– Главное, мы живы, а там посмотрим, – не согласилась с его пессимизмом она.

И только сказав это, осознала в полной мере, что на самом деле она жива – жива! И даже вроде вполне цела и, кажется, невредима! А следом за осознанием этого фантастического факта у Аси с запозданием включились все органы чувств и рецепторы одновременно и на нее прямо-таки шквалом обрушились металлический запах, смешанный с каким-то кислым химическим компонентом, и отчетливо запахло свежей кровью, и послышались стоны, чьи-то крики и какие-то механические щелчки.

– Как ребята?

– Не знаю, – пожал плечами Игорь, – я только до тебя успел добраться. Видел, как ты в последний момент сорвалась с места и рыбкой нырнула в эти тюки, пришел в себя и пополз за тобой. – И обернувшись назад, обвел рукой салон вертолета. – Видишь, что творится.

– Надо добраться до пилотов и узнать, как они.

– Правильно, – согласился Игорь. – Только они знают, где мы находимся и когда придет помощь.

И они поползли, пробираясь через салон, через какие-то вещи, разбитые коробки и предметы, через неподвижные тела и пострадавших, находившихся в сознании, через лужи крови, стоны и крики, через хватающие руки и мольбы о помощи…

– Сейчас, сейчас, – обещала успокаивающим материнским тоном Ася. – Только аптечку надо взять, и я вернусь к вам, помогу.

И, сцепив зубы, отдирала от себя удерживающие руки и двигалась дальше за Игорем, прокладывавшим ей путь в пилотскую кабину, раздвигавшим препятствия и упорно ползущим вперед. Ася понимала, что от состояния пилотов во многом зависит спасение всех выживших.

А что выжили не все, она уже знала.

В пилотской кабине что-то негромко трещало и щелкало на панели управления, сама же кабина, сильно деформированная с правой стороны, зияла пустыми глазницами окон. Второй пилот, сидевший в правом кресле, был мертв, для того чтобы понять это, не требовалось быть специалистом – его голова в шлеме была вывернута под неестественным углом, а из сломанной шеи выпирали раздробленные позвонки.

Ася пробралась к командиру, так и сидевшему пристегнутым в левом пилотском кресле.

Он дышал, пульс хоть и слабый, но был. Ася, как смогла, бегло осмотрела его, обнаружив одну из очевидных причин ранения.

– Помоги мне, – попросила она Игоря, – надо его отстегнуть и вытащить из кресла.

– Ася! – вдруг услышала она чей-то голос сзади, с левой стороны салона, на которой пассажиров вроде бы не должно было остаться – всех при падении швырнуло на правый борт. – Отстегните меня, я помогу, я, похоже, в порядке, только ремень заклинило.

– Игорь, иди помоги ему, а я попробую тут сама.

На удивление, крепление пилотской системы безопасности сработало сразу же, и, отщелкнув зажим, Ася, перевернув пилота на бок, смогла вытащить его из кресла. Не самым, конечно, удобным образом он лег, но снять шлем и очень осторожно расстегнуть на нем куртку она смогла.

Так, что мы имеем?

Имеем проникающее ранение металлическим предметом, скорее всего частью разлетевшейся на куски лопасти, а может, и чего другого – не поймешь, в область верхней доли грудины. Хреновое ранение. Что еще? Навскидку: что-то с ногами точно и, видимо, ушиб внутренних органов.

Ну, картина в целом понятна.

Так, где у них тут аптечка? И вообще, что есть на этом судне для экстренных ситуаций?

И тут пилот схватил ее за руку. Ася дернулась от неожиданности и посмотрела на него.

– Вовка как? – спросил тот с хриплой натугой.

– Нет его, – скорбно покачала она головой.

Пилот прикрыл глаза, справляясь с этой новостью.

– Скажите, – поспешила спросить Ася, пока он был в сознании. – У нас работает какой-нибудь маяк? Я не знаю, рация, какая-то связь, по которой нас могут быстро найти и оказать помощь?

– А х… его знает, – просто ответил пилот. – Надо смотреть.

– Так, вопрос номер два: где у вас аптечка и что есть в наличии из средств спасения для подобного рода ситуаций?

Ему было тяжело говорить, ему и дышать-то тяжело было, но если вытащить кусок железки, застрявшей в его груди, он за считаные минуты изойдет кровью, она и не трогала.

Вернулся Игорь и привел с собой Александра Борисова – того самого толкового руководителя района. Втроем, по указаниям пилота, они отыскали и проверили аптечку, оказавшуюся на удивление очень серьезно упакованной с большим количеством перевязочного материала, с обезболивающими и кровооста- навливающими препаратами, одноразовыми шприцами, жгутами для внутривенного и еще со множеством очень своевременных лекарств.

Нашли кое-какие спасательные средства, правда, непонятно было, возможно ли их будет применить в сложившейся ситуации.

Ася оставила Игоря разбираться с системой связи, опять-таки под руководством пилота, пока тот был в сознании, а сама направилась в салон.

– Ну что, Ася, – обратился к ней Александр, – похоже, нам с вами придется действовать вдвоем.

– Сомневаюсь, – с сожалением указала она на его правую ногу, – у вас по всем признакам сломана нога, и еще неизвестно, что с внутренними органами.

– Это я пока потерплю, – усмехнулся он.

– На адреналине, – напомнила она.

– Да хоть и на нем, – отмахнулся он. – Давайте подумаем, что у нас в первую очередь.

– Много чего, – вздохнула Ася, – и желательно сразу. Надо осмотреть всех, выяснить, кто и насколько тяжело ранен, кто погиб, оказать возможную помощь.

– И одновременно готовиться к ночевке, – подхватил Александр и посмотрел ей прямо в глаза твердым взглядом. – Часа через два начнет темнеть, спасатели нас до темноты не найдут, и нам придется ночевать здесь и, по всей видимости, провести еще какую-то часть следующего дня, пока нас не обнаружат. И хотелось бы не замерзнуть и выжить.

– Желательно, – согласилась она. – Тогда надо начать с осмотра людей.

– Идемте, говорите, что делать, вы в этом специалист.

– Я все хотела спросить, Александр Олегович, – вдруг сказал Ася, – почему вы один, без свиты? Вы же глава администрации все-таки, где ваши замы, референты, помощники или хотя бы охрана?

– Работают, – усмехнулся Александр. – Если я постоянно буду мотаться по району с толпой сопровождающих, то кто работать будет? Рядом со мной единомышленники и люди, реально делающие свое дело. А моего помощника наши господа из областной администрации вычеркнули из списков пассажиров, заменив на свою охрану и своих помощников. Ладно, Ася, давайте смотреть и разбираться, что мы имеем.

А имели они картину скорбную – вместе со вторым пилотом погибло восемь человек. Два тех самых крутых областных чиновника, два их охранника, один помощник и один мутный инвестор, которые так раздражали Асю, и еще один молодой бизнесмен из числа как раз таки толковых мужиков – все они сидели у правого борта, ближе к пилотской кабине, именно в том месте, на которое пришелся первый, самый сильный удар.

Ранены в той или иной степени тяжести были все, кроме Аси – на ней единственной ни царапинки, ни синяка.

Тяжелых много – у Юли черепно-мозговая и множественные небольшие переломы, она находилась без сознания, у Олега раздроблены обе ноги в районе голеней, у двух бизнесменов ранения кусками металла и сильное кровотечение, с ними Ася провозилась дольше всех, но кровь смогла остановить.

У еще одного инвестора сильное внутреннее кровотечение – без операции не остановить – и тяжелое сотрясение мозга. Женщина – помощница областных чиновников – с черепно-мозговой травмой, сложным переломом ключицы и руки и внутренними повреждениями.

Итого, с командиром, семь очень тяжело раненных. У остальных шестерых ушибы внутренних органов, закрытые переломы рук, ног, сотрясения разной тяжести, рваные раны и гематомы.

У Игоря ушиб грудины и легких, подозрение на трещину или перелом четырех ребер и перелом левой руки. У Виталия Талдынова почти то же самое, только еще и ушиб брюшины и приличное сотрясение.

Пока Ася помогала раненым, Борисов, организовав мужиков, более-менее державшихся на ногах, расчистил и обустроил место, где можно будет как-то разместиться.

– Зачем нам что-то тут устраивать? – возмутился областной чиновник, единственный оставшийся в живых из компании троих крутых дядек. – Сейчас спасатели прилетят и эвакуируют нас.

– Не прилетят, – возразил ему Александр. – Уже темнеет, ночью искать место аварии бесполезно, значит, продолжать поиски станут только утром. А до него дожить надо, а то спасать будет уже некого.

– Этого не может быть! – не хотел верить чиновник. – Нас ищут. Наверняка пилоты успели сообщить по рации, что мы падаем и где находимся. Нас найдут в ближайшее время.

– Не надо об этом думать, – подсев к нему, сказала Ася особым теплым тоном и положила ладошку ему на руку. – Нам надо позаботиться друг о друге и о себе, чтобы выжить, и это наша основная задача. Понимаете? Надо думать только об этом и делать все возможное. – И, придвинувшись к нему поближе, особым доверительным голосом поделилась: – Один очень мудрый старец сказал мне однажды: «У Бога нет иных рук, кроме твоих». Вот и у нас с вами нет других рук, только наши.

– Но что мы можем?! – встрял в их разговор инвестор, тяжелый, грузный дядька, потерявшийся и запаниковавший. – Мы в разбитом вертолете, все ранены, люди погибли, связи нет! Мы можем только ждать спасателей! У нас нет никакого выхода!

– Выход всегда есть, – неожиданно панибратски похлопал его по плечу Виталий Талдынов. – Просто он нам не всегда нравится. – И уверил почти весело: – Ничего, мы справимся. Ты вот мне помоги, а то мне одной рукой несподручно. – Он протянул нервному инвестору какую-то веревку.

Тот посмотрел на него дикими глазами, взгляд понемногу приобрел осмысленное выражение, и мужик медленно, как бы размышляя, взял один конец протянутой веревки.

– Ну, вот и молодец! – похвалил его Виталий и снова хлопнул по плечу.

Все перевели дыхание – похоже, больше истерик, тупых требований, паники и споров не будет, по крайней мере в ближайшее время, а там и дальше, и Борисов продолжил руководить устройством людей на ночевку. Все, кто смог передвигаться, осознав положение, в котором оказались, готовились к неизбежной ночевке.