Ольга Егер - Рыцари ее мурлычества (СИ)

Примерно с такими, назовем их — старшими братьями, я и прожила достаточно долго, чтобы они успели угнездиться в моем сердце и пустить там корни. Вырвать их можно было только с кровью и мясом. Но кому это надо? Меня устраивало все, как оно есть!

Почти все… Были в моей жизни и не слишком приятные моменты. Например, такой. Утром мне грозил экзамен. Выучить я ничего толком не успела. Понадеялась, что перед сдачей, пока буду ждать очереди под кабинетом, перечитаю конспекты… Но! С вечера у нас в гостях обитала тетя Эля. Тетя Эля обитала у нас не одна. С ней пришел ее новый парень — гость с горячего востока (откуда точно — не вспомню). На первый взгляд — вполне приличный молодой человек, студент-стоматолог. Кушал в меру, а вот пил…

Когда я укладывалась спать, веселая компания порядочно насинячилась и уже достала из холодильника третью бутылку водки…

Так вот. Сплю и вижу: море такое чистое и красивое. Лишь волна поднималась, как стена и грозилась обрушиться на меня. И тут… Бабах…

Я как-то сразу не сообразила, чего у меня такой сон, как 3-D. Ну, прямо с дополнительными функциями и ощущением в реале. Потому что на меня навалилось…

Вот только волна другой шум производит. И пахнет иначе. А, рухнувшее на меня, воняло перегаром и материлось по-русски мужским баском с акцентом. Но выбирало такие слова, что я о подобных даже не знала. Зато моментально пришла в себя. Наверное, этому поспособствовал вопль мамы: «Таркан (назовем его так не по принципу принадлежности к какой-то стране, а просто потому, что маме певец нравился), отдай нож или я вызову милицию!».

— Убью! Проститутка! — отвечал Таркан, намереваясь переползти мою кровать, чтобы добраться до тети Эли, забившейся в угол между шкафом и столом.

Я пнула гостя ногой… ну чтоб быстрее добрался до края кровати. И он, не ожидая такой помощи, свалился на пол, выронив большой разделочный нож. Мама быстро сориентировалась, подняв холодное оружие, спрятала его за спину, чтобы у Таркана не возникло соблазна ткнуть им в кого-нибудь. Но мужчина хорошо приложился башкой об пол, потому сейчас не подавал признаков жизни. Тетя Эля не знала радоваться или плакать, и просто пнула его ножкой… И еще разок. Мои бабаньки склонились над своей жертвой, озадачившись вопросом:

— Труп? — всхлипнула тетя Эля.

Тут Таркан подал признаки жизни. Выражалось это в том, что он протянул руку и схватил свою недавнюю возлюбленную за горло, пытаясь ее задушить, как Отелло. Снова завертелась суматоха. Мама лупила гостя по плеши тапкой, намереваясь добить, я — пинала ногами, а тетя Эля принимала бардово-фиолетовый цвет лица и задыхалась.

Не знаю как, но маме удалось уговорить изверга отпустить «Дездемону». Та мигом заперлась в ванной, а мы принялись развлекать душителя: внушали ему, что он — дурак, что у него белочка, что ему домой пора. И когда уж совсем стало грустно, вызвали дорогому гостю передвижной цирк. Но так как циркачей пришлось ждать, Таркан умудрился вытребовать общение тет-а-тет с тетей Элей. Она, как истинная славянка, взяла волю в кулак и вышла к любимому. Он поволок ее на лестничную площадку, чтоб весь подъезд слышал, как этот дядька будет мочить нашу женщину. Мы молились за прикрытой дверью и робко просили прекратить разборки. Я видела, как влюбленный, до чертиков пьяный, мужчина набросился на тетю Элю. И…

Главной его проблемой было то, что он стоял спиной к лестнице. А тетя Эля никогда не жаловалась на отсутствие реакции — выставила ножку вперед и сделала красивое па ногой прямо в пузо Таркана. Он взмахнул руками и полетел… прямо в объятия подоспевших милиционеров. Капитан, поймав зарубежного гостя (летающего и матерящегося, вполне, как русский), и посмотрев на нашу Элю, поинтересовался:

— Кто потерпевший?

Конечно, ему было непонятно, кто — кого! А может понятно, да надо было уточнить.

— Я! — как в школе, подняла руку тетя Эля.

Это забавно — как страшное и ужасающее быстро превращается в смешное. Наш организм так жаждет самосохранения, что умеет правильно реагировать на разные происшествия. Страх — пагубное чувство и потому разум притупляет его, перерабатывая в не совсем здоровый юмор.

Час спустя слезы просохли, дрожь отпустила, и мы дружно сочиняли-писали заявление под надзором бравых ребят из милиции. Я справилась быстро — в сочинительстве мне не было равных. Потому сдав эссе «Как мы чуть не замочили мужика, который чуть не замочил нашу тетю…», я приготовила кофе всем присутствующим, а себе сделала очень крепкий, чтобы проснуться окончательно. До экзамена оставалось не так много времени.

— А не слишком ли, для такой юной… — начал было и сам-то не старый капитан, заглянув в мою кружку.

— В самый раз, — пробурчала я, делая глоток.

— Простите, а как писать: «… когда мы чуть его не убили, то украли нож»? — уточнила тетя Эля.

Я подавилась. Капитан прокашлялся.

— Пишите: «Выгадав момент, нам удалось изъять нож»! — подсказал мужчина.

— Так, вы продолжайте в том же духе, а я пойду спать! — не выдержала я, взяла с кровати одеяло и покинула квартиру, чтобы перебраться в соседнюю — однокомнатную. Открыв дверь ключом (своим — мне его выдали еще в 9-м классе, когда я ключ от своей теряла), я прошмыгнула в темноту. Прошагала к кровати, подняла одеяло, заметив там голое женское тело. Ничуть не смутилась — а чего бы? Я тоже женщина. Так чего я там не видела? Да и некогда мне было рассматривать — экзамен занимал меня больше. Прилегла, отвоевала кусок одеяла и постаралась уснуть. Но тут голое тело возмутилось.

— Что это такое?

— Где? — тут же проснулся на другой стороне кровати Йорик, только пять минут назад благополучно уснувший, посмотрел на меня, и ответил: — А! Это Киса! Не обращай внимания. Она поспит, полакает молочко из миски, нагадит в лоток и уйдет.

— Ты, кстати, лоток мне сменил? Я грязный песок не люблю! — подыграла я, правда, говорила, уткнувшись в подушку.

— Почистил, не переживай, — ответил мне Йорик и тоже хотел отключиться.

— Шибанутая! — рассердилась почему-то голая девица, и меня это откровенно взбесило.

— Так, если здесь кому-то что-то не нравится, то этот кто-то свободен и может идти на все четыре стороны! — рявкнула я, подтолкнув девицу в бок.

— Киса, как тебе не стыдно! — усовестил Йорик, но что-то не сильно искренне прозвучали его слова.

Девица разозлилась. Быстро оделась — спичка догореть не успела… И ушла. Мы с Йориком умостились удобнее, раскинули руки и ноги, поделив пространство мягкой постели.

— Кис, а ты все-таки наглая, непробиваемая личность! — бубнил рядом его голос. — Но спасибо. Потому что часа через два мне пришлось бы прибегать к жутким клише: «Прости, я вчера выпил…»

— Ты не пьешь! Дай мне поспать. У меня завтра экзамен.

— Предмет?

— Немецкий.

— Ты готова?

— Неа. Но хоть поспать дай!!! — взмолилась я. И тут вместо колыбельной услышала:

— Йа, йа, дастишь фантастишь! — познания Йорика в немецком ограничивались только фразочками из непристойных фильмов. Вот послать бы его вместо меня на экзамен — препод бы повеселился.

За фальшь друг получил подушкой по физиономии.

Утром я проснулась обнимая вместо подушки разговорник немецкого. Йорик посчитал, что я во сне все выучу.

— Чай! — протянул мне кружку друг, когда я еще и с постели встать не успела. Сам уселся рядом с кофе в руках. В квартире было тихо. Пахло приятными и такими славными ароматами кофейных зерен. Мы смотрели на противоположную стену, отделявшую территорию моей семьи от территории Йорика. Кажется, там еще никто не проснулся. А обо мне даже и не вспоминали, после вчерашнего.

— Так что у вас произошло? — спросил друг, сообразив, что я не из врожденной вредности приперлась к нему под утро мешать любовным утехам.

— Йоперный балет, — это кличка маминой подруги. — Любовник, пьянка, разбой, менты.

Описала вроде кратко и емко, но парень призадумался. Его воображение минут пять усиленно работало, пока Йорик не выдал:

— И я, как всегда, пропустил самое интересное.

Покончив с «завтраком» — мы никогда не питались бутербродами, яичницами и кашами, привыкли обходиться чаем и кофе — я ушла к себе. Как и ожидалось, все спали. Мама и ее подруга в обнимку. Папа на диване — вернувшись с ночной. Я достала белую блузу, джинсовую юбку. Оделась. Сходила в ванную, почистила зубы. Причесалась. Намазала губы блеском. Сунула ноги в макасины, бросила сумку с мобильным и словарем на плечо.

Уже в подъезде на лестничном пролете снова встретила Йорика. Удивляться тут не чему. Он вместе со мной дошел до остановки и посадил меня на трамвай, пообещав поминать меня злыми и тихими словами, пока я экзамен не сдам. Не знаю, где он только взял эту идиотскую традицию!

Приползла в институт со словарем под мышкой (из сумки он постоянно выпадал), явно подавая мне какие-то знаки. Уже сидя на экзамене поняла, что немецкий и мой мозг — совершенно несовместимые вещи. Шла в первой группе. Готовилась долго, пыталась сосредоточиться на тексте, написать сочинение. Мобильники, конечно, на экзаменах запрещены, но я свой протащила — положила в задний карман юбки. Благо, что вибро режим поставила. Вот только где-то на середине процесса сочинительства начали приходить sms. Первая от Йорика, с текстом: «Сдала?». Я не стала отвечать, чтобы не нервировать преподавателя и присутствующих в аудитории.

Только положила мобильник, собрала мысли в кучку, из кучки сформировала текст для сочинения, как телефон снова завибрировал. Я выругалась… По-немецки. Препод оценил, отметив, что я за весь курс хоть какие-то познания в языке имею.