– Почему это не нужно? – недоумевал Слон, которому казалось, что незнакомка, увлеченная странной манией преследования, должна его поддержать.

– Равенство и братство! – процитировала его Капитолина и решилась соврать. – Он не ее мужик! Он кузен! – Посмотрев на растерянного Слона, она добавила: – Так сказать, двоюродный брат. Он ее брат, кузен. Они эти, кузен и кузина.

– Ни фига, – подозрительно пригляделся Слон. – Этот кузен-мужик ее обнимает за талию!

– Они долго не виделись, – поспешила заверить его Капитолина, прекрасно понимая, что спасает Пашке Птицыну жизнь. – Она на днях только приехала, вот и обнимаются по-братски.

– Как-то не похоже, – засомневался Слон, но вернулся в кусты.

– Этот придурок, – Капа вздохнула, – все делает не так, как надо. Но вы, мужики, все такие. – Она поглядела на собеседника с досадой. – Вот что вам нравится в этой большой и толстой тетке не первой молодости? Что, я вас спрашиваю? Неужели нельзя разглядеть рядом с ней более интересных девушек?!

Слон изумленно округлил глаза и решил на всякий случай промолчать.

– Я ведь тоже толстая! – Капитолина встала с корточек и расправила бюст. – Вот! Все, что надо, у меня есть. Правда, есть и то, что не надо, но могу вас заверить, – мстительно поглядела она на Слона, – что целлюлит есть и у этой красавицы!

– Ты для меня это, – промямлил Слон, – того, мелковата. А так ничего, мягкая и пухлая.

– Спасибо на добром слове, – сказала Капитолина, возвращаясь в исходное положение. – Я так давно не слышала комплиментов. Но для него же, для этого придурка, ведь в самый раз?

– Попробовал бы он у меня отказаться, – прищурил злые глаза Слон. – Убью!

– Ой! Вот этого не надо! – перепугалась Капа.

– Да я на «мокруху» не пойду, – успокоил ее Слон. – Просто интересно, где эта красавица живет…

– С ним она и живет, – вздохнула Капитолина. – А в доме напротив – моя подруга. Представляете, чего мне стоит наблюдать за этими голубками?

– Не представляю, – нахмурился Слон и погрозил Птицыну кулаком.

– Как же я про подругу-то забыла?! – спохватилась Капа. – Вон она идет с холеным типом! Давайте с вами договоримся. Вы следите за Птицей, то есть за вашей красавицей, а я побегу за подругой. Ее могут украсть или надругаться. А потом я вам позвоню и узнаю, целовались наши подопечные или нет…

– Не понимаю, – пробормотал Слон, глядя на приближающуюся к ним парочку Пирогова – Бессонов.

– Хорошо, – поспешила Капитолина, собираясь следить за Олей, – тогда запомните мой номер телефона и позвоните сами, если они поцелуются.

– Я им поцелуюсь, – пригрозил парочке Слон, но домашний телефонный номер Капитолины Семеновой старательно повторил несколько раз. В его руках было золотое звено, потянув за которое он мог выудить на свет всю златую цепь.


Леонид Аркадьевич Бессонов вел себя как последний дурак. Он таскался по скверу следом за розовым чудом, которому не хватало лишь перьев, и нес всякую чушь. Как только он оказался среди простых обывателей, чьи мозги не заняты были проблемами бизнеса, ему самому захотелось выкинуть проблемы из головы. Хотя бы на пару часов, которые он собирался провести с волнующей его воображение девицей по имени Ольга.

Ольга не давала ему покоя уже несколько дней. Ее образ маячил в самых неподходящих местах, ее голос слышался даже из уст охранника, аромат духов витал в воздухе всех комнат офиса. Позвонив девушке и назначив ей встречу, Бессонов собирался разом покончить с наваждением. Он уверял, что ему достаточно с ней пообщаться поближе, разочароваться и больше не вспоминать о ее существовании. Заодно не помнить о двух транспортных происшествиях, случившихся по ее вине. Забыть и о ее сумасшедшей подруге, грозившей ему миллионным состоянием. Вычеркнуть из памяти все, что связано с этими двумя девицами, особенно с этой розовой блондинкой.

Бессонов удивился решительному отказу Ольги ехать в ресторан, но отступать не стал. Пришлось таскаться по скверу, плести всякую чушь и изображать близкого к народу работодателя. Эта розовая наивность поверила в его россказни и отвечала на каждый вопрос, словно держала экзамен. Бессонов постоянно ловил себя на мысли, что говорить с этой девчонкой ему хотелось совершенно о другом. А когда она, утомленная длительным хождением, прислонилась к березе и подняла на него свои огромные глаза, Бессонов едва сдержался, чтобы их не поцеловать.

Леонид отвернулся от провокаторши, вытер батистовым платком пот со лба и постарался взять себя в руки. После чего твердым голосом сообщил девушке, что встреча закончена и он вполне доволен общением с будущей сотрудницей в неформальной обстановке. Девица промямлила в ответ что-то похожее на благодарность, и Бессонов отправился ее провожать. Он продолжал играть чуткого работодателя, но обзывал себя полным идиотом и кретином, тем и другим, вместе взятым, и вновь едва сдержался, чтобы не поцеловать девушку на прощание.

Сев за руль, Леонид потер виски и укорил себя за то, что пообещал Ольге позвонить в самое ближайшее время. Вместо того чтобы забыть об этой странной девице навсегда, он еще больше погряз в их отношениях. Но какие у них могут быть отношения?

Бессонов завел двигатель и медленно тронулся с места. Да, как в очередной раз подумал Леонид, он точно тронулся и место его в психушке. Кстати, там можно отлично отдохнуть от всех дел, особенно если рядом с его палатой будет жить розовая блондинка…

Заполнившая салон автомобиля грустная песня Селин Дион воскресила перед Бессоновым Олю Пирогову. Оля висела в воздухе, хлопала длинными ресницами и пела голосом знаменитой певицы. Леонид отмахнулся от видения и чуть не врезался в бетонный столб.

Так, общение с блондинкой становится опасным для жизни. Бессонов нецензурно выругался и поставил шансон. Голосом Трофима по-прежнему пела Оля Пирогова, оставшаяся висеть перед влюбленным бизнесменом. О том, что он влюблен, Леонид смутно догадывался и старался подавить чувство в зародыше. Но оно разрасталось, как спрут, заполняя все свободное место в его сердце. И ничего поделать Леонид Аркадьевич не мог, хотя очень хотел.

Оставалось только одно: встретиться еще раз в неформальной обстановке, найти ее слабое звено, какой-нибудь недостаток, и попытаться его раздуть до немыслимых пределов. Но есть ли у этой романтичной на вид блондинки недостатки? Есть! Она отвратительно водит автомобиль. Ее ни в коем случае нельзя пускать за руль. Придется научить ее водить…

Глава 9

– Откуда? – От верблюда! – Шеф, она от вас!

Капитолина металась по квартире как угорелая. Вчера она впустую потратила время на слежку за подругой и ее чокнутым бизнесменом, которому втемяшилось гулять по скверу два часа кряду. И за это время между ними ничегошеньки не произошло! Вместо того чтобы обвинять Пирогову во всех смертных грехах, в том числе в двух мелких дорожных происшествиях, Бессонов интересовался ее умением владеть офисной техникой, словно та была представителем фирмы-продавца и хотела втюхать ему заведомо некачественный товар. Капитолина чувствовала, что ее обманули – пообещали интересный фильм с эротикой, а показали старую комедию, где герои вместо поцелуев изредка улыбаются друг другу. Зря она потратила время, ох, зря! Лучше бы Капитолина следила за своей птицей счастья – Пашкой с его кузиной или кем она ему там приходится на самом деле.

Семенова бросила взгляд на молчавший телефон. Вот и этот кретин не позвонил, хотя и обещал сообщить, если парочка станет целоваться. Значит, они не поцеловались? Или кретин не углядел за ушлой кустодиевской девахой? Придется начинать слежку заново. Оставить на произвол этой здоровенной тетке мелкого, но такого обаятельного Пашку Капитолина считала преступлением. Вот дурак, он не понимает, где его настоящее счастье, хватается за первое попавшееся и таскается с ним по скверам. Правильно сказал кретин: она бы сидела с Пашкой дома и целовалась, целовалась до одури. С чего бы это воскресли былые чувства? Из-за ревности?

Капитолина подошла к зеркалу и улыбнулась отражению. Парень из сквера прав: она мягкая, пухлая, во всех местах приятная на ощупь. И чего только этому Птицыну надо? Ах да, ему надо, чтобы она позвонила. Капа с тоской глянула на аппарат. А если они все-таки целовались?

Нет, она не станет унижаться и звонить, не зная, чем занимались Пашка с кузиной. Она дождется звонка незнакомца, который заинтересовался ее соперницей. Как, кстати, вовремя заинтересовался! Его послала Капитолине судьба, та же самая, которая подкинула деньги.

Вот только после встречи с этим парнем осталось впечатление чего-то странного. Странность эту Капа осознать сразу не смогла и принялась мучительно вспоминать, не отходя от зеркала и любуясь на свое отражение. Решив забросить это неблагодарное дело – думать и вспоминать, она с удовлетворением улыбнулась себе еще раз и вспомнила! Капитолине не понравилась улыбка парня. Нет, здоровяк был даже очень ничего, вполне подходящий для девушки ее положения и скромного достатка (если опустить найденный миллион, конечно). Капе не понравилась его улыбка, хотя и она тоже была очень даже ничего. Конкретно Капе не понравились зубы из желтого металла: от них улыбка получалась златозубой и навевала мысли о дуре, которая забыла пакет с деньгами в машине у Пироговой.

Капитолина кинулась к брачной корзине и на всякий случай лишний раз проверила состояние наличности. Деньги тихо-мирно лежали под белоснежным нарядом, но уже не радовали Капитолину так, как раньше. Теперь в них было гораздо меньше смысла. Зачем они ей вообще были нужны? Нет, уходить в монастырь она передумала, ехать за границу под палящие лучи знойного африканского солнца – тоже. К чему? Она уедет, а Пашка Птицын женится на своей здоровой дуре?! Даже если Капитолина купит себе норковую шубу, то она не сможет ее надеть и продефилировать перед Павлом, пока не наступят холода. Если она наденет шубу летом, добрые люди из зависти отправят ее в психушку – и Птицын выкроит время для женитьбы. Остается купить движимую недвижимость – автомобиль. Но кто на нем будет ездить и, главное, куда? Подальше от Пашки Птицына. А он тем временем женится на другой.