— Пустяка? Ты называешь пустяком попытку опорочить мою жену?!

Эдлин видела только силуэты обоих на фоне тускло освещенного дверного проема — их позы красноречиво свидетельствовали, кто из них хозяин, а кто проситель.

— Нет-нет, я имел в виду совсем другое, — пробормотал сэр Линдон, смущенно переминаясь с ноги на ногу. Эдлин подумала, что от волнения его наверняка прошиб пот. — Я был слишком расстроен поражением, иначе ни за что не посмел бы говорить дурно о женщине, которую вы выбрали себе в жены.

Хью ничего не ответил.

— Я всегда был верен и надежен, вспомните, Хью. — Попытавшись смягчить лорда напоминанием о старой дружбе, сэр Линдон с надрывом добавил: — Я ведь не раз спасал вам жизнь!

— Я тебе тоже, мы квиты, — небрежно бросил Хью.

— Вам понадобится проверенный человек, чтобы прикрывать тыл!

Хью по-прежнему сурово молчал. Казалось, ничто не в силах заставить его изменить свое решение.

Эдлин не выдержала: нельзя лишать человека последнего шанса.

— Хью, — прошептала она, — разреши ему остаться!

Сначала она подумала, что Хью ее не расслышал, но потом он посмотрел в ее сторону и объявил Линдону:

— Миледи готова сжалиться над тобой и предлагает тебе свое прощение.

Силуэт сэра Линдона стал виден в профиль, и Эдлин заметила, как рыцарь нервно облизал губы. Ах, не стоило ей вмешиваться! По воле Хью, не признававшего никаких тонкостей, ее доброе намерение обернулось для провинившегося еще большим унижением. Неужели Хью не понимает, что этим он восстанавливает против нее сэра Линдона, возможно, навсегда?

— Я прошу леди сжалиться надо мной и даровать мне свое прощение, — медленно, словно каждое слово причиняло ему боль, произнес сэр Линдон.

— Отлично! Можешь ехать с нами в Роксфорд. Однако первым рыцарем в моих войсках будет сэр Филипп.

— Это же мое место! — взвился сэр Линдон.

— Да, но это было, когда ты вел себя, как подобает порядочному человеку. — Хью хлопнул рыцаря по плечу. — Докажи, что ты прежний достойный рыцарь, и я щедро тебя вознагражу!

Раздувая ноздри, сэр Линдон с шумом втягивал воздух — его душила ярость. Удивительно, что Хью этого не замечает, подумала Эдлин. Впрочем, он вообще мало что замечает, а если ему это удается, то она умудряется делать неправильные выводы.

— Сколько продлится испытательный срок? — спросил рыцарь, почти задыхаясь.

— Недолго, увидишь, — Хью тряхнул его за плечи, — ведь мы, как ты правильно заметил, старые товарищи по оружию!

— Благодарю. Надеюсь, я вас больше не разочарую. — С этими словами сэр Линдон удалился. Провожая взглядом его темный силуэт, Эдлин представила себе огонь ненависти, бушевавший сейчас в груди этого человека, и ужаснулась.

— Все прошло хорошо! — бодро заявил Хью.

— Ты так считаешь? — устало вздохнув, спросила она.

— Да! — Он вложил кинжал в ножны, лежавшие под подушкой, и влез на кровать. — Во-первых, я вернул Линдона, а во-вторых, научил его уважению к тебе.

— Мне не хотелось бы стать причиной твоего разлада со старыми товарищами, — сказала Эдлин, подумав при этом, что он безнадежен.

— Выбрось это из головы. — Хью обнял ее и прижал к себе. От него шло такое тепло, что Эдлин, совсем замерзшая в холодной постели, прижалась к нему еще теснее. — Линдон уже давно вызывал у меня беспокойство, его наглость в отношении тебя стала последней каплей.

— Вы старые друзья?

— Да. Много лет назад мы познакомились на одном турнире и с тех пор всегда вместе. Он был таким веселым, довольным жизнью, пока…

Хью замялся.

— Пока что? — заметив его колебания, с интересом спросила Эдлин.

— Видишь ли, сначала он не ощущал моего превосходства. Но некоторые рыцари, не такие деликатные, как я… словом и делом дали ему понять, что я главный, а он должен мне служить.

Эдлин спрятала лицо у него на груди, чтобы не расхохотаться.

— И он служил?

— Тогда нет! С какой стати — у меня не было ни гроша в кармане, ни крыши над головой!

— Но ты всегда был уверен, что рано или поздно станешь лордом. А он — что ему это не по силам. Так?

По напряженному молчанию Хью Эдлин догадалась, что он осуждает сэра Линдона за недостаточное, по его мнению, честолюбие.

— И вот он превратился из товарища, равного тебе, в человека, вынужденного исполнять твои приказы, — подвела она печальный итог.

— Думаю, он не безнадежен, ведь он всегда был человеком чести, — уверенно произнес Хью.

Человек чести, повторила про себя Эдлин. Годы шли, звезда Хью разгоралась все ярче, а его собственная потускнела и закатилась, и человек чести озлобился. Пожалуй, лучше оставить эту мысль при себе… но все же и не забывать об этом.

Хью взял ее за подбородок и нежно коснулся губами ее рта. Она обреченно вздохнула, но Хью неожиданно замер.

— Ты хочешь меня?

— Нет! — Хью отстранился от нее так резко, что она заподозрила обратное. Он уже более сдержанно добавил: — Ты сегодня слишком устала.

— Да, конечно, но… — С каких это пор мужчину интересует самочувствие женщины? Насколько Эдлин известно, им важно только одно — их собственное наслаждение. Она была весьма изумлена.

— Извини. — Он на мгновение с нежностью коснулся ее лица. — Я знаю, ты томишься от желания, но после столь трудного дня тебе надо хоть немного отдохнуть. Потерпи по крайней мере до завтра.

И Хью, как настоящий воин, который может заснуть где угодно и когда угодно, тотчас погрузился в сон. А совершенно потрясенная Эдлин осталась лежать без сна, не зная, ругаться ей или хохотать.

14.

Размеры замка Роксфорд превзошли самые смелые ожидания Хью. Резко контрастируя с буйной зеленью окрестных лесов и полей, его угрюмая серая громада главенствовала над местностью. Дно высохшего рва усеивали острые колья; подъемный мост, служивший одновременно и воротами, был достаточно широк, чтобы одновременно пропустить десятерых; над ним, как волчица над беспомощным детенышем, нависала приземистая надвратная башня, вгрызавшаяся в небо мощными зубцами. Каждый дюйм внешних стен был наилучшим образом приспособлен к обороне. Никогда еще Хью не получал от принца столь щедрого дара.

— Интересно, есть ли там перина? — мечтательно проговорила Эдлин.

Перина?! Хью удивленно повернулся к жене. Как можно смотреть на этот величественный замок и думать о какой-то перине?

Эдлин устало потерла спину.

— Мне надоело спать на земле. Я не сержусь на тебя за поспешный отъезд из Джаксона, но после нескольких ночей под открытым небом сон в доме на чистой постели и под меховым одеялом — ах, это было бы чудесно! — Она весело взглянула на Хью. — Ты пошлешь кого-нибудь объявить о своем приезде?

Объявить о своем приезде? Это необходимо? Хью в своей жизни взял штурмом столько замков, что не представлял себе, как можно просто так объявить о себе и спокойно войти. Слишком уж легко. Его душа жаждала битвы, только победа с оружием в руках могла сделать его настоящим хозяином Роксфорда.

Устав ждать, Эдлин обернулась к Дьюи.

— Подъезжай поближе и объяви, что прибыл Хью, граф Роксфорд, который намерен вступить во владение своей новой собственностью.

Дьюи вопросительно посмотрел на Хью.

— Ну же, поторопись! — приказала Эдлин.

Хью разрешающее кивнул, и юноша выехал вперед. Запрокинув голову, он срывающимся голосом прокричал, что было велено.

В ответ заскрежетала зубчатая передача, зазвенели цепи, и подвесной мост с глухим стуком опустился. Из замка между тем не доносилось ни звука.

— Почему никто не выходит? — недоумевала Эдлин.

Хью вопросительно оглядел своих воинов. Ветеран многих кампаний, Уортон пожал плечами — он все видел, но еще не нашел подходящего объяснения. Сэр Линдон, прищурив глаза, вместе с остальными бывалыми воинами одобрительно рассматривал донжон. Слуги и пажи, подражая рыцарям, делали то же самое. Их примеру последовал даже Уинкин, который большую часть пути брел возле лошади, чтобы не растрясти сломанную ключицу. Паркен и Аллен составляли ему компанию. Их, как и Эдлин, тишина в замке озадачила.

— Здешние обитатели нас побаиваются, — сказал Хью. — И правильно делают, — сурово добавил он.

Жестом приказав своим людям оставаться на месте, он направил коня по мосту к въезду в замок.

Он был начеку, не без оснований опасаясь измены. Ведь замок, главное достояние Эдмунда Пембриджа, бывшего графа Роксфорда, принадлежал Пембриджам со времен Вильгельма Завоевателя, и внутри, должно быть, на всем лежала печать предыдущего владельца. Если в ком-нибудь из оставшихся здесь людей преданность хозяину возобладает над верностью королю, то предательская стрела мгновенно поставит точку в его недолгом обладании новым имуществом. И слава Богу, если смерть Хью будет быстрой, без мучений.

Однако опасения нового графа Роксфорда оказались напрасными. Он спокойно пересек подвесной мост и въехал в башню. На случай, если неприятель преодолеет ров и прорвется через ворота, ее превратили в настоящую башню смерти: за мощными зубцами могли скрываться многочисленные лучники и вести стрельбу, оставаясь совершенно невредимыми, люки в нависающей части башни открывались для потоков кипящей смолы.

Новый лорд оценил предусмотрительность своих предшественников.

Тем не менее от тревожного ожидания у него поламывало в затылке. Скорей бы появился хоть кто-нибудь из местных обитателей, через которого можно будет объявить остальным о своих миролюбивых намерениях!

Миновав башню, Хью попал в наружный двор: на обширном пространстве между внешними и внутренними стенами были разбиты фруктовый сад, огород и множество цветников; тут и там виднелись какие-то строения, о назначении которых Хью даже не догадывался. И ни одной живой души кругом. Впрочем…

Сзади послышалось цоканье копыт, и во двор въехала Эдлин.

— Где же люди? — недоуменно спросила она Хью, оглядываясь.

— Не знаю. Я прошу тебя вернуться назад к свите.