Линда Миллер - Рыцари

Прекрасные светло-карие глаза Мариетты блестели от слез.

- Я думала, ты старая. С бородавками и морщинами. Кенбрук - он сказал мне так. Я удивилась, когда увидела тебя.

Глориана улыбнулась и слегка пожала руку Мариетты.

- И я удивилась, увидев тебя, - честно ответила она. По крайней мере, в одном Дэйн не солгал ей: Мариетта не была его любовницей. Такая хрупкая, утонченная, застенчивая, она была сама невинность.

Мариетта всхлипнула.

- Мое сердце радуется, когда я смотрю на Кенбрука. Но я вижу также, что он волнует тебя. Я уеду домой, во Францию, с Фабрианой.

Мариетта сказала правду. Она любила Дэйна, возможно, так же сильно, как и Глориана, но готова была сдаться, отступить, вернуться одной на свою родину.

Глориана была тронута, но отрицательно покачала головой.

- Нет, - сказала она, - Дэйн любит тебя, хочет, чтобы ты, а не я, стала его женой. Сначала я была полна решимости бороться за него, но сейчас поняла, что не могу заставить его полюбить себя.

- Бедная Глориана, - сказала Мариетта, беря ее за руку. На глазах ее снова заблестели слезы. - Он разбил твое сердце?

Но Глориане вовсе не хотелось обсуждать вопрос о разбитых сердцах. По крайней мере, не сейчас.

- Лучше расскажи мне, как вы познакомились с Кенбруком, - попросила она с неподдельным интересом.

Испуганное выражение сошло с лица француженки, она погрузилась в милые ее сердцу воспоминания.

- Однажды я была на рынке, с Фабрианой. Он там. - Мариетта улыбнулась, легонько вздохнув. - Сильный, красивый. - Тут она нахмурилась, и в глазах ее мелькнул страх. - Бандиты пришли грабить. Один брать меня на свою лошадь. - Девушка содрогнулась. - Фабриана, она кричит. Сражение. Кенбрук, он побил их своим мечом. - Мариетта счастливо улыбнулась. - Я спасена.

Это была захватывающая история. Глориана живо представила себе, как все произошло. Вот лавки с разнообразным товаром: яркими тканями, кудахчущими курицами, голубями в клетках. И звон мечей. Нельзя было винить Мариетту за то, что она полюбила своего бесстрашного спасителя. Оказаться на ее месте мечтала бы любая женщина.

Глориана улыбнулась.

- Я рада. Что он спас тебя, я имею в виду. Мариетта поднялась. Одеяло все еще покрывало ее хрупкие плечи.

- Ты добрая, - сказала она. - Теперь я усну, если ты не ненавидишь меня.

Глориана проводила Мариетту до двери.

- Я никогда бы не смогла ненавидеть тебя, - сказала она.

Если бы это было не так, как упростилась бы ее жизнь. Девушки пожелали друг другу спокойной ночи, и Мариетта вышла в коридор, где ее ждала преданная Фабриана. Служанка, поддерживая госпожу под руку, повела Мариетту в ее комнату.

Глориана знала, что не сможет уснуть. Она немного вздремнула, вертясь с боку на бок. Но сон ее был чутким, неспокойным, и она проснулась задолго до - первых петухов. Наскоро умывшись, она оделась и выскользнула из дома, через боковую дверь, которой уже давно никто не пользовался.

Колокола звонили к заутрене, собирая верующих на молитву в часовню. Глориана чувствовала себя слегка виноватой из-за того, что придется пропустить утреннюю мессу, но упрямо шагала в противоположном от церкви направлении. Рассвет окрасил все вокруг в нежно-розовые тона. Глориана шла по тропинке, ведущей через сад к боковой калитке. По обе стороны от нее шелестели на ветру яблони. Наконец она выбралась за стены замка и зашагала по лесной тропинке прямиком к аббатству.

К тому моменту, когда Глориана подошла к монастырю и постучала в деревянные ворота, утренняя служба уже давно закончилась. Приоткрылось смотровое окошко, и пара цепких глаз уставились на Глориану. Сестра открыла ворота, чтобы впустить гостью, но взгляд ее был осуждающим.

- Ваша светлость не должны ходить одна через лес, - проворчала женщина. - На дорогах полно разбойников, а в лесу волков и медведей.

Глориана кротко кивнула в ответ.

- Я была очень осторожна, - солгала она. На самом деле мысли ее были далеки от диких животных и грабителей. Всю дорогу она думала о Дэйне. Но все же монахиня права, сейчас в лесу небезопасно. В следующий раз Глориана решила захватить с собой лук.

- Могу я видеть леди Элейну?

- Она на молитве, - ответила сестра, захлопывая ворота и запирая их на засов. - И вам следовало бы в этот час тоже быть на молитве.

Глориана благоразумно промолчала, хотя могла бы упрекнуть сестру в том же самом. Главная часовня аббатства была вдалеке от тех ворот, через которые вошла Глориана.

- Могу я подождать ее? Мне вчера передали, что она хочет меня видеть.

Монахиня вздохнула.

- Конечно, - ответила она, указывая на маленький внутренний дворик - любимое место Элейны, где она проводила весну, лето и почти всю осень. - Сядьте там, у фонтана, и подождите, пока леди Элейна выйдет к вам.

- Спасибо, - поблагодарила Глориана. Но как только добрая женщина повернулась к ней спиной, она скорчила ей вслед гримасу и показала язык.

Ждать пришлось недолго. Элейна подошла неслышно, как всегда. Она похудела, а под глазами у нее залегли тени. Глориана поднялась, чтобы расцеловать ее в щеки, а Элейна взяла ее руки и сердечно пожала их.

- Я так долго не была у тебя, - с сожалением сказала Глориана.

Элейна улыбнулась.

- Ерунда. Дэйн вернулся домой, и ты должна быть с ним.

Они сели на прохладную мраморную скамью, все еще держась за руки. Глориана опустила глаза.

- С Дэйном? Он с презрением оттолкнул меня. Он хочет другую.

- Он глупец и сам не знает, чего хочет, - беззлобно сказала Элейна, но вдруг сжала руки Глорианы, и в ее голосе послышалась тревога: - Ты не должна позволить Дэйну взять в жены другую женщину и оттолкнуть тебя, Глориана. Последствия будут трагичными для нас всех.

У Глорианы похолодело сердце. Все вокруг знали, что Элейна сумасшедшая, но ее сумасшествие принесло с собой несколько странных даров, одним из которых был дар предвидения: Элейна могла точно предсказывать будущее.

- Что же мне делать? - прошептала Глориана. - Она не желает меня.

Элейна дрожащей рукой откинула с лица Глорианы непослушные пряди.

- Впереди великие трудности и опасности, - сказала умалишенная спокойным, но вместе с тем резким голосом. - Но у тебя сердце львицы, моя храбрая Глориана. Следуй туда, куда бы оно ни повело тебя, пусть даже в адское пламя, потому что за ним лежит рай, и к нему нет другого пути.

- Я не понимаю, - воскликнула Глориана.

Элейна поднялась.

- Следуй велению сердца, - нежно повторила она и не прибавила больше ни слова.

Глориана вернулась в замок Хэдлей на маленьком сером муле, которого ей дала аббатиса. Въехав через главные ворота, она увидела, что во дворе возвели павильон, возле которого устроили площадку, где солдаты Гарета упражнялись сейчас в боевом искусстве. Установили платформу, на которой будут стоять герольды, одетые в цвета Хэдлей - красный и золотой. Посреди площадки был вбит столб с мишенью для метания копья. Мишенью служило облаченное в доспехи чучело.

Сегодня, с грустью подумала Глориана, Эдвард будет официально признан взрослым мужчиной. После праздничного завтрака в большом зале во внутреннем дворе состоится церемония посвящения в рыцари, и Эдвард станет воином. Скоро он познает все опасности этой профессии.

Глориана поехала к конюшням, оставила там своего мула на попечение конюха, распорядившись, чтобы животное отослали потом обратно в аббатство.

Потом она зашла в церковь и вознесла краткую молитву, прося прощения за то, что пропустила утреннюю мессу. Задержавшись у фонтана, чтобы ополоснуть лицо и руки прохладной водой, она вошла затем в большой зал.

Эдвард со своими друзьями, которым предстояло посвящение в рыцари, сидели, за длинным столом, поставленным параллельно помосту. Они были одеты в традиционные шелковые одежды: рубашки, штаны, туники и яркие плащи.

Глориана взглянула на Эдварда. Эта ночь оставила явные следы на его юном лице. После состязания в пьянстве с Дэйном и бессонной ночи в часовне он выглядел бледным и измученным. Все молодые люди накануне церемонии посвящения в рыцари по обычаю должны были бодрствовать, дабы их дух очистился и укрепился перед утренней клятвой. Глориана ободряющее улыбнулась Эдварду.

Его ответная улыбка была слабой, но исполненной гордости и любви.

Только поприветствовав Эдварда, Глориа на взглянула на главный стол и поискала глазами Дэйна. Он уже сидел там рядом с Гаретом, неотразимый в своей бело-зеленой тунике. Глориана тут же заметила отсутствие Мариетты и вздохнула с облегчением. В такой день она ни за что на свете не хотела бы покидать в этот день свое место за главным столом, но ей пришлось бы это сделать, чтобы не сидеть рядом с Кенбруком и его будущей женой.

Гарет, задумчиво хмурясь, смотрел на Глориану. Присев перед ним в глубоком реверансе, она поднялась по ступеням на помост и села рядом с мужем - человеком, которого Элейна наказала отвоевать любой ценой.

Глориана, однако, еще не решила, стоит ли он таких усилий.

Кенбрук поднялся ей навстречу и едва заметно тряхнул своей львиной гривой.

- Ну наконец-то, - сказал он язвительно, но с очаровательной улыбкой на устах. - Где ты была?

Усевшись, Глориана взяла с большого деревянного блюда горбушку хлеба и кусок сыра.

- Леди Элейна хотела увидеться со мной, - нарочито вежливо ответила она, избегая его взгляда. - А так как вы сами передали мне ее просьбу только вчера и так как вы, должно быть, знаете, что она мой ближайший друг во всем свете, не считая Эдварда, то могли бы и без моей помощи догадаться, где я была.

- Ты ушла из замка одна. - Дэйн сказал это ровным, бесцветным голосом.