— Позиция, достойная уважения, — признал Макс.

— Правда? — Его реакция ее обрадовала.

— Конечно, — сказал он. — По-моему, такая принципиальность достойна всяческих похвал.

Понимающий мужчина. Такого она еще не встречала. В этот момент Эми решила, что этот человек может составить ее счастье.

Спустя три месяца, к вящему удовольствию Нэнси, Эми и Макс объявили о помолвке.


Нэнси ожидала, что каждый день после работы Эми будет приезжать и с энтузиазмом обсуждать детали предстоящей свадьбы с профессиональным организатором торжеств Линдой Колфакс, бесцеремонной, безупречно ухоженной дамой неопределенного возраста.

Невесте же эти дискуссии быстро наскучили. И даже больше того — стали приводить в ужас. Ей надоело слушать, как Нэнси с Линдой наперебой обсуждают, кого следует пригласить на церемонию, как рассадить гостей, какие заказать цветы, как расставить столы, какой будет свадебный торт, какое платье у невесты, какая музыка и какие скатерти на столах. Все это было так пошло! «Мне плевать! — хотелось крикнуть Эми. — Не надо никакой помпы! Я ненавижу быть в центре внимания. Единственное, чего я хочу, — чтобы все это было уже позади».

Ее отчим Хэролд был того же мнения, только у него были иные мотивы.

— Много шума из ничего, — ворчал он. — Сколько денег на ветер!

Нэнси, естественно, и слушать ничего не желала.

Родной отец Эми погиб в Венеции, когда ей было всего три годика. Год спустя от редкого заболевания костей умер ее единственный брат. Ни того, ни другого она не помнила, остались только несколько фотографий, но всю жизнь ее преследовали боль и горечь утраты. Она даже убедила себя, что, будь жив ее отец, никакого похищения бы не случилось.

Отчим ее был вполне приятный человек, хоть все считали его бесхребетным. В семье всем распоряжалась Нэнси. Деньги были ее, и поступать все должны были так, как хочет она. Хэролд не смел ей перечить.

По мере приближения свадьбы у Эми начались проблемы со сном. Она часами лежала в постели без сна и мучилась сомнениями, не делает ли роковую ошибку. Это правда, ее жених человек уважаемый, в деловых кругах весьма влиятельный. Красивый, мужественный и одновременно — добрый и внимательный. В его чувствах она не сомневалась. Ее принципиальную позицию относительно секса он понял и ни разу не пытался нарушить. По случаю помолвки купил ей кольцо с бриллиантом в десять каратов. Да и вообще осыпает дорогими подарками.

Впрочем, эти подарки мало что меняли: всего лишь формальные знаки внимания. В глубине души Эми мечтала о большем. Она мечтала, чтобы с ней были ее отец и брат, те мужчины, которых она так рано потеряла.

В последнее время она все чаще сомневалась в своих чувствах к Максу. Действительно ли она его любит? У него ведь немалый багаж: бывшая жена, ребенок, он старше ее на двадцать три года. Впрочем, этот факт никого, кроме нее, как будто не волновал.

Когда Эми поделилась с матерью своими сомнениями, Нэнси изогнула изящную бровь и произнесла:

— Дорогая моя, уверяю тебя, о лучшей партии нельзя и мечтать. По крайней мере, мы твердо знаем, что его прельстили не твои деньги. В высшей степени достойный мужчина. И достался тебе. Что тебе еще нужно?

Жаль, что мама не из тех, с кем захочешь делиться сокровенным. Нэнси — человек совершенно иного плана. Нэнси Скотт-Саймон хлебом не корми, дай покритиковать да покомандовать. А лучше всего у нее удается вить веревки из дочери.

Значит, так тому и быть! Свадьба так свадьба.

Глава 4

В Нью-Йорке на Джета нахлынула ностальгия. Нью-Йорк, при всем его сумасшедшем ритме жизни и грязи на улицах, был его домом: он вырос в этом городе, здесь покорял девчонок, здесь обучился многим вещам, плохим и хорошим. Проезжая на такси через мост, он вдруг понял, как сильно соскучился по городу своей юности, хотя и уехал отсюда далеко не при самых радужных обстоятельствах. Два ареста за вождение в пьяном виде, привод в полицию по сигналу подружки, получившей от него синяк под глазом — который она заслужила, хотя, если бы он не накурился до одури, ни за что бы этого не сделал; нешуточная наркотическая зависимость; драка из-за денег с тогдашним маминым дружком, боксером-любителем — тот вышиб из него дурь; и наконец, ужасная ссора со взбалмошной мамашей, Эди. Леди Джейн Бэнтли прислала ему билет, но не сказала, где остановиться, поэтому перед вылетом из Милана Джет позвонил Сэму Лукасу, своему чернокожему приятелю-актеру, и напросился переночевать.

— Можешь располагать моей хижиной, — сказал Сэм. — У меня съемки на телевидении в Лос-Анджелесе, так что мне как раз нужен человек забирать почту и цветочки поливать. Будь как дома, старик.

— Отлично! — Джет обрадовался возможности сэкономить на гостинице.

Как манекенщик, он неплохо зарабатывал, но меньше, чем ему бы хотелось. Джанна влетала в копеечку — она любила тусоваться в самых дорогих ресторанах и клубах, а он никак не мог допустить, чтобы платила она. Достаточно того, что она платила за квартиру и тащила на себе все повседневные расходы. Джет предлагал поучаствовать, но Джанна наотрез отказалась. Она была из высокооплачиваемых моделей и любила быть хозяйкой положения. А какая сексуальная! Чего еще желать?

Сэм был верным другом, он фактически спас ему жизнь: вмешался в нужный момент, запихнул его в самолет и позаботился, чтобы его встретили в аэропорту и сразу препроводили в наркологическую клинику. Джет был ему многим обязан. Когда-нибудь, когда старик откинет копыта, он расплатится с Сэмом сполна. Ведь не оставит же Ред Даймонд своих сыновей без гроша? Старик не из тех, кто жертвует на благотворительность. Да и у леди Джейн шансы невелики, ведь для Реда Даймонда бабы — низшие существа.

Не то чтобы Джет не мог прожить без этого наследства. Но он знал: в один прекрасный день он разбогатеет. Не отказываться же от того, что уготовано тебе судьбой.

При желании даже можно заставить себя принять это наследство с благодарностью.


В бизнесе Макс Даймонд проявлял настоящую одержимость. Каждый день он вставал в пять утра, до половины седьмого занимался фитнесом с персональным тренером, потом прочитывал все газеты, смотрел биржевые сводки и делал несчетное количество телефонных звонков. К половине восьмого он уже был в офисе, готовый решать любые задачи.

Управление строительной империей требовало времени и недюжинной смекалки. То и дело возникали проблемы, то и дело надо было преодолевать кризисы и решать вопросы. Макс целиком отдавал себя работе, но краеугольным оставался принцип личного участия. Находиться на связи в любое время суток он считал для себя непреложным правилом. Тем более сейчас, когда он оказался в финансовом кризисе из-за странного демарша банков. Ситуация была не из приятных, но Макс не сомневался, что выйдет из нее с честью. Сохранялась надежда, что к проекту подключатся японцы и вопрос разрешится. Двое влиятельных банкиров уже летят из Токио специально, чтобы встретиться с ним. Кроме того, по предложению одного из руководителей фирмы, Клайва Барнаби, они были приглашены к Максу на мальчишник, поэтому отменить это ненавистное мероприятие он никак не мог. Вообще-то Макс был не охотник до холостяцких пирушек, считая их жалкой отмазкой для женатиков, нуждавшихся в своей доле радостей жизни в виде голых девочек, лучше — в каком-нибудь экзотическом варианте, например в виде лесбийского шоу.

У Макса была другая страсть — работа. Он всю жизнь доказывал отцу, что из него вышел толк, вопреки твердой убежденности Реда в никчемности старшего сына. Как, впрочем, и двух младших.

Его бывшая жена Марина, когда они еще жили вместе, всегда жаловалась, что, когда он нужен, его никогда не найдешь.

— Нужен — для чего? — спрашивал Макс. — Чтобы сопроводить тебя в оперу, на балет, на званый ужин, где со скуки помереть можно?

— Тебе самому было бы на пользу появляться в обществе с красивой женой, — отвечала Марина. Скромность не входила в число ее добродетелей.

— Марина, я работаю, — напоминал Макс. — Работаю, чтобы обеспечить тебе тот уровень жизни, к которому ты так быстро привыкла.

— Дональд Трамп тоже работает, — возражала она, — и всюду бывает.

Сравнения с личностями типа Дональда Трампа, на которые жена была так горазда, Макс пропускал мимо ушей. Дональд Трамп живет на свой лад, любит публичность, и это его дело. Макс же не имел никакого желания участвовать в оживленной светской жизни Нью-Йорка, читать о себе бесконечные сплетни в желтой прессе и просиживать штаны на популярных телевизионных ток-шоу. Публичная известность его не интересовала. Более того — он прилагал все усилия к тому, чтобы ее избежать.

Когда шесть лет назад он впервые увидел красавицу Марину, это была славная и скромная девушка, приехавшая из России в Америку в погоне за мечтой. У нее уже имелась грин-карта благодаря, как она уверяла, фиктивному браку с каким-то бухгалтером. На тот момент она уже успела развестись, работала массажисткой и встречалась с одним из коллег Макса.

В вечер знакомства в гостях они оказались соседями по столу, и в какой-то момент Макс пожаловался на боль в правом плече.

— Могу вас полечить, — предложила она и протянула визитную карточку. — Позвоните мне, Макс Даймонд. В моих руках вы почувствуете себя заново родившимся.

Спустя несколько дней он позвонил, и ему был назначен сеанс.

Массаж в исполнении Марины включал сильно пахнущие масла и ее сильные и ловкие пальцы. С его плечом она сотворила чудеса, и вскоре он пригласил ее на ланч. Макса пленили ее славянские черты, прямые светлые, почти белые, волосы и симпатичный акцент. Впрочем, времени на женщин у него не было, работа всегда стояла на первом месте. Но Марина его заинтриговала, и неожиданно для себя он вновь пригласил ее на ланч. А потом и на ужин. Вскоре они виделись уже каждый день.

Она обращалась с ним, как с королевской особой, ставила его интересы превыше всего, не скупилась на комплименты и никогда ни о чем не просила.