Операция «Очарование» заняла у меня почти все время до прихода Рикардо. К моменту, когда зазвонил домофон, я осушила бокал белого вина, чтобы взбодриться, и уже стала размышлять над тем, что делать, если Рикардо не придет: не утратила привычку сомневаться.

— Это я.

Услышав голос Рикардо, я быстро вышла и стала спускаться по лестнице, чтобы не ждать лифта. И тут настал момент просветления. «Ни за что не покажу, что запыхалась», — сказала я себе, замедлив шаг. Рикардо стоял спиной к лестнице, поэтому я увидела его раньше. Выглядел он безупречно: в брюках цвета хаки, мокасинах и нарядной рубашке в голубую клетку. Сердце мое ушло в пятки, я готова была расплакаться.

Рикардо обернулся, и его лицо против воли засияло.

— Исабель, какая же ты красивая! — сказал он и поцеловал меня в щеку.

Он вывел меня на улицу, придерживая под локоть, как будто мне требовалась помощь, и она действительно была мне нужна, потому что я очень нервничала. Мы долго добирались до улицы Винатериа, коротая время за разговорами о загорающих туристах и превосходстве городской жизни. Рикардо заказал внутри кафе столик, и мы, оживленно переговариваясь, за ним расположились. Тут же появился официант, чтобы принять заказ. Рикардо попросил два бокала шардоне.

— Ты не возражаешь? — спросил он, не предлагая альтернативы. — И оливки. — Затем откинулся на стуле и посмотрел мне в глаза.

— Как провел свой отпуск? — спросила я его, пытаясь выйти из тупика.

— Как всегда, в отеле «Эмпорда» писал в соответствии с философией Витгенштейна: «О чем нельзя говорить, лучше молчать». — Я опустила глаза. Что это? Первое обвинение? А Рикардо как ни в чем не бывало продолжал: — Просмотрел несколько книг, но все мне показались скучными. Я чувствовал себя одиноким. Ну в общем, компанию-то мне составили, но так, на время, чтобы удовлетворить мои инстинкты, а что потом?..

— Затем практически всегда ничего не следует, и это всем известно, разве не так? — ответила я убежденно.

Эти слова невольно вырвались у меня, я даже удивилась этому. Хорошо еще, вовремя остановилась. Понятно, он не надеялся на возможность совместной со мной жизни, поэтому нашел утешение с другой. Я не собиралась устраивать ему сцену ревности, потому что сама с энтузиазмом спала с любовником. А кроме того, переспала с его другом Данни, бывшим мужчиной Марты. Вот так поворот судьбы!

— И в самом деле, ничего серьезного, так, превратности судьбы, — завершил Рикардо. — А как у тебя с кубинцем?

Вопрос меня удивил, потому что в июле я рассказала ему по телефону о финале нашей с Иваном истории, но такова была манера поведения Рикардо: он вспоминал только то, что его интересовало, и теперь хотел услышать об этом напрямую от меня.

— Мы расстались еще до отпуска. Иван отличный парень, очень ласковый, но мы жили в разных мирах. Мне его кубинский мир не подходит. — Не знаю, понял ли он, о чем я говорю. — Послушай, Рикардо, я сожалею о том, что случилось. Надеюсь, что ты не обижаешься и мы можем остаться друзьями. Была бы возможность все возвратить, я бы… — Может быть, так подействовало шардоне или расшатались нервы, но я была на грани того, чтобы разреветься, но позволить себе это не могла.

— Если бы можно было вернуть все назад, то что?.. — спросил Рикардо, пристально на меня глядя.

— Думаю, сейчас между нами были бы другие отношения, — выпалила я. А, была не была! — Вероятно, сейчас мы жили бы вместе. Но в реальности все получается иначе. Ты сделал мне предложение неожиданно и не в лучший момент. Сначала ты оставил меня, а потом я променяла тебя на кубинца. Все вышло плохо, и в этом виноваты мы оба.

Рикардо придвинулся ближе и посмотрел мне в глаза, как будто внезапно вспомнил, что первым оставил меня, и хотел признать свою вину.

— Я кое-что хочу тебе предложить, Исабель, — сказал он мне. — Давай больше не будем поднимать эту тему, ладно? Это кольцо… — он достал из кармана коробочку, которую показал мне в первый раз за ужином на Грасии, — это кольцо я купил для тебя. Скажи, что ты согласна принять его. — Он протянул мне коробочку, не отводя взгляда от моего лица. Его рука не дрожала.

У меня из рук выпала сумка, и, пока наклонялась, чтобы поднять ее, я боролась с чувством смятения. Когда я вынырнула из-за стола, для меня все было решено.

— Если ты мне его предлагаешь, то я его принимаю, — сказала я ему.

Я улыбнулась, и мы поцеловались немного формально, как студенты, которые только что получили водительские удостоверения и сообщают об этом учителю из автошколы.


Предсвадебная суета за несколько месяцев стерла из моей памяти образ Ивана. Мы с Рикардо решили, что церемония будет скромной: нам не хотелось предстать перед множеством любопытных глаз, что-то лишний раз объяснять. Родные с пониманием отнеслись к этому решению, однако наши родители были из разных миров, поэтому общее торжество было делом принципа.

В итоге, как всегда и бывает, гостей оказалось больше, чем мы планировали. И конечно же нагрянули наши друзья из кафе «Арк».

Данни пришел в обтягивающих черных блестящих брюках, в черной рубашке со строгим воротничком и остроносых ботинках. В нем был неотразимый шарм рокера, который не принадлежит окружающему миру. Именно это и привлекло к нему много женских взглядов, к огорчению Марты, которая считала его своей парой на свадьбе. Моя заклятая подруга вырядилась в шелковый костюм из прозрачной ткани яблочно-зеленого цвета. Марта добилась своей цели: она была ярче невесты. Луиса и Хаиме пришли в своих лучших костюмах барселонского дизайна: она с гордостью показывала начинающий расти животик и позволяла своему новоиспеченному супругу оберегать ее от всего и от всех.

Помню, что, когда встала напротив заместителя мэра под руку с моим отцом, я подумала, что Рикардо безупречен и очень красив: в костюме строгого английского покроя, в белоснежной рубашке с галстуком. Он заметно нервничал, но это позволяло ему скрыть неуверенность. Что касается меня, то я выбрала классическое воздушное платье чуть выше колена. Если уж я выходила замуж за Питера Пена, то должна была походить на Венди. С распущенными волосами и розой в руке, я чувствовала себя нимфой из озера, призванной рано или поздно превратиться в добрую морскую волшебницу.

Это была современная свадьба современной пары. Следующие семь дней мы провели на Карибах — неделю культуры, чтения, секса с необъятным чувством триумфа. Рикардо был горд тем, что решился сделать шаг, и смотрел на меня так, будто до сих пор в это не верил. Я же чувствовала, что начался новый этап моей жизни. Мы оба могли четко и во всеуслышание заявить: «Миссия выполнена». Не имело значения, хотели мы или нет выполнить ее: так меня воспитали, это был шаг, которого ждали все окружающие, и в итоге я стала чувствовать, что принадлежу «нормальному» миру. Вернувшись, мы поселились в доме Рикардо, пока в моей квартире, где мы планировали жить, шел ремонт. Я отказывалась уезжать из района, и Рикардо был согласен с тем, что Борн — обычный район города, как и любой другой.

К моему удивлению, однажды в моей памяти всплыл взгляд Ивана. Случилось это, когда я пошла на квартиру, чтобы проверить ход ремонта, и увидела, как из дверей вытаскивают кровать. Вдруг меня охватило желание набрать его номер и спросить, как он живет, но я сдержалась. Я не стала ему звонить, потому что у этой истории не будет продолжения. У меня все хорошо: со мной рядом спутник жизни, который меня уважает и с которым мы вровень стоим на социальной лестнице. Иногда задумываюсь, счастлива ли я. И каждый раз говорю себе, что каждая ищет то, что хочет, и имеет то, что заслуживает, разве не так?

Глава 25

КОЛДУНЬЯ

Иван сведет меня с ума! Внезапно этот парень пропал, и все.

И вот, к моему удивлению, однажды ночью появился и выглядел так, будто выиграл в лотерею.

— Привет, работяга, как дела? Налей-ка мне и себе по стопочке, я угощаю, — сказал он с улыбкой, похлопывая меня по спине.

— Что ты хочешь, друг? Скитаешься где-то днями, неделями, месяцами, а теперь пришел, чтобы выпить. Что случилось? — спросил я его, не отводя взгляда от стаканов, которые мыл.

— Бизнес, друг. Все как всегда. Ну, ты же знаешь… — ответил он, поворачиваясь спиной к барной стойке, чтобы изучить танцпол. — Сногсшибательная мулатка, — сообщил он, указывая на Йемилу, девочку из Сиенфуэгоса, которая двигалась со знанием дела.

— Да, но она не для тебя, — ответил я ему, кивком показывая на диджея, который с гордостью улыбался из своей кабинки, поблескивая золотой коронкой. — И кстати, что ты тут делаешь один? — спросил я его с издевкой.

— Взял отгул на эту ночь и пришел тебя проведать.

Иван залпом опустошил стаканчик рома и с громким стуком поставил его на барную стойку. Я снова налил ему рому и расположился перед ним за стойкой.

— Можно узнать, где ты был? Ты пропадал так долго, никто ничего о тебе не знал. У тебя что-то случилось?

— Почему тебя это так интересует? Ты как будто мне жена! — смеясь, ответил Иван. — Я пропал на некоторое время, потому что хотел побыть наедине с собой, а если бы остался в городе, не смог бы этого сделать. А так я уехал на юг, отдохнул, мне делали массаж, и все такое…

— Да, кстати, о женах… У тебя получилось с этой Исабель? — напрямую спросил я его.

— Не срослось. Эта трясогузка отсюда, и ее ничем не удержишь. Получила свою дозу карибского наслаждения — и была такова, — ответил Иван безразличным тоном.

— А твоя клиентка? Это ее ты возил на юг? — Я настаивал на подробностях, не мог позволить ему уйти, не рассказав все, что случилось. — Нехорошо пропадать, когда друзья ничего о тебе не знают.