жить. Хотя солнце стояло еще довольно высоко, весь и без того мрачный город уже был в тени.
Поскольку городская водокачка была главным местом слухов и сплетен, они остановились возле нее, чтобы набрать воды и размять ноги. Фокс воспользовалась случаем, чтобы задать несколько вопросов. То, что она услышала в ответ, ей не понравилось.
Размышляя о новостях, она повела свой караван сначала вдоль главной улицы, а потом мимо нескольких небольших ферм за город и остановилась на самом краю пустыни. Здесь, на берегу реки в небольшой тополиной роще, они разбили лагерь.
Соскочив с мустанга, она сделала несколько приседаний, чувствуя, как одеревенели ноги. Что-то еще будет утром, подумала она.
— Так, теперь давайте устраиваться. — Пич знал, что надо делать. О нем она не беспокоилась. — Разложите свои спальные мешки, потом один должен принести воды, другой — разжечь костер, кто-то — приготовить ужин. Вы, джентльмены, договоритесь между собой, кто что будет делать. Я помогу мистеру Эрнандесу разгрузить мулов и найду все, что нужно для ужина.
Она как раз привязывала свою лошадь к дереву, когда услышала, как Каттер Ханратти прорычал:
— Только попробуйте, мистер, дотронуться до этого мула, и вы мертвец.
"Рыжая невеста" отзывы
Отзывы читателей о книге "Рыжая невеста". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Рыжая невеста" друзьям в соцсетях.