Анна Дубчак - Рыжая легкого поведения

«Почему же Анна Петровна ничего не рассказала о пристрастиях своего мужа? Постеснялась? Не похоже».

Наталия поблагодарила администраторшу и спустилась в бар.

Полутемное заведение, за стойкой которого откровенно скучал мальчик-бармен. У него было такое смазливое лицо, что Наталия поняла: он в этом райском уголке не только разливает виски и водку, но и оказывает другие услуги. Иначе бы его здесь не держали.

– Привет. – Она забралась на высокий круглый стул и в упор посмотрела на него. – Меня зовут Солнышко, а тебя?

Мальчик в белой рубашке и черной бабочке чуть не уронил стакан, который тщательно протирал. Ему было лет восемнадцать, не больше.

– Привет… Что будете пить?

– Вишневый компот.

Она уже увидела в самом темном углу бара какое-то неподвижное существо в чем-то светлом. Это существо храпело.

– У нас только крепкое. Джину хотите?

– Я тебя хочу. И совершенно не хочу вон того алкоголика, который портит весь пейзаж.

– Представь, что он – это мебель, – профессионально, как шлюха, перешел на «ты» бармен. – Если хочешь, мы могли бы подняться ко мне…

– А ты думаешь, зачем я сюда зашла?

– Ты новенькая?

– Еще какая новенькая, как стодолларовая купюра. Мне скучно, понял?

– Тогда подожди, я позвоню, и меня заменят. – Он зарделся. А Наталия еще не знала, что она скажет ему в следующее мгновение. Просто надо же было ей как-то объяснить свой приход в бар; пить ей нельзя, потому что она за рулем, значит, надо отдавать дань другим человеческим порокам.

И он позвонил, а спустя несколько минут они уже входили в полосатую от теней жалюзи комнату с большой кроватью, накрытой красным покрывалом, и зеркалами на стенах.

– А у тебя здесь уютно… Раздевайся. – Она улыбнулась маленькому плейбою, маленькому в смысле возраста, поскольку росту в нем было за метр восемьдесят, а когда он разделся, то оказалось, что и прочие его размеры ничуть не уступают настоящим гигантам секса.

Наталия смотрела, как он ложится на кровать, голый, с розовыми то ли от волнения, то ли от желания щеками и блестящими черными глазами, но сама почему-то оставалась спокойной.

– А ты хорошо устроен.

– В каком смысле? – спросил он и похлопал рядом с собой по покрывалу, приглашая Наталию последовать его примеру и лечь.

– Во всех смыслах. Я сейчас тебе что-то скажу, только обещай мне, что будешь вести себя прилично.

– Нет, прилично я себя вести уже не смогу. Разучился. Я стал развратным до ужаса, и если не веришь, то могу продемонстрировать прямо сейчас… Только тогда и тебе надо будет раздеться. Женщины от этого просто сходят с ума.

– И сколько это стоит?

– Час – всего двести долларов, а если захочется сладенького, то еще столько же. В зависимости от многого…

– Я не сплю с «голубыми»…

Она увидела, как «антенна» этого супермена покачнулась и стала медленно опадать. «Какая жалость, это выглядело так эстетично».

– Не понял, – прохрипел от волнения парень. Ему было уже не до шуток: задели его мужское самолюбие (вернее, жалкие его остатки).

– Что, тебя погладили против шерстки, котенок?

– Чего тебе надо?

– Качества. Тот мужик, который притворился спящим в баре, ведь ты – его собственность? Он имеет тебя прямо там, в баре, может быть, даже за стойкой, пока ты разливаешь разбавленную водку в грязные стаканы, а потом ты, голубь, притворяешься настоящим мужчиной?

– Какой он «голубой»? Алкаш несчастный. Он у меня сегодня целую бутылку высосал. От него девчонка ушла, вот он и страдает…

– Какая девчонка?

– Длинноногая, красивая, но уж очень худая. Волосы длинные, до пояса, глаза светлые, а брови черные. Класс девка!

– Ты хочешь сказать, что уже был с ней?

– Нет, не дала. Уехала или ушла… Может, перебралась в другой номер, этого я не знаю.

– Давно исчезла?

– Да, вот точно: исчезла. Я так думаю, что если бы он знал, где ее искать, то не пил бы здесь. Он уже столько денег просадил…

– Я тебе что-нибудь должна?

– За что?

– За то, что разделся и полежал передо мной?

Он вскочил и принялся надевать брюки. У него было красное от злости лицо. Он грязно выругался. Наталия, пожав плечами, бросила на кровать купюру в десять тысяч рублей и ушла, хлопнув за собой дверью. Мужскую проституцию она не принимала душой и, как оказалось, телом.

Когда она вернулась в бар, то за стойкой уже скучала девушка, сменившая этого плотоядного и беспринципного молодого плейбоя.

Пьяный же мужчина, тот самый Денисов, за которого Наталии его жена Анна Петровна заплатила вполне приличный аванс, крепко спал, положив щеку на стол и раскинув согнутые в локтях руки, словно препарированная лягушка.

Наталия подсела к нему за столик и, тронув его за плечо, поняла, что с мертвецки пьяным человеком и разговаривать-то нечего. А потому попросту взяла его под мышки и сильно встряхнула. Денисов недовольно замычал. Промучившись с ним до прихода плейбоя, она подозвала его и попросила помочь довести не вязавшего лыка Денисова до номера.

– Я делаю это только из-за во-он той девушки, что за стойкой. А вообще-то с тобой надо было знаешь что сделать?… – проворчал молодой человек.

– Я из милиции, дурак. А ты, кстати, ничего, смотришься на все пять баллов. Не сердись, просто не могла отказать себе в удовольствии посмотреть на такого голого красавчика…

– Значит, тебе просто нужна была информация об этом пьянице?

– Ну и что?… Все равно не сердись. Все мы люди, все мы человеки, слыхал? Ты бери его под мышки и поднимай, а я помогу. Кажется, он живет в шестом номере, только в каком вот корпусе, не знаю…

– В шестом корпусе он живет. Один. Это люкс. Сейчас сама увидишь.

После того как Денисова благополучно уложили в постель, плейбой, которого звали Вадимом, перед тем как уйти, спросил:

– Если ты останешься здесь на ночь, можно, я к тебе приду?

– Зачем? Я же больше червонца не дам. Принципиально.

– Да я сам тебе дам сколько захочешь… Мне, если честно, так надоели старухи… Понимаешь?

– Понимаю, но ничего не получится.

– Почему?

– От тебя старухами пахнет, – сказала Наталия и захлопнула перед его носом дверь.

Корпус номер шесть был двухэтажным уютным домиком с большой гостиной и двумя спальнями: одной – наверху, другой – внизу. Больше всего Наталии понравилась ванная комната – белая, сделанная из псевдомраморных плит, но идеально чистая и к тому же еще с бассейном.

Наполнив его холодной водой, она подтащила туда Денисова и столкнула, придерживая голову над поверхностью воды, чтобы он не утонул.

Денисов реагировал очень бурно: он сразу же очнулся, стал хватать ртом воздух, барахтаться, поднимая вокруг себя фонтаны брызг, чертыхаться. Так продолжалось до тех пор, пока он не протрезвел настолько, чтобы спросить у своей мучительницы, которая, вся, с ног до головы, залитая водой и продрогшая, продолжала крепко держать его за ворот рубашки:

– Вы кто?!

Было очевидно, что Денисов, заместитель директора одного из крупных банков города, весьма нуждается в горячей ванне: он был небрит, несвеж, несимпатичен.

– Приведите себя в порядок, а потом поговорим…

Он посмотрел на нее как-то затравленно, вобрал голову в плечи и вдруг спросил:

– Вы уже нашли ее? – Его глаза начали наполняться слезами.

– Нашли, – сказала Наталия, не в силах отказать себе в удовольствии слегка поблефовать. – А вы как думали?

– Хорошо, тогда я сейчас приведу себя в порядок, и мы… мы поедем?…

– Поедем. – Она уже начинала кое-что подозревать. После вопроса о том, нашли ли ее, трудно было не понять, что речь идет о той самой девушке, из-за которой этот некогда достойный и уважаемый человек превратился за несколько дней в свинью.

Она оставила его в ванной комнате, а сама вышла на террасу, примыкавшую к спальне. Здесь повсюду росли цветы, стояли летние кресла, были разбросаны, как ни странно, предметы женского туалета. «А он к тому же еще и фетишист…» Наталия достала носовой платок и с его помощью подняла с пола изящный черный комбидресс. «Как кукольный».

Здесь же, на полу, валялась деревянная массажная щетка для волос, розовая косметичка, раскрытая и выпотрошенная по-садистски: пудра стоимостью сто пятьдесят долларов рассыпана по полу, колпачок губной помады раздавлен, коробочка с румянами треснула… И вдруг на самом дне косметички Наталия заметила уже знакомый ей тюбик с «Флоретином». «Мазь для заживления ран».

Денис Петрович вышел из ванной в черном длинном халате и устало опустился в кресло.

– Вы откуда?

– А вы не догадываетесь? Могу показать удостоверение.

– Нет-нет, увольте…

– Уволят вас из другого места, – мрачно пошутила Наталия, рассматривая мужчину, которому женщина посвящает стихи и которого не может позабыть. Больше того, за то, чтобы увидеть и поговорить с ним, она платит тысячу долларов! Мешки под глазами, крупный нос, землистого цвета рябое лицо с толстыми губами, маленькие серые глазки… Волос на голове почти нет.

– Мне всегда говорили, что в наших органах работают хорошенькие девушки…

– В органах? Я бы на вашем месте не рассуждала о девушках. Давайте начнем с самого начала… Когда вы с ней приехали?

– Десятого июня.

– Это точно? Ваша жена сказала, что…

– Десятого, можете проверить в регистрационном журнале.

– Хорошо. И что же случилось?

– Первый день мы вообще не выходили отсюда. Вы понимаете, о чем я говорю… А на следующий день было все как положено: завтрак, купание на пляже, обед, прогулки в лес и на поляну… Все было замечательно. А потом появился какой-то мужчина, который смотрел на нее так, что я не выдержал. Я увел ее с пляжа, спрятал здесь, в спальне, и запер. Я дурак, приревновал, что поделать… Она такая молодая, красивая…